Миднайт Хилл

Глава 18 
Мелисса сидела сзади в машине. На переднем сиденье разместился папа. С его черных кудрей, торчащих из-за спинки сиденья, стекали капли. Дождь забарабанил в стекла с двойной силой, как только они заехали в Миднайт Хилл. Родители не разговаривали. Папа предложил посидеть в кафе или сходить в кино. Мама сразу сорвалась на него, закричала, что нужно вернуться домой до начала комендантского часа. В ответ на это отец сказал, что не успел он приехать повидаться, как его тут же начинают пилить. А два месяца ему было хорошо и спокойно. Без мамы.
Мелисса уткнулась в окно. Поездки дальше чем на десять километров всегда заканчивались этим гнетущим молчанием. В машине будто концентрировалась неприязнь родителей друг к другу, провоцируя их на конфликты. Мелисса знала, что так будет. Мама сразу была на взводе, как только приехала за ней домой. Она что-то ворчала себе под нос, движения были дергаными, поэтому Мелисса решила не говорить, что сегодня она видела, как ее одноклассница покончила с собой.
Мелисса думала, что, если бы не ее выходка на отчетном концерте, Бетт была бы жива. Она стала одной из костяшек домино, судьбоносно падающих друг за другом, пока последняя не столкнула человека с крыши школы. Она могла просто посмотреть концерт. Не совершать подвигов. К тому же ни к чему полезному «разоблачение» так и не привело: за парту все равно платил Роланд, перед Ламмертом за ложные обвинения никто не извинился, его выговор не отменили, Джули-Лу никто не перестал доверять, а Мелисса стала слышать все новые разговоры про то, что она ненормальная и агрессивная. Под стать своим друзьям. То, что Мелисса считала справедливостью, только сделало хуже. И убило человека.
– Куда ты так гонишь?! – кричал папа. – Совсем, что ли, свихнулась?
От скорости вдавило в кресла. Из-за плохой погоды машину в любой момент могло повести в сторону.
– Уже восемь гребаных часов, Чарли! – истерично взвизгнула мама. – Если бы ты не возился со своим багажом так долго, мне бы не пришлось так спешить.
– Ты подвергаешь наши жизни опасности, – серьезно заговорил папа. – Сбавь, на хрен, скорость!
Мелисса тяжело дышала. По лобовому стеклу разлетались капли дождя. Узкая дорога в лесу опасно виляла.
– Мама, пожалуйста, мне очень страшно.
Машина замедлилась. Косточки на пальцах мамы белели от напряжения, с которым она вцепилась в руль.
– Знаешь, что подвергает наши жизни опасности? – стараясь говорить спокойно, начала она. – Проживание в Миднайт Хилле. Сколько мы еще будем здесь торчать? Пока нас не убьют?
– Что ты такое несешь? – снова вспыхнул папа. – Кто вас должен убить?
– Не знаю, например, психопат, зарезавший за ночь пятнадцать человек! Или наш сосед! И если ты, великий отец семейства, истинный добытчик, не можешь обеспечить своей дочери проживание в Нью-Дарши, значит, мы продадим наши машины и купим дом в другом городе, потому что продать этот чертов особняк в Миднайт Хилле будет некому.
– Зачем ты так драматизируешь? – мужчина старался говорить спокойным тоном в противовес нервным интонациям жены, но было видно, что злится он не меньше. – Очевидно, что ваша полиция отлично работает, раз даже комендантский час организовала. Нужно просто чуть-чуть подождать, когда они его поймают. Зачем сразу так истерично переезжать?
– Истерично? Может, потому что меня, в отличие от тебя, волнует безопасность дочери? Вот, полюбуйся, – мама не глядя попыталась достать рукой до Мелиссы, но та вжалась в угол, воткнув наушники, которые, впрочем, не перекрывали ни одного едкого слова родителей. – Ну же, Лисса, покажи папе свою повязку на голове получше. Ей бросили в голову камнем, Чарли! Или, может, тебе показать копию показаний в полиции, где твоя дочь рассказывает, как видела труп? Что, нечего сказать? Истерить причин нет совсем, да?
– Я понимаю, это тяжело и страшно. Но это могло случиться в любом другом городе. Нет смысла бросать все. У нас нет денег на очередной переезд.
– О-о-о, – мама нервно засмеялась. – Нет, не в любом городе. В Миднайт Хилле такие события каждые выходные! – на манер цирковой зазывалы, проскандировала она. – Здесь чертовщина творится, понимаешь?
 
– Опять ты за свое! – резко перебил ее отец. – Опять у тебя эта параноидальная хрень! Я думал, что ты вылечилась, но видимо родные края опять свели тебя с ума. Значит так! Я забираю Мелиссу с собой на этих выходных. А ты тут делай что хочешь.
Мелисса терла глаза, чтобы хоть как-то остановить слезы. К счастью, ей не пришлось дослушивать ядовитые споры. Как только машина затормозила у дома, Мелисса на ходу выпрыгнула из нее, громко хлопнув дверью. Дождь обрушился на нее с особой силой. Ботинки засасывало в грязь, пока она шла до крыльца.
Мелисса заперлась в своей комнате. Мокрая клетчатая рубашка облепила тело, по щекам стекали слезы и капли с волос. Она тихонько всхлипывала, наблюдая, как за стеной дождя скрылись вершины гор. Родители внизу все еще кричали друг на друга. Все свои несчастья Мелисса могла пережить, пока дома ее поддерживали. Даже смерть Бетт. Но теперь дом не ощущался тихой и спокойной гаванью, теперь он был центром раздора, из которого хотелось удрать прямо через окно. У нее будет другая семья. У нее будет муж, который поддерживает. Не азартный и не вспыльчивый. И они оба не будут пить алкоголь. И будут сильно любить друг друга. Так, чтобы ругаться без криков.
Мелисса так и не смогла нормально уснуть. Она привыкла спать на животе, но сейчас ей было непреодолимо страшно ложиться в привычную позу. Ей чудились хлюпающие звуки. Казалось, ноги легли неестественно, и приходилось вставать. С участка Хантеров будто все время доносились разные звуки. То скрипы, то удары с металлическим лязгом, то хлопанье дверей. И вся эта бесконечная какофония была то ли во сне, то ли наяву. Мелисса вроде засыпала, но потом просыпалась вновь, вздымаясь со дна сновидений. Но когда зазвенел будильник, она не спала.
* * *
В груди снова тяжело заныло, когда Мелисса увидела в холле школы памятный мемориал. Большая фотография улыбающейся Бетт с черной ленточкой в углу. «Светлая память Элизабет Миллер». Искусственные свечи и цветы. Скорбные и религиозные тексты. Вяло перебирая ногами, Мелисса подошла к фотографии вплотную. Кто выбрал фото, где она такая счастливая? Как будто счастливые кончают жизнь самоубийством. Здесь стояли еще пара человек, лица которых были незнакомы. Но они узнали Мелиссу.
– Это все благодаря тебе. Справедливость восторжествовала. Ты крутая, – восхищение от чужой смерти на лице двенадцатилетнего мальчика пугало до жути.
Мелисса отвела уставший взгляд. Она надеялась, что не ответственна за эту мысль в его голове.
– Я не этого хотела.
Последний экзамен. Мелисса пыталась крутить ручку между пальцев, но она раз за разом падала на парту. Только этот звук и шуршание страниц нарушали гнетущую тишину в классе. Она ничего не повторяла, поэтому теперь каждый второй вопрос в тесте по истории стоял у Мелиссы под сомнением. Она не волновалась за это. Результаты экзаменов казались чем-то абсолютно незначительным.
Джули-Лу с шумом ударила руками по столу, когда ручка в очередной раз упала из рук Мелиссы на листы с заданиями. Она пронзительно завыла, а потом резко встала. Ее стул упал на пол, задев заднюю пустую парту, а сама староста уже злобно нависла над Мелиссой.
– Это из-за тебя она спрыгнула! – вдруг крикнула она. – Это ты виновата во всем!
Темные глаза Джули-Лу сверкали от скопившейся влаги. Мелисса жалобно сдвинула брови и тихо ответила:
– Ты знаешь, что нет, – лицо старосты исказилось от услышанных слов, и Мелисса продолжила. – И ты не виновата, Джули-Лу.
В классе воцарилась тишина. Даже миссис Плом молча сидела за учительским столом, наблюдая за перепалкой поверх очков. Вдруг Джули-Лу попыталась сбросить Мелиссу со стула, но та оперлась на ногу и схватилась за предплечья девушки. Их лица оказались близко, черные шелковистые волосы скользнули по коже.