Сражайся как девчонка (СИ)

Снизу донесся изумленный короткий вскрик и очень знакомый неразборчивый рев.
— Ложись! — заорала я, уже не думая, что нас кто-то услышит. Там, в крепости, сейчас не до нас. — Ложись!
Короткий приказ, спокойный и ясный, но здесь он не сработал как надо. Разные времена, разные нравы. Я плашмя шлепнулась на пол, подмяв под себя Мишель, и закрыла голову руками, остальные же бессмысленно крутили головами, а кто-то, как я успела увидеть, рванул к окнам.
Грохнул выстрел. Не по маяку, по канварам, вернувшимся туда, где у них всегда имелся паек и место, где нагадить. И тут же раздалась канонада — отрывистая, короткая, и вопли боли, и страха, и ярости.
Мишель лежала не шевелясь. Я приподняла голову — Анаис приняла точно такую же позу, и Ару, и Фуко, кто-то забился в щели, Мижану стоял памятником и тряс головой. Его прихвостень — доктор — валялся как убитый. Дети проснулись и заплакали, но, к счастью, и Люсьена, и Жизель находились от окон далеко, что не исключало рикошета.
— Ложись! — гаркнула я. На этот раз получилось, и как только пристроился на полу последний, Мижану, шальная пуля выбила из стены каменную крошку.
— Молчащие карают нас! — взвыл доктор.
— Заткнись! — рявкнул Рош и проворно, извиваясь как змея, пополз ко мне. Я тут же спрятала голову: расспросов мне сейчас не хватало. — Эй, ты, рыбий сын! — Черт, почему рыбий? Монахи едят одну рыбу? Или это аллюзия на немые молитвы? — Что там происходит?
— Канвары вернулись к кормушке, — в пол проговорила я. — А то сам не понял? Эти твари умеют лазить по стенам?
Рош не ответил. Может, пожал плечами, но мне как-то недосуг было поднимать голову. Еще одна пуля влетела, потом другая. Кто-то ныл — доктор или Мижану, или оба, Люсьена громко взывала к милости Молчащих.
— Там, у матросов, тьма оружия, — сообщила я. — Судя по бойне, которая идет, канвары пытаются выжить матросов из крепости, и желательно без мешков. Твои прогнозы?
Рош обругал меня нецензурно.
— Хулишь, — заметила я недовольно. — И без того тошно. У меня была мысль спуститься по скале и попробовать разжиться чужими трофеями. К сожалению, нас опередили. И спускаться… рискнет только умалишенный.
— Откуда знаешь про оружие?
— Мишель сказала. Неизвестно, правда, те ли это матросы, которые ограбили магазин, в котором работал ее отец, или другие…
— Они сами говорили, с каких они кораблей, — из-под меня вмешалась Мишель. — И я узнала некоторых из них. Если бы я не была девчонкой, я бы сама их всех убила. Вот.
Вопли и стрельба уходили в сторону, но недостаточно далеко, чтобы я дала команду подниматься. Закончилось все, впрочем, довольно быстро, и теперь канвары рычали где-то на самом берегу, оттуда же пронзительно свистели потревоженные звери, а матросы выплескивали друг на друга раздражение и брань. Слышались стоны: кого-то задел канвар, а может, свои в перестрелке.
— Пока лежите, — предупредила я и скатилась с Мишель. Путь до окон я преодолела так же по-пластунски, и в отличие от Роша была я, к сожалению, неуклюжей. Я выпрямилась, прилепилась к стене, мысленно обратившись к Молчащим, с превеликой осторожностью выглянула.
Матросы отбились, как и следовало ожидать. Пара человек сидели раненые, прочие бегали и размахивали ружьями. Канвары ревели вдалеке, но четыре свежих трупа я насчитала.
Сколько их тут? А что с оружием? Да, кое-что монстры унесли, кое-что растеряли по дороге, матросы собирали раскиданные вещи, один издал душераздирающий вой, тряся над головой разорванным в хлам мешком, и через ругань и крики я выяснила, что в этом мешке была часть оружия. На головы канваров сыпались кары, я прикидывала, что потом. Ничего обнадеживающего.
Канвары вернутся. Не сразу, позже, но вряд ли они оставят столько добра лежать просто так. И теперь у них есть оружие.
Я села на пол, прислонившись к стене. Поймут ли канвары, что стащили то, что их убивает? И как этим самым убивать других?
Но зарядить ружья канвары однозначно не смогут.
— Люсьена, Жизель, — позвала я и махнула рукой, — вон там — подходящая ниша. Да, как раз зеркальная той, где у нас отхожая яма… Идите туда с детьми, сейчас там душно, но ночью будет тепло и теперь уже безопасно. Мишель, ты и Симон тоже будете спать там.
 
Все зашевелились. Ару подполз к окнам, выглянул. Я не протестовала: стражник мог заметить многое из того, что упустила я.
— У них есть оружие, — простонала я. — У канваров. Это нам чем-то грозит?
— Не думаю, — неуверенно ответил Ару. — Я никогда не слышал, чтобы они стреляли… Хотя, конечно, иногда ружья попадают им в лапы.
— Лапы или руки? — Почему меня озаботил этот вопрос?
— Лапы, — Ару был все еще полон сомнений. — Наверное. А что?
Я открыла рот, чтобы изложить свои соображения касательно разумности канваров и обсудить их, если Ару окажется сведущим, но рычание откуда-то совсем с другой стороны заставило меня вздрогнуть.
Ни слова не говоря, я шмякнулась на четвереньки и как подбитый краб, задом кверху, поползла к окнам у выгребной ямы, стараясь не высовывать филейную часть выше края окон. Окна узкие, но пуля-то дура, и сколько их уже залетело сюда, хотя стреляли точно не в нашу сторону. Рычание канваров напоминало разговор, и как только я поднялась на ноги, убедилась, что подозрения были не напрасны. Три канвара, двое из которых были вооружены, но держали ружья, на мое счастье, как палки, и третий, видимо, главный, обсуждали, как ловчее забраться на маяк.
Сердце у меня упало в живот и там тревожно заколотилось.
— Все вниз! — страшным голосом скомандовала я. — Все, кроме Роша и Ару, прячьтесь в лазе!
  
Глава пятнадцатая
 
Болен был Мижану или нет, рванул к люку в полу как здоровый, растолкав женщин и Мишель. Фредо и старуха остались на месте, да и куда им было бежать… Я слушала, как ругаются на оружие Рош и Ару, орут младенцы и вопит благим матом застрявшая в люке Люсьена, старалась не дышать вонючим воздухом и не сводила взгляд с канваров.
Что им надо на маяке? Они ищут убежище — матросы выгнали их из крепости, звери — с побережья, а ума, чтобы передислоцироваться в принципиально иное место, канварам недостает. Если бы мне еще понять, матросы с оружием причина того, что они таращатся на скалу и прикидывают, как взобраться, или разрушенная лестница, а матросы — так, досадная помеха и малозначимое препятствие.
Я видела, что спуститься тут можно при наличии веревки или достаточной ловкости. Спуститься — здесь, подниматься — с другой стороны, опять же если будут веревка, ловкость и немалая доля везения, но втащить на отвесную скалу человека легче, раз — и он наверху, здесь же… или ему придется быстро бежать, или нам — волочить его по камням, и стена эта выглядит менее надежной, и камни сами по себе срываются вниз, пусть и мелкие. Канвары на осыпь реагировали с обидой: отпрыгивали и ревели, один попытался ударить камень ружьем.
— Ару? — окликнула я. — Попробуй сбить выстрелом камень с той стороны, чтобы матросы не видели. Да, выстрел они услышат, но, может, решат, что это канвары? — План человека, которому жизнь не мила. — Но это в том случае, если эта троица начнет сюда забираться и мы поймем, что затея увенчается успехом…
— Ты умом скорбный? — Рош просунул дуло ружья между мной и стеной, и я была уверена, он сделал это специально.
— Если попытки канваров будут тщетными, пусть сами себе расшибут головы на этих камнях, — выдохнула я сквозь зубы. — Но если нет, придется им помочь. Один выстрел матросы спишут на случайность. Как минимум три — уже нет. Нам надо, чтобы матросы сами подняли ор и начали стрельбу по канварам, которые на берегу. Идея ясна?
— Неплохая, — одобрил Ару. Я подумала — зря, Рош совсем окосел от злости.
Выяснять отношения между собой нам было не время. Канвары догадались, что ружья лишние, побросали их и предприняли попытку штурмовать стену.
Один разогнался и взбежал по откосу, камни под ногами — лапами? — покатились, и канвар с ревом поехал на пузе вниз. Соплеменники отскочить не успели и полегли как кегли. Один отполз, второй поднялся, взял ружье и методично принялся избивать незадачливого покорителя вершин. Бил он зверски и прицельно, но башка у монстров была железобетонная. Канвар вскочил, выхватил ружье и вытянул агрессора по шее, а когда тот с воем подпрыгнул, улучил момент и столкнул его вниз по уклону.