Сумасшедший Вампир

Когда я встрепенулась и открыла глаза, было уже темно и тихо, а прямо в правый глаз нахально заглядывала почти полная луна. Рядом всхрапнул Мохнатик, друзья лежали вокруг костра и, похоже, давно спали. Костёр почти не горел. Тихо тлел, потрескивая и грея оранжевым жаром стоящий рядом котелок с моей порцией похлёбки. Я села, сбрасывая одеяло, и отхлебнула из кружки остывшего чаю, который так и стоял рядом невыпитый. Огляделась. Кроме моих сопящих в две дырки спутников ни души. Луна и я — романтика. А где же Эстэриол? Неужели опять решил не будить меня?!

Я встала, и прошлась вокруг полянки, подкинула дров в дотлевающие угли, доела похлёбку и спустилась вниз по тропинке по своим делам. Когда возвращалась, страшно волновалась, что он так и не придёт.

Но возле костра, как ни в чём не бывало, сидел этот клыкастый нахал и грыз какую-то деревяшку. Когда я подошла ближе, вампир сплюнул стружку, и протянул деревяшку мне. Я с подозрением взяла обслюнявленный кусочек, но когда разглядела его при свете луны, восхищённо вздохнула:

— Какая красота! — в моих руках лежал искусно сделанный цветок. Как такое можно было выгрызть зубами, я не представляла, но сделан он был настолько мастерски, что я склонялась к мысли о магии.

— Это тебе. У меня зубы чешутся кого-нибудь съесть, так что я решил убить сразу двух зайцев. Вижу, что нравится. Я рад!

Он улыбнулся, сверкая отражающимися звёздами в глазах. Плащ, лохматый хвост, перевязанный какой-то тесёмкой, длинные нервные пальцы. Боги, как я соскучилась!

— Я тоже, — кажется, его улыбка была такой же, как и моя. Дурная и счастливая.

Он порылся сбоку, достал из какой-то тряпицы кренделёк и протянул мне.

— Спёр? — улыбнулась я.

— Купил, — он блеснул клыками. — Решил, что могу себе позволить.

Я польщённо приняла угощение и откусила. Боги, сколько же я не ела сладкого?! Счастье-то какое!

— Спасибо!

— Видишь, даже денег для тебя не жалеет, — проворчал разбуженный фирь, отворачиваясь и накрываясь одеялом с головой. — Благородный эо!

— А я их спёр! — засмеялся вампир.

Я чуть не подавилась. От нашего смеха проснулся даже Мохнатик, и Эстэриол потянул меня за руку:

— Пошли. Пусть спят, — и весело бросил друзьям: — Обещаю к утру вернуть!

Тигрица с фирем на пару заворчали и завозились, но не возражали. Лишь бы ушли уже и спать не мешали!

Я послушно пошла за ним в густые заросли перед скалами. Он нащупал удобный выступ, и мы полезли выше. Поднимались недолго, но я успела подустать — подъём был крутой, хоть и несложный. Вроде как природные ступени для гигантов. Днём так вообще здорово было бы по ним полазить! Впрочем, луна светила ярко, вампиру даже не пришлось зажигать свою волшебную светящую жёлтую звёздочку.

Он привёл меня на небольшой уступ, откуда открывался чудесный вид на долину, оставленную позади. Внизу и наша полянка проглядывалась. Костёр еле мерцал оранжевым. Луна озаряла всё потусторонним светом, отчего у меня периодически возникало ощущение нереальности происходящего, а ещё приятный холодок в груди от таинственности пейзажа. Место как нельзя лучше подходило для того, чтобы я могла, наконец, пристать к нему с расспросами. Но Эстэриол перебил меня:

— Ты взволнована тем, что я украл деньги?

Я помялась. И правда, неуютно себя чувствовала. Пусть и выросла в напрочь коррумпированном обществе, но так и не смирилась с наживательством.

— Даш. Я их с трупов снимаю… Ты ведь…

— Знаю! — я насупилась. — Не мне судить…

— Спасибо, — вампир, покачал головой. — Я когда-то тоже переживал из-за этого. Прости, что… Я неудачно пошутил.

Отогнала непрошенные мысли. Не хочу об этом думать! Хочу о магии, о сказках, о хорошем!

Повернулась к вампиру, но он молчал, глядя на луну. Боги, а ведь он красив! Я только сейчас внимательно вгляделась в его лицо, пока он был отвлечён созерцанием. Светлые волосы неровными локонами касались худых щёк, выбившись из растрёпанного хвоста, мертвенно бледные губы искривлялись в какой-то печальной усмешке, а глаза непонятного в темноте цвета были настолько глубоки, что можно было бы утонуть, но он не давал мне этой возможности. Сейчас в них тонула луна.

— Эстэриол?

— А?.. — он резко повернулся ко мне, возвращаясь к реальности.

— Что гнетёт тебя? — я сама не знала, почему спросила это. Он удивленно приподнял бровь, а затем рассмеялся.

— О, мои думы слишком сложны для понимания простой смертной! Тебе не постичь глубину моих терзаний! Но я приоткрою завесу! — он деловито поёрзал и совершенно обычным тоном произнёс. — Я вот думаю, что, если жёлтый, это синий, но все думают, что он жёлтый?

— Что???

Эстэриол опять засмеялся, но вскоре посерьёзнел:

— Не волнуйся о том, что гнетёт меня, я сражаюсь сам с собой. Там внутри, — он ткнул пальцем себе в висок, — столько всякой дряни, ты не представляешь! Я очень рад, что ты не умеешь читать мысли, у тебя бы самой крыша поехала от этой каши. Я пытаюсь… вернуть себя. Это не так уж и сложно, но иногда больно. Но я справляюсь, — он улыбнулся. — Каждый из нас ведёт свою войну. Я со своим безумием, ты с прошлым, Элни со страхом, а Асфири с собственным сердцем. И все мы стремимся стать собой, обрести свой собственный смысл.

Он ещё поёрзал и продолжил:

— Я долго думал над смыслом жизни. Для чего это всё? Для чего мы здесь, для чего я? В чём смысл моей жизни? И знаешь, что я понял? Его нет. У меня нет смысла жизни. И у тебя его нет. Его нет ни у кого! Мы — просто прихоть богов, оставленная в этом мире. Когда-то я считал, что есть великий замысел, что каждый человек, эльф, гном, собака и даже таракан, исполняют свою собственную роль в хитросплетении судеб, каждому отведена определённая задача, с которой он должен справиться. Ты представляешь, я даже серьёзно изучал этот вопрос когда-то. Об этом написано столько книг! Ты не представляешь!.. А впрочем, вижу в твоих мыслях — встречала. Но знаешь, что я тебе скажу? С каждой прочитанной книгой я всё больше понимал, что на самом деле они написаны от безысходности. Народичам слишком страшно понять, что они ни от кого не зависят. Как сироты они брошены в этом мире и каждый из них волен делать, что хочет. Свобода, она пугает! И бессмысленность! Народич, понявший, что он один сам отвечает за свою судьбу, как ребёнок в лесу начинает голосить и писаться от страха. Не все могут взвалить на себя такую огромную ношу, как ответственность за свою жизнь.

Эстэриол поёрзал, его глаза горели. Я видела таких людей, которые настолько увлечённо что-то рассказывают, что невольно сама начинаешь гореть их мыслями.

— Казалось бы, что сложного? — продолжал вампир. — Ты сам волен делать со своей жизнью всё, что угодно! Но! Тогда вдруг и выясняется… что всё, чего ты достиг и не достиг, это твоих рук дело! И во всех твоих бедах и неудачах, виноват только ты. Что из-за тебя твоя жизнь ничтожна, и ты являешься тем, кто ты есть, потому что ты сам поленился поднять свой зад и сделать себя лучше, а не потому, что боги к тебе были неблагосклонны из-за того, что твоя бабка гуляла с ярру! Правда, забавно?


— Ярру? — спросила я первое, что пришло в голову, а сама ошарашенно размышляла над его словами. Я слышала о таком, но впервые эта теория стала для меня такой простой и понятной.

— Ярру. Это демоны. Они живут на Чёрном полуострове. На северо-запад отсюда. Я сам родился в тех окрестностях. В Деркотиме, это город как раз на границе, — он улыбнулся мне. — Прости, я задурил тебе голову?

— Нет, что ты! — я ущипнула его за рукав. Постеснялась взять за руку. — Эстэриол, я просто… Я думала когда-то об этом, но так чтобы понять… — ненадолго замолчала, подбирая слова, — но как, оказывается, всё просто. Да, теперь я понимаю, почему люди так держаться за свою религию. Но… Эстэриол? Это всё более чем понятно в моём мире! У нас нет таких богов, но здесь?! У вас же боги тут, как будто в соседнем доме живут! Как так? И ты мне говоришь, что они вас бросили как игрушку? Да ведь я сама видела Алету, которая… и этот мужик непонятный из сна, вдруг это тоже какой-то бог? Да ты же сам рассказывал, что Алету вживую видел! И ребята в один голос говорят, что меня боги ведут! Как может быть, что здесь нет смысла?

— А вот так… — он всплеснул руками. — Видел я этих богов. И у меня есть мысль, — он зловеще нахмурил брови, — за которую они могут жестоко покарать меня. Но я тебе по секрету скажу, — и он наклонился к самому моему уху и прошептал: — они такие же идиоты, как и мы!

Я невольно засмеялась, а вампир, нисколько не смущаясь, ржал во всю глотку.

— Ладно, хватит философии! — весело сказал он. — Мне кажется, или у тебя были ко мне какие-то вопросы?

Я даже растерялась от такой резкой перемены темы, но вопросы, как хищники в засаде, почуяли жертву, и тут же бросились в атаку.

— Эстэриол, ты обещал научить меня магии!

— Я?? Что, правда?

Но видя мои умоляющие глаза, он смягчился:

— Ладно, так уж и быть. Смотри, это простейшее заклинание.

Эстэриол пробормотал какую-то белиберду, затем взмахнул рукой, и из-под неё выплыл тот самый, уже видимый мной, шарик света.

— Это называется «соль». Магический светильник. Его даже ребёнок с даром может создать.

Эстэриол вновь раздельно проговорил слова, показал пасс рукой, и я попыталась повторить, но у меня ничего не получилось. Слова заклинания были настолько труднопроизносимыми, что я не смогла выговорить и половину. Вампир терпеливо повторял раз за разом, пока я не вызубрила их на зубок. Затем мы приступили к магическим пассам. Его с такой лёгкостью выполненное движение оказалось настолько сложным, что я чуть не вывихнула кисть, стараясь повторить. Ну да, тут, наверное, разминать руку нужно. Хотя я бы не сказала, что была настолько закостенелой. Трудно, да и ладно.

После долгих и упорных попыток я добилась и этого. И вот он отстранился, давая мне простор для действий. Я сосредоточилась и в точности повторила заклинание. И ничего не получилось. Я даже ничего не почувствовала. Вообще ничего! Эстэриол же, как ни в чём не бывало, опять подсел ко мне поближе и меланхолически начал жевать какую-то травинку.

— Что я сделала не так? — я говорила спокойно, но на самом деле ужасно расстроилась от неудачи.

— Ничего, ты всё сделала правильно.

— Так почему же не получилось? Это потому что у меня совсем нет способностей к магии? Да?

Эстэриол спокойно выплюнул траву и улыбнулся мне:

— Нет, почему? Способности к магии есть у всех, но не каждый может их пробудить, и не каждый обладает большой магической силой. Это как… — он замялся, подыскивая подходящее сравнение. — Как рисование. Каждый может накарябать цветочек палкой на песке, каждый может предвидеть ближайшее будущее во снах, но не каждый пробует, и не каждый обладает необходимым рвением, чтобы развивать свои способности. Тут много препятствий, например: отсутствие веры. Это, пожалуй, самое сложное. Большинство населяющих этот мир разумных существ, верят, что магия, это удел избранных или дар богов, поэтому даже захоти они, у них бы ничего не получилось. Ведь для этого — о ужас! — нужно очень упорно и тяжело трудиться! Хотя мало кто это понимает. Я понял. И попал в Светоч. Дар-то у меня был посредственный. Это сейчас я виртуоз! Хотя, до настоящих мастеров всё равно ещё ползти и ползти… Но у тебя, я думаю, другая проблема. Её мы выявим попозже. У Аябэль, кстати, тоже ничего не получалось…

Его взгляд остановился, и он замолчал. Я почувствовала неловкость, но вампир резко вскинулся и опять улыбнулся мне:

— Но я уверен, что у тебя получится. Мне почему-то так кажется, не спрашивай, сам не знаю, откуда. Всегда ненавидел «предсказания»! — он опять засмеялся. — Предлагаю тебе немножко потренироваться, пока я прогуляюсь. Так тебе будет проще сосредоточиться.

И он исчез. Растворился в воздухе, как любил это делать. Я фыркнула от возмущения, но затем решила последовать совету. Я должна научиться магии, должна! Плевать на то, что нет судьбы! Плевать на то, что боги идиоты! Я-то не боюсь взять ответственность за свою жизнь, поэтому добьюсь своего, во что бы то ни стало! Я свободна творить свою судьбу, а значит, она будет ТАКАЯ!

Вампира не было около часа. Всё это время я упорно, не сдаваясь, повторяла и повторяла заклинание, слово в слово, выламывая руку под немыслимым углом. Я старалась пробудить свою веру и свою силу. Уверяла себя, что я это сделаю, что это просто, что нужно только чуть сильнее захотеть. Сильнее сосредоточиться, вложить больше воли. Больше эмоций. Меньше эмоций. Сосредоточить на заклинании всё своё внимание. Наоборот отрешиться от собственных действий. Я перепробовала всё! Уже три раза рыдала в истерике, но у меня не получилось НИЧЕГО.

Когда Эстэриол вернулся, он был совершенно не удивлён таким положением вещей, отчего я ещё пуще расстроилась. Он присел рядом и спокойно проговорил:

— Ну что ж, ты молодец, я тобой доволен. Хотя на самом деле совершенно не имеет значения, как и какие слова ты произносишь. И какие при этом совершаешь действия.

Я подняла на него возмущенный взгляд полный слёз:

— Как?! А почему ты не сказал мне этого раньше?! Я так старалась, а оказывается это всё неважно!

Он усмехнулся:

— Ну, почему же не важно? На самом деле это очень хорошо, что ты так упорно старалась повторить всё, как я тебе сказал. Это всё помогло тебе выработать волю и настойчивость. Теперь твой мозг в курсе, чего ты от него пытаешься добиться. А теперь пойдём-ка повыше, на вон ту скалу, я покажу тебе кое-что ещё.

Я послушно встала за ним, и мы продолжили восхождение. Оказавшись на вершине, я свалилась на траву без сил. Верхушка была широкой, даже деревце росло, зато какой вид!

Когда, наконец, отдышалась, Эстэриол подвёл меня к краю. Хвала богам, я никогда не страдала боязнью высоты, но дух всё же перехватило. Обрыв был отвесный, внизу виднелась узкая тропа, по которой нам ещё предстояло пройти завтра. Лагерь видно уже не было. Впереди видна часть горной гряды, уходящая на восток. А дальше — бескрайнее небо. Огромное, полное звёзд, высветленное сиянием луны и полное ветров.

Я глубоко вдохнула свежий холодный воздух, подставляя ветру свои разгорячённые щёки.

— Так я и думал, — сказал Эстэриол за моей спиной, приобняв меня за плечи, — воздух. Мне кажется, что тебе будет проще всего справиться с этой стихией. Прислушайся к ветру. Вдохни его полной грудью, почувствуй его, полюби его, прими его объятья.

Он отошёл от меня, давая мне простор для действий.

— Но, — возразила я, — я ничего не чувствую. В смысле ничего нового. Я просто чувствую, как ветер обдувает моё тело, но не могу понять, что мне делать.

— А тут нечего понимать. Даша, не жди каких-то новых чувств, тем более забудь о том, что что-то должно произойти. Это будет только мешать. Просто… станцуй с ветром. Он самый нежный кавалер, он приглашает тебя, прими его приглашение и станцуй с ним, станцуй для него…

И я решила расслабиться и последовать за ветром. Пусть я ничего не получу, и никакая магическая сила во мне не проснётся, но я могу просто станцевать, а это так восхитительно. Я никогда не танцевала с ветром. Так, как будто никого нет, будто я самая искусная танцовщица в мире. Искренне и всей душой отдаться порыву, последовать за ним, и тут же отпрянуть, увлекая его за собой, проскользить сквозь его потоки, как сквозь волосы пальцами, обнять и принять его объятья…