Кровавый Король (СИ)

Интересно, есть ли среди бойцов ведьмы Верховной? И что почувствует она, когда Видар лишит всех их жизни, не разбираясь, кто прав, а кто виноват?
— Пошли! — коротко бросает Видар своим Поверенным и Паскалю. Те в ответ кивают и растворяются в калейдоскопе доспехов.
— Мы будем просто ждать? — спрашивает Брайтон, осторожно оглядывая постепенно пустеющий лагерь.
— Ты ещё не истощил свои навыки морока за время нахождения здесь? — король чуть склоняет голову, прикидывая примерную численность армии.
— Нет, но их слишком много. — Брайтон нервно сглатывает подступившую слюну. — Дажедля неё, Видар. Откуда у него столько солдат?
— Узурпаторы постарались? Если что-то пойдёт не так, заморочь им головы…Три… — Видар начинает обратный отсчёт до того, как лица приближающихся станут различимыми. Брайтон хмурится. — Два… Улыбайся, — хмыкает он. Уже через секунду он убедится, что с ведьмой всё хорошо и сможет дышать без проколов в лёгких. — Один. Туши улыбку.
Альвийская и малварская армии начинают мельтешить, сталкиваться, кричать и… покидать поле битвы. Видар довольно хмыкает, зная, что театральность привнёс Паскаль.
Сапфировые глаза замечают нездоровый блеск глаз короля Третьей Тэрры и то, как он разражается в гомерическом гоготе. Видар переводит взгляд на Эсфирь. Сердце пропускает удар. Губы ведьмы сшиты неровными стежками, на подбородке запеклась кровь, шея в ожогах, под камзолом мельтешит голое тело, а взгляд… От её демонического взгляда хотелось собственноручно перерезать себе глотку.
Она что-то замышляла. И не факт, что не против него.
Видару приходит на ум, как однажды он сказал ей бежать, спасаться от смерти. Теперь же — спасаться нужно было всем тем, кто шёл рядом с ней. И им самим.
— Что с её губами? — спрашивает Видар, с абсолютно скучающим видом, чтобы не выдать беспокойства.
— Терновые нити Кванталиана. Если ведьме зашить ими рот, то та теряет возможность колдовать. До тех пор, пока рука мастера не снимет их.
— Напомни мне взять этот фокус на вооружение, — скотски хмыкает Видар, чувствуя на себе испепеляющий взгляд Брайтона.
Но так он пытался лишь отвлечь себя. Не сорваться раньше времени. Не выдать нездоровой зависимости ни им, ни самому себе, ни, тем более, брату ведьмы.
Её глаза находят его. И кажется, она позволяет себе секунду слабости, выражая, насколько ей больно и… страшно. Но стоит ей моргнуть, как взгляд снова бесовской, дьявольский. Она хотела вгрызться в его шею не меньше, чем в Лорензо Файра.
— Как я погляжу, армия бросила своего короля, — неприятно скалится старик. Он вместе со своими людьми останавливается в шести тэррлиях от королей. Армия же растягивалась до края леса и, кто знает, может, скрывалась среди огненных деревьев. — Брайтон, мальчик, и ты тут. Что же, так даже интереснее.
— Верни мне мою ведьму, Энзо, — ледяным голосом чеканит Видар.
— Ни тебе диктовать мне условия, Кровавый Король, — спокойно хмыкает Лорензо. Но Видар чувствует метания его души. — А ты, видимо, примкнул не к тому королю, — обращается к Брайтону. — По старой памяти?
— Узурпатор лишил тебя разума? — Брайтон скалится, а Видар едва ли удерживается от удивленного лица. Тот самый сдержанный Брайтон проявлял агрессию. Чудеса!
— Вернимоюведьму, — повторяет Видар. — Как видишь, мы решили пощадить тебя и свернуть военные действия.
— Под «свернуть» ты подразумеваешь то, как ваши драгоценные генералы с солдатами бежали с поля боя? — смех скользит в каждом слове короля, а его приближённые не сдерживают очередных надменных ухмылок.
Кванталиан крепко сжимает предплечье Эсфирь. Та резко поворачивает на него голову, смиряя проклинающим взглядом.
— Бегство или тактическое отступление — мне плевать. Она принадлежит мне. Как ведьма. Как женщина, что являетсямоей невестой. Если ты её не вернёшь — по закону Хаоса я буду вынужден забрать насильно.
Эсфирь изящно дёргает бровью, позволяя себе чуть ухмыльнуться. Видар бесстрастно окидывает её взглядом, пытаясь разгадать дальнейшие действия ведьмы. Будь перед ним кто угодно, но не Эсфирь — он был бы спокоен за собственный план.
 
— Эту дикарку? — Энзо перехватывает её у Кванталиана, выводя вперёд. — Ты хочешь жениться на ней после того, как она выдала ваше местоположение?
— Наша брачная ночь будет весьма увлекательной. — Уголки губ Видара приподнимаются в равнодушной улыбке.
— Хватит шатать её как безвольную куклу! — не выдерживает Брайтон, делая шаг вперёд.
Кванталиан возникает прямо перед его лицом.
— Приветик, холодному брату. Что, запалистый дал дёру?
— Молись, чтобы тебе удалось сделать тоже самое!
Бес выводил Брайтона из себя. Ему хотелось задушить его голыми руками, но красноречивый взгляд Видара сдерживал от необдуманных ошибок.
— Если хочешь забрать своюигрушку, то… есть одно условие, — в глазах Энзо сверкает хитрость.
— А как же ещё, — нетерпеливо фыркает Видар.
Время начинало поджимать. С минуты на минуту все поймут, что он обманул их. Обрушить свою мощь сейчас, пока ведьма стоит на чужой стороне — он не сможет, иначе лишится и её. Или причинит огромную боль. Он не знал, как её душа среагирует на него, знал лишь, что она не выдержит, находясь в эпицентре очередной кровавой бани.
— Мой дорогой Видар! Признаться, я ждал кровопролитной войны. Узурпаторы, слухи и даже твой отец так разрисовывали тебя — самогоКровавого Короляза всю историю Тэрр… Я мог бы попросить Ветвистую Корону или Ледяную Корону. — Энзо медленно переводит взгляд с одного короля на другого. — Но это будет очень низко с моей стороны — отбирать короны тех, кого бросил их же народ.
— Не празднуй победу так рано. Истинно преданный народ не бросит своего короля, — ухмыляется Видар.
В ярких глазах мелькает что-то похожее на страх. Чувство дежавю странным образом царапает по рёбрам.
— И впрямь, — скалится в ответ Энзо, сжимая руку Эсфирь. — Она очень преданна тебе… Или ты уже предан ею. Я хочу, чтобы тывымолилсвоего предателя… На коленях! Иначе я убью её, — его громкий голос, казалось, доносился до каждого, кто стоял на поле. Все смотрели за разворачивающейся картиной с бешеным интересом.
Эсфирь скользит взглядом по лицу Кровавого Короля. Он никогда в жизни этого не сделает — скорее убьёт её вместе со всеми.
— Что тебе даст её смерть? — спокойно дёргает бровью Видар.
— Мне нравится убивать. Одной смертью меньше-больше, какая разница? Но… есть разница для тебя, ведь гибнет твой народ…а она, как оказалось, часть твоего народа и как бы это лирично не звучало — часть твоего сердца. Так что…На колени, Видар!
Видар вспоминает сон. Каждую эмоцию. Каждое слово, сказанное тогда ведьмой — принадлежало не ей. И направленно было лишь на то, чтобы ненависть напитала королевское сердце больше обычного. Он резко переводит взгляд на Эсфирь, что замерла в настороженности. Но на деле смотрел на тех, кто стоялзаней, опасаясь увидеть меч в её груди. В его снетакумерла Кристайн.
Тогда онне преклонилколено. Тогда онне почувствовалничего, кроме ненависти. Но сейчас. Сейчас ему было нечем дышать. Лёгкие снова напоминали собой исколотый целлофановый пакет.
Он мельком облизывает губы, чувствуя на себе настороженный взгляд Брайтона.
Видар медленно приподнимает ладони, начиная опускаться на колено. Он мог истребить душу каждого вместе с ведьмовской, но… против своей воли слушал, как её душа металась, как выла от страха, как хотела домой — в объятия братьев и в…, об этом даже страшно думать, его. Он слушал мольбу души и в такт ей преклонял колено.
Эсфирь широко распахивает глаза.
Он не успевает коснуться коленом земли, как саламский лес вспыхивает ярким огнём, страшные крики полощут по ушам. Все резко оборачиваются на огонь, что в считанные секунды достиг крон деревьев и со страшной скоростью начал двигаться в сторону Видара, сжирая на своём пути саламов.
— На коленях ты будешь стоять только передо мной, — насмешливый голос раздаётся за его спиной.