Твои не родные

Воспоминания о её нежных поцелуях, стонах, словах любви и обо всем нашем времени вместе, словно жужжащий рой, обрушились на меня.

– Мразь! Сука! – крушил все, что попадалось мне под руку.

Как можно быть такой хорошей актрисой, чтобы заставить меня поверить во все это! Как я мог попасться какой-то девственнице? Когда приехал Хавьер, дом напоминал трущобы.

Ярость звоном отдавалась в ушах, требуя высвобождения наружу. Разгромив квартиру, я не почувствовал ни грамма облегчения. Злость лишь увеличилась в размерах, заполняя собой все вокруг.

– Эта б***ь не только ничего не оставила, а захватила с собой компромат на своего проклятого отца!!! – ударил в стену. Опустил голову, снова осознавая масштаб произошедшего. – Тварь! –пробил стену насквозь.

– Нужно ехать к Павлу, немедленно. Этот му***к должен ответить мне на пару вопросов, – устремился к двери мимо Хавьера.

Подъехав к особняку Асадовых, не дожидаясь, пока помощник вытащит ключ зажигания, вылетел из тачки, проносясь мимо опешившей прислуги, пытающейся преградить мне вход в дом.

– Павел, – рявкнул, переступив порог, направляясь к его кабинету. – Павел, сука, выходи, пока я сам тебя не нашел!

Слуги рассыпались в разные стороны, не пытаясь меня остановить. Распахнул дверь пустого кабинета.

– Павел, мразь! Лучше тебе сдаться добровольно! – побежал к лестнице, ведущей на второй этаж. Я знал, что спокойно не смогу с ним разговаривать, но если он будет прятаться от меня, то тем самым подпишет раньше времени смертный приговор. На верхней ступеньке появился Асадов в пижаме, с испуганной физиономией.

– Что такое? – уставился он.

– Ах, вот ты где! – схватил его за шкирку и потащил по лестнице в кабинет.

Дотащил Павла до кабинета, отшвыривая его на пол. Пододвинул к нему кресло, усаживаясь в него. Павел лежал, вжавшись в пол, с побелевшим лицом.

– Ты что себе позволяешь, грязное ничтожество! Я тебя в порошок сотру! – начал кидаться в меня угрозами.

Посмотрел на этот кусок де***а сверху вниз, впечатывая его в грудь ботинком.

– Ты, видимо, совсем не понял, с кем связался, – сверкнул глазами.

– Что за....? – еще больше побледнел Павел.

– Вопросы задаю здесь я, – вдавил сильнее ногу в его грудь.– Где твоя дочь, – язык не поворачивался назвать эту суку именем той, которой я готов был подарить весь мир.

– Там, где ты ее не до станешь!

Вскочил с кресла, дергая его за шкирку, поднимая в воздух.

– Повторяю еще раз, где она?– зарычал ему в лицо.

– В путешествии со своим мужем.

– Почему она это сделала? Ты заставил?– встряхнул его как тряпичную куклу.

– Ты жалкий идиот! Неужели ты думал, что она добровольно свяжется с таким, как ты? – ухмыльнулся он. – Она была с тобой, потому что хотела спасти меня! Понятно тебе?

– Ты лжешь ! – кинул его в стену. Подскочил к нему, поднимая по стене вверх.

– Она была рада избавиться от такого ничтожества, как ты, и вернутся к тому, кого всегда любила!

Воспоминания, как она бросилась защищать своего слизняка, как выбрала его вместо меня, а после разговора с отцом пришла ко мне, окатили ледяной водой. Тварь! Все было спланировано изначально! Меня мгновенно начало лихорадить от омерзения к ней, ее отцу и всей их семейке.

– Ловко ты все спланировал, – я ухмыльнулся. Павел попытался вырваться из моей хватки, – только ты забыл учесть одну деталь – от меня невозможно уйти безнаказанно.

Я с размаху въехал кулаком в это холенное лицо, слыша хруст сломанного носа и треск выбитых зубов.

– Теперь твой грязный рот больше не посмеет делиться своими гнилыми планами, – сбросил его на пол. Павел попытался отползти, но я поймал его за ногу, ломая ее точным ударом руки. – Мерзкие слизняки не ходят, они ползают, – пнул по второй ноге, дробя кость.

Из него вырывались рыдания в попытках разжалобить меня. Каждый его новый крик раздражал сильнее предыдущего.

– Теперь твой погнанный язык съедят твои же собаки! – вытащил нож из-за пояса и покрутил у него перед носом.

Павел уже содрогался на полу. Пнул кучу, которой когда-то был политик Павел Асадов, схватил его за волосы, поднимая вверх, и перерезал ему горло от уха до уха.

Пока Хавьер возился с телом, мозг лихорадочно думал о том, что же дальше. На Гаваи я сам сунуться не мог, мне не нужны досмотры на границе. Надо поручить нашим местным, хорошенько приплатив за целостность товара. Сел на стол, подкуривая сигарету.

Хавьер подпалил труп Асадова, а я молча вдыхал дым, наблюдая за пламенем, поглощающим Павла. Не так я хотел его убить. Не так быстро. Все из-за этой стервы. Она смешала все мои планы. Да она к дьяволу перекрутила все, что я задумал.

Я обвел взглядом разгромленную комнату. С полки камина на меня смотрела Аня, ее глаза сияли счастьем. Она прижималась к человеку, чьи останки сейчас превращаются в прах. Ей там лет шестнадцать, наверное. Кровь мгновенно закипела в жилах. Взял фото в руки, резко повернувшись лицом к помощнику.

– Значит так, сейчас же кидаешь клич нашим на Гаваях. Пусть доставят мне эту мразь, – киваю головой на фотографию, – вместе с её проклятым мужем. Привезут на перекуп. Её не трогать. Я сам позабочусь о том, чтобы эта тварь мучилась так, как она не могла себе представить в самом страшном сне, – бросил рамку с фотографией в огонь, развернулся на пятках, щелкая позвонками на шее, устремившись к двери.


– Сжечь бы этот гадюшник на хер!– кинул через плечо, – Вместе с трупами охранников.

Жажда крови не утихла. Всё тело горело, требуя выпустить пар. Достал сигарету, закуривая её.

Ожидание того, когда наконец-то доставят этих голубков, превратилось для меня в настоящую пытку. Я метался по кабинету, не находя себе места. Ярость по-прежнему владела мной, требуя получить расплату за предательство. Я пытался заглушить как-то то безумие, которое овладело мной, но бутылка рома так и осталась не тронутой на столе. Именно сейчас мне требовался ясный ум, чтобы быть готовым к встрече с той, что сначала исцелила меня, а после, нагло посмеявшись, разорвала душу в клочья.

Мне было страшно снова оказаться под её влиянием. И в то же время я знал, что больше не увижу ту девушку, которая сводила меня с ума своей любовью и невинностью. Передо мной будет тварь, способная только лгать.

Когда зазвонил телефон, извещающий о прибытии товара, я прыгнул на байк, отправив четверых амигос следом.

Каждая часть моего тела была на взводе, готовая взорваться в любой момент. Добравшись до нужного места, прикурил сигарету, направляясь в здание. Торги проходили в заброшенном складе в пригороде. Воздух был переполнен запахом страха, похоти и денег. Галдеж, доносившийся изнутри, извещал о разгаре торгов. Но я не спешил, зная, что мой товар припасут напоследок. Зашел в переполненный зал. Сигаретный дым, повисший в воздухе, застилал вид на телок, которых пытались спихнуть. Я направился прямиком к креслу в центре зала, оставленном для меня.

Сердце долбилось о ребра, но мозги снова и снова напоминали этому тупому сердцу, что она сделала, как она растоптала это глупое сердце, наплевав на все, что оно дарило ей. Сука!

Вцепился пальцами в подлокотники, удерживая себя от поступков, о которых позже буду жалеть и проклинать самого себя. Достаточно уже того, что всё это произошло. Не позволю больше никому и ничему разводить меня, как сопливого щенка.

Девки сменялись одна за другой. Кто-то выкрикивал цены, лапал телок за задницы, щипал за грудь и ржал. Время от времени ко мне подходили поздороваться, на что я отвечал лишь кивком головы, не сводя глаз с товара.

Не контролируя свои движения, я вскочил с кресла, но не сдвинулся с места. Так и продолжал смотреть в одну точку, ожидая, когда она появится здесь.

Марину выволокли за волосы, как какой-то мусор. Я смотрел, как она зажмурилась от яркого света. Прошло несколько секунд, прежде чем она привыкла к свету. Боковым зрением видел, как клиентура моментально оживилась при виде этой суки! Она открыла глаза, осматривая толпу, скользнула взглядом по мне. Затем, словно очнувшись, вернулась взором ко мне. Её глаза моментально расширились в узнавании. На её лице появилось выражение, которое она так часто и так убедительно изображала для меня – радость. Омерзение к этой лживой твари окатило меня. Я махнул рукой распорядителю, развернулся и пошел к выходу. Тело клокотало, как после передоза. Желание размазать её здесь же навязчивой идеей крутилось у меня в голове. Нет. Не здесь, не сейчас. Я должен растянуть это удовольствие. Она пожалеет о каждом лживом слове, жесте, поцелуе и даже взгляде.

Прыгнул на мотоцикл, срываясь с места. Дорога до логова показалась ещё длиннее, чем из него.

Я дал указание шестеркам притащить её в подвал. Ожидая её прибытия, зашел к себе в кабинет, хотел выпить, но снова передумал. Услышав крики и скрип покрышек, выждал несколько минут и только после этого пошел в подвал.



ГЛАВА 16



Неизвестность сводила меня с ума, и я впадала в состоянии дикой паники. К этому времени уже поняла, что нас похитили вовсе не ради выкупа. Я вообще не понимала, ради чего. Все эти женщины рядом со мной, они знали, куда их везут. От них воняло дешевыми духами, потом, грязными телами. Они даже казались мне спокойными, за исключением одной, которая корчилась на полу и истекала липким потом…у нее началась ломка. Хотя всем было плевать на нее, даже когда она расцарапывала свою кожу до крови и блевала на пол фургона.

Я просто не понимала, почему я здесь? Почему мы с Майклом? Где он? Его убили? Куда его увезли? То, что меня собрались продать, как скот, я поняла ещё в том проклятом порту, где мы все висели на цепях. Вот там было страшно. Там мы, как куски мяса, болтались, подвешенные за руки, почти голые и среди дюжины женщин отобрали лишь троих. Меня и ещё двух девушек. Их били при мне постоянно, били в машине, били, когда перегоняли по темным тоннелям. Меня пока не трогали, и я молилась Богу, чтобы ко мне не прикасались, иначе сошла бы с ума. Я стерла ноги в кровь, ободрала колени, мне ужасно хотелось есть и пить.

Нас привезли в какой-то притон. Нечто, похожее на аукцион. Девушек выталкивали на тускло освещённый участок и заставляли раздеться, потом их кто-то покупал и уводил. Я утешала себя мыслью, что отец меня ищет. Иначе и быть не могло. Отец, родители Майкла, они уже всех подняли на ноги. Этот кошмар скоро закончится. МЕНЯ не могут продать в дешевый бордель, как уличную шлюху. Но моментами мной овладевала паника, я вспоминала слова наших похитителей, что нас заказал какой-то Ангел. Зачем? Кто он? Может быть, конкурент отца?

Я смотрела, как одна из девушек в одних трусиках стоит среди толпы мужчин, которые называют цену и трогают ее за руки, за грудь, щипают за соски и ягодицы, громко смеясь, и меня начало лихорадить. Сколько времени осталось, пока и я окажусь там? Ожидание сводило с ума. Я замерзла, у меня зуб на зуб не попадал.

Панический страх липкими щупальцами расползался по телу. Я в ужасе ждала своей очереди, и каждый раз, когда лысый, жирный тип, тот, который молча показывал на каждую из нас пальцем, поворачивался в мою сторону, меня бросало в дрожь.

За мной пришли, когда нас осталось всего пятеро. Один из мужчин кивнул в мою сторону и второй что-то тихо сказал ему по-испански. Ко мне подскочили ещё двое и, подхватив под руки, потащили. Я не сопротивлялась, мне казалось, что если начну, то уже не смогу остановиться, и меня забьют до смерти. Одну из девушек забили ещё в порту, ту самую наркоманку, ей проломили череп ударом ноги. Мне нужно выжить. Ведь меня ищут...Меня непременно найдут. Перебирая босыми ногами, я шла за парнями, безмолвными, смердящими потом и кровью. Мне казалось, что повсюду разносится именно этот запах, тогда я даже понятия не имела, что это значит, когда по-настоящему воняет смертью.

После сумрака меня толкнули в освещенное место, и я зажмурилась, прожектор светил прямо в лицо. Я инстинктивно прикрылась руками, в ужасе ожидая, что заставят снять одежду. Но они лишь резко развернули меня за плечи и подтолкнули в центр. Я слышала голоса, как сквозь вату, открыла глаза и обвела взглядом толпу. В этот момент мне показалось, что меня ударили в солнечное сплетение, с кулака. Я увидела Егор. Среди этой толпы... и я не могла понять выражение его лица. Этот мертвый взгляд ледяных голубых глаз – там было пусто, как будто он меня не видит, смотрит сквозь меня. Сердце забилось настолько быстро, что мне показалось, оно сломает мне ребра. От дикого восторга в горле пересохло, а на глаза навернулись слезы. Я не верила, что вижу его здесь. Мне захотелось громко закричать, но я пока не могла, меня словно парализовало и начало трясти от переполняющих эмоций. Первой мыслью было то, что Егор нашел меня. Да, нашел. Вот кто меня искал. Это был именно он. Так быстро. Сердце зашлось от радости.

Я дышала очень шумно, мне даже казалось, мое дыхание заглушает голоса, заглушает все звуки вокруг и ещё ничего не понимала, совсем ничего. Потому что, наверное, лучше было бы, чтобы забили насмерть ещё в порту, чем то, что меня ждало за этими стенами.

В этот момент я увидела, как Егор кивнул кому-то и...Господи, он развернулся и скрылся в толпе. Он уходил. Просто бросал меня здесь. Я снова хотела закричать и не могла. Меня схватили под руки и потащили, выкручивая запястья, хватая за волосы, а я смотрела ему вслед... и ничего не понимала. Такая счастливая и наивная...добыча. Я даже не подозревала, что тот, от кого я жду спасения, скоро станет моим самым жутким мучителем. Но тогда я верила – все будет хорошо, если ОН нашел меня. Ведь он всегда находил...Всегда.

Меня везли с завязанными глазами, дорога казалась бесконечной, я пыталась что-то спросить, но ко мне относились, как к бессловесному мусору. Никого не волновало, что я чувствую. Я почти не разбирала, о чем говорят мои похитители, я знала всего пару слов по-испански. Они снова и снова в своем разговоре упоминали Ангела, но я думала только о Егор. Если это он забрал меня, то почему со мной ТАК обращаются...А если не он? Что, если он пока ничего не может сделать? Неизвестность сводила с ума. Наконец-то мы приехали, и меня снова потащили, теперь уже по ступеням. Мне беспощадно выкручивали руки за спину, а саднящие сбитые ноги, казалось, горели в огне, но я терпела. Я хотела наконец-то понять, что происходит.

Когда сняли с глаз повязку, я увидела, что нахожусь в узком помещении, похожем на подвал.

– Куда вы привезли меня, уроды? Меня будут искать! Вы все об этом пожалеете!

Крикнула я одному из мужчин, и тот вдруг резко обернулся ко мне и схватил за горло.

– Заткнись, сука! – он замахнулся, но второй удержал его за руку.

– Эй! Попустись! Сейчас Ангел сюда придёт! Нам велено не трогать!

– Да ладно! На хер ему эта сука!

– Он сейчас спустится к ней, я тебе говорю. Все, валим отсюда.

Я зажмурилась, но удара не последовало, и с грохотом закрылась тяжелая дверь. Осмотрелась и поежилась от сырости. Вверху увидела маленькое окошко с решётками, я даже услышала, как там, на улице, проезжают машины. Я стояла возле стены, покрытой влажными потеками. В легкие врывался запах плесени и ржавчины. Мне стало страшно. Сейчас я увижу того, кто приказал похитить нас с Майклом, того, кто, наверное, купил меня в том притоне. Ангела, как они его называют.

Снаружи послышались шаги. Лязгнул замок. Я внутренне напряглась и отпрянула к стене, обхватывая себя руками. За дверью послышались голоса.

– Никто не трогал, как ты и приказал!

Дверь распахнулась, и я задохнулась, мне стало нечем дышать, потому что вместо Ангела ко мне в подвал вошёл Егор...

Я не могла пошевелиться, так бывает, когда осознание уже пришло, а ты не готова его принять, когда разум все понял, а сердце нет. Он подошёл ко мне очень медленно, и я почувствовала, как холодеют кончики пальцев и гулко бьется моё сердце. А потом он ударил меня, наотмашь, так, что голова склонилась к плечу. Я тихо всхлипнула и тут же услышала его яростное: