Супергерой для Золушки

Я села на сидение, прижав наушники ладонями к ушам. Пыталась прислушаться.

– И все? – Тихо спросила Ника.

Сурово:

– Мне пора.

– Встретимся завтра? – Растерянно, с надеждой.

Холодно:

– Я позвоню.

– Но ты не записал мой номер.

– Пока.

Хлопок двери.

– Он ее высадил! – Раздалось из динамика.

– Что? – Нажала на кнопку. – Руслан, вы за ним, мы подберем Нику. – Посмотрела на дорогу. – Артем, он ее высадил на набережной, не доезжая до парка. Что за ерунда?

– Вычислил нас?

– Сука, – Олег швырнул наушники в ноутбук и метнулся к двери.

Автобус притормозил у обочины, через пару секунд растерянная Ника уже была в салоне. С неохотой отпустила руку Олега и села на сидение.

– Похоже, что он едет домой, – доложил Руслан.

– Оставляй наружку, пару ребят хватит. – Сказала тихо, подошла и села рядом с девушкой.

Нику слегка потрясывало, лицо охватила почти мертвенная бледность, губы мелко дрожали.

– Все нормально, – попыталась успокоить ее. – Все уже позади.

Она улыбнулась, плечи нервно дернулись.

– Нет, товарищи, он реальный псих. – Потерла ладонями худые, острые коленки. – Я вам говорю.

– Он догадался.

– Нет. – Ника качнула головой, разглядывая свои руки. – Не думаю. Но что-то пошло не так. И в этом только я виновата. – Поправила платье. – Эти бегающие глаза… Его будто разрывало изнутри. Все смотрел, смотрел на мои коленки. Это было похоже… Будто ему в ресторане принесли заказанное блюдо, а он не решается его попробовать, потому что все не так. Не те ингредиенты, не та сервировка. Думает, то ли сожрать, то ли возмутиться и забрать назад свои деньги.

– Интуитивно почуял подставу, вот и все, – заключил Олег, нащупывая в кармане сигареты.

– Нет. – Ника повернулась к нему. – Нет, Борян. – И усмехнулась. – Он точно псих, я вам говорю. Это тот, кто вам нужен. Но как дальше быть, ума не приложу. На меня он не клюнул.

Олег достал сигарету, огляделся, понял, что форточки не открываются, и, выругавшись, убрал ее обратно.

– Придется вызывать его на допрос. – Вздохнула я, вытягивая ноги.

– И? – Опер постучал пачкой по коленке. – У нас на него ничего нет.

– Что делать? Ждать дальше?

– Я его точно где-то видел, – отозвался Артем. Микроавтобус уже сворачивал к отделению. – Лицо знакомое по фото. А тут вживую глянул – точно, этот Стручков уже где-то мелькал. Вспомнить бы только, где именно.

– Вспоминай, Артемушка, – Олег нахмурился. – Нам бы хоть что-то.

Бросила сердитый взгляд в сторону Грина. Еще потряхивало при воспоминании, как он не послушался и без моего позволения встрял в ход операции.

– Я могу быть свободна? – Спросила Ника, поджимая ноги и обхватывая их руками.

Микроавтобус остановился на стоянке.

– Да, – погладила ее по спине, – сейчас снимем микрофон, выпьем кофе, еще раз все обсудим, обмозгуем, и Олег отвезет тебя домой.

– Угу, – подтвердил опер.

Встал, открыл дверь, протянул Нике руку. Девушка спрыгнула и словно нечаянно уткнулась ему в грудь подбородком. Хорошая бы вышла парочка: один как по нотам разыгрывает пьяный спектакль, другая, вообще, – целый театр одного актера.


Уже начинало смеркаться. Я собрала в чемодан всю аппаратуру, закрыла и, не дожидаясь, пока мне подадут руку, вышла наружу. В сторону Артема даже не глянула, направилась быстрым шагом к зданию.

У двери, навалившись на столб, стоял Егор. Махнул мне рукой.

– Варя, – вдруг послышался сзади голос Гринева.

Налетевший с моря соленый ветер подхватил мои волосы и подол юбки.

В кармане завибрировал телефон. Остановилась. Достала. На дисплее высветилось сообщение. Альберт: «Привет. Как твои дела?»

Еще раз бросила взгляд на Егора, посмотрела на спешащего ко мне с другой стороны с чемоданом Артема, снова уткнулась в экран смартфона. И почему нельзя телепортироваться отсюда прямо на край света, а? Хотя, наверное, они и там меня все тут же достанут.





20.




– Так нравится геройствовать? – Спросила, не поднимая глаз на Гринева.

– Варь, прости. – Он подошел ближе и закрыл своей спиной меня от Егора.

– На кону жизни людей, моя карьера. – Убрала телефон в карман и посмотрела на него недовольно. – Артем?

– Обещаю впредь тебя слушаться. – Наглец склонил голову набок и улыбнулся. – Честно-честно. В следующий раз никуда не полезу, урок я усвоил.

– Да ну тебя, – обогнула его и пошла к двери, – только и можешь, что паясничать.

– Привет, – поприветствовал нас Егор. – Что, все плохо?

Видимо, все было уже написано на моем лице.

– Да, – на секунду притормозила возле него, – пойдем, мне сейчас нужен крепкий кофе и твой совет.

– Лунев, – представился он Нике уже в кабинете.

– Ника, – девушка пожала его руку и села на стул.

Я поставила сумку на подоконник, открыла окно, впустив немного свежего воздуха.

– Олег, мне нужны пленки с операции, хочу пересмотреть, может, что-то пойму. – Расположилась в кресле Руслана и взяла со стола фотографии жертв.

– Сейчас спрошу, когда привезут, – он кивнул, – они у Кирилла, он ехал в машине с Русланом. – Набрал нужный номер и вышел из кабинета.

– Ты бы выспалась, Варь, – произнес Егор, упираясь ладонями в стол. – Какой тебе еще кофе на ночь глядя.

Подняла на него усталый взгляд. «Не смеши» – сказала одними глазами и снова уткнулась в карточки.

– Хорошо, сварю. Где тут у вас кипяток?

– Мне тоже, пожалуйста. – Попросил его Гринев, сел на стул возле меня и добавил. – Если не трудно.

Егор даже бровью не повел.

– Будем анализировать? – Спросил Артем, придвигаясь ближе.

– Ага, – зыркнула на него строго, – а завтра Порох утром нас отанализирует по полной. За срыв операции и твои, между прочим, самонадеянные выкрутасы.

– Все будет нормально. – Заверил, облокачиваясь на руку и продолжая гипнотизировать меня взглядом.

– Это ошибка. – Сказала тихо, раскладывая на столешнице фотографии, словно игральные карты.

– Что?

– Ошибкой было одевать Нику в платье. – Ткнула пальцем сначала в одно фото, затем в другое, третье. – Они все были в коротких юбках. Здесь плохо видно, но у всех погибших девушек они на талии. Но если внимательно рассмотреть этот предмет одежды, можно заметить, что их юбки были гораздо выше колена. Вот, что ему не понравилось.

– Вчера Ника была в сарафане. – Артем взъерошил темные пряди на макушке. – Достаточно коротком…

– Намного короче, чем это платье, которое сейчас на ней.

– Может, его привлекает доступность? Хочется наказать жертв за испорченность или легкомысленность.