Влияние ипотеки на личную жизнь

– Народные гуляния, командные игры и прочая затратная билиберда хороши, когда решены все предыдущие проблемы, и когда денег в компании уже некуда девать. Лучше часть прибыли в детский дом отправить.

– Типичный взгляд финансиста, вы всё меряете деньгами. – Девица фыркнула.

– Значит, я буду полезна именно на своём месте и, если я не ошибаюсь, целью нормального конкурентного бизнеса является извлечение прибыли, а не осваивание средств из бюджета, или имитация бурной деятельности, – в довершение ляпнула Стелла, не смогла удержаться. – Можно я пойду? У меня работы много.

– Идите, – милостиво разрешила девица.

До обеда Стелла ковырялась с цифрами по продажам. Ей же в пятницу обещана аудиенция у генерального директора. Из этого события ей необходимо вынести максимальную выгоду, а именно, наконец, определиться с методикой выстраивания управленческого учёта. Поэтому следовало составить жёсткий конкретный вопросник, чтобы у директора не было возможности улизнуть от ответа. Либо «да», либо «нет», ставим галочку и двигаемся дальше. К обеду голова пошла кругом, так как вместо этого пришлось разбираться с очередным отчётом очередному отделу банка. Банку требовались странные показатели, не имеющие никакого отношения к работе коммерческого предприятия. Причём каждому отделу банка требовался свой отчёт. На этот раз отчёт был новым, так как раньше этому отделу банка никакой отчёт вообще не требовался. Финансисты жирной-прежирной конторы этот отчёт составили, но толком сами не поняли как. Стелла конечно догадалась, что многие цифры взяты с потолка, но так как под бумагой требовалась её подпись, то пришлось повозиться. В результате она плюнула, подмахнула бумагу, и решила проветриться, традиционно попить кофе с Зинкой. Их болтовня ни о чём прекрасно подходила для того, чтобы отвлечься и прочистить мозги.

Когда Стелла пришла в кафе, Зинки ещё не было, она выбрала столик у окна, заказала кофе и стала рассматривать проходящую мимо публику бизнес-центра. Программистов она уже немного различала, благодаря помощи Василисы. Вот стая рудокопов, бороды всклокоченные, лица хмурые, сосредоточенные, в ушах наушники, кофе в стаканчиках несут с собой, чтобы выпить в кухне на одном из этажей и заесть чем-нибудь, тоже принесенным с собой. Вот скользит некто явно из гениев, одет дорого, лицо холёное, взгляд высокомерный, тоже в наушниках. А вот…. Перед окном нарисовался Денис, не менее холёный, чем гениальный программист, помахал Стелле ручкой и зашёл в кафе.

– Ты только к обеду к себе в офис приходишь? – спросила Стелла, когда он уселся рядом и чмокнул её в щёку.

– По всякому бывает. Иногда и вообще не захожу. Поторчишь в Крестах полдня с самого утра, так и зачем сюда переться, когда хочется домой скорее вымыться. Я сегодня в Краснодар опять лечу. Поедем со мной?

– Каким же это образом? Я ведь работаю, как ты, наверное, уже заметил.

– Отпроситься никак нельзя?

– Никак.

– Слушай, а зачем ты вообще работаешь? Моя матушка говорит, женщинам работать вредно.

– Она права, только у меня сын десяти лет, Платон, ты его знаешь, и ипотека. Вот приходится.

К столу подошла Зинка.

– Привет, красавица Зинаида! – поздоровался Денис.

– Привет, роскошный бородач! – ответила Зинка, усаживаясь.

– Эх, жаль пора бежать. – Денис встал. – Я понимаю, вчера как-то не очень сложилось, – сказал он, наклоняясь к Стелле. – Давай, я в понедельник вернусь, сходим куда-нибудь, придумай пока куда.

Он взял Стеллу за затылок, притянул к себе и поцеловал в губы, помахал рукой Зинаиде и ушёл.

– А чего вчера не сложилось? – поинтересовалась Зинка, провожая его томным взглядом.

– Нет, ты слышала?! – игнорируя вопрос подруги, возмутилась Стелла. – Придумай, куда мы сходим! Это я должна придумать? Я вчера целый вечер наблюдала, как он толковал с каким-то хреном. Сидела как мебель.

– Как очень красивая и дорогая мебель, – добавила Зинка.

– Да плевать!

– Ты с ним всего два раза переспала, а он уже тебя раздражает.

– Он меня бесит!

– Это прогресс. Ты начинаешь разбираться в мужчинах. Раньше бы ты сначала выскочила за него замуж, прожила бы годик вместе, может быть, даже и родила ему ребёночка, и только потом стала бы с ним драться. Глядишь, так и поймёшь, в конце концов, что тебе надо для жизни.

– Ты на что это намекаешь?

– Не на что, а на кого. Я намекаю на Турика. Ты с ним в детстве уже передралась, вы уже выяснили, кто главный.

– Ну, и кто же?

– Ты, конечно! Кто ж ещё?

– Да ну тебя. – Стелла надулась и уставилась в окно.



Всё оставшееся время до пятницы она готовилась к встрече с генеральным директором. Встречу несколько раз переносили, наконец, помощница директора вызвала Стеллу на ковер. Разумеется, Стелла накануне отправила директору свои вопросы для ознакомления и обдумывания. Когда она вошла в генеральный кабинет, там кроме директора, развалившись в кресле, восседал Машутин.

– Ну и зачем нам вся эта хрень? – поинтересовался он, когда Стелла вошла.

– Здравствуйте, – Стелла поздоровалась с директором и села в другое кресло напротив Машутина. – Какую хрень вы имеете в виду?

– Ну, вот это вот всё, что вы называете управленческим учётом.

– Обычно управленческий учёт необходим акционерам и руководству для понимания того, как обстоят дела в компании. Управленческий учёт позволяет вовремя выявлять возникающие проблемы. Я предполагала, что обязанностью финансового директора как раз и является построение системы управленческого учёта, регулярное планирование, бюджетирование и контроль за исполнением бюджета. Прежний финдиректор, насколько я поняла, попытался это сделать, но как-то у него не сложилось.

Стелла вспомнила старый американский фильм «Догнать коротышку», там мафиози справедливо спрашивал пришедших к нему с претензией других мафиози: «С кем я разговариваю»? Имелось в виду, кто из вас главный? Вот и Стелле хотелось спросить у Машутина:


«А ты, собственно, кто такой, и какого чёрта тебе тут нужно»?

Разумеется, она этого не сделала, но отвечая на его вопрос, обращалась непосредственно к директору.

– Так вот, прежде, чем приступить, мы должны договориться, к примеру, по какому принципу мы будем разносить накладные расходы по направлениям, и по проектам.

– А на фига нам это надо? Эти накладные расходы по проектам разносить? – это опять спросил Машутин.

Директор странным образом молчал и смотрел на Стеллу по своему обыкновению сонным взглядом.

– Для того чтобы определить, какой проект является убыточным, оценить его перспективы и принять решение, работать ли дальше в этом направлении.

– А что? Это может быть полезным. – Машутин оживился. – Там у Разумовского полно всякого ненужного барахла в разработках.

– Подумать надо. Ещё вопросы? – спросил директор.

– Кто занимается дебиторской задолженностью? Она гигантская.

– Отделы продаж отслеживают, – как-то слишком быстро вставил Машутин.

– Мне этим заняться? – Стелла проигнорировала сообщение Машутина и продолжила беседу с директором.

– Это не ваш вопрос, – сказал директор.

Стелла пожала плечами.

– Как скажете! Когда я смогу получить ответы на мои вопросы? Ну, на те, которые я вам прислала.

– Я же сказал, надо подумать.

Стелла решила не уточнять, сколько времени ему надо подумать.

– Ваша главная задача наладить коммуникации с банком. Отчётность должна быть своевременной.

– Да. Но банк запрашивает показатели, не имеющие никакого отношения к коммерческой деятельности. Это чисто банковские показатели, а насколько я понимаю, наша компания банковские услуги не оказывает, но банку удобно это для встраивания в свою отчётность.

– У вас с этим проблемы?

– Не так, чтобы очень, просто мои сотрудники львиную долю времени тратят на подсчёт никому не нужных показателей.

– Что значит, никому не нужных? Показатели эти нужны банку, а требования банка для нас закон. Ваша задача эти требования удовлетворять. Идите, работайте.

Стелла вышла из кабинета со стойким ощущением оплёванности. Если б не ипотека…. В данный момент она, как никто, понимала бедняг рудокопов и была в точности такая же злая, как они. И если б ей сейчас подвернулась под руку Борец сумо, мало бы той не показалось. Стелла обязательно устроила бы ей скандал на тему, почему финансовому директору до сих пор не организовано нормальное рабочее место. Стелла вспомнила присланный ей оффер и решила при встрече сказать Борцу сумо: «Здравствуйте, Виталий»! Она, было, направилась к кабинету руководителя службы персонала, но вовремя спохватилась, разумеется, та просто напросто повесит проблему на начальницу хозяйственного отдела и устроит той точно такой же скандал. Подводить симпатичную и толковую Арину Стелла не имела никакого желания.

Арина решала все зависящие от неё вопросы молниеносно, однако постоянно получала шишки от руководства и пинки от программистов за те проблемы, на которые никак не могла повлиять. Ведь зачастую именно начальство создаёт проблемы своим подчинённым, но в глазах подчинённых виноват в этих проблемах оказывается ни кто иной, как ни в чём неповинный хозяйственник. Деля кабинет с Ариной, Стелла за столь короткий срок уже поняла, как тяжко той приходится. Совсем недавно руководству жирной-прежирной конторы ни с того, ни с сего вдруг пришло в голову сэкономить на уборке и нанять каких-нибудь таджичек вместо профессионалок из клининговой компании, которые вылизывают каждый сантиметр офисного пространства. И как на чистоту помещений в результате может повлиять начальница хозяйственного отдела? Никак! Экономия копеечная, зато возмущение персонала в полный рост. И кто во всём виноват? Или вот ежегодная проверка бизнес-центра пожарной инспекцией. Директор строго-настрого велел Арине всё подготовить так, чтоб никакой пожарный комар со своим носом никуда не залез и ничего такого не наковырял. Повелел и убрался к себе в московский офис. Исполнительная и дисциплинированная Арина заранее убрала от аварийных выходов разные пуфики и диваны, на которых так любят всхрапнуть рудокопы, оторвавшись от своих кодов, и убрала кофемашины из тех мест, где, по мнению пожарников, их быть не должно. Великолепный Эдуард к действиям Арины отнёсся с пониманием, программисты поворчали, но притихли, зато шквал грома и молний на голову Арины обрушил разъярённый Машутин. Видимо решил продемонстрировать подчинённым свою о них нежную заботу. И никакие разъяснения о том, что данные меры временные, на возглавляемую Бородатой женщиной публику воздействия не возымели. Публика припёрла диваны на место, тут же, разумеется, явилась инспекция и выкатила директору жирной-прежирной конторы штраф. Кто виноват? Кого надо лишить квартальной премии? Ну, не Машутина же!

Стелла вернулась в их с Ариной общий кабинет, села и уставилась в компьютер. Вопрос, зачем её взяли на работу в жирную-прежирную контору, где руководство странным образом во все тяжкие занимается невиданным крохоборством и упорно не хочет выстраивать управленческий учёт, прямо таки материализовался перед её мысленным взором. Он нагло извивался червяком и буквально хохотал ей в лицо. Вспомнился прокурор, который этот вопрос и поставил. Надо сказать, очень вовремя поставил. Но прокурор – точно последний человек, с которым она будет по этому поводу советоваться!

Вечером она прямо с работы поехала на дачу. Так и вывалилась из машины при всём своём блеске успешного финансиста прямо в объятия радостного Батона. Батон в силу своей природной собачьей чувствительности понял, что финансист успешен только с виду, поэтому решил душевно поддержать этого расстроенного финансиста изо всех своих собачьих сил. Как хорошо всё-таки, что Батон всего лишь корги, а не собака покрупнее, иначе от блеска Стеллы остались бы одни лохмотья, а так всего лишь драные чулки, царапины на ногах и обслюнявленная юбка.

На веранде родительского дома она обнаружила тёплую компанию. Прокурор вместе с Платоном и родителями резались в карты. По всему участку струился аромат чего-то очень и очень вкусного. Стелла поняла, что безумно хочет есть, и сейчас съест всё-всё, а потом закусит прокурором.

– Всем привет, – сказала она. – А что это вы тут делаете?

Платон выскочил из-за стола и повис на материнской шее. Батон воспринял это как сигнал к продолжению собачьих танцев вокруг ног и юбки Стеллы и присоединился к старшему товарищу. В процессе всех этих лобызаний Стелла думала, что же такое катавасия на самом деле? Такая хорошая вещь должна называться собакобатония или скорее собакоплатония, а то и вовсе платонобатония!

– О! Какие люди! – воскликнул прокурор. – Эх, Батон, Батон! Видел бы ты, на кого она нас променяла, так бы не радовался. Платоша, не отвлекайся, лошадью ходи!

– Ой, ребёнка моя! Прямо к ужину подоспела. – Мама вскочила и умчалась на кухню.

– Мы с Максом плов нынче учинили. С бараниной и барбарисом, – сообщил отец.

– Пойду, переоденусь. – Стелла ушла к себе в комнату, скинула костюм, натянула старые джинсы и футболку. Когда она вернулась, стол уже был накрыт, в центре стояло огромное блюдо с пловом. От запаха сразу потекли слюни. Она плюхнулась на стол рядом с отцом и сунула в рот огурец с ближайшей тарелки.

– Вот это другое дело, – сказал прокурор, одобрительно разглядывая Стеллу. Разглядывал внимательно и беззастенчиво, так, что Стелла даже смутилась и слегка покраснела. – А то в этих костюмах женщину не видно, видно начальника.

– Не скажи, – заметил отец. – Настоящую женщину даже в скафандр не спрячешь. А чего это ты там намекал насчёт того, что она нас на кого-то променяла?

– Да, Макс, расскажи уже, не томи, – попросила мама, накладывая Стелле плов.

Стелла отметила, что родители явно уже держат прокурора за своего. Макс он, видите ли! Ишь, втёрся и освоился, проходимец.

– Адвокатишко, – сообщил прокурор. – Сам лысый, но с бородёнкой.

– Как интересно! – Мама всплеснула руками. – Большая борода? Или аккуратная, шкиперская? Мне шкиперские очень нравятся. Или как у Чехова, у Антон Палыча, сейчас опять в моде.