Сумасшедший Вампир

Асфири опять села на землю и схватилась руками за голову.

— Боги, как же всё сложно! Я даже и не могла подумать…

В камере воцарилось молчание. Мы все обдумывали сказанное и пытались понять какова глубина той клоаки, в которую мы попали. Мне так она показалась бездной. Но, может быть, когда наступит ночь, Эстэриол придёт и вытащит нас? Боги, вот бы так и было! Теперь надежда лишь на него! А я так хочу ему всё рассказать! Да плевать даже на свободу, лишь бы он был рядом!

— А ты-то тут за что? — послышался голосок фиря.

— За то же, за что и вы, — невесело усмехнулся Натор, — Эбайдин испугался, что я хочу предать его. Глупый, я ведь пытался ему помочь! Я просил у него отпустить меня, чтобы уйти на поиски Хартхора, белого тигра, который покинул Сидиен несколько лет назад. А когда он не отпустил, я начал подбивать народ, чтобы они вызвались это сделать вместо меня. Хартхор, знавший Филарэна ещё тигрёнком, мог помочь навести порядок и вернуть симпатии народа Эбайдину. Но он решил, что я строю заговор против него, чтобы вдвоём с Хартхором захватить власть. Мальчишка, какой же он ещё мальчишка…

Я сочувственно поглядела на него. Не всё так просто, как я думала. Раньше мне казалось, что тигриное государство, это идеальный мирок, где все живут в мире и гармонии, а теперь оказалось, что и здесь сплошь интриги и конфликты.

Асфири, как почувствовав мою печаль, опять разъярилась, подскочила не в силах удержать впечатления в себе и со всей дури ударила стену.

А стена, под следами тысяч и тысяч ударов узников темницы просела и обрушилась, как картонная, образуя узкий проход куда-то во тьму…

— Вот те и раз, — заключил фирь в гробовом молчании под звуки осыпающегося песка.





Город под скалой




Из тёмного прохода повеяло холодным затхлым воздухом. Я возблагодарила всех богов за то, что Натор усыпил нашего стража! Прямо всех по очереди, кого помнила, даже Муртока приплела зачем-то! Но друзья не спешили туда заходить. Тигры, молча, вглядывались в темноту, а фирь забился в уголок подальше. Да уж, он ведь не гном, вряд ли фирей может соблазнить такой каменный мешок.

Я тоже подошла к открывшемуся проходу. Не видно ни зги, но, судя по далёкому завыванию ветра, пещера была очень большой и глубокой.

Асфири неуверенно проговорила:

— Я думаю, нам стоит попробовать, как думаешь, Натор? Я понятия не имею, что Эбайдин может мне приготовить, но как-то совсем не хочется проверять! Раз уж у нас такой бардак в государстве, я лучше, правда, куда-нибудь сбегу, чем терпеть этот кошмар!

— На твоём месте я бы не рисковал, Асфири, — тихо ответил белый, — мы понятия не имеем, куда ведёт этот ход и есть ли на другом конце выход. Войдя туда, мы можем все вместе подписать себе смертный приговор.

Я прислушалась к далёким звукам в пещере. Ветер что-то шептал. Великий Сифирус, ведь я могу попытаться понять его! Я же теперь владею магией! Я прислушалась сначала к себе, а потом к ветру, оттеснив друзей от прохода. Холодный ветерок замер, а затем из чрева пещеры тихо повело чистым морозным воздухом. Он обнял меня, как разгорячённый любовник залез под рубашку, а потом будто впитался в тело, обняв своим холодом каждую мышцу и косточку. И при этом мне было тепло и хорошо. Я не слышала, что шептал ветер, но я точно почувствовала, чего он от меня хочет.

— Мне туда… — бесцветным голосом проговорила я, ещё не сбросив своей сосредоточенности.

— Даша, ты уверенна? Может, Натор на самом деле прав? — Асфири поёжилась, к ней подскочил Элни, молчаливо поддерживая её предложение.

— Нет, — ответила я, продолжая слушать ветер. — Мне нужно идти туда, я знаю.

— Знаете, друзья, — задумчиво проговорил Натор, — будь я обычным тигром, я бы сказал, что это безумие! И лучше бы нам сидеть на месте, потому что за побег нас накажут ещё строже. Но я маг, и не верю в совпадения. Этот проход ждал тебя, Даша, он бы не открылся ТАК явно без воли богов. Поэтому нам нужно спешить, пока другие стражники не сбежались на грохот.

Он взмахнул рукой, выпуская соль поярче, и тот поплыл в тёмный проход, освещая дорогу. Я первая шагнула за ним, всё ещё ведомая ветром, за мной нехотя последовала Асфири, с цепляющимся за неё фирем. Натор зашёл последним. Я даже не оборачивалась, находясь в своём непонятном трансе, но знала, что он набросил иллюзию на разлом в стене, чтобы та выглядела целой.

Меня не волновали мысли о том, как я могу видеть, что он делает, откуда я это знаю. Так же как и мысли об Эстэриоле, который будет нас искать. Сейчас я чувствовала, что мне нужно быть там — в пещере. А Эстэриолу всё равно нечего делать в темнице. Он нагонит нас на выходе, уверена.

Проход был узким, часто приходилось протискиваться боком и пригибаться под нависшими над головой каменными глыбами. Но пол ровный, что говорило о том, что когда-то эта пещера была отчасти рукотворной. Дорога шла под уклон, мы всё глубже погружались во чрево горы, на которой стоял замок Сидиена, и если бы не моя целеустремлённость, друзья бы уже давно повернули назад. Было похоже, что выхода отсюда нет.

Не знаю, сколько мы пробирались в свете тусклого огонька, может, час, а может и больше. Ход вёл прямо вниз, не имея ни ответвлений, ни разломов. Но вот свет соля перестал выхватывать стены, а прямо передо мной появились ступени винтовой лестницы, уходящей куда-то вниз. Натор подошёл ко мне и засветил огонёк ярче. Только когда свет начал слепить глаза, мы смогли увидеть, насколько огромна пещера, в которую привёл нас подземный ход. Я думала, что истеричный возглас издала Асфири, но это оказался Натор:

— Боги, это же!.. — он не нашёл слов, и, в приступе волнения, грубо отпихнул меня и кинулся к лестнице.

Я обернулась. Лицо Асфири даже в свете магического огонька выглядело бледным.

— Асфири, что это?

— Это… я не знаю, я в жизни такого не видела! — она почесала пушистое ушко. — Не знаю, может, это какой-то древний город… Я слышала от бабушки, что когда-то тигры жили в горе и поклонялись Синему, но я думала это всё сказки!

Она растерянно посмотрела на фиря, а потом опять на меня, как бы ища поддержки. Она и сама была взволнованна, почти как Натор. Я повернулась к пещере, наконец-то выведенная из своего трансового состояния. То, что мы видели, было поразительным! Это был целый каменный город! В нём были улицы, площадь и даже, вроде, храм. Часть построек была разрушена, часть уцелела. От храма осталась лишь одна стена, обломки других лежали на широких ступенях. В сиянии магического света, город казался призраком, тенью самого себя, и, если бы не Натор, возбуждённо бегающий от здания к зданию внизу, я бы решила, что это иллюзия.

Мы осторожно спустились к белому. Вблизи руины выглядели ещё более устрашающими, казалось, что в любой момент из них выплывет пробудившийся призрак и пожрёт наши души. Запылившуюся брусчатку усеивали обломки стен и мелкие камешки. Мы аккуратно пробирались по ним, стараясь не шуметь. Любой посторонний звук заставлял вздрагивать. Больше всего нервничал фирь, он, как маленький мальчик, держался за руку Асфири, изо всех сил её сжимая. Да, Элни — храбрый фирь. Сомневаюсь, что кто-нибудь ещё из его народа отважился бы ступить под своды этой пещеры. Теперь его даже Майри не узнает, когда он вернётся. Если мы вернёмся…

Я подошла к Натору первой. Он уже не носился по развалинам, а сидел, привалившись к стене и уткнувшись лицом в колени. Я наклонилась к нему и услышала, что он плачет.

— Натор, что с тобой? — испугалась я за него. Асфири тут же подбежала к нему и села рядом.

— Ничего, ничего, всё в порядке, — вскинулся он, вытирая слёзы. — Просто я не ожидал… Я не знал… Боги, если бы я знал, что здесь… — он опять начал всхлипывать сквозь слёзы, — это же такое открытие! Это же наша цитадель! Чаша, из которой мы появились! Здесь вся история нашего народа! Древнейшие бесценные знания! Если бы я только знал!!! Я бы всю гору перевернул, чтобы откопать их! А теперь мы убегаем! Теперь я стану чужим в собственном доме и больше никогда не смогу подарить Сидиену это открытие! — он вновь вытер катившиеся по щекам слёзы. — Простите, простите, я просто слишком взволнован! Я не ожидал, что древний город правда существует!

Он высморкался в грязный рукав и поднялся, стараясь унять дрожь в коленях:


— Со мной всё в порядке, мы можем идти дальше.

— Но Натор, — озабоченно сказала Асфири, — ведь если мы найдём другой выход, ты сможешь сюда вернуться.

— Да, конечно. Но если мы станем беглецами, а мы уже ими стали, — он кивнул головой в сторону прохода, забавно дёрнув ушками. — Я почувствовал, что кто-то рассеял мою иллюзию. Мы преступники! Мы нарушили приказ красного! Мой народ уже никогда не примет меня, и я даже не смогу им рассказать!..

— Натор, не расстраивайся, — я положила ему руку на плечо. — Сейчас всё так непредсказуемо, что ситуация может ещё десятки раз поменяться. Давай пока посмотрим, что ещё нам приготовила судьба, если она есть, а уже потом будем решать.

Тигр закивал, и, кажется, успокоился.

— Даша, а может, мы поищем выход? — раздался какой-то слишком высокий голосок фиря. Похоже, он держался из последних сил.

— Да, Элни, мы ищем его. Но я чувствую, что мы почти пришли, такое ощущение, что я должна быть здесь зачем-то, и когда я это «зачем-то» сделаю, мы будем свободны.

— Вот что, Даша, — сказал Натор, уже совершенно спокойным деловым тоном, — давай-ка оставим ребят здесь на открытом месте, а мы с тобой поищем, что же так звало тебя. Если это магия, то лучше всего нашим немагическим друзьям держаться от неё подальше.

Я согласно кивнула. Асфири с неохотой одобрила предложение и села у стеночки, прижав к себе Элни, как ребёнка. Он был настолько испуган, что не возражал.

— Прислушайся к себе ещё раз, — продолжал Натор, — твой Дар укажет тебе путь.

Я послушно закрыла глаза и опять нырнула в объятья недвижимого воздуха, который взвился вокруг меня лёгеньким ветерком в ответ.

— Туда, — указала я пальцем в сторону разрушенного храма.

Натор создал ещё один маленький соль, чтобы взять его с собой, оставив большой освещать пещеру. Оглянувшись на друзей позади, я пошла к храму с полуоткрытыми глазами. Я не видела, но чувствовала направление, которое указывал мне ветер. Будто виделось, что внутри храма сжалось сердце пещеры, пылающее ярким, но холодным огнём, пронизывающим всю гору. Натор легонько сжал мой локоть, показывая, что тоже чувствует магическую силу, сосредоточенную в храме.

Когда мы ступили на верхнюю ступень, рядом с грохотом упала уже покосившаяся колонна и подняла облако пыли. Меня выбросило из состояния сосредоточения, и я невольно вскрикнула, боясь больше за своих друзей, чем за себя. Но, хвала всем богам, обвала не последовало, только пыль медленно оседала под ноги. Натор подошёл ко мне поближе, лицо его по цвету почти не отличалось от волос. Ха, не будь его волосы белыми до этого, он бы сейчас весь поседел.

Пыль, наконец, осела, и мы увидели, что храм разрушен не весь, и в стене пещеры, к которой он был пристроен, зияет проход. Меня вновь охватило непонятное возбуждение, и я нырнула туда ещё до того, как это успел сделать шарик света. Когда он, наконец, осветил помещение, в котором мы оказались, Натор вновь издал душераздирающий стон. Посреди небольшого зала стоял саркофаг из белого мрамора. На его крышке искуснейшими творцами была вырезана фигура тигриного воина. И так он был прекрасен, что у меня на глаза выступили слёзы. Могучее стройное тело лежало, держа в руках мраморный меч, а на чистом молодом лице читалась скорбь и смирение.

Я не удержалась и прикоснулась к его волосам. Соль подплыл ближе, освещая фигуру. Весь саркофаг был сделан из чистейшего белого мрамора. Весь. Кроме волос, выложенных мельчайшими драгоценными камнями. Глубокого, как букет васильков, как вода горного озера, как небо в ночи, синего цвета…

— Боги, я нашёл его! — прошептал Натор, потянувшись руками к фигуре прекрасного воина, — это могила Синего тигра! Я нашёл его! Значит, он существует! Всё-таки существует!!! — он радостно схватился за навершие меча. — Нам осталось лишь его пробудить! Я нашёл Синего тигра! — закричал он в сторону выхода, смеясь.

Асфири услышала его, и они с фирем побежали в нашу сторону. Но вдруг на меня что-то нашло, я сама не успела понять, что почти зарычала:

— Не прикасайся к нему!

Натор оторопело убрал руки и поглядел на меня.

— Не трогай! Это моё!

Во мне вскипела непонятная злость и неконтролируемая дикость. Я одним движением запрыгнула на крышку саркофага и рыкнула:

— Отойди! Не приближайся! Он мой! — и когда Натор допятился до самой двери, где ему в спину влетели Асфири с Элни, я уже спокойнее сказала, глядя на крышку: — Он для меня…

Спрыгнула и одним лёгким движением смахнула многотонную плиту, открывая внутренности саркофага. Обуреваемый любопытством больше чем страхом, Натор вытянул шею, но не увидел тела. На дне лежал только меч. Узкий и изящный, с огромным сапфиром на рукоятке, в простых ножнах того же сапфирового цвета.

Что со мной? Эта мысль на самой грани сознания промелькнула и исчезла. Не понимаю, откуда, но я знала, что я пришла сюда за ним, что этот меч принадлежит мне, и много веков ждал лишь меня. От него исходила холодная могучая сила, она притягивала, смывая все эмоции, вселяя спокойную уверенность. Я протянула к нему руку, плавным движением обхватила рукоять, второй рукой ласково подхватила ножны и подняла его.

Силу, окутывающую его, почувствовал даже Элни. Они попятились от меня, когда я, не глядя, направилась с мечом к выходу. Я остановилась на верхней ступени лестницы, мои волосы шевелились, тело было холодным как лёд, глаза видели даже сквозь сомкнутые ресницы. Рукоять меча лежала в руке как влитая, и я, повинуясь внезапному порыву, выдернула клинок из ножен и подняла над головой.

Раздался крик. Мой. Сила, дремавшая в мече, разом вырвалась на свободу, ломая и сдавливая тело. Кости будто выворачивались, мышцы судорожно сжимались, изо рта вырывался не то крик, не то хрип. Но я почти не чувствовала боли, сила, окутавшая меня, заглушала все чувства. И вот она, как гигантский молот ударила в грудь. Ещё раз, и ещё, и ещё, будто пытаясь сокрушить грудную клетку, и, наконец, проломила её, но… прямо из моего сердца хлынула всесокрушающая мощь, отвечая на удар, они столкнулись и слились в одно. Эта мощь продолжала вырываться из груди, живота, плеч, глаз. Она окутала меня всю, будто ледяное пламя, а когда она полностью поглотила меня, всё кончилось. Я умерла…



— Даша? Ты живая? — это был отважный фирь.

Я открыла глаза, и он мигом отскочил, но, увидев мой осмысленный взгляд, осторожно вернулся и наклонился ко мне, тигры же стояли в стороне с одинаково побледневшими лицами, а когда я, кряхтя, встала, разом бухнулись на колени.

— Чего с вами? — ошарашено спросила я, пытаясь сохранить равновесие на нетвёрдых ногах. Удивительно, но я оказалась не только живой, но и в меру здоровой. Но тигры смотрели на меня как на привидение. Только фирь, такой же бледный, как и остальные, стоял рядом, нелепо раскинув коротенькие ручки.

— Что случилось-то? — мои слова пронеслись по пещере как-то слишком звучно, так что я еле узнала собственный голос.

— У тебя волосы синие… — сказал фирь и по-детски показал на меня пальцем.

— Что? — удивлённо спросила я и попыталась поймать локон, чтобы разглядеть. Но в тусклом свете мои волосы всё так же выглядели чёрными.

— И хвост, — уже живее добавил Элни.

Вот хвостом мне двинуть удалось, он сам изогнулся в сторону, чтобы я могла увидеть полосатый промельк.

— Это что??? — вопрос был глупым, но вырвался сам.

Прислушалась к себе, пытаясь понять, что же произошло. Воспоминания о том, что я пережила в храме, возвращались, дурман спал, и я поняла, что сделала какую-то непоправимую вещь. Что-то изменило меня. Я действительно умерла и родилась кем-то другим. Или проснулась? Но кто я? Ничего нового память не преподнесла. Ни тайны вселенной, ни божественных откровений. Это была я, всё та же. Девушка, сбежавшая из дома, худо-бедно начавшая овладевать магией и смутно вспомнившая свою предыдущую жизнь. Но, в то же время, я совсем по-новому воспринимала своё тело. Теперь оно походило на сгусток силы, способный сокрушить и воздвигнуть весь космос. Ну, может не весь, но значительную часть точно.