Восемь секунд удачи

– А спина не лопнет?

– Не знаю. Проверим.

– Проверим? Мы с тобой особо не общались, но вижу в этих словах намек на какие-то совместные планы. Посвятишь в них?

Читер, чуть подумав, вновь ответил вопросом на вопрос:

– А как ты догадался, что я новичок? У тебя ведь глаз нет. Какое-то особое умение?

– Чтоб придурка разглядеть, глаза не нужны. Это я не хамлю, это вас, любопытных и одновременно глуповатых, так принято называть.

– Да я в курсе… сталкивался.

– Так что там за планы в твоей свободной от интеллекта голове? Если меня в них нет, можешь не рассказывать, мне ваши смешные фантазии неинтересны.

– Я могу дальше пойти сам. Мне здесь делать больше нечего. А могу пойти с тобой. Пользы от меня, может, и немного, но тебе сейчас помощь не помешает.

– Ты что, и правда добрый самаритянин? Всем помочь рвешься?

– Нет, у меня в этом свой интерес.

– И какой же?

– Мне нужно добраться до стаба. До нормального стаба, где есть нормальные люди. Но я понятия не имею, в какую сторону идти.

– А я, значит, слепой и едва живой, тебе дорогу буду показывать? Такой твой хитрый план?

– Ну… насчет едва живого ты перегибаешь. Не знаю, как это делаешь, но на раненого не похож. В смысле да, похож, но слишком бодрый для покалеченного.

– Уровень мой видишь?

– Нет.

– И не увидишь, если ума не наберешься. Здесь, если забрался на высокий уровень, можно половину башки потерять, после чего спокойно наказать того, кто это сделал. А ты патроны все не бери. Тяжелые они. Забирай только те, у которых кончики пуль черные. За них заплатят хорошо, за другие не очень. Оружие есть?

– Двустволка и пистолет. К двустволке только дробь, к пистолету один магазин. Я здесь его нашел, крутая штука, сорок пятый калибр. Еще топор нашел. Какой-то волшебный.

– Волшебный? Ну надо же, какие чудеса случаются. Я так подозреваю, ты где-то кое-чего нахвататься успел, а потом тебя закинуло в другой регион. Так?

– Так, – едва совладав с голосом, ответил Читер, поразившись прозорливости Марта.

Но последующие слова покалеченного показали, что догадаться было несложно.

– Здесь у тебя чаты со старыми дружками работать перестали, и виной тому не столько чернота, сколько дальние дали. Ты, парень, встрял в непонятное, куда податься, не представляешь, а я в этом могу помочь. Да, правильно мыслишь, для придурка очень неплохо даже мыслишь. Отсюда пойдем вдвоем. Все, что я говорю, ты сразу делаешь. Скажу, чтобы ухо себе отрезал, сразу же режешь, а потом уже спрашиваешь, зачем оно мне понадобилось. Понял?

– Понял.

– Да ничего ты не понял. Почему отряд не принимаешь?

– Какой отряд?

– Читер, уважаемый ты мой спутник на ближайшее время, не соблаговолишь ли ты посмотреть в меню? Там, черт ты непонимающий, приглашение висит. Так, мол, и так, Март предлагает вам вступить в его отряд. Распределение добычи: свободное. Акустическая или внятно-мысленная команда «Вступить/отклонить». Зришь ли ты такую надпись в интерфейсе?

– Нет.

– И кто, по-твоему, из нас слепой?

– Надписи нет. Я знаю, где и как она появляется.

– А ты, часом, в старом отряде не состоишь? Может, забыл выйти?

– Да, состою.

– Ну так выходи, чего застрял.

– Не могу.

– Ты что, команду «выйти» не знаешь?

– Знаю, здесь все просто. Не могу я выйти… долго рассказывать. Просто не могу.

– Да? Это получается, я должен пойти хрен знает куда вместе с придурком, который даже в отряд вступить не в состоянии?


– Можешь просто показать дорогу, я и сам найду. Но тебе лучше с придурком пойти, чем в одиночку.

– Ладно. Мы к этому вопросу еще вернемся. Но ты, Читер, еще дела общие со мной вести не начал, а получается, уже не выполняешь то, что сказано. А ведь сам мне заявлял, что все понял.

– Да говорю же – долгая история.

– Значит, так, бери уже эти патроны и сваливаем отсюда. Посмотри глазами, понимаешь, где здесь запад?

– Понимаю.

– Ты на западе видишь элеватор?

– Нет.

– А элеватор там есть. Значит, просто идешь на запад, пока не увидишь. Как увидишь, прямиком на него выдерживай направление. Местами будет мокровато, но не бойся ножки замочить, утонуть не утонем. Давай в темпе собирайся. Поляна эта пахнет вкусно, того и гляди, любители погрызть косточки заявятся, а я сейчас не в той форме, чтобы с ними разбираться.

Внимание! Показатель шкалы удовольствия близок к критическому значению. По достижении критического значения ваши характеристики начнут снижаться. Не допускайте большого снижения уровня удовольствия, это может вас ослабить. Если показатель опасно снизился, начните делать что-то приятное, это поможет его поднять.



Поднять уровень одной из самых важных шкал? Да запросто, надо просто начать делать то, что привносит в жизнь радость.

Только вот обстановка такова, что падать и падать этой шкале. До самого нуля. Потому как хуже не бывает.

Хоть вешайся, да только не на чем.

Читер с трудом выдрал ногу из липкого ила и с тоской вгляделся вперед. Да, Март не ошибся, здесь, на лишенной деревьев равнине, можно далеко взглядом достать и разглядеть тот самый элеватор. Только сейчас его не видно, тростник гораздо выше человеческого роста вымахал, уже за десять метров ничего не различить.

«Местами мокро» на самом деле оказалось натуральным болотом, по которому они, на радость пиявкам, вышагивают уже второй час. Дно топкое почти везде, просто местами оно ближе к поверхности, местами дальше, поэтому вода ведет себя по-разному: где-то до пояса достает, а где-то и до груди. К тому же Читер пару раз упал, так что, можно сказать, до головы она тоже добралась.

А вот покалеченный спутник ни разу не оступился. Шагает с невозмутимостью гранитного изваяния, игнорируя все неудобства передвижения по заиленному дну, цепляющиеся за ноги смятые тростниковые стебли, последствия ранения и отсутствие зрения. Даже стыдно за себя становится, такого здорового и при видящих глазах, что не может идти наравне с калекой.

Обернулся на Марта. Тот как шагал, так и шагает, будто заведенный. При этом Читер провел рукой по воде и почувствовал ладонью что-то непохожее на стебель тростника и вроде бы даже живое. Опустил взгляд и, перепуганно задергав всеми конечностями сразу, завалился третий раз.

А как тут не свалиться, если видишь, что ладонью подцепил плывущую по каким-то своим делам змею?

Март, подойдя, остановился и без эмоций произнес:

– Не бойся, гадюки не плавают. Это уж, он не укусит.

Читер, поднимаясь, устало спросил:

– Долго нам еще эту грязь месить?

– Что значит «эту»? Разнообразие в грязище любишь?

– Я в общем.

– Сильно заморился? Вот то-то, все вы такие, лоси молодые. Не забудь сказать «спасибо», что я отговорил все патроны забирать.

– Спасибо, конечно, но ты не ответил.

– Сколько надо, столько и будем месить. Тут хорошо, тут мертвяки шастать не любят, цени спокойствие момента.

– Меня это спокойствие уже доставать начало. Устал я.

– Да неужели? Судя по голосу, ты бугай знатный, хоть бери да плуг цепляй, чтобы налегке не бродил.

– Судя по голосу? Ты что, меня не видишь?

– Чит, я-то думал, ты умнее будешь. Взгляни на меня. Глаза видишь? Не видишь. А знаешь, почему не видишь? Да потому что их у меня нет. Вот подумай, как можно видеть без глаз? В смысле – чем? Я, конечно, понимаю, что некоторым задницы вполне хватает, она им все на свете заменяет, но я не такой, я нормальный. Получается, мне сейчас смотреть нечем.

– Да откуда я тебя знаю? Может, у тебя и правда задница всевидящая, я здесь уже давно ничему не удивляюсь.

– Глаза, Чит, это при нашей жизни роскошь, а всякая роскошь – зло от излишеств. Хочешь жить правильно, научись без них обходиться. Да, есть неудобства, не поспоришь, но стерпеть их можно. Чего стоишь? Видел, какие здесь пиявки? Если придется заночевать в болоте, к утру они тебя высосут до состояния высушенного презерватива.

– Март, а что там за дела были?

– Дела у прокурора.

– Я о том месте, где тебя нашел.

– А я не терялся, чтобы меня находить.

– Харэ уже к словам цепляться. Как маленький, честное слово. Ты понял, о чем я. Что за буча? кто с кем сцепился? как ты в том ящике оказался?