Засранец

– К какой свадьбе? – мгновенно пришла в себя Светлана.

– К… к твоей! Ты же говоришь, у тебя скоро свадьба!

– Ааа, ты об этом. Я ее не приглашу.

– Пригласишь, пригласишь, куда ты денешься? Да и у Юджина скоро жизнь наладится, – прищурился Аскольд, – ты же хочешь попасть к нему на свадьбу?

– Хочу, но с Галькой дружить не буду…

– Ах, – Шереметьев прижал «дочь» к себе и добродушно похлопал по плечу, – ты, девчонка еще глупая… Ну, все, все, хватит уже слезы лить, пойдем обратно, мирить вас буду!

– Ты не сердишься на меня, – всхлипнула Светлана, – за то, что квартиру продала?

– Продала, – Шереметьев грустно усмехнулся, – значит, надо было. Но, где-то Галина права, ты знала, что в случае трудностей всегда можешь прийти ко мне. Упрямая, как твоя мать.

– Я побоялась, – призналась женщина, – вы же все постоянно меня упрекаете, что я не работаю, что мужья у меня не такие, как надо, и вообще…

– Ну, это знаешь, беда не беда. Твоя мама тоже никогда не работала. И сейчас не работает. И никто ей это в вину не ставит. Для этого у женщины должен быть мужчина.

– Альберт…

– Ой, вот, не вспоминай его даже! До сих пор не могу простить ему Мишельку. Здесь я с твоей мамой и сестрой абсолютно солидарен. Не стоило ребенка подставлять под пули. Да и он сам, не мужик вовсе, раз смог на собственного ребенка руку поднять.

– Там все не так было, вы же не знаете…

– Я и не хочу знать, – отрезал Шереметьев очень жестко, – что бы ни было. Здоровый мужик набросился на пятилетнего ребенка! Здесь нет, и не может быть никакой логики. И тем более, оправдания! Ты, между прочим, мать, почему до сих пор не настояла, не уговорила девочку сделать пластику? Я же просил вас с Тамарой!

– В смысле просил? – остановилась как вкопанная Светлана.

– После того, как все случилось, я просил, денег давал. Тамара сказала, вы считаете, рано еще, потом, спустя годы, после того, как она подросла, что она не хочет. Неужели, так сложно было уговорить? А теперь бедная девочка во всех новостях. Ты хоть представляешь, как она переживает?

– Я… я ничего об этом не знаю…

– Ну, как же? Юджин передавал деньги Тамаре и мою просьбу. Парень врачей нашел и даже больницу оплатил. Она, наверное, сама поговорила. Я пытался потом затронуть эту тему с Вермишелькой, но я же мужчина, она не хочет со мной обсуждать такие вещи. А вы… как женщины могли бы… Света. Скажи мне только честно, когда ты в последний раз виделась с дочерью? Если не считать этот твой приезд в усадьбу?

Давно… Очень давно. Светлана сделала вид, что заметила, как ей кто-то машет на поляне и помахала в ответ:

– Идем, нас зовут! – поспешила женщина вперед, убегая не столько от отчима, сколько от неудобных ей вопросов.

Да, наверное, она плохая мать. Но это все из-за того, что она все свое время и силы тратит на то, чтобы доказать собственной матери, что сама чего-то стоит. У Мишель вся жизнь впереди. У нее есть любящий дед, который ей уже пообещал внучке все свои богатства. Любящий брат, которого не отлепить от своей сестры. Великолепная внешность и этот шрам. Что все к нему привязались? Да не портит он ее. Она даже со шрамом умудряется попасть на первые полосы газет и новостей. А все благодаря своему братику. Спас он ее!

Светлана до сих пор помнила этот снимок – ее дочь в старой рыбацкой кофте деда, а напротив ее потрясающий брат. Голый по пояс. Невероятный. Сногсшибательный. Незабываемый. Огромный, сильный зверь. Такая мощная спина, узкий торс… Он стоял в мокрых джинсах, которые еще больше подчеркнули мужественность его тела. И откуда в нем такая красота? Ведь их отец, его дед не был таким. Вольдемар тоже, мужчина статный, но даже близко не сравнить, ни в молодости, ни сейчас с его сыном. Может быть, Галька нагуляла Юджина с кем-то другим? Может быть, ее сестричка не настолько идеальная, какой пытается всем казаться?





Глава 31




– Юджин, что ты здесь делаешь? Я же, кажется, сказала, не беспокоить!

Не успел мой двоюродный брат показаться в дверях, как бабушка, смотревшая секунду назад один из отвратительных слезливых сериалов, практически выставила его вон. Практически.

– Поскольку вы не смогли к нам спуститься и принять участие в барбекю, я принес вам ужин сюда, – нисколько не смутился Ярцев и нагло не обращая внимания на бабушкино фырчание, вошел в ее комнату, толкая перед собой двухъярусный столик на колесиках.

– Тебя Аскольд прислал?

– Почти, – улыбнулся незваный гость хозяйке комнаты и выудил из-под полы своей кожаной куртки маленькую белую розу. – Он как раз просил передать, – сказал и вручил цветок необычайной красоты самой ворчливой женщине на этой усадьбе.

– Опять он со своими телячьими нежностями, – проворчала Тамара Юлиановна, но подарок приняла.

– Он хотел как лучше, Тамара, – парировал мой двоюродный брат.

– Ладно, ладно, иди уже отсюда и больше не мешайте мне отдыхать.

Юджин пододвинул столик к кровати и быстро наклонился ко мне, а затем прошептал на ухо:

– Поешь. Чуть позже, когда она уснет, я тебя украду.

– Юджин! Иди уже! У меня сериал заканчивается! – рявкнула на разболтавшегося в конец внука бабушка, а я получила теплый поцелуй в макушку и то, что он незаметно передал мне в руку.


– Ухожу, ухожу, – сказал он и, не оборачиваясь, скрылся за дверью. Бабушка недовольно приказала:

– Чего сидишь? Давай, раскладывай по тарелкам. Нас, наконец-то решили покормить!

Я поднялась и незаметно спрятала в задний карман джинс то, что было у меня в руке – маленькую головку красной розы, которую мне тайно только что подарил он. Очень хотелось улыбнуться, но я не посмела в присутствии своей строгой надзирательницы.

– Мишель! Совсем бестолковая девчонка! Что ты там копаешься? Голодом меня решила заморить?!





* * *


– Ну, Юджин, счастье мое, где ты все время пропадаешь?

Лика Лазарева тоже явилась на вечеринку барбекю. Приказ продюсера надо выполнять. Но Ярцев, как назло весь день где-то пропадает. То в лес укатил, потом все в больницу понеслись, ей, бедняжке тоже пришлось поехать, только все без толку. Там эти родственники. Она пыталась как-то пристроиться к почти бывшему жениху, но тот постоянно ускользал – с врачами договаривался. А потом и вовсе, в палате исчез. Все бегает за своей сестрицей, как приклеенный. Она его что, заколдовала?

Вот и сейчас не ответил, когда вернулся, а сразу направился к мангалу, составить компанию своему старому деду и отцу.

Дело еще осложнялось и тем, что сегодня днем Лазарева констатировала еще одну неожиданную соперницу, материализовавшуюся из ниоткуда гречанку. Дурочка так откровенно смехотворно одевалась. Холод на дворе, а эта пришла в ярком платье, сверкая своим декольте. Совсем у бедолаги со вкусом плохо. Да еще и на шпильках по траве гуляет, постоянно проваливаясь на мягкой поверхности. Лика даже мысленно ставки на нее делала, как долго красотка продержится на этой вечеринке. Здесь ей не Греция, холодает с каждой следующей минутой.

А собой Лазарева была довольна. Она как знала, оделась более подобающе событию. Толстые черные колготки, короткая кожаная юбка и теплая куртка. Вот так. И высокие замшевые ботфорты на плоской подошве. Более того, пока гречанка, Дамарис, кажется, размахивала своим десятым размером… сердца, Лика успела подружиться с матерью Ярцева. Ибо главное правило в завоевании мужчины – путь к нему лежит не через желудок, а через свекровь. Пусть пока и будущую. Так, по крайней мере, Ростик утверждает.

– Вам не холодно, Галина? – моментально переключилась столичная звезда на мать Ярцева.

– Нет, Ликочка, что ты! Эти пледы очень теплые, ручная работа, между прочим. Мой, например, из собачьей шерсти. А вот этот, из овечьей.

– Да, действительно, прелесть какая! Люблю все натуральное, это же сейчас так модно, – притворно улыбнулась неудавшаяся невестка.

– Не только модно, но и полезно. Да ты присаживайся, присаживайся, поболтаем. И Юджин к нам присоединится. Да, сын?

Ярцев повернулся к ним, но тут же хмуро ответил:

– Простите, я занят жаркой. Вам придется побеседовать без меня.

– Мужчины обожают возиться с мясом, древние инстинкты завоевателей и добытчиков, – Лазарева одарила возможную свекровь отработанной лучезарной улыбкой.

Ладно, Ярцев. Пока ты ускользнул. Но момент настанет. Рано или поздно, ты останешься один, и тогда придет время, взять быка за рога. Терпение побеждает любые трудности. Любые!





Глава 32




Я могла, конечно, могла найти ее в сети. Но не стала. Это отличная возможность, вырваться хоть на пять минут из-под ее зоркого надзора.

– Хочу, чтобы ты почитала мне на сон грядущий мою любимую книгу, – сказала бабушка после ужина. – Найди у Аскольда в библиотеке «Джейн Эйр» Шарлотты Бронте и принеси сюда. И постарайся уложиться в пять минут.

Выходя из ее спальни, я планировала хоть немного погулять. Сослаться потом на то, что не сразу нашла, может быть даже заглянуть в свою комнату. Но вернулась я к ней гораздо раньше. По той простой причине, что в миллионный раз убедилась, какой же мой двоюродный брат на самом деле последний засранец!

День совсем не был легким, события закрутились настолько неожиданным вихрем, что уже казалось, эти сутки стали бесконечными. Меня постоянно бросало то в отвержение моих чувств к нему, то в принятие. Только он уходил, исчезал из моего поля зрения и уже решала, что не стоит оно того. И в этот момент он снова появлялся. Постоянный, надежный. Мой.

Сейчас я уже не знаю, что и думать, но бреду по полутемному коридору к старой дедовской библиотеке и трепетно зажимаю в руке ту самую крохотную розочку, что он оставил мне.

– … когда она уснет, я тебя украду…

Эти слова, сказанные еле слышным полушепотом, заставляли сходить с ума маленькую Вермишельку. Да, именно такой я себя сейчас и чувствовала. Как будто кто-то отмотал время вспять и мне снова тринадцать. Как будто не было той долгой разлуки и всех тех моих переживаний, долгими, бесконечно одинокими вечерами, когда я думала о нем.

Я шла по коридору совсем бесшумно, будто бы боясь спугнуть свое счастье. Но, как бы тихо я не шла, все равно оно заметило меня и позорно сбежало. В тот самый момент… в тот самый момент, когда я подошла к двери библиотеки и заметила, что дверь не заперта, а немного приоткрыта. Ровно настолько, чтобы я смогла увидеть силуэты двоих. Мужчины и женщины. В помещении было темно. Эти двое страстно целовались и…

– Давай же, возьми меня на этом столе! Прямо сейчас! Здесь… – стонала женщина хрипло, и я узнала этот голос.

Лика. Лика Лазарева. Но от следующих ее слов, кажется… Кажется я умерла.

– О, Юджин…

Бывает такое состояние, когда ты вдруг можешь переместиться из одного места в другое и совсем не помнить, как преодолел путь туда. Перемещение состоялось, время прошло. Ты помнишь себя там, ты видишь себя здесь. Но между тем и этим – ты не помнишь ничего.