Кровавый Король (СИ)

Видар резко подрывается вверх, разворачивается и… встречается с её кулаком в нос.
«Она не угроза. Она не угроза. Держи себя. Не позволяй себе», — король до одури сжимает руки в кулаках чувствуя жжение под рёбрами.
— Я могу тебя убить, — тихо рычит Видар, опасно сверкая взглядом.
— Не угадал, я буду первой! — снова хмыкает она, отвешивая пощёчину уже с другой руки.
«Держи. Себя. В. Руках», — ему казалось, что вены на запястьях сейчас лопнут от напряжения.
Все, кто стояли близко к Лорензо и Кванталиану оборачиваются на звук.
Эсфирь едва ли шевелит мизинцем, и следы от ударов с лица Видара исчезают.
— Я потом буду первой, сначала они, — кривовато улыбается она.
Все застывают на несколько секунд в немом шоке. Видару приходится молниеносно изобразить на своём лице тоже самое, лишь бы скрыть странный отблеск древности в глазах.
Он медленно сканирует её лицо взглядом. Она стояла пред Видаром, хитро склонив голову к левому плечу, не было и намёка на терновые нити или уродливые стежки на губах. Только мириады трещин в её глазах сверкали болью. Над головами кружила стая воронов.
— Я так и думал, — Видар даже забыл об ударах и нескончаемом самоконтроле, наконец, подтвердив свою безумную догадку.
На лице Брайтона отображается вселенское отчаяние.
— Какого демона ты обманул меня, Кванталиан?! — рык Энзо перемешивался с криками из огня.
— Я не… Я… — Кванталиан открывал и закрывал рот, словно выбросившаяся на берег рыба.
— Голос тебе не нужен, — потрясённо произносит Видар, словно во-второй раз осознав, чтосейчас произошло.
Эсфирь видит в его глазах самое настоящее, неподдельное, даже безумное, восхищение.
— Ещё как нужен, когда я буду орать на тебя дома, — недовольно фыркает она.
— Ты почти заставила меня встать на колени и врезала мне! — грозно протягивает Видар, пытаясь скрыть улыбку от того, какона назвала его Тэрру. — Ты могла умереть!
— Конечно, меня же пытали из-за тебя, если вдруг ты не понял! — пожимает плечами Эффи. — Ты ещё легко отделался!
Видар замечает, как она исхудала за несколько суток. И хотя ведьма старалась вести себя как обычно, он видел её усталость и истерзанность.
— А меня ты заставила волноваться за тебя каждую долбанную секунду, если тебе интересно! — взрывается Брайтон. — Паскаль отвесит тебе такую затрещину, что покажется тебе цветочками по сравнению со всем, что когда-либо происходило с тобой! А затем я добавлю! И за это тоже! — он нервно окидывает взглядом огонь и заживо горящих солдат, и ведьм.
— А, точно! — ведьма горделиво приподнимает подбородок, а огонь вспыхивает с новой силой, начиная двигаться намного быстрее.
Но гордость была напускной. Она чувствовала каждую ведьму, что губила своей рукой. Чувствовала её боль. Чувствовала, как несколько десятков капель сил испаряются из её энергии. Несущественных для магии, но таких важных для неё, как для их Верховной.
Они предали. Не вступились. Она усиливает жар огня, с трудом моргая. Чёрный смог проглатывает землю.
Оба короля замечают, как из её носа стекает тонкая струйка крови.
— Останови огонь, умоляю, останови! — кричал Энзо, с ужасом наблюдающий за тем, как пламя безжалостно окутывало каждого из его армии и подбиралось к нему.
Идрис, а вслед за ним и остальные птицы, пикируют вниз, превращаясь в теневых солдат. Тех, кто чудом выживал в огне — добивали её вороны.
Идрис же — более походил на монстра-демона с яркими разноцветными глазами. Он возвышался над хрупкой фигурой Эсфирь, кровожадно скалясь. Готовый сорваться в любой момент по её указу и перегрызть глотки всем разом. Каждый раз, когда она прикрывала глаза больше, чем на несколько секунд, он касался пером её затылка, будто вливая в неё силу.
— Отдашь их мне, Кровавый Король? — Эсфирь быстро стирает кровь.
То, как она назвала его — почему-то делает разрез на его сердце.
— Нет. Они — мои, — серьёзно произносит он. — Тебе здесь делать нечего, — уже тише добавляет он.
В душе разливается приятное тепло. Он переживал. Сейчас даже у мозга не было сил бороться с парадоксальным открытием. Его волнение стало таким же ослепительным, как евангельское откровение.
 
Ведьма медленно поднимает руки над головой, перекрещивает кисти, а затем резко сжимает ладони в кулаки. От огня остаётся лишь запах гари.
— Спасибо! Спасибо! — Старик вместе с бесом сбивчиво дышали, пятясь назад.
Поле превратилось в кровавое месиво из огня и тёмных дымчатых фигур. Особо удачливые умерли сразу же, а тех, кого хотела помучить судьба — ждала страшная участь в виде медленной смерти.
— Морок нужен? — интересуется Брайтон, понятия не имея, что собирается делать Видар.
— Нет, оказалось умений ведьмы вполне достаточно, — от ледяной улыбки альвийского короля мурашки поползли даже у Верховной Ведьмы. — Вы свободны, — обращается он к семейству.
— Но… — Эсфирь пытается возразить, как Видар грубо осекает её, глядя исключительно на Брайтона:
— Твоей сестре нужна помощь. Она многое пережила. Отведи её в безопасное место.
— Заботишься о своейвещичке? — ненавистно улыбается Эсфирь, а затем сплёвывает на землю кровь, что внезапно наполнила рот.
Она истерзала себя.
Брайтон, буквально сгребает её в охапку, уводя с места бойни, не позволяя Видару ответить что-то едкое. Но Эсфирь знала, что он не собирался отвечать. Лишь усмехнулся, плотно сжав челюсть, и скользнул по её лицу колючим взглядом.
— Эффи, как ты? — спрашивает Нот, когда они удаляются на приличное расстояние.
Брайтон чувствует, как Эсфирь переносит вес своего тела на его руку.
— Со мной всё хорошо.
Она с трудом оборачивается на Видара, замечая его величественную спину, разбирая слабые очертания Кванталиана на коленях, что задыхался от гари, перепуганного Лорензо, его остатки от армии, что из последних сил пытались наставить оружие на короля Первой Тэрры.
Видар медленно разводит руки в стороны.
Она сделала это. Сделала то, что он хотел— выкосила практически всех, пока мурашки от его ледяного тона не побежали по спине. А затем подчинилась сама. Ему. Позволила брату уводить уставшее тело с поля боя. Бросала его одного.
— У меня что-то… с душой. Жжёт. Сильно. — Она отворачивается от Видара, утыкаясь взглядом в серебристую петельку на камзоле брата. — Ты в курсе кто он? Демон, она сейчас сгорит!
Зрачки Эсфирь резко расширяются. Онспециальноизбавился от неё, потому что помнил, как душа восприимчива. Если ей было больно сейчас, то каково могло быть, стой она рядом с ним или, что хуже, на стороне Энзо?
В голову приходит давно забытая мелодия. Эсфирь удивленно моргает.
— Самый могущественный целитель в Пятитэррье… — задумчиво отвечает Брайтон, усиливая хватку, будто физический контакт был способен унять её дискомфорт. — Значит ли это, что он способен колдовать так же, как и ты — силой мысли?
— Как знать, — тихо отвечает Эсфирь, зная, на чтоон способен.
— И ему ты сегодня решила показать всю свою мощь?
— Да.
— Ты уверенна, что приняла верное решение, Эффс?
— Нет… Нот, ты слышишь?
— Дикие крики? Да, я же не глухой, — непонимающе моргает Брайтон.
— Крики?
— Эффи-Лу, надо ускоряться!
Земля под их ногами начала вибрировать. Будто что-то страшное пробуждалось от многовековой спячки. Трава дрожала в раболепском поклонении новому королю Третьей Тэрры.
Она хотела ещё раз обернуться, но… не могла. Душа отчаянно сопротивлялась порывам мозга и выходила победителем. Будто кто-то подарил ей сил на сопротивление. Кто-то очень могущественный и жестокий.
Брайтон жмурится от неистовых криков, но Эсфирь их не слышит. Внутри головы играла до боли знакомая мелодия, что убаюкивала каждый закуток сердца и сознания — малварская колыбельная.
Но если бы Эсфирь или Брайтон всё же смогли обернуться, если бы они смогли хотя бы на секунду увидеть ту страшную картину, они забыли бы куда идут — в лучшем случае, и подчинились бы Видару Тейту Гидеону Рихарду, наследнику Каина — в худшем.