Жаркий август
Часть 8 из 49 Информация о книге
– Да что ж такое, даже среди ночи покоя нет. Схватил трубку: – В чем дело? – Вы срочно нужны в отделении. – А сами что, не справитесь? Нет? Ну ладно, я сейчас. С грохотом бросил трубку, будто со злости: – Они хоть когда-нибудь повзрослеют? Или без папочки как без рук? Извини, Ливия, придется… – Я поняла, – процедила Ливия голосом, в котором хрустели полярные льдинки. – Пойду лягу. – Дождешься меня? – Нет. Монтальбано оделся, вышел, сел в машину и отправился в Марина-ди-Монтереале. Ехал он ни шатко ни валко, лишь бы протянуть время, чтобы Лаура с Гвидо наверняка легли спать. В Пиццо, поравнявшись со средним из трех домов (нежилым, но приличным), комиссар остановился и вышел из машины, держа в руке фонарик. Остаток пути он проделал пешком из опасения, что шум мотора в ночной тишине разбудит друзей. Света в окнах не было – знак того, что Лаура и Гвидо уже отлетели в страну Морфея. Монтальбано тихонько прокрался все к тому же окну, служившему дверью, влез в него и, оказавшись внутри, включил фонарик и направился в гостиную. Снова открыл сундук. Труп еле просматривался – его в несколько слоев завернули в один из тех больших листов полиэтилена, что были использованы для консервации нелегального жилища, а поверх многократно обмотали коричневым упаковочным скотчем. Получилось что-то среднее между мумией и готовой к отправке бандеролью. Поднеся фонарик ближе, Монтальбано убедился, что тело – по крайней мере, насколько удавалось рассмотреть – неплохо сохранилось: очевидно, пленка дала эффект вакуумной упаковки. Отвратительное зловоние смерти снаружи совершенно не ощущалось. Присмотревшись получше, комиссар разглядел на макушке и по бокам головы длинные светлые волосы, лица же видно не было – прямо по нему проходила пара оборотов скотча. Но это однозначно была женщина. Он сделал и увидел все, что смог. Закрыл сундук, выбрался из дома, сел в машину и вернулся в Маринеллу. Ливия лежала в постели, но еще не спала. Читала. – Милая, я освободился так быстро, как только смог. Пойду приму душ, а то я тогда не успел… – Давай же скорее. Не разводи канитель. Когда на следующее утро в девять Ливия вышла из ванной, то обнаружила Монтальбано сидящим на веранде. – Ты что, еще не ушел? Ты же сказал, что пойдешь в отделение по тому вчерашнему делу! – Я передумал. Возьму на полдня выходной, съезжу с тобой в Пиццо и проведу с вами утро. – Ой, вот здорово! Лаура, Гвидо и Бруно были уже готовы спускаться на пляж. Лаура собрала корзинки для пикника – решено было провести на свежем воздухе весь день. «Когда и как порадовать их новостью?» – терзался раздумьями Монтальбано. Помог ему, как ни странно, сам Гвидо. – Ты позвонил в агентство, рассказал про самовольную постройку? – спросил он комиссара. – Нет еще. – Почему? – А вдруг вам поднимут арендную плату, раз у вас там теперь дополнительная квартира? – попытался отшутиться комиссар, но тут встряла Ливия. – Давай, чего ты ждешь? Посмотрела б я на лицо того, кто сдал тебе дом. «Посмотрел бы я на твое через пару минут!» – подумал Монтальбано. И вместо этого сказал: – Есть, правда, одна сложность. – Какая? – Можешь отослать куда-нибудь Бруно? – тихо спросил Монтальбано у Лауры. Та посмотрела на него с удивлением, но послушалась. – Бруно, помоги мамочке. Сходи на кухню и принеси из холодильника еще бутылку воды. Просьба Монтальбано возбудила во всех любопытство. – Ну что? – спросил Гвидо. – Дело в том, что я обнаружил там труп. Женский. – Где? – поинтересовался Гвидо. – На нижнем этаже. В гостиной. В сундуке. – Ты шутишь? – спросила Лаура. – Нет, не шутит, – возразила Ливия. – Я его хорошо знаю. Ты обнаружил его вчера вечером, когда мы туда спустились? Вернулся Бруно с бутылкой в руках. – Ну-ка, принеси еще! – рявкнули все хором. Бруно поставил бутылку на пол и ушел. – И ты, – до Ливии начала доходить суть дела, – оставил моих друзей спать в одном доме с трупом? – Да ладно тебе, Ливия, он же внизу! Он не заразный! Лаура снова взвыла сиреной – этот звук ей удавался в совершенстве. Руджеро, который мирно грелся на солнышке, растянувшись на каменной ограде, так и прыснул со всех ног. Бруно вернулся, поставил бутылку на пол и, не дожидаясь приказа, побежал за следующей. – Подлец! – вскипел Гвидо. И пошел за женой, которая, рыдая, убежала в спальню. – Я просто не хотел их тревожить! – воззвал Монтальбано к Ливии, пытаясь оправдаться. Та смерила его презрительным взглядом. – Вчера вечером, когда тебе позвонил Фацио, это вы с ним заранее договорились, чтобы у тебя был повод уйти, так? – Да. – И ты вернулся сюда, чтобы рассмотреть труп получше? – Да. – А потом занимался со мной любовью! Ах ты, скотина, бездушная тварь! – Но я же принял душ, чтобы… – Ты омерзителен! Она решительно встала и ушла к друзьям, бросив его одного. Вернулась минут через пять – холодна как лед. – Они собирают чемоданы. – Уже уезжают? А как же билеты? – Гвидо решил, что с него хватит. Поедут на машине. Отвези меня в Маринеллу. Я соберусь и тоже уеду. Поеду с ними. – Ливия, рассуди здраво… – Хватит, нам больше не о чем говорить! Делать было нечего. За всю дорогу до Маринеллы Ливия не проронила ни слова, и Монтальбано не осмелился нарушить ее молчание. Приехав, Ливия наспех покидала вещи в чемодан и с мрачным видом уселась на веранде. – Приготовить тебе чего-нибудь поесть? – Ты только о двух вещах и думаешь.