Служитель тьмы

— Это из-за действия яда?

— Да. Хотя я не до конца уверен в том, что это именно яд.

— Тогда из-за чего? Разве не твоя смесь ее убила?

— Смесь? Это же надо так сказать, — рассмеялся лекарь. — Хотя ты отчасти прав, убила ее именно моя выжимка. Но я сомневаюсь в том, что у меня получился именно яд. Ты ведь сам видел его последствия. Я считаю, что смог получить не столько яд, сколько раствор, снимающий все поставленные в организме барьеры. Получивший дозу препарата, так сказать, взрывается изнутри, обостряются все рецепторы, в десятки раз увеличиваются сила и выносливость. Но это лишь мои наблюдения, основанные на поставленных опытах. Ты только представь, на что будет способен человек, если маленькая крыса смогла убить троих более сильных и здоровых сородичей, а потом практически перегрызть прутья клетки. Могу тебя уверить, сколько серые не пытались, ни одного из прутьев одолеть не смогли.

— От чего тогда она умерла?

— Мой препарат ее убил. Организм не рассчитан выдерживать такие запредельные нагрузки, поэтому через непродолжительное время, при нахождении в таком состоянии, он начинает саморазрушаться.

— Можно ли прекратить это состояние? — Колина не на шутку заинтересовал эффект экспериментального средства.

— Пока не знаю. С этим я пытаюсь разобраться. Нужно узнать, как остановить действие препарата либо же сделать концентрацию трав в других пропорциях, чтобы организм после эффекта оставался невредимым. Именно над этим я сейчас работаю. Ты только представь, какой мощью сможет обладать человек, принявший его. Ему нипочем будет выступить одному против целой армии.

«Ну, предположим, не против армии, а вот против небольшого отряда вполне реально», — тут же мысленно поправил лекаря Колин, при этом спросив:

— О чем ты говорил, когда крыса собиралась наброситься на последнюю из серых?

— Ах да, вот еще один побочный эффект. Я предполагаю, крыса потеряла над собой контроль в ходе действия смеси из трав. В обычных условиях, убив вторую, она утихомирилась бы. Но здесь она без раздумий набросилась на последнюю из коричневых, еще до нас добраться пыталась.

— Если я правильно тебя понимаю, ей двигала исключительно жажда убийства.

— Думаю да, больше вариантов мне в голову не приходит.

Оба замолчали. Каждый думал о своем. Лекарь — о том, как избежать негативного эффекта. Колин — о возможности применения препарата в бою.

— Кстати, ты по какому поводу ко мне? — первым пришел в себя Артур.

— Точно, с этими твоими экспериментами совсем забыл, — наемник, наконец, убрал кинжал за пояс. — У меня, предположительно, растяжение. При ходьбе нога отдает дикой болью.

— Ладно, сейчас осмотрим, пошли наверх, — Артур уже взял свечку, собираясь двинуться к лестнице, но Колин его остановил.

— У меня к тебе еще просьба.

— Слушаю.

— Я хотел бы купить у тебя немного этого яда.

— Это не яд! — в который раз поправил Колина лекарь.

— Ладно, скажем по-другому, купить этого препарата.

— Честно, я даже не решил, продавать ли мне его. И если продавать, то в какую цену.

— Артур, ты же меня знаешь, деньги большой роли не играют. Тебе ничего не стоит продать всего один опытный образец своему лучшему клиенту, — улыбнулся наемник.

— Если бы лучшему, — подхватил его игру Артур.

— Ну, давай же, решайся, — продолжал тем временем наседать Колин.

В конце концов Артур сдался. Он достал из-под стола маленькую полую трубочку, длиной с мизинец, а в диаметре не больше сантиметра. Вылив в нее остатки сока от смешения трав для эксперимента над крысами, он закупорил пробку, после чего не без гордости протянул ее посетителю.

— Держи, это мой тебе подарок.

— Спасибо, ценю, — искренне поблагодарил наемник, принимая сосуд с ядом.

— Рано благодаришь. Ты же знаешь, я никогда ничего просто так стараюсь не делать. Вот и здесь я намерен получить кое-какую выгоду. Позже, когда ты опробуешь препарат в полевых условиях, мне необходимо будет знать, как ты его использовал, в какой конкретно ситуации, самое главное, как он смог помочь. Было бы вообще замечательно изучить его действие на человеке.

— Зачем тебе все это знать. Думаю, эффект будет тот же, как мы недавно видели.

— Все очень просто, — тоном учителя начал объяснять Артур. — Как думаешь, что я буду делать, если не удастся снизить побочные действия смеси? Продавать ее как яд? Ну уж нет, если правильно преподнести препарат, то здесь пахнет огромными деньгами. А из твоего опыта его применения я, возможно, смогу найти ему новое назначение, нежели банальное убийство будто бы через отравление.

— Договорились. С ходу скажу, можно применить твою смесь для убийства знати, возможно, даже правителя.

— Ты о чем? — не понял лекарь.

— Знать, приближенная к королю, впрочем, как и он сам, зачастую боятся первыми пробовать свою еду, притом относятся они к этому с маниакальной подозрительностью. У большинства из них обычно есть дегустатор, человек, который пробует еду на наличие ядов перед своим хозяином. Если слуга остался жив, значит, с пищей все в порядке, в противном случае поднимается паника, головы начинают лететь с плеч направо и налево.

— Ведь есть долгодействующие яды? Здесь такая проверка не поможет, — Артур сразу же ухватился за пробел в защите знати, с точки зрения специалиста, ему эта тема была очень интересна.

— С ними слишком много хлопот. Во-первых, их трудно достать. Во-вторых, стоят они бешеных денег. Наконец, в-третьих, их известно штук пять-семь, от которых уже давно найдено противоядие. С ядами же моментального действия ситуация обстоит иначе. Найти их легко, стоят не слишком дорого, по сравнению с предыдущими. Плюс их видов огромное количество, постоянно появляются новые, так что противоядие сходу вряд ли удастся подобрать.

— Довольно интересно. Я о таком даже не догадывался, — изумился лекарь. — Как тогда мой препарат можно использовать в данной ситуации? Ведь его все равно сначала попробует слуга.


— Именно в этом заключается превосходство твоего препарата над другими ядами. Представь ситуацию. Дегустатор пробует еду. Все некоторое время ждут, выживет тот или нет. Сначала все идет нормально. Слуга не ощущает никаких признаков отравления, как вдруг ситуация в корне меняется. Дегустатор, обезумев, начинает крушить все подряд, убивая людей, находящихся поблизости. А кто сидит к нему ближе всех?

— Его хозяин.

— Верно, тот самый человек, которого необходимо без подозрений убить. После учиненного беспредела слуга умирает без видимых на то причин. Произошедшее спишут на сумасшествие дегустатора. Об отравлении никто не подумает. По-моему, для таких целей твоя штуковина подходит как нельзя лучше.

— Очень интересно. На этом можно будет очень неплохо заработать. Вот видишь, ты уже начал мне помогать пристроить мое изобретение в дело, — одобрительно улыбнулся Артур. — Теперь пошли посмотрим, как обстоят дела у тебя с ногой.

Поднявшись наверх, лекарь предложил гостю расположиться на стуле, обитом мехом неизвестного наемнику животного. В доме Артура все говорило о его состоятельности. Полы сплошь были устелены коврами, во всех углах стояли декоративные вазы с прекрасными цветами, а в центре залы стояла роскошная кровать, которой было самое место в покоях короля.

— Что тут у нас? — подойдя к наемнику, поинтересовался лекарь.

Наемник без слов закатил штанину. Его нога в месте растяжения заметно опухла. Лекарь надавил на кровоподтек в области сустава, Колин поморщился, сдерживаясь от боли. Осмотрев ногу, Артур велел гостю сидеть, сам спустившись на нижний ярус дома. Вернулся он с мазью в руках, пахнущей горчицей с полынью.

— Держи, будешь растирать ею ногу с утра. Дня через два отек должен спасть. Уже через неделю снова сможешь бегать.

— Спасибо, выручил. Сколько я тебе должен?

— Бери так, главное пообещай на досуге подумать, куда можно применить мою новую разработку. Идея с убийством слугой хозяина мне очень понравилась. Поищи что-нибудь в том же духе.

— Договорились, если чего надумаю, непременно сообщу.

Распрощавшись с лекарем, Колин направился домой. За время, проведенное у Артура, на улице стало совсем темно. Заметно похолодало. Наемник, ежась, постарался закутаться в плащ. Как все же быстро меняется мир. Еще вчера тебе платили за убийства. Но сегодня лекарь лечит даром, да еще в нагрузку дает новый препарат, лишь бы Колин помог ему с ним разобраться. Получается своеобразный обмен, роль денег в котором играет информация. То же было с его последним заданием. Элеонора охотилась не за Малькольмом, ей нужны были его записи. Та же информация, ради получения которой погибли два друида.

— Куда это мы так спешим? — неожиданно дорогу наемнику преградил здоровяк.

Он был на полголовы выше Колина, массой превосходя его в разы. В правой руке громила держал мясницкий нож.

«Дилетант, — устало подумал наемник. — Если бы нож за спиной спрятал, глядишь, смог бы меня удивить, а так — сплошное разочарование».

Колин распахнул плащ, демонстрируя грабителю меч, висящий на поясе.

— Понял? — спросил он у вмиг потерявшего весь задор бандита.

— Угу, — кивнул тот головой, завороженно глядя на клинок противника.

— Как поступим? — иногда наемнику даже нравилось играть с такими недоучками.

— Может, я пойду? — плечи бандита разом опали, сам он ссутулился. Нож незнакомец теперь держал не так уверенно, а глазами старался не встречаться со взглядом Колина.

— Ладно, иди, — не стал препятствовать наемник.

Здоровяк не заставил себя упрашивать, тут же скрывшись в ближайшей подворотне. Колин старался не драться без необходимости, не лезть в чужие дела. Именно благодаря этому качеству он до сих пор оставался цел и невредим. Даже если при нем группа людей сомнительной наружности стала бы убивать ни в чем не повинного прохожего, наемник даже пальцем бы не пошевелил. Не известно, получишь ты благодарность от спасенного или плевок в лицо. Зато одно известно точно, врагов себе наживешь. А зло помнят дольше, чем добро.

Оставшийся путь наемник проделал без происшествий. Войдя в дом, он выпил горячего чая, который оказался как нельзя лучше после уличной прохлады. Отогревшись, Колин почувствовал, как его снова начало клонить в сон. Не сопротивляясь наваждению, наемник отнес наверх взятое с собой оружие. Прежде чем лечь спать, намазал поврежденную ногу. Мазь сразу начала действовать, оказывая теплое жжение на поврежденную конечность. Больше не в силах оставаться в сознании, Колин провалился в сон.





* * *


Джеймс проснулся на берегу реки. Ему понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить все с ним произошедшее, уж больно события предыдущих дней были похожи на кошмарный сон.

Солнце стояло в зените, был ясный день. Кормик не смог определить, сколько времени он спал: сутки либо всего несколько часов. Не став терзать себя этими мыслями, он, поднявшись, направился к речке умыться. Склонившись над зеркальной гладью воды, Джеймс отшатнулся от смотревшего на него отражения. Это был не он.

Парню было восемнадцать лет, только вот отражение показывало Кормику совсем другого человека. Из воды на него смотрел юноша лет двадцати пяти, с залегшими мешками под глазами и осунувшимся лицом. Неприглядную картину дополняла седина, откуда не возьмись появившаяся на висках.

«Ну, допустим, седина понятное дело откуда взялась. Пережив такое, хорошо хоть лысым не остался», — постарался пошутить Джеймс, скрывая свои переживания от увиденного зрелища.

Парень сел на траву. Сорвав лист подорожника, он начал его аккуратно рвать по жилкам на маленькие полоски. За этим делом ему было легче отвлечься. Немного придя в себя, юноша начал размышлять дальше, ища причину своего старения.

Закончив издеваться над подорожником, Джеймс откинулся на спину. Теперь его вниманием завладели проплывающие над ним облака. Все они были причудливой формы, если проявить изрядную долю фантазии, то за ними можно было наблюдать хоть целый день. В детстве Кормик любил этим заниматься.

Вытянув перед собой левую руку, юноша внимательно посмотрел на перчатку.

«На самом деле, она очень даже ничего. Вполне красивая, даже изысканная».

Не удержавшись, он попытался ее снять. Как и в прошлый раз, в усыпальнице, у него ничего не вышло. Она словно стала его частью.

«Может, из-за нее я так быстро постарел? Думаю, не стоит ее больше использовать. Вдруг в следующий раз превращусь в старика или того хуже?» — в памяти всплыло иссохшее, словно мумия, тело разбойника.

Джеймса передернуло. Поразмыслив немного над этим вопросом, Кормик отверг данное предположение как несостоятельное.