Живой проект

— А ты сам?

— Мастер-образ первого проводника.

Михаил качнулся вперед, врываясь в кладовые памяти.

— Мастер-образ был уничтожен. Это документально подтверждено.

— Уверен, практически любая халатность сотрудников корпорации документально оправдана, — мягко заметил проводник и выдержал резанувший взгляд президента.

— Как тебе удалось… спастись?

— Во мне были все необходимые для решения этой задачи знания и способности.

Михаил вздохнул, понимая, что детали не имеют значения.

— И как мне тебя называть?

— Уно, — проводник с легкой улыбкой поклонился, — Уно Фест.

— Хорошо, — Михаил видимо расслабился и присел на подоконник за спиной. — Что вам от меня нужно?

— Это еще не все, Михаил, — молчавший все это время Дэн оттолкнулся от косяка и прошел в комнату. Он говорил с акцентом, русский был явно не родным для него языком, а значит, Дэн готовился на Океане-3. — Уно управляет компанией, стоимость которой сопоставима со стоимостью «Живого проекта» на момент заключения первого договора аренды телохранителей, — он присел на подлокотник мягкого дивана слева от Михаила и спокойно продолжил: — держателем сорока девяти процентов не голосующих акций этой компании являешься ты.

Михаил наклонился к собеседнику, будто плохо расслышал его. Перевел изумленный взгляд на проводника.

— Это шутка?

— Похоже, что мы шутим? — усмехнулся Влад.

— Где же, в таком случае, мои дивиденды? — засмеялся Михаил.

— На твоем счету, — спокойно ответил Уно.

Михаил перестал улыбаться и посмотрел в проем двери комнаты, в которой заряжались его иночи. Уно благосклонно кивнул, и Михаил сходил за ними.

— Это было условием вашего существования?

— Нашей жизни, — поправил его Дэн.

— Если это правда, — усмехнулся Михаил, доставая из пиджака сигареты и зажигалку — а мне с трудом верится в возможность этого… тогда почему компанией управляет сбежавший живой проект, а не дублер?

— Потому что он создал ее раньше, чем мы с Владом появились на свет.

— Для меня?

— Для себя.

— Я не понимаю, ребят… — тряхнул головой Михаил, закуривая. Он чувствовал себя как в кругу друзей, совершенно спокойно и расслабленно. Если бы не голод и не воспоминание о том, как он здесь оказался, у президента не было бы повода сомневаться в этом.

— Хорошо, я расскажу по порядку, — сказал Уно, взглядом предлагая Михаилу занять прежнее место. — После побега со станции мне понадобилось несколько месяцев, чтобы адаптироваться и принять решение перебраться на другой континент. Я выбрал Австралию и, как ты можешь предположить, мне не составило труда обосноваться. Я мог вообще не работать, но ты так же понимаешь, почему мне это необходимо. Я мог прийти в банк (что я и сделал) и попросить денег на развитие бизнеса. Я взял ссуду, хотя мог просто попросить денег и мне дали бы. Любой человек на планете, если только он не был послан убить меня не мешкая, был готов помочь мне, содействовать в любых начинаниях. Меньше чем через год у меня была самоокупающаяся турфирма, больше на тот момент я не представлял, чем еще могу заняться. Мне требовались сотрудники, чтобы выполнять функции, о которых я имел мало представления. Мы стремительно расширялись, и я нуждался в компетентных управленцах. Так я познакомился с Дэнисом. На тот момент он учился в университете, но это не помешало ему выполнять возложенные на него обязанности и быть лучшим. Через месяц или два после знакомства он пришел ко мне в кабинет и сказал: «Я знаю кто ты». Он мог продолжать на меня работать и дальше, но это не было его задачей, и я понимал, что не удержу его долго. Он был нужен мне больше, чем я ему. Окончив университет, он понимал это так же ясно, как и я. Мы заключили соглашение, отвечающее нашим взаимным потребностям. При этом компания стремительно разрасталась, и я не представлял, как мог бы управлять ей без Дэна. Через несколько лет, уже после катаклизма, он привел Влада. Они — не единственные дублеры, работающие у меня, но Влад был последним, кто присоединился к нам.

Михаил задумчиво потер лоб.

— И как ваша турфирма выжила в холодные времена?

— Луна и Марс, — коротко ответил Дэнис.

— Охренеть… и вы грубо захватили меня, чтобы сообщить… это?

— Мы захватили тебя не грубо, Михаил Юрьевич, — не согласился Влад и Михаил поднял на него смеющийся взгляд, — нам было нужно располагать тем временем, которое мы, а не ты посчитаем необходимым, при этом находясь на своей территории.

— Я действительно не предполагал, что ты устал настолько, чтобы проспать двое суток, — подтвердил Уно в качестве оправдания, хотя в его голосе не слышалось вины.

— Хорошо, — вздохнул Михаил, — полагаю, узнал я это все по случаю своего прилета в Чили и не имеет значения годом раньше или дестью годами позже вы бы сподобились просветить меня.

— Верно, — подтвердил Уно.

— Тогда, говорите главное.

Уно взглянул на Дэниса и тот взял слово.

— Михаил, ты отдаешь себе отчет в том, какими средствами мы располагаем?

— Отдаю.


— Будь во мне хоть крупица сомнения в том, что убийство — не твой метод, мы бы не говорили. У меня были, — он выделил голосом прошедшее время, — обязательства перед Юрием Николаевичем и я выполнил, продолжаю выполнять их. Перед тобой у меня обязательств нет. Поэтому я могу говорить предельно честно и прямо.

Михаил смотрел на собеседника внимательно, чуть склонив голову. Он видел перед собой Александра, каким тот мог бы стать, будучи свободным. Он и был таким, но инстинкт самосохранения и отсутствие элементарного опыта и образования не позволяли ему раскрываться в полной мере.

— Ты должен знать, что к тому, что происходит сейчас вокруг твоей корпорации, мы не имеем отношения. Пока не имеем. Не имели морального права иметь. Ох, прости… — Дэнис, смеясь, помотал головой. Он прекрасно говорил, но русский так и не стал для него родным. — Так вот… теперь ситуация изменилась и я более не планирую оставаться в стороне. Если что-то случится с профессором Высоцким и Александр потеряет финансирование, он получит средства от нас. Если что-то случится с Александром, я продолжу его дело. У меня есть для этого основной ресурс, — Денис ладонью указал на себя и выдержал паузу. — Я в полной мере понимаю твое желание и возможности противостоять работе профессора Высоцкого и поэтому предупреждаю: если ты попытаешься купить голос России, я куплю весь остальной мир и мы задавим тебя.

Дэнис смотрел на президента прямо, говоря вкрадчиво и убедительно. Он не подозревал, что львиная доля сотрудников и партнеров корпорации на его месте уже давно бы отвела взгляд, выискивая хоть какую-то защиту и поддержу по углам комнаты и предметам интерьера.

— Время, когда корпорация выводила, наживалась и уничтожала живые проекты, подошло к концу, — продолжал Дэнис. — Мы не планируем содействовать профессору в его намерении запретить выпуск клонов, но и поддержки он от нас не получит. Это тоже должно быть ясно.

Снова повисла тишина.

— Пока твои угрозы голословны, — тихо напомнил президент.

— Это не угрозы, Михаил, — ответил за Дэна Уно, и жестом предложил воспользоваться своими иночами.

Пять минут потребовалось Михаилу, чтобы подтвердить поступление существенных средств из неизвестного прежде источника на один из его личных счетов. Он мог еще годы не обнаружить этого прихода, просто потому что не пользовался этим резервом, переданным отцом именно как «резерв на крайний случай». У него не было крайних случаев и нехватки денег. Он даже не подозревал, какими средствами обладает на самом деле.

Михаил пребывал в замешательстве и живые проекты не беспокоили его. Наконец, он произнес то единственное, что отвечало его принципам, но в голосе слышалось отчаяние:

— Но я не могу! — воскликнул он. — Я не могу… опустить руки.

— Не опускай руки, — поддержал его Дэнис, — помоги нам. Ты знаешь, что будет тебе наградой и она необходима тебе больше, чем армия рефлексирующих рабов.

Михаил поднял взгляд на собеседника. Скользнул по внимательному лицу Влада и остановился на пожилом, мудром и все понимающем лице Уно.

— Наша благодарность, — пояснил проводник.

Михаил искал в себе ресурсы для сопротивления и нашел их в неожиданном месте. Он засмеялся в лицо Уно:

— Зачем она мне? Зачем мне благодарность моих же живых проектов?

Его смех повис в воздухе. Уно неторопливо поднялся и сделал несколько шагов к Михаилу, будто то, что он хотел тому сообщить, было слишком интимным, чтобы говорить это как-то иначе, чем шепотом.

— Потому что больше никто не поблагодарит тебя, — почти беззвучно произнес он. — Потому что больше будет не за что…





11




Двумя днями позже Михаил вернулся в Москву. Встреча с Пэттинсоном, хоть и была перенесена на день, состоялась и прошла в деталях так, как предполагал Михаил. Президент вернулся с компроматом на Крышаева; с легким сердцем, ввиду обещания замять дело Калмана; с уверенностью в поддержке корпоративной деятельности и надеждой на своевременное извещение о проблемах. Это будет стоить реорганизации с введением нового учредителя вместо крестного. В свою очередь это сулило судебное разбирательство, уже явная война с Николаем Крышаевым, особенно ввиду планируемой эмиссии с размытием его доли. Михаил предполагал, что знает крестного достаточно. По крайней мере, он не ожидал, что Николай остановится на «помериться кошельками и связями». Но в данную минуту над грядущей опасностью размышлять было рано.

Пройдя по парковке Live Project Inc. Михаил зашел в лифт. Нажав кнопку двадцать восьмого этажа, он вспомнил другой лифт: не поднимавший, а спускавший его на подземную автостоянку. Рядом стоял Влад.

— Ты подчиняешься Уно?

— Мы все подчиняемся Уно, — усмехнулся живой проект.

— Должно быть это… приятно?

Влад громко засмеялся.

— Михаил Юрьевич, все не так просто, — пояснил он позже, уже в машине. — Уно — человек. У него бывают эти… гормональные всплески… и тогда даже мне тяжело сдержаться, чтобы не трахнуть его.

Михаил поперхнулся, а Влад, как ни в чем не бывало, продолжал:

— Он как Гренуй в конце книги, с ним рядом бывает сложно, не всегда понятно…

— Ты читал Зюскинда? — засмеялся тогда Михаил и улыбнулся теперь, вспомнив это.

— Дэн заставил. Он не подпускал меня к Уно, пока я не дочитаю Парфюмера, чтобы хотя бы приблизительно понимать происходящее.

— В общем-то… хороший аналог, — согласился Михаил.

Они ехали по запруженным улицам, которых Михаил не узнавал. Влад продолжал.

— И ему тоже не всегда сладко. Каждый хотел бы узнать каково это — когда все тебе доверяют с полувзгляда и слушаются с полуслова. Но жить так всю жизнь… я бы не выдержал, я бы начал резать их как ягнят.

— Влад, тебе необходим противник, — пояснил Михаил, — у Уно нет необходимости в противостоянии. Я понимаю, почему его списали и как ему удалось спастись. С ним дали маху, это точно.