Когда сбываются мечты

— Целых два месяца? — повторил Броди после того, как я передала ему слова Кармен. Он выглядел таким же разгневанным, как и я.
Мы сидели в мастерской. Я приехала сюда, вернувшись из Бостона. Броди отправился на пробежку, и я решила продолжить работу над креслом и столом, но была настолько расстроена, что отказалась от своей затеи. Ни теплое дерево, ни очарование старины, ни ощущение утонченного плетения под пальцами не приносили мне утешения. Передо мной стояли прекрасные вещи, зияя дырами в тех местах, откуда я удалила поломанные прутья.
Я подошла к окну и уставилась в ночь, чувствуя себя очень слабой и незащищенной.
— Не понимаю. Первое судебное решение было ужасающе несправедливым, но мы не смогли его изменить. Мы с Кармен сделали все, что в наших силах, но ничего не помогло. Я не уверена, что смогу выдержать еще два месяца. И даже если оставить в стороне тот факт, что мне придется пока жить без детей и не видеть мать, остается еще ощущение бессмысленности и несправедливости всего происходящего и бесконечной злобы. Все это поедает меня живьем.
Броди приблизился ко мне. Он не дотрагивался до меня, но я чувствовала живительное тепло, исходящее от него.
Его пальцы нежно убрали за ухо прядь моих волос.
— Ты не потеряешь детей.
Я почувствовала, как у меня начали приятно покалывать кончики пальцев.
— Хотелось бы верить. Я очень устала. Нужно что-то предпринять, — я вспомнила свой первый разговор с Дженовицем. — Да, возможно, я и правда привыкла контролировать и командовать. — Я посмотрела на Броди. — Как ты думаешь?
— Меня ты никогда не контролировала.
— Ты сильный. Ты бы этого не позволил. А Дэнис слабый. Может, я и управляла им. Неужели я просто заставляла его жить со мной?
— Нет. Денис мог уйти из дома. Ты же не сажала его на цепь.
— Да уж, — я тихо вздохнула, — И в конце концов он решил действовать.
— И сразу несколькими способами, — откликнулся Броди.
Я вопросительно посмотрела на него.
Он заговорил тихим голосом, возможно пытаясь смягчить удар или сдержать злобу:
— Ты оказалась права в своих предположениях относительно того, зачем Дэнису нужна «Викер Вайз». Он хочет ее продать. Он уже ведет переговоры о приобретении акций другой компании.
Я была поражена.
— «Питни Коммьюникейшенс». Это телекоммуникационная компания в Спрингфилде, маленькая, но подающая большие надежды. Один из ее основателей умер в июле. И вдова продает пакет акции. Если мы хотим выдвинуть против Дэниса обвинение, что он подал на развод, потому что ему срочно понадобились деньги, то сейчас самое время. Его первая встреча с руководителями компании состоялась еще в конце августа.
— В конце августа мы навещали маму. И он улетел пораньше, на рыбалку.
— Он и ловил рыбу, только не форель.
— Послушай, — уклончиво продолжил он, — может, Дэнис вовсе и не собирался вступать в долю сам, а просто планировал объединить эту компанию со своей. Телекоммуникационные компании очень прибыльны. Они появляются на рынке как грибы после дождя.
Но мы знали правду.
— «Питни» как раз для него, — сказала я. — Это так. Дэнис давно все запланировал, а я даже ни о чем не догадывалась. И куда смотрели мои глаза?
Но мучительное осознание собственной недальновидности сейчас никак не могло мне помочь.
— Однако Дэнис выбрал неверный путь, — торжественно заявила я. — Он пока что не заполучил «Викер Вайз», чтобы продать ее.
— А если он предложит тебе сделку: детей в обмен на половину акций компании?
Моя душа и сердце принадлежали Кикит и Джонни. «Викер Вайз», бесспорно, много значила для меня, но не до такой степени. Без детей я не смогла бы жить.
— Если он все это затеял ради денег, — ответила я, — я их ему дам.
— Половину стоимости «Викер Вайз»? Именно столько ему требуется, чтобы выкупить пакет акции «Питни». Тебе придется брать гигантскую ссуду, чтобы собрать такую сумму.
— Я смогу это сделать.
— К тому же, — добавил Броди тоном, который явно давал понять, что он очень взбешен, — я не исключаю, что сами деньги его не интересуют. Он хочет заставить тебя продать «Викер Вайз» и получить удовлетворение именно от этого.
 
— Я не собираюсь ее продавать. — Я почувствовала себя загнанной в угол. — Кармен обо всем договорится. Заявление Хейбера еще ничего не значит.
Я должна была что-то предпринять.
Броди снова коснулся моих волос и отошел. Я наблюдала за ним. Он подошел к лестнице, которая вела на чердак, и поставил ногу на ступеньку.
— Поговори со мной, Броди, — попросила я.
— Ты вся в сомнениях. Ты никогда не была до конца уверена, что шантаж Адриенн ограничивался только фактом измены. Ты всегда подозревала нечто большее.
— А ты?
Он пожал плечами.
— Я слышал кое-что. Не часто. Но никогда и никаких доказательств. Люди удивлялись порой, не более того. Дэнис как-то очень быстро скатился вниз. Вся его деятельность стала посредственной. И ничто больше не подтверждало его былого великолепия.
Старые мысли. Давным-давно похороненные страхи. Подозрения, которые я старалась игнорировать ради сохранения брака.
Я прерывисто вздохнула.
— Возможно, я и не прав, что снова поднимаю эту тему, — проговорил Броди, — но он совсем измучил тебя, Клер. Не думаю, что когда-нибудь прощу его за это.
— А вдруг всем заправляет Фиби? — спросила я. — Может, это не он все затеял?
— Дэнис уже большой мальчик. И если он позволил Фиби распоряжаться всем по своему усмотрению, то ему должно быть стыдно вдвойне. Где его уважение? Вы прожили вместе пятнадцать лет. Где его верность? Если Фиби предложила ему поступить подобным образом, ему следовало запретить ей даже заикаться об этом. А поскольку он этого не сделал, он тоже виноват!
В глубине души я знала: Броди прав. Я также знала, что Дэнис легко мог согласиться с предложениями Фиби, это было ему свойственно. Он долгие годы соглашался со всем, в чем я его убеждала, не высказывал собственного мнения, позволял собой управлять и командовать. Смешно, но об этом я уже говорила. Адриенн Хадли руководила им, и он следовал за ней; она была пауком, а он наживкой.
Но сейчас надо было решать проблему с детьми. И я не хотела играть в грязную игру. Но это был единственный способ добиться своей цели.
Я подошла к Броди и обняла его за шею.
Он молча смотрел на меня. На его лице читалось беспокойство.
— Обними меня, — прошептала я. — Мне нужна поддержка.
Он обнял меня за талию, и я поцеловала и закрыла глаза, наслаждаясь вкусом его губ. Легкий, мягкий, сладостный поцелуй Броди таил в себе какую-то тайну, что-то особенное, необыкновенное.
Дэнис считал меня отвратительной любовницей. А для Броди… Его дыхание. Его прикосновения. Страстное желание, заполнявшее каждую клеточку его тела. Но он не спешил.
Я тянула и медлила до тех пор, пока не поняла, что все мое тело жаждет продолжения. Вихрь возбуждения закружил меня, сладкая истома разлилась внизу живота. Но я понимала, что не должна терять голову.
Я сделала несколько глубоких вдохов и попыталась прийти в себя. Я не переставала удивляться, как мне удавалось, находясь рядом с Броди все эти годы, никогда не испытывать ничего подобного.
— Должно быть, я была слепа.
— Нет, ты просто была замужем.
И оставалась замужем до сих пор. Эта мысль снова вернула меня на землю. Я еще минуту постояла рядом с Броди и отошла.
— Надо бежать. Надо думать.
— И еще пообедать.
Я улыбнулась и направилась к выходу:
— Поем дома.
Вернувшись на маяк, я уселась на полу в своей спальне лицом к морю и начала вспоминать ту давнюю неприятную историю, которая чуть не разрушила семью. Как же я тогда мучилась! Я почти перестала верить Дэнису. Мне казалось, что за всей этой историей стояло нечто большее. Но Дэнис отчаянно боролся за наш брак. Он приложил столько сил, чтобы сохранить его, сколько приложила я за все последующие годы нашей совместной жизни. Он клялся, что любит меня. Клялся, что ничего не скрывает.