Тот, кто знает. Книга первая. Опасные вопросы

– Здравствуй, Нильский, – первой заметила его учительница.

– Здравствуйте, Анна Павловна, – вежливо поздоровался Руслан.

– За покупками пришел?

– Да, мама велела творог купить.

– Справишься?

– Конечно.

– Обязательно попробуй кусочек, прежде чем покупать, – продолжала наставлять его Анна Павловна. – Смотри, чтобы был не кислый и не сухой.

– Спасибо, – поблагодарил он, – я обязательно попробую. Анна Павловна, а можно я вам кое-что скажу?

– Разумеется, Нильский, говори.

Она была такой спокойной и уверенной в себе, она даже не подозревала, что сейчас над ее головой разорвется снаряд. Бомба. Она не знает. А он, Руслан Нильский, знает. И поэтому вот сейчас, в этот самый момент, он сильнее ее. Она старше, она образованная, ей доверили руководить целым классом, ее боятся все тридцать два ученика, но сейчас она – слабая букашка, сидящая на ладони всесильного и всезнающего Руслана. Ощущение оказалось таким сладостным, что мальчик невольно старался насладиться им подольше.

– Ну так что ты хотел сказать, Нильский? – нетерпеливо повторила учительница.

– Я хотел сказать, – медленно начал Руслан, – что я знаю, почему вы поставили Витьке Смелкову четверку по поведению за год.

– Я тоже это знаю, – снисходительно улыбнулась Анна Павловна. – Витя стал вести себя лучше, он меньше шалит на уроках, меньше нарушает дисциплину.

– Нет, Анна Павловна, – Руслан отрицательно покачал головой, – не поэтому. Вы поставили ему четверку, потому что Зоя Николаевна Смелкова, Витькина мама, подарила вам чашку, красивую такую, большую, с красными и золотыми цветами. У Витьки отец очень строгий, за двойку по поведению он бы его страшно наказал, а Зоя Николаевна Витьку жалеет, поэтому она подарила вам чашку, чтобы вы эту двойку ему не ставили. Я даже могу вам сказать, когда. Сказать?

– Что ты несешь? – возмутилась учительница, но глаза ее тревожно метнулись в сторону, и от внимания Руслана это не укрылось.

– Это было вскоре после Дня Победы, на следующий день после того, как вы выгнали Витьку с урока русского. Вы не бойтесь, я никому не скажу. Об этом никто не узнает, даже Витька. Будут знать только трое: Витькина мама, вы и я. Договорились?

Он не стал дожидаться ответа Анны Павловны, юркнул в толпу и отправился к молочному прилавку. Руслану было совершенно не интересно, что могла бы ответить ему классная руководительница. Он наслаждался победой, первой победой логического мышления над дурацкими уловками и увертками, при помощи которых взрослые пытаются держать в узде детей. Он сам, без посторонней помощи, сложил воедино свои наблюдения и знания и сделал вывод, который объяснил то, что прежде казалось непонятным и удивительным. Ничего удивительного нет, все понятно. И он действительно не собирался ни с кем делиться своим открытием, ни с Витькой, ни с мамой, ни с братом Мишей, ни с другими учениками и приятелями. Он вовсе не стремился опозорить учительницу, для него важным и значимым было только то острое чувство наслаждения, которое он испытывал, когда думал: «А я знаю, как все было на самом деле».





* * *


Тем же летом он начал вести досье на всех, кого знал в этом небольшом городке-райцентре. Купил за 5 копеек маленький блокнотик, который легко умещался в кармане брюк или курточки, и постоянно носил с собой. Стоило ему заметить на улице человека, которого он знал, пусть не лично, но хотя бы по имени, в лицо или по профессии, как в блокнотике тут же появлялась запись:

«6 июня в 13.40 продавщица из булочной выходила из клуба вместе с мужчиной в голубой рубашке».

«7 июня тетя Таня из дома 19 покупала на базаре сметану и мед».

«11 июня отец Витьки Смелкова проехал на чьей-то машине зеленого цвета в сторону совхоза. 16.10».

Блокнотик быстро заполнился неровными, написанными на ходу строчками, пришлось покупать второй. Записи были бессистемными, шли подряд, по мере наступления событий, и никакой полезной информации из них извлечь было невозможно, но Руслану нравился сам процесс наблюдения и внесения в реестр фактов из жизни горожан. Он чувствовал себя настоящим сыщиком, по крупицам собирающим информацию и складывающим ее в надежное хранилище.

Игра увлекла его настолько, что через несколько месяцев, после прочтения очередного взятого в библиотеке зарубежного детектива, Руслан сообразил, что нужно вести досье. Завести отдельную папочку на каждого «фигуранта» и складывать туда всю поступающую информацию. Однако придумать было куда легче, чем сделать. Во-первых, папочки стоят денег. Во-вторых, они большие, занимают много места, и их обязательно увидят или мама, или Мишка. Конечно, они живут не в панельном доме, где все крутятся друг у друга на виду, а в собственном домике с участком, и всегда можно найти укромное местечко в сарае, например, или на чердаке под крышей, но все равно папки – это слишком громоздко. Руслан мучительно думал над решением своей проблемы и через несколько дней нашел вполне приемлемый вариант. Он будет пользоваться все теми же блокнотиками за 5 копеек (такие деньги ему ничего не стоит сэкономить на мороженом), купит коробку обычных канцелярских скрепок и будет подкалывать в отдельные кучки листочки с информацией про одних и тех же людей.

Идея оказалась плодотворной, спрятать малоформатные листочки было проще простого. Особенным вниманием со стороны новоявленного детектива пользовались учителя. Дело в том, что 1 сентября начался новый учебный год, и Руслан почувствовал некоторое изменение в отношении к себе со стороны классной руководительницы Анны Павловны. Она не отчитывала его, как бывало прежде, перед всем классом, если он отвечал у доски, мягко говоря, не совсем удачно. Вызывая его на уроках математики, давала решать самые легкие примеры и задачи и обязательно громко хвалила, если Руслан давал хотя бы малейший повод для одобрения. Нельзя сказать, чтобы Анна Павловна умышленно завышала ученику Нильскому оценки, просто она делала так, что он как будто сам собой стал учиться лучше. И Руслан сумел оценить сложившуюся ситуацию и сделать из нее соответствующие выводы.

Вскоре оказалось, что муж директрисы подрабатывает частным извозом, а женатый военрук школы тайком бегает на свидания с замужней парикмахершей. Про учителя физкультуры Руслан тоже кое-что узнал, но уже после того, как получил освобождение от этого ненавистного урока. Мальчик не рассматривал плоды своих детективных изысканий как средство улучшения и облегчения школьной жизни, поэтому с физкультурником он поступил точно так же, как и с остальными педагогами: улучил момент, когда рядом никого не было, и очень тихо и вежливо поведал о результатах своих наблюдений, привел факты и доказательства и пообещал никому ничего не говорить. И действительно никому не говорил. Руслану достаточно было того острого наслаждения, которое он испытывал, разговаривая с очередной «жертвой». Знание – сила, это всем известно, а знание, добытое собственным трудом, делает его, неказистого и малорослого, особенно сильным перед лицом этих самоуверенных и самовлюбленных взрослых.

Он не делал особого секрета из своего увлечения, про «досье», конечно, молчал, но детективы и разные другие полезные книжки носил с собой и читал совершенно открыто. И о том, что собирается стать сыщиком, тоже всем рассказывал. В шестом классе Руслан решился поговорить с участковым милиционером, сержантом Дыбейко.

– Дядя Петя, а у вас есть какие-нибудь особенные книжки про преступления? – спросил он.

– Особенные? Это какие же?

– Ну, про то, как преступления раскрывать, следы изучать и все такое, – пояснил мальчик.

– А, ты про криминалистику! – догадался участковый. – Есть, конечно, я ж заочно учусь на юридическом, у меня все учебники есть.

– А вы мне можете дать почитать?

– Тебе?! – вытаращил глаза сержант. – Да зачем тебе?

– Нужно.

– Ты там не поймешь ничего. Даже я не все понимаю.


– Ну дайте, а? – заныл Руслан. – Что вам, жалко? Не пойму так не пойму. Все равно интересно.

– Ладно, – пожал плечами милиционер, – заходи ко мне домой вечером, дам тебе почитать. Только через две недели верни обязательно, мне к сессии готовиться надо.

– Я верну, честное слово! – горячо пообещал мальчуган.

Две недели он до поздней ночи корпел над толстым учебником, вчитывался в малопонятные места, радовался, когда текст попадался относительно легкий, и дотошно конспектировал все, что считал достойным внимания и полезным. Даже картинки перерисовывал. Книга буквально заворожила его, и, когда пришел срок возвращать учебник, Руслан его в полном смысле слова отрывал с кровью от сердца.

– Дядя Петя, а вы в каком городе учитесь? – спросил он, отдавая книгу участковому.

– В Иркутске. А что?

– А там есть книжные магазины? То есть я хотел спросить, там есть магазины, где можно купить такую книжку? Я бы вам денег дал…

Дыбейко озадаченно почесал нос, разглядывая любознательного паренька.

– Вообще-то там, где я учусь, есть специальный книжный киоск, где всякие учебники продаются. Надо посмотреть, может, там и криминалистика есть. А ты что ж, всерьез заинтересовался?

– Всерьез, дядя Петя! Для меня в жизни ничего интересней нету!

– Ну надо же… Ладно, поеду на сессию – посмотрю, чем можно тебе помочь.

– Сколько денег нужно? Я у мамы попрошу и завтра же принесу, – обрадовался Руслан.

– Ты с деньгами пока не торопись, если будет что – у меня своих хватит, приеду – тогда и отдашь.

Сессия у Дыбейко была назначена на начало января, и никогда еще Руслан Нильский не ждал с таким нетерпением окончания зимних школьных каникул. Участковый появился как раз одиннадцатого января, в первый после каникул учебный день. Вечером Руслан примчался к нему.

– Здрасьте, дядя Петя! Ну как? Достали книгу?

Дыбейко, довольно усмехаясь, полез в матерчатую спортивную сумку, с которой ездил в Иркутск. Это было даже больше того, что ожидал Руслан. Два учебника по криминалистике, не один, а целых два, разные! При этом один из них в двух томах! Да это настоящий клад!

– И вот еще я в библиотеке взял для тебя, – участковый продолжал выкладывать книги на стол. – «Руководство для следователей», «Настольная книга судьи», «Следственная практика», тут пять выпусков, больше на руки не дают, но, если заинтересуешься, я тебе в другой раз еще привезу.

– Дядечка Петечка!

Руслан повис на шее рослого участкового и крепко поцеловал в пахнущую одеколоном щеку. Дыбейко смущенно махнул рукой.

– Да ладно, чего там, читай на здоровье, если вправду интересуешься. Лишь бы толк был. Это ж хорошо, когда человек с малолетства к будущей профессии готовится, верно, Руслан?

С книгами Руслан не расставался ни днем ни ночью. Особой любовью его пользовались выпуски «Следственной практики», где рассказывалось о страшных и запутанных преступлениях и о том, на каких уликах и доказательствах следователям удавалось разоблачить злоумышленников. Это было, пожалуй, покруче любых детективных романов.

Отныне в его школьном портфеле вместе с учебниками и тетрадками обязательно лежала какая-нибудь из привезенных участковым книг. Руслан читал их на переменках, а также во время уроков физкультуры. Ребята-одноклассники посмеивались над ним, но девочки, напротив, поглядывали с любопытством. Ведь книги такие толстые, и написано в них про сложное и непонятное… Какой же умный этот Руслан Нильский!

Скрепленные канцелярскими скрепками «досье» становились все толще, и иногда Руслану начинало казаться, что он знает все про каждого жителя городка. Кто когда уходит на работу и когда возвращается, кто обедает в столовой, а кто бегает в перерыв домой, кто в рабочее время ходит по магазинам или сидит в парикмахерской, кто с кем дружит, кто за кем ухаживает, кто кому и с кем изменяет, кто с кем ссорится и мирится. Конечно, в действительности это было совсем не так, и знания мальчика распространялись от силы человек на сто, из которых тридцать были его одноклассниками и еще десятка два – ученики других классов той же школы, но ощущение могущества было таким, словно он ведал тайнами по меньшей мере всей страны, а то и Вселенной.

Однажды учительница химии, та самая, которая когда-то попросила Руслана принести журнал и тем самым положила начало его детективной деятельности, заявила:

– Ребята, вчера вечером кто-то проник в школу, забрался в кабинет химии и украл реактивы. Мы, конечно, можем вызвать милицию, и она быстро найдет вора, но мы решили пожалеть этого мальчика или девочку и не доводить дело до крайних мер. Пусть этот человек признается сам и вернет украденные реактивы, тогда обойдемся без милиции.

Тут же вскочила отличница – староста класса:

– А почему вы думаете, что этот вор – из нашего класса? Может, он из параллельного или вообще из восьмого, девятого или десятого?

Учительница жестом усадила защитницу классной чести на место.

– Мы не знаем, в каком классе учится этот воришка, поэтому сегодня все учителя всех классов обращаются ко всем ученикам нашей школы. Обращаются с просьбой признаться и вернуть реактивы. Если до завтрашнего утра украденное не будет возвращено, придется вызывать милицию.

– Не надо милицию! – зашумели ребята.

Поднялся гвалт, и вдруг среди общего гомона кто-то выкрикнул имя Руслана:

– А пусть Нильский вора найдет! Он же из себя Шерлока Холмса строит, вот пусть и покажет, какой он умный.

– Тише, дети, тише, успокоились и замолчали! – Учительнице пришлось повысить голос, чтобы перекричать три десятка взбудораженных семиклассников. Наконец наступила относительная тишина.

– Не нужно дразнить своих одноклассников, если у них есть какие-то увлечения. Вам должно быть стыдно, что вы сами ничем не увлекаетесь и не думаете о своей будущей профессии, – назидательно произнесла она. – Руслан Нильский, встань.

Руслан послушно поднялся из-за парты.

– Директор школы отложила решение вопроса до завтра. Если завтра вор не будет известен, сюда придет милиция…

– Да что толку от милиции, если она придет завтра? – перебил ее Руслан. – Ее надо было сразу вызывать, как только преступление обнаружили. А теперь уже все следы стерли и затоптали. Эксперты в такой обстановке ничего сделать не смогут, следователю придется работать только со свидетельскими показаниями, а это трудоемко и малоперспективно.

В классе повисла тишина, тридцать пар глаз уставились на светловолосого веснушчатого мальчишку в очках, который легко и свободно произносил такие умные и непонятные слова. Учительница химии смотрела на своего ученика с куда большим интересом, чем пару минут назад.