Студент по обмену, или Принцесса с сюрпризом (СИ)
Отступление 6. Жизнь после жизни
Жизнь — вредная штука.
От неё все умирают.
Жизнь — это чудесное приключение, достойное того, чтобы ради удач терпеть и неудачи.
Её сознание медленно выплывало из небытия. По нервам бил монотонный звук. Он ей что-то смутно напоминал, но память не торопилась доставать из своих пыльных закоулков эту информацию. Она попыталась пошевелить пальцами рук. На одном из них было что-то надето. И это «что-то» мешало.
Запах. Он тоже знакомый. Так пахло в палате больницы, когда ей ещё в детстве вырезали аппендицит. Она в больнице? Точно. И этот звук, что едва слышался, но всё равно очень её раздражал. Такой звук обычно издавали приборы, следящие за состоянием пациента. Тяжёлого пациента. В реанимации. Она в реанимации?
Последнее, что Джоан помнила — прекрасный сад. Она там гуляла, а потом ей стало плохо. Она начала задыхаться и… потеряла сознание? Нет, это не последнее воспоминание. Свет. Яркий свет слепил глаза. И голос. Нежный, глубокий. В нём ощущалось сожаление о чём-то. О чём? Он был полон сострадания. Что этот голос говорил тогда? Размышления утомляли, поэтому Джоан заснула, так ничего и не вспомнив.
Её разбудил звук открываемого окна. Свежий ветерок моментально ворвался в палату, провёл своей шаловливой ладошкой по щеке и шевельнул лежащую на лбу прядь волос. Кто-то прошёл мимо неё. Раздался звук воды, падающей в ведро, а затем едва слышимое шуршание.
Джоан открыла глаза, но из-за слабости не могла повернуть голову, чтобы посмотреть на человека, который мыл у неё в палате пол. Голос тоже её не слушался. Очень хотелось пить. Она пошевелила пальцами и снова наткнулась на приносящий дискомфорт предмет, находящийся на пальце. Джоан начала сталкивать его оттуда, вспомнив о его предназначении. Как только прибор перестанет фиксировать её сердцебиение, кто-нибудь да обратит внимание на то, что ей нужна помощь.
Какая же она слабая! Прищепка сползать с пальца не желала, но всё же настойчивость девушки была вознаграждена. Видимо, чуткие приборы среагировали на её повышенную активность — Джоан услышала противный сигнал и звук падающей швабры. Перед глазами возникло лицо. Синие глаза, в которых плескалась тревога. Такое знакомое, такое любимое лицо. Радостная улыбка тронула губы девушки, а голос, который никак не хотел её слушаться несколько минут назад, вдруг подчинился желанию говорить.
— Никки? Никки, что за странная одежда на тебе?
Девушка услышала свой голос, искажённый присутствием во рту и носу полимерных трубок, через которые шла принудительная вентиляция лёгких.
— Никки? Кто такой Никки? Откуда вы знаете этот язык? — удивлённо спросил медбрат, но тут в палату ворвались две женщины, вероятно, реаниматоры, оперативно отреагировав на сигнал тревоги.
Увидев, что пациентка в сознании и умирать не собиралась, одна из них, наверное, старшая, провела внешнюю диагностику состояния девушки, посветив специальным фонариком в глаза, наблюдая за реакцией зрачка, и засыпала вопросами, предварительно дав напиться по просьбе Джоан.
У женщины, которая представилась девушке как Лиз Гарнер, были мягкие руки, добрые голубые глаза и рыжие волосы. На носу и щеках яркими солнышками сияли золотые веснушки — их обладательница даже не пыталась замаскировать косметикой рассыпанные по лицу пятнышки. Вероятно, у доктора ирландские корни.
Пока реаниматоры занимались ею, молодой мужчина, так похожий на её Никки, вышел из палаты, повинуясь знаку другой женщины.
— Отдыхайте, мисс Такер. Я сообщу вашим родителям, что вы очнулись, — напоследок сказала миссис Гарнер, собираясь покинуть палату.
— Скажите, тот парень, который мыл в палате пол? Кто он? — решилась задать вопрос Джоан.
— Это Мэтью Кларк. Он тоже пострадал в той аварии, что и вы. Несчастный полностью потерял память. Теперь он почти в порядке, но доктор Флойд ещё наблюдает за ним. Если вам интересно, спросите у дока, он скоро к вам зайдёт.
Потом был прорвавшийся водопад материнских слёз, и скупые отца, которые он украдкой смахивал с глаз. Потянулись дни реабилитации. Джоан попросила родителей принести ноутбук и погрузилась в общение с друзьями через социальные сети, когда у неё появлялось свободное время, не занятое процедурами или сном. Из вен вскоре вытащили иголки, через которые в организм
всё это время
поступали п
репараты, стабилизирующие артериальное давление, а также улучшающие работу почек и печени.
И ещё, покуда память держала недавно произошедшие с ней события, девушка торопилась записать их на электронный носитель, чтобы сохранить до последнего мгновения всё время, когда она тонула в страсти и нежности. Джоан почему-то не сомневалась, что это не плод её травмированного мозга, не приснились ей, пока находилась между жизнью и смертью в этом мире и, одновременно, в том, где царили магия и её Никки. И пусть она познала любовь, находясь в чужом, притом мужском, теле, это время стало для девушки особенным.
Доктор Флойд довольно подробно, насколько позволяла врачебная этика, рассказал Джоан о молодом человеке, но в конце разговора предупредил, чтобы она не питала надежд по поводу Мэтью, решив, что парень понравился его пациентке.
— Почему же? — удивилась девушка. — У него уже кто-то есть?
— Не знаю. Если и есть, то он это очень хорошо скрывает даже от своих друзей. Мэт хороший человек, но он не до конца оправился после травмы. Мне кажется, что вам не стоит надеяться на что-то большее, чем стать для него хорошим другом. Если он подпустит вас к себе, в свой мир.
Джоан долго потом думала над словами доктора Флойда. Из всего того, что она узнала от него и что заметила сама, девушка предположила, что Мэт совсем не Мэт, а кто-то, кто вселился в его тело точно так же, как и она — в тело Ами. Теперь Джоан снова в своём теле и в своём мире, а Ами… Ами наверняка умер, если случайно другая душа по какой-то прихоти богов не заменила её душу, что представлялось ей слишком маловероятным.
Девушка почти не сомневалась в своих выводах, ведь она точно помнила, что Мэт ответил ей на языке того мира, где пребывала её душа всё то время, пока тело находилось в коме. Этот язык не мог знать никто, только тот, кто сам оттуда.
К сожалению, Мэт больше не заходил в её палату. Скорее всего, у него имелись причины скрывать свою тайну ото всех, тем более от неё, но женское любопытство толкало на выяснение всех этих странных обстоятельств, подтверждение либо опровержение своих умозаключений. И ещё девушку заинтриговала необыкновенная схожесть внешности двух мужчин из разных миров.
Как только Джоан окрепла настолько, что могла довольно долго сидеть, она начала передвигаться в инвалидной коляске. Сначала гуляла вместе с родителями или друзьями, а затем, освоив управление, получила разрешение выезжать на прогулку самостоятельно.
Однажды, когда Джоан медленно катилась по дорожке больничного парка, ей на глаза попался Мэт, сидевший на скамейке. Он опирался локтями на колени, опустив голову вниз и сцепив пальцы рук в замок. Девушка почти бесшумно подъехала к молодому мужчине. Тот настолько глубоко задумался, что даже не услышал шелеста колёс по гравию.
— Здравствуйте, мистер Кларк, вы уделите мне несколько минут вашего времени? — спросила она, получив в ответ пристальный взгляд синих глаз из-под тёмных бровей.
Глава 19. Дивные горы
Нет в жизни звука более захватывающего, чем стук в дверь.
Сизые пики горных вершин нечётко виднелись через пелену моросящего дождя, такого мелкого и противного, что он напоминал скорее туман, чем настоящий дождь. Коварная влага пыталась пробраться внутрь, под плащ, но год усиленного обучения у моего прадеда не прошёл для меня даром: всепогодное заклинание, наложенное на одежду, делало её очень комфортной. Ни дождь, ни жара меня и моих спутников не беспокоили, а стихийные проявления, подпитывающие плетение, даже приветствовались.