Тень горы
Часть 90 из 199 Информация о книге
– Я сказал, что никто не поинтересовался, вооружен ли я. Вот и все. Я не говорил, что вооружен. – А… да. То есть нет, не говорил. – Ранджит, ты мне хочешь что-то сказать? – Нет-нет, – заторопился он. – Ничего. – Что тебе известно о смерти Лизы? – Ничего не известно. Бедняжка. Несчастный случай. Такая трагедия… – До свидания, Ранджит. Меня не жди. – Карла встала и направилась к двери. Я распахнул перед ней дверь, и мы вышли из кабинета. Ранджит застыл в кресле, упираясь ладонями в стол, словно боясь, что тот улетит. Едва двери лифта закрылись, Карла достала фляжку, отхлебнула, закрыла крышку и повернулась ко мне: – Как ты думаешь, я имею отношение к ее смерти? – С чего бы это? – А полицейские решили, что имею. Допрашивали меня с пристрастием. Синяки оставляли аккуратно, только там, где не видно. Меня замутило. Внутри вскипала злость. – Дилип-Молния? – Да, привет тебе передавал. Двери раскрылись. У лифта толпились люди. Карла остановилась в дверях, не позволяя никому войти, и повернулась ко мне. – Я к этому не имею никакого отношения, – сказала она. – Я зла ей не желала. И в обиду не дала бы. – Конечно, – кивнул я, но она уже шла по вестибюлю. Я подбежал к стойке, швырнул пропуск и, расталкивая людей, бросился следом за Карлой. Догнал я ее неподалеку от входа. Мы поехали на набережную в Бандре. Карла крепко обняла меня сзади, вжала лицо мне в спину – пассажир, готовый к смерти. Можно было поехать куда-нибудь поближе, но мне нужно было подольше прокатиться на мотоцикле. Когда я остановил байк на берегу, то был спокоен, как волны залива. Несмотря на полуденную жару, мы неторопливо гуляли вдоль полумесяца набережной – два иностранца, полюбившие солнечный город. – У нас было свидание, – произнесла Карла на ходу. – «У нас было свидание»? – переспросил я. – Нет. Поразмыслив, я осведомился: – У вас с Лизой было свидание? – Ага. Немного погодя я сообразил: – То есть у вас с Лизой было романтическое свидание? – Вроде бы. – Вроде бы? – Вроде бы. – «Вроде бы романтических» свиданий не бывает. – Понимаешь, между нами всегда существовало… некое влечение… – Ах, влечение… – Во всяком случае, с ее стороны. – И поэтому ты к ней поехала? – Она сказала, что ей хочется немного выпить и хорошо повеселиться или хорошо выпить и немного повеселиться. – Ничего не понимаю. – Это она все придумала. – Что? – Я сказала, что пойду с ней выпить, а дальше посмотрим. А она сказала, что ты не будешь возражать. – Правда? – Ага… Мы молча шли по берегу. Тени бежали за нами, хотели спрятаться от полуденного жара. – И ты серьезно решилась на это вроде бы романтическое свидание? – Нет, конечно, – улыбнулась она и, сощурившись, посмотрела под ноги. – Лиза любила флиртовать. Удержу не знала. Я ей подыгрывала, потому что ей это нравилось. – Карла, прости, что меня не было. Прости, что я ее не остановил. Прости, что тебе пришлось обнаружить тело. Хотел бы я избавить тебя от этих воспоминаний. – Прелесть прошлого заключается в том, что его нельзя изменить. Ты не мог ничего сделать – ни тогда, ни сейчас. – Трудно тебе пришлось… ну, когда ты ее нашла… – Дверь была распахнута, – сказала Карла, глядя под ноги. – Лиза лежала на кровати. Я решила, что она заснула, а потом заметила пакетик с таблетками, бросилась ее трясти, но поздно… Она уже остыла. Я позвала сторожа, попросила вызвать «скорую» и полицию… Увы, она умерла. Я обнял ее за плечи, и она по-супружески прильнула ко мне. – А кто с ней был? Кто дал ей эти таблетки? – спросил я. – Пока не знаю. Вот пытаюсь выяснить, но я в этих кругах давно не вращалась. – А когда тебя… допрашивали, что говорили? – Ничего особенного. Их больше всего ты интересовал, прямо пинками допытывались, – сказала она. – Нет, понятно почему: ты исчезаешь из города, а твоя подруга умирает – или все было наоборот? Я отстранился и заглянул ей в глаза: – Погоди, ты что, решила, это я Лизу… Я ее никогда не обижал и не обидел бы ни за что… Карла рассмеялась – впервые с тех пор, как я заметил ее в кабинете Ранджита, за пальмами. – Хорошо, что ты смеешься. – Я не смеялась с тех пор, как нашла ее… Хожу какая-то онемевшая, туман в глазах. Разумеется, ты не мог ее обидеть – иначе я бы тебя не любила. Она обернулась к морю, ветер откинул ей волосы с лица, открывая его солнцу. Бриз под линейку расчертил бухту нотным станом волн и расплывающимися клоками морской пены торопливо записывал музыку. – Карла, что произошло? Как ты думаешь, что произошло? – Говорю же тебе, не знаю пока. А тебя где черти носили? Где меня черти носили? Щелк-щелк. Отрезанная голова. Голубой Хиджаб. – По делам уезжал. Абдулла с тобой не связывался? – Нет, но у него есть мой телефон, он всегда звонит, когда приезжает. – У Абдуллы есть твой телефон? – Конечно. – А у меня нет. – Ты же телефоном не пользуешься, Шантарам. – Не в этом дело. – А в чем?