Всего лишь сон

Также было и с Джо. Сон снился Меган, это происходило в ее голове, хотя выглядело все до невозможности реалистично. Именно до невозможности. Ведь невозможно, чтобы Джо ухватила Меган за волосы одной рукой, а второй, что держала ножницы, обрезала ей ее длинный, ни разу не крашенный хвост мышиного цвета? Меган, конечно же, пыталась вырваться, но эффект неожиданности сыграл против нее.

Она подскочила на кровати, истошно закричав, а после – протяжно зарыдав, поднимая с подушки свои остриженные волосы.

Родители прибежали в ее комнату. Эрик, старший брат, приехавший в гости по случаю выпускного сестры, выбежал из гостиной и побежал к ней. Меган сидела на своей постели, держала в руках хвост, который все еще сдерживала зеленая резинка для волос, и плакала. Слезы лились ручьями.

– Что случилось? – спросила мама.

Меган не ответила ничего, лишь обняла маму, присевшую рядом и принялась рыдать с новой силой. Брат, покачав головой, вышел из комнаты. Отец последовал за ним.

– Что произошло? – повторилась мама.

– Мне приснилось… – Меган говорила сквозь слезы. – Мне приснилось, что Джо обстригла мне волосы. И вот… – она протянула хвост маме.

– Ты думаешь, это смешно? – строго спросила мать. Меган оттолкнула ее от себя, выпрямила спину, вытерла щеки и нос.

– Ты мне не веришь? – голос переменился. Стал серьезным и необычно взрослым для Меган. – Ты мне не веришь, – повторила она теперь утвердительным тоном.

– Я не знаю, что мне делать и во что верить. Как в такое можно верить? – честно призналась мама.

– Ты думала, что все прошло? Что я стала «обычной»? – Меган начинала злиться. Короткие волосы торчали во все стороны.

– Для меня ты никогда не была обычным ребенком, потому что ты – моя дочь. Все дети кажутся особенными в глазах своих родителей.

– Не увиливай, – девушка переняла управление диалогом, – ты всегда знала, что у меня есть «странность». Да? Так вы это называли?

– Меган…

– Не надо. Спасибо, что пришла на помощь. Извини, что разбудила вас. Но я не хочу быть уродом, посмешищем.

– Ты что, не пойдешь завтра на выпускной?! – казалось, мама обрадовалась бы сейчас, услышав в ответ «да».

– Что? Нет! – удивилась Меган, утирая еще влажные щеки и сглатывая комок в горле. – Я говорю о нашей семье. Я не хочу быть уродом в нашей семье. Я ничем не хуже Эрика. Я знаю, вы любите меня, но все же презираете мою «странность». Но, мама, так уж вышло, что меня нет без этой странности. К сожалению, мы с ней едины. Прости. Доброй ночи. Еще раз извини, что разбудила. Передай папе и Эрику мои извинения.

– Ты уверена?..

– Да, – строгим, уверенным и таким взрослым голосом сказала Меган. Она не дала матери договорить. – Спокойной ночи, мама.

– Спокойной ночи, дорогая…

Мама вышла из комнаты дочери. Меган положила свои волосы на прикроватную тумбочку, хотела еще минуту оплакивать их, но не стала. «Я ничего уже не могу исправить, не могу вернуть, – подумала она, – так зачем же теперь убиваться из-за того, чего уже не изменить?».

Она снова заснула. Ничего не приснилось, и Меган была этому только рада. На утро она отправилась в ближайший салон красоты, где ее теперь короткие волосы преобразили в стильную стрижку, сделали профессиональную укладку и крепко закрепили ее лаком для волос.

Платье сидело на ней идеально, туфли словно стали продолжением ее ног. Но мама заметила еще что-то новое в своей дочери: ее глаза стали другими. В них появилась нехорошая искра, даже злая, если позволите. Ее дочь повзрослела, перепрыгнув, казалось, несколько этапов взросления подростков.

Весь вечер Меган не сводила глаз с Джо. Знала ли та, что Меган придет без своих длинных волос? Вполне вероятно. Но прической были поражены все присутствующие, даже те, кто никогда с Меган не общался. Нет, она не стала мстить, как Кэрри. Она всего лишь танцевала (до этого Меган никогда не танцевала на школьных мероприятиях) рядом с Джо с тем самым красавчиком, которого привлекала простушка с мышиным хвостом. Джо это раздражало, но в настоящее бешенство она пришла, когда под конец праздника Меган исчезла вместе с тем самым парнем.

Тот вечер во многом повлиял на ее будущую жизнь. Меган получила удовольствие от того, как на нее смотрели Джо и остальные одноклассники, но она вовсе не получила удовольствие от своего поведения. Просто теперь она знала, на что способна и что, если представится такой случай, она воспользуется этой своей обратной стороной, «без мышиного хвоста».



Волосы тогда отросли, с тех пор прошло много лет. А вот зубы уже не вырастут. Меган пообещала дантисту, что через два дня придет на повторный прием, на котором будет решаться вопрос о том, что дальше делать с зияющими пустотами. А пока она гуляла по парку, вспоминая свои обстриженные волосы и ту самую Джо, бабушка которой умерла через неделю после выпускного, еще через три месяца ее родители развелись, а сама она, так и не поступив на финансовый, родила в восемнадцать лет и теперь, насколько известно Меган, ведет не совсем здоровый и не совсем социальный образ жизни.

А волосы отрасли.





Глава 4




Девушка, работавшая официанткой, испытала странное чувство дежавю, когда принесла молодому мужчине кофе и шоколадный кекс.

– Вы частенько у нас бываете, не так ли? – мило спросила она. Нет, она вовсе не собиралась заводить с ним знакомство, в ней взыграло простое человеческое любопытство. К тому же она еще не до конца для себя определилась (возраст и правила современного мира позволяли ей эту вольность), увлекают ее парни или все-таки девушки.

Но этот молодой мужчина чем-то ее заинтересовал.

– Не так уже и часто, – улыбнулся тот, – но иногда захаживаю. У вас вкусный кофе.

– Но вы бывали здесь с девушкой…


– Да? – переспросил мужчина.

– Да? – удивленно повторила его вопрос официантка извиняющимся тоном.

– Может быть, вы меня с кем-то путаете?

– Вероятно… – девушка растерянно принялась расправлять несуществующую юбку поверх гладких черных брюк. – Извините, Бога ради. Я скорее всего перепутала вас с кем-то другим.

– Ничего страшного, – снова улыбнулся тот. – Спасибо за кофе!

В переполненном кафе все столики были заняты парами или небольшими компаниями из трех-четырех человек, и только за его столиком сидел один он. Несмотря на ответ, какой он дал официантке, его, как и ее, посетило необычное чувство дежавю. Он смотрел на пустое место за столиком напротив себя и определенно ожидал там кого-то увидеть.

Девушку с натуральным, мышиным цветом волос.



***

Мыши. Кругом были мыши. Сперва одна, затем две, затем… я уже сбилась со счету. Это было мерзко. О, Господи, почему именно мыши? Почему не бабочки или котята. Почему мыши?

Мистер Блонд лежал на полу, когда по нему пробежалось несколько этих мерзких созданий. Нет, я не расист в мире животных, но общепринятые человеческие вкусы совпадают с моими. Мой несчастный кот, который знал мышей лишь на генетическом подсознании, заложенном в его ДНК предками котами-мышеловами, был, мягко сказать, в недоумении.

Я не могла понять, откуда мыши все прибывали в моей квартире, но чувствовали они себя в ней, как дома: не боялись ни меня, ни ошарашенного Блонда. Мне было настолько мерзко, что я проснулась. И тут мне стало еще противнее.



Меган закричала. Несколько грызунов ползали прямо у ее стоп. Судорожно подпрыгивая на кровати, она пыталась сбросить с себя даже тех мышей, которых на ней никогда и не было, однако ей казалось, что несколько серых вредителей бегают под ее шелковой ночной рубашкой. Кот сидел у кровати, то и дело шевеля ушами: грызуны бегали не только в спальной.

Меган боялась наступить на мышей, потому осторожно, но очень быстро на носках выбежала из комнаты, прихватив с собой телефон. В полной уверенности, что по экрану телефона эти твари тоже прошлись, она не стала прижимать его к щеке, а включила громкую связь, когда набрала номер домоправителя.

– Сначала зубы, а теперь это! – закричала она после того, как объяснила ситуацию женщине «на другом конце провода» и уже положила трубку. – Какого черта?! Что со мной происходит?

Джеймс Блонд, на которого смотрела Меган, вопрошая к справедливости мира сего, недоумевал не только по поводу ее личных проблем, но и по поводу вездесущих мышей. Наконец инстинкты хищника взяли верх над неграмотностью беззаботного домашнего кота, и Блонд принялся «ловить» мышей лапой, лишь подгоняя тех вперед. Он, пока еще не выпуская когтей, с особым интересом и азартом подталкивал грызунов, когда те пробегали мимо, придавая им ускорение.

– А если бы мне приснился аллигатор? – продолжила размышлять вслух Меган, стоя на диване в своей гостиной. – Или корова? Или лев? Раньше такого не было, я хоть как-то могла контролировать то, что происходило вокруг. Да, раньше мне снились и крысы, но во сне они виделись мне не здесь, не в моей квартире, не в моей постели!

Кот взглянул на хозяйку, в его глазах она прочитала: «Если бы я мог, я бы пожал плечами, но их у меня нет. Потому советую подстраиваться под ситуацию, как это делаю я».

Спустя 73 минуты (Меган засекла время), пришли те, кто специализировался на отлове грызунов и обработке домов от их появления.

– Вам и вашему коту стоит на какое-то время съехать из квартиры, – сказал высокий мужчина лет сорока в белом костюме.

– Исключено, – ответила Меган.

«Неизвестно, какой следующий катаклизм я допущу, нельзя, чтобы это было чужое жилье», – подумала она.

– Расставьте ловушки, обойдемся без ядовитых веществ, – добавила она вслух. – Дезинфекцию я проведу сама.

– Вы уверены?

– Более чем, – ответила Меган.

Нет, конечно же, она не была уверена. Она все это время провела на диване: хоть и сидя, но ноги на пол поставить не рискнула.

Ловушки были расставлены по всей квартире. Белый пушистый кот недоверчиво оценивал работу людей в белых костюмах.

Боль в челюсти иногда давала о себе знать.

Весьма престранный день.

Часть грызунов все же была поймана и вывезена сразу – настолько их было много. Меган абсолютно не волновала их дальнейшая судьба, касательно этих низших существ у нее не было ни то, чтобы гуманных чувств: ни один защитник животных не смог бы ей доказать, что эта стая обезумевших Микки Маусов имеет право на жизнь.

В какую бы комнату она не пошла, она везде брала с собой Джеймса Блонда. Сперва коту это нравилось, особенно, когда хозяйка решила принять душ перед тем, как уйти из дома, он остался крайне недоволен и то и дело мяукал, прося, чтобы его выпустили из этой адской комнаты. Но Меган видела в своем коте защитника, хотя и понимала, что именно данный экземпляр семейства кошачьих не был создан для охоты на мышей.

Мышеловок по всей квартире было расставлено не менее двух десятков, и Меган периодически слышала жуткий звук захлопывающейся крышки.

– Минус один, – проговаривала она.

Уже одевшись для выхода из дома (находилась она в своей спальне вместе с котом, закрыв двери, потому что надеялась, что здесь грызунов уже нет), она присела на голый матрас (ведь все постельное белье уже было в стирке после того, как мыши побывали в нем), взяла дневник, подаренный Люси, и написала там несколько строчек.

Я не знаю, что со мной не так. Раньше подобного не было. Ну… да, пускай и было, но не в таких масштабах и не так часто. Мне стоит провести самоанализ и заглянуть в свою же черепную коробку? А принесет ли это результат? Как правило тот, кто чему-то страстно учит остальных, сам совсем не преуспевает в этом деле. Поэтому и берется научить: самореализовать себя и скрыть свои недостатки. Про меня ли это? Или то, что я пишу эти строки, и является моим самоанализом? Или самокопанием? Ведь это принципиально разные вещи. Самоанализ – это попытка посмотреть на себя и свои проблемы со стороны, а самокопание – это признание тех самых проблем и поиск их решения.

Кажется, я увлеклась и принялась готовить очередную лекцию.

И все же: что со мной? Что с моей головой, моим подсознанием? Нет, я не о всей своей жизни. Я говорю именно о том, что происходит теперь. Откуда такой реалистичный внутренний мир?