Сумасшедший Вампир

Очнулась я от лёгкого прикосновения Эстэриола. Оказывается, я стояла на краю обрыва, раскинув руки, а по моим щекам стекали слёзы. Встряхнулась и с опаской отошла. Странно, опять же, ничего нового я в себе не заметила. Только усталость куда-то пропала, и всё ещё хотелось плакать.

— На сегодня хватит, — ласково сказал Эстэриол, — ты умница.

— Что? — удивилась я. — А как же магия?

— Магия вокруг нас, в тебе и во мне. Сейчас ты просто познакомилась с ветром. А завтра мы продолжим. Тебе спать пора давно. Прости, опять я увлёкся… Не выспишься же опять.

— Но, — я хотела возразить, что совсем не устала, но тут заметила, что луна уже почти зашла, да действительно уже пора в постель. Вернее, в походное одеяло.

Эстэриол проводил меня, подождал, пока я улягусь, и, ласково чмокнув в висок, исчез, оставив наедине с новыми мыслями.

— Полуночники хреновы… — проворчал фирь из-под одеяла.

Асфири фыркнула, я улыбнулась:

— Спокойной ночи…

— Спокойной ночи, — тепло ответили друзья.





Гроза в горах




Я спала. И видела сон. Он был странный, не похожий ни на один. Я была в удивительно красивом месте. И я была не я.

Дивный парк с прекрасными цветущими деревьями и резными беседками из белого мрамора. Он был освещён лучами заходящего солнца, наполнившего тёплыми красками воздух. Я брела по извилистым тропкам мимо скамей и статуй, спускалась по каменным лестницам среди цветущих кустов жасмина. Мне казалось, что я ходила тут тысячу раз! Всё было таким знакомым. Все уголки, повороты, щербатые жёлтые камешки на дорожках, листья старой вишни и куст с мелкими синими ягодками. Кроны плодовых деревьев, прячущие небо.

А потом я вышла на открытое место. Там была скала, отвесно уходящая к морю, а на её краю, над самой пропастью, стояла хрупкая фигурка. Худощавый парень, почти мальчик, с волосами цвета солнца. Я испугалась, что он упадёт, так близко к краю он стоял. Ветер трепал расхристанную одежду, грозясь сбросить его вниз, но он продолжал стоять, глядя в пропасть. А когда я подошла, он обернулся, и я узнала его. Эстэриола. Он был совсем юн, лицо тонкое, почти девичье. Глаза цвета грозовой тучи полны и боли, и какой-то отчаянной надежды — света.

Он улыбнулся мне. Ласково и нежно. «Аябэль…» — прошептал он. А в следующий момент внезапный порыв ветра сдул его и меня в пропасть. Но вместе с нами ветер слизал и скалу, и море, и весь мир, который предстал перед моим взором, и я проснулась.

Солнце уже давно встало, а мои друзья тихонечко перешёптывались и доедали завтрак. Дежавю какое-то. Скоро такими темпами совсем режим испортим! Впрочем, уже неважно. До Сидиена мы почти дошли. Ещё день-два и на месте! Как раз в срок, как Асфири хотела.

Ой! Это ведь значит, что у неё будет День Рождения? Что бы… А подарю часы! Всё равно больше толком нет ничего, а от них хоть польза. Для подруги не жалко!

Я встала и поплелась к ручью в овраг. Утро-то чудесное! Птицы поют, солнышко спинку пригревает! Сняла толстовку и оглядела. Постирать бы! Провоняла бомжом уже! Как бедный Эстэриол со своим вампирским нюхом меня выносит? А Асфири! Божечки, уж она-то как? Впрочем, если сравнивать с Мохнатиком… не так всё и плохо.

Выкупалась в ледяном ручье, ополоснула волосы. Посмотрела на толстовку ещё раз и напялила назад. Не высохнет до вечера! А мы в горы идём, там прохладно. Да и облака порой набегали на солнышко, сразу становилось прохладнее.

Друзья понимающе хихикали, пока я доедала свою порцию завтрака. Сами бодрые, выспавшиеся и довольные. Естественно! Они-то спали, пока я руки на скале выворачивала. Не жалею! Ни о чём!

— Ну что, как прошла ночь? — спросила у меня Асфири, когда я доела.

— Здорово! Эстэриол учил меня магии!

— Ух ты! Ну и как, получается?

— Нет! — радостно сказала я. — Но я обязательно научусь!

— Ну да помогут тебе боги, — улыбаясь, покачала головой подруга. — Кто там у вас, у людей, за это отвечает? Сифирус? Ну да поможет тебе Сифирус! — Асфири весело засмеялась.

— Сифирус? Это бог чего? Я забыла, Элни, — я взглянула на фиря, но ответила тигрица:

— Мудрости. Ему храм строится в столице. Огромный! Прямо на территории университета! Я видела издалека. Эти олухи сначала построили храм, открыли его, а теперь вокруг достраивают учебные корпуса! Приходится каждый день выделять по дюжине народичей, выгребать пыль! Но признаюсь, несмотря на идиотизм, строят они весьма красиво.

Асфири хихикнула, а фирь, уязвлённый тем, что его перебили и не дали блеснуть знаниями, хмуро вставил:

— Не только мудрости! А вообще всякой учёности, знаний и магии. Я же рассказывал тебе уже, Даша!

Асфири даже не заметила его недовольного тона и, посмеиваясь, продолжила:

— В общем, ваши молятся ему перед сдачей экзаменов. Иногда он даже помогает, я слышала. Хотя, как мне кажется, лучше бы вашим студентам науку изучать, а не на богов надеяться!

Я тоже засмеялась, вспомнив, как мои одногруппники рассказывали, что в полночь вылезали из окон с зачётками в руках звать Халяву. Или Шару, кому как. А тут вон Сифирус. Засмеялась, представив, как бы я вместе с ними вылезла в окно и начала звать Сифируса истошным голосом.

Асфири тем временем всё больше погружалась в воспоминания:

— Я день на третий, наверное, попала в парк дворцовый, где статуи стоят. На компанию ребят там наткнулась. Они как раз возле Сифируса толпились, потому что в храм было не попасть. Убирали там в это время и никого не пускали. Послушала я, слух-то у меня, не то, что у вас! Да они и не таились. Такого наслушалась! В общем, как я поняла, это — сыночки всяких купцов и дворян, которых батьки сообща отправили в столицу поступать в университет. И судя по их разговорам, они совсем были не в восторге! — Асфири эмоционально всплеснула руками, быстро перескакивая с шутливого тона на возмущение, как уже не раз делала. — Да ну вас, люди! Университеты строятся для того, чтобы те, кто любит знания, могли там их преумножить! А не для того, чтобы обучать грамоте зажиточных деревенщин! Университет ещё открыть не успели, а толпа уже набежала! Конечно! Каждый мало-мальски богатый купчик хочет, чтобы его сыночек учился в университете в самой столице! Я, когда уезжала, слышала, как обсуждали, что Марэус решил расширить строительство из-за таких вот! Чтобы отдельно построили общеобразовательные классы для тех, кому в науке делать нечего, а документик об окончании иметь хочет.


— Но Асфири, мне кажется, что на самом деле этот Марэус молодец! — справедливо возразила я. — Он же таким образом повышает образованность населения! У нас, в нашем мире, каждый ребёнок учится в школе десять лет! Каждый умеет читать и писать, знает историю, физику, химию… — я задумалась, вспомнив, что сама училась через пень колоду. — Хотя нет, не каждый. Ходить-то ходят, но учатся не все. Эх, наверное, это везде так. Есть и разгильдяи и заучки.

— Мне заучки больше по душе, хотя я-то сама не больно учёная. А про разгильдяев, это точно! — усмехнулась вновь тигрица. — Я ж и говорю: эти мальчишки возле статуи готовились к экзамену! И вместо того, чтобы повторять, каждый хвастался, у кого где подсказки припрятаны! И Сифируса просили помочь, чтобы наставник их не заметил, а не чтоб он их разум открыл и приумножил знания! Ну не глупо, по-твоему?

— Я бы сказала, что это обычно. Во всяком случае, для нас. Но Асфири, я что-то не пойму, если университет только строится, какие могут быть экзамены?

— Дык вступительные! Они ж не сельская слушальня, где молодняк обучают. Там грамоту знать нужно и ещё много чего. Университет к зиме построить обещали, до наступления холодов, а набор объявили ещё полгода назад, чтобы до всех весть дошла, и доехать успели. А как наехали достаточно, так преподаватели за них и взялись. Кто за золото, кто за услугу, подтягивают юнцов этих, чтобы папочки были спокойны, что дитятко поступит. А Марэус это не проглядел, и на поток поставил, так что пришлось наставникам задарма по целым дням вкалывать, чтобы время не терять, пока здание строится. Представь! — она рассмеялась, рисуя воображаемую картину: — Вот сидит такая компашка, лекцию слушает, а вокруг них стены настраивают. И какой-нибудь зодчий к профессору подбегает и говорит: «Благородный эо, не подержишь стремянку? А то напарник вчера браги упился, его штормит!».

И тигрица принялась хохотать, чем заразила и меня, и фиря.

— А что же, там только мальчики учатся? — спросила я, отсмеявшись.

— Нет, конечно, там всех хватает! Хотя мальчишек больше, это да. Из тех, кто действительно хочет учиться, там встречаются и девушки, и женщины, и я даже одну бабушку видела! А вот среди тех, кто в общеобразовательные классы пойдёт, там в основном парнишки. У купцов дочери обычно для выгодного брака готовятся. Как я поняла, у вас — людей — умные девушки не в почёте. Такую замуж выпихнуть сложнее за кого удобно, всё сама что-то там пытается решать и распоряжаться. Как по мне, это лучше! Но, видать, неудобно людям. Ненавижу людей! И когда за девушку кто-то решает, с кем ей быть, а с кем нет! Вот хочешь ты с вампиром якшаться? Ну и якшайся себе на здоровье! Я и слова не скажу! И другим язык кулаком подправлю!

Асфири не на шутку распалилась. Даже Элни испугался и поспешил уверить, что он тоже совсем не против моей симпатии.

— А если девушка сама хочет решать, с кем ей быть и чему учиться, то именно так и можно создавать нормальную семью! А у людей это всё порицается! Пущай девка лучше сидит и венки плетёт, нечего ей думать и мужу перечить! Мне их так жалко! Это ужасно!

— Знаешь, что я тебе скажу, Асфири, — задумчиво проговорила я, — у нас девушки учатся наравне с парнями, но что-то я не заметила, чтобы это заставляло всех мыслить. Наверное, так нужно, чтобы не вымерло человечество. А то вдруг правда все женщины станут умными, научаться сами себя обеспечивать? И тогда им больше не понадобятся мужчины. И семьи тоже. Они ведь отвлекают от работы и развлечений. Вот тогда бы точно человечество вымерло!

— Ха-ха, какая ты смешная! — Асфири смеялась во всю, не глядя на насупившегося фиря, который никак не мог въехать в суть нашего философского спора. — Но ведь с какой-то стороны ты права, — отсмеявшись, наконец, сказала она. — Я порой совсем не понимаю людей. Как можно не хотеть иметь семью и мужчину, если ты умеешь думать? Ведь это наоборот хорошо, если ты умна, и умён твой муж. Тогда можно в мире жить, полагаясь друг на друга, и каждый будет выполнять свои обязанности, и чем умнее жена, тем сильнее должен любить её муж, ведь она может дать ему ценный совет и помочь решить проблему, к которой он не смог найти подхода.

— У нас у людей есть что-то типа комплекса «перетягивания одеяла»… — поморщилась я. — Мама с папой постоянно собачились на эту тему. Кто умнее, кто больше зарабатывает, тот в семье и главный. Наверное, люди везде одинаковы…

— Да уж…

Тут в разговор вклинился уже порядком разозлённый Элни:

— Мы вообще в путь сегодня собираемся? Или вы весь день будете тут сидеть и языками чесать? Как те деревенские девки, точно!

Мы захихикали и стали собираться в дорогу.

Тропа всё круче поднималась в горы, из-под ног выскальзывали мелкие камешки, заставляя спотыкаться. Асфири с грацией танцовщицы балансировала на них, а нам же с фирем приходилось туго. Да и Мохнатик порядком устал обтирать копыта об острые камни. На сегодня целью нашего путешествия была вершина горы, откуда уже можно было разглядеть море. Теоретически. От вершины, как сказала тигрица, было полдня пути до Сидиена, так что уже завтра к обеду мы могли быть на месте, но пока что приходилось ещё поднапрячься — это был самый тяжёлый отрезок пути.

По дороге я вспоминала обо всём, что мне говорила Асфири и Эстэриол, вопросы, как летучие мыши из пещеры, выскакивали и, множась, пытались вырваться на волю, но поскольку идти было очень сложно, приходилось откладывать их на потом.

Но как же всё-таки это интересно! Как живут здесь люди, какая у них наука, какая у них письменность? Чем живут простые крестьяне? Как у нас? Или тут другие порядки? А король? Марэус Первый, кто он, как он живёт, как он правит? Как относятся к нему его подданные? Можно ли увидеть богиню Феррию, если она, как я поняла, правила в столице до того, как спихнула всё на короля? И куда мы идём? Куда я смогу пойти дальше? И, боги, зачем же я туда иду? Что зовёт меня? Магия? Или кто?

Хвала богам, нечеловеческая усталость поумерила моё любопытство, и голова, в который раз, избежала печальной участи перезрелого арбуза.

Привал разбивали в молчании, потому что все окончательно выбились из сил, штурмуя гору. Вообще, если сравнивать с теми вершинами, что венчали гряду у Приюта Хозяйки гор, эта была вполне посильной, и даже воздух был таким же сочным и плотным, как и раньше. Не знаю, насколько ниже была эта гора, но тут было вполне мило, местами даже уютно.

Лагерь мы поставили на окраине жидкой рощицы, которая прикрывала макушку горы, как реденькие волосики у лысеющего, но молодящегося интеллигента среднего возраста. Эти низенькие деревца хоть немного укрывали от ветров.

Было грустно. Завтра нам предстояло завершить этот отрезок пути, а что дальше — неизвестно. Асфири останется в Сидиене и, примкнув к общине, будет трудиться на её благо. Что ждало нас с фирем, мы не знали, но планировали несколько дней задержаться. Может, узнаем, что мне нужно делать дальше? А если нет, то, отдохнув, пойдём к побережью.

Признаться, я слегка робела. И от мыслей, что найду там, наконец, ответы — зачем я здесь, и от мыслей, что не найду. Что делать если и там ничего не выяснится, мы пока не решили, но думали, что всегда успеем вернуться в Сидиен, если что, а там видно будет.

За ужином мы засиделись долго, уже стемнело, а мы всё не могли наговориться. И, как назло, все вопросы, которые мучили меня весь день, куда-то выветрились из головы. Вместо этого мы обсуждали наш поход, вспоминали все приключения, трудности. Смеялись, вспоминая, как мы познакомились, как перепугался Элни, как мы наперегонки носились по холмам, и Асфири орала, что она быстрее всех, в результате свалилась, потому что не заметила бревна под ногами. Как мы встретились с Эстэриолом, какие он шутки отмачивал, как Элни выискивал у меня следы от укуса на шее.

За этими разговорами, мы и не заметили, что нас стало на одного больше. Причём вампир умудрился даже вставить пару своих замечаний, пока мои друзья опомнились. Но на этот раз — и я была счастлива — никто даже не посмотрел косо в его сторону. Похоже, его, наконец, приняли в нашу компанию.

— Ты учишь Дашу магии? — спросила его Асфири, отсмеявшись. Ну да, стоило видеть наши собственные рожи, когда мы осознали, что вампир тут как тут!

— Это она меня заставила! — задорно отнекивался Эстэриол. — Я тут ни при чём!

И даже Элни заметил, что теперь, когда вампир смеётся, клыки уже не выглядят угрожающе, а смех весёлый и совсем-совсем нестрашный. Он выглядел, как простой парень, обсуждающий свои приключения в компании друзей за бокальчиком пива. От его безумия осталось лишь своеобразное чувство юмора, но больше не было внезапных перемен, резких нервных движений и двусмысленных шуток.

В этот раз он притащил нам горсть орехов и какую-то птицу. Прямо на вертеле. Правда, недожаренную. Что и откуда я спрашивать не стала. Наверное, каким-то разбойникам опять не повезло…

— Да, — продолжая улыбаться, сказал он, — я нередко бывал в роли такого себе учителя, и мне показалось, что можно попробовать восстановить навыки. К тому же Даша пока что для меня загадка, я так и не выяснил, есть ли у неё способности, или нет.

— Как же? — вклинилась я. — А когда я вчера танцевала с ветром, ты же похвалил меня! Я думала, ты увидел, что я могу!

— Я не уверен до конца, — посерьёзнел он. — Это слишком тонкая материя. Ты можешь обладать даром, но он может никак и не раскрыться. Такое бывает. Обычно у таких народичей рождаются дети — маги. Но бывает и так, что дар дремлет поколение за поколением, пока полностью не сойдёт на нет. Или наоборот, родится вдруг такой светоч, который в младенчестве полдеревни снесёт, потом отстраивай! Такие случаи редки, но бывают. Я слышал лишь о двух таких детях, которых родители после этого отдали к нам на обучение, участь других, я думаю, незавидна… Хотя дар проявляется по-разному и в разном возрасте. И не всегда разрушительно.

Я задумалась, но меня опять начало охватывать то неумолимое желание во что бы то ни стало овладеть искусством магии. Ну а кто на моём месте не хотел бы?

— Но как мне пробудить дар, если он у меня есть?

— Я не могу тебе сказать, — грустно улыбнулся Эстэриол. — У каждого это происходит по-своему. Сильные чувства, непредвиденные обстоятельства, а может и на пустом месте на кухне за приготовлением борща проявиться. Это очень тонкий вопрос, пока ещё никто не выработал гарантированной методики пробуждения дара. Поэтому и случаются всякие… сюрпризы. Я могу лишь попробовать направить тебя на то, чтобы это случилось, а уж что будет в результате — никто не знает.

— Но ты чувствуешь во мне дар, он есть? — не отставала я.