Влияние ипотеки на личную жизнь

– Я так поняла, тут ещё один бассейн есть, а этот что?

– Этот для випов. Тут вип-зона, – пояснил прокурор с довольным видом.

– Ишь ты!

– Тебя намазать? А то опять обгоришь ненароком. Блондинки обгорают быстро.

– Ну, и чем ты меня намажешь, когда все кремы в машине?

– Тут всё есть. – Он отошёл к стойке с полотенцами и вернулся с каким-то тюбиком. – Ну-ка подставляй спинку.

– Я уж как-нибудь сама, – проворчала Стелла и отняла у него тюбик с кремом.

– Ну, как знаешь, – он разделся и взгромоздился на лежак. Лежак жалобно заскрипел.

«Ну, разумеется», – подумала Стелла, – «коррупционеры, даже мелкие, питаются хорошо».

Однако следовало признать, что работник прокуратуры, он же младший советник юстиции, он же мелкий коррупционер, и без хорошего коррупционного питания являлся мужчиной внушительным и основательным, и в отличие от остальных её кавалеров ростом был выше Стеллы, даже когда она надевала свои самые высокие каблуки.

– Значит, вот так отдыхают мелкие коррупционеры, пока рядовые граждане кормят ос на пляже? – поинтересовалась она у своего спутника.

– Рядовые граждане очень любят ходить под себя в общественных местах, а потом удивляются, что везде так засрано, и осы летают стаями, – проворчал прокурор.

Следовало признать, что тут он был прав, не поспоришь.

К лежакам подошёл официант с ведерком для льда, бокалами и бутылкой Шабли. Он разлил вино по бокалам, поставил бутылку в ведерко и удалился.

– За коррупцию, – предложил прокурор и отпил вина. – А неплохо. Весьма неплохо.

– Я против коррупции, – сказала Стелла и тоже глотнула вина.

«Действительно, неплохо, ещё как»! – подумала она.

– Кто тебя спрашивает? – Прокурор поёрзал на лежаке, тот опять заныл. – Ты лучше скажи, какого беса ты связалась с Дениской?

И хотя Стелла и сама толком уже не понимала, какого беса она связалась с адвокатом, но признаваться в этом не стала. Она сказала:

– Он мне нравится, а что?

– То! Ты мне не безразлична, поэтому предупреждаю, чтоб ты на него особо не рассчитывала. Он малец ветреный, вряд ли когда женится.

– Да я как-то и не претендую. – Стелла пожала плечами, вспомнила горе-любовника и усмехнулась. – Вот ни капельки.

– Все вы так говорите, а сами про колечко мечтаете и про этого, как его, Мендельсона.

– Я не мечтаю.

– Ври дальше. Ты совершенно неприспособленный к жизни индивид. Твое предназначение эту жизнь украшать. О тебе надо заботиться, оберегать тебя.

– Холить и лелеять? – Стелла расхохоталась, если б он знал про её ипотеку и всю предыдущую, можно сказать, практически мужскую жизнь.

– Именно! А с Дениской с самим надо нянчиться. Он от своей сестрицы сам недалеко ушёл.

– От Светы с Персиком?

– От неё. Они там всей семьёй мечту мечтали меня на этой Свете женить. Упаси, Господи! Думаешь, чего он её с собой везде таскал, даже на яхту приперлись оба? Вот он, как нас с тобой увидел, так и ….

– Чего?

– Влез и всю стратегию мне поломал. Злобный подлюка.

– Ну, ты ж сильный, а сильные не ищут лёгких путей, – ляпнула Стелла и чуть не шлёпнула себя по губам. Что же это делается? Она флиртует с прокурором?!

– Ты чего сейчас сказала? – Он уселся на лежаке. Ну, разумеется, словил информацию, он же далеко не дурак. – Не надо со мной игры играть. Я этого не люблю. Да – это да, решительное и бесповоротное, а нет – это нет! Тоже решительное.

– Тогда зачем всё это? – Стелла помахала рукой вокруг. – Вип этот? Я же тебе сказала нет, решительное и бесповоротное, а ты всё равно не унимаешься.

– Мне скучно одному. Я эстет. Мне приятней проводить время с красивой девушкой в вип-зоне, чем одному у себя на стройке.

– На стройке? Чего ты строишь?

– Вот бассейн хочу учинить, баню, джакузи. Помывочный такой комплекс. У меня ж на участке места уйма.


– Ты про тарифы на электричество слышал? Бассейн же обогревать надо.

– Не беспокоит. – Прокурор небрежно махнул рукой.

– Ну, да! Как же я забыла, ты ж не на зарплату живёшь да помывочный комплекс не в кредит строишь.

– Вот, скажи, почему это тебя так беспокоит?

– Я же сказала, что против коррупции.

– Значит, я коррупционер, а Дениска весь в белом?

– Он адвокат. Это благородная профессия, людей защищать.

– Нашла благородного! Да, чтоб ты знала, мы с ним две стороны одной медали. Дениска твой пока фраера ушастого не разведет на бабки, не успокоится. Кресты ему дом родной.

– А ты? Ты тоже фраеров разводишь?

– Не скажу. Это не твоё дело. Завязывай настроение портить. Сейчас обедать будем. Вон, меню уже несут.

– Хорошо! Зажмурюсь, и буду наслаждаться красивой жизнью.

– Молодец.

– Конечно! Деньги не пахнут.

– Заткнись уже.

К лежакам подошёл официант. Он выдал каждому меню и разлил остатки вина по бокалам. Стелла и не заметила, что пока выясняла отношения с прокурором, выпила практически всё. Уж, больно вкусное вино. И дорогое. Но деньги ведь, и правда, не пахнут. Не пахли они, и пока она делала заказ, и во время замечательного обеда, и потом, когда уже после обеда она заснула в тени. К хорошему-то привыкается просто моментально. Ну, согласитесь, ведь хорошо же! Вкусно кормят, вкусно поят, ребенок присмотрен, веселится, лежи себе да бока наращивай. Вот почему они, эти коррупционеры, такие упитанные за редким исключением.

Вечером, после замечательного ужина в ресторане того же отеля прокурор привез всех домой, уставший Платон сразу завалился спать, а Стелла с бокалом вина уютно устроилась на крыльце. К ней тоже с бокалом подсела мама.

– И чего тебе ещё надо? – задушевным голосом, глядя на соседский участок, спросила она. – Адвоката какого-то нашла. От добра добра не ищут.

– Если б только адвоката! – сказала Стелла со вздохом, вспомнив Турика, по которому она, честно сказать, уже очень-очень соскучилась.

По-хорошему надо бы выкинуть из головы всех этих искусителей: и вездесущего адвоката с его демоническим взглядом, и заботливого прокурора с деньгами, которые не пахнут. Надо просто взять и позвонить Турику. Прощенья попросить у него, признаться, что скучает. Вот это точно было бы правильно. А там, может, как сказал прокурор, и Мендельсон с колечком….

– Чего? – не поняла мама.

– Турик объявился.

– Турик? Артур Егоров?

– Ага!

– Помню его, хороший мальчик и мама у него замечательная. Мы с ней думали, вы поженитесь, в конце концов. Такие у вас с ним отношения высокие были!

– Да ладно? Мы дрались же всё время.

– Это естественно для того возраста. Надо же, столько лет о нём ничего было не слышно. Чем занимается?

– Говорит, прачечная у него собственная, дело хлопотное.

– Свой бизнес всегда дело хлопотное. И чего ты?

– Чего я? Ничего. Уговорил, я сдалась, и мне понравилось, – Стелла мечтательно уставилась на небо.

– А адвокат этот? Откуда тогда взялся?

– Ну, случилось недопонимание, и я назло Турику…. – Стелла тяжело вздохнула.

Маме она тоже никогда не врала. Да и зачем? Кто ещё хороший совет даст, как не мама? Особенно сейчас, когда бабушки не стало. Раньше-то Стелла все свои проблемы сразу к бабушке несла. Всё докладывала. И расспрашивать не надо было. Была б бабушка жива, подобной ситуации со Стеллой точно бы не случилось. Бабушка б не допустила, чтобы Стелла назло кому-то сделала то, что ей самой не больно-то и надо.

– Но как же можно? Ну, ты даешь! – ахнула мама. – Правда, с другой стороны, ты женщина свободная, почему бы и нет. Это в нашей юности нам в головы вдалбливали невозможную чушь, типа «без любви не дари поцелуя». Нам-то вдалбливали, а сами за нашей спиной во все тяжкие!

– Это ты про бабулю?

– И про неё тоже! Это она с тобой демократию разводила, а меня воспитывали в строгости. И не только меня. Тогда страной управляли ханжи. Хорошо, мне с твоим отцом повезло. Совпали мы сразу. Так что, не мне тебя осуждать. Всё правильно. Слава Богу, жизнь изменилась. Всё попробовать надо, а то, как узнаешь-то? На нём же не написано, знак качества не стоит. И как? Кто лучше-то? Ну, ты понимаешь, о чём я.

– Да Турик, конечно! Чего уж там. Даже нельзя сравнивать. Турик со всех сторон самый лучший. И говорить с ним легко и интересно, и всё остальное, это самое, про которое ты спрашивала. Просто класс! – Стелла аж зажмурилась, вспоминая этот класс. – Он, знаешь, очень красивый стал, возмужал. Голос такой настоящий, всё время бы слушала, как он говорит. Только, как теперь всё исправить, не знаю. – Стелла пожала плечами. – И перед адвокатом неудобно, выходит, я его использовала. Но с другой стороны, если б не было этого адвоката, я б уже с Туриком помирилась, и ходила сейчас довольная. А тут ещё прокурор этот ваш. Окружил со всех сторон заботой и вниманием. Да, и симпатичный он, но конечно Турик симпатичней. Вот скажи, почему я практически десять лет просидела одна? Ведь, ну хоть бы кто? А тут целых трое, один другого краше! Поди, разберись!

– Я голосую за соседа, – сказала мама и подняла руку вверх.

– Почему? Аргументируй.