Сломанные девочки

Фиона опустила ноги на землю и собралась с духом. Со стороны холма подул ледяной утренний ветер, и она только сейчас поняла, что забыла перчатки.

Засунув руки глубоко в карманы, она двинулась в сторону темной чащи деревьев.

Тонкие стволы росли близко друг к другу, и, хотя листья с деревьев уже облетели, за ними трудно было что-либо увидеть. Но тут, в образовавшемся просвете, Фиона разглядела установленный Иденом новый забор из металлической сетки с развешанными по всему периметру предостережениями. Как же он не хотел, чтобы в школу пролезли дети, бродяги или любопытные местные жители.

Фиона вскарабкалась на изгородь, сжимая зубы от ледяного прикосновения металла к голым рукам. К тому моменту как она добралась до верха, вся одежда под курткой полностью промокла от пота. Раньше она часто совершала пробежки по своему району, но в последнее время перестала заниматься спортом.

Сидя на изгороди, она рассматривала с высоты территорию Айдлуайлда. Слева скалился в обманчивом утреннем свете главный корпус. Фиона как будто слышала его голос: «Я тебя вижу». За ним терялись в тенях остальные здания школы. На дальнем краю участка полоски полицейской ленты отмечали раскопанный колодец. Прямо перед Фионой раскинулось поле для хоккея с мячом. И везде, включая дорогу за деревьями, ни одной живой души. Фиона перекинулась через забор и стала спускаться вниз.

«Какого черта ты делаешь?» Этот вопрос прозвучал у Фионы в голове, когда ее ботинки коснулись земли. Ей казалось, что его произнес Джейми, причем так четко, будто в этот момент он стоял прямо у нее за спиной, покачивая головой. Она направилась через поле в сторону зданий; ветер сдувал шапку у нее с головы. Фиона снова засунула руки глубоко в карманы.

В прошлый раз она на всякий случай запомнила код от главной двери, но сейчас не собиралась заходить внутрь. Фиона прошла мимо главного корпуса, заставив себя остановиться и взглянуть на его мрачный фасад, на пустые окна и просевшую крышу. Она попыталась представить себе, как на этом же месте когда-то стояла Соня, сбежавшая от неизвестного им ужаса в Европе, приехавшая в незнакомую страну и нашедшая в этом неприветливом месте свой новый дом. Чувствовала ли она облегчение, или здесь ей было так же страшно, как в концлагере?

За главным корпусом она свернула на тропинку в сторону столовой. Когда она проходила мимо сада, заледеневшего в тени отсыревших зданий, ее телефон завибрировал – пришло сообщение. Фиона достала его из кармана и коснулась экрана замерзшим пальцем. Это был Джейми.

«Есть ощущение, что ты сейчас не дома».

Фиона остановилась, вглядываясь в эти слова. Откуда он узнал? От холода у нее потекли слезы, она вытерла их и напечатала ответ: «А вот и нет. Я у себя в кровати».

Джейми ответил моментально: «Черт! Ты где?»

Фиона раздраженно фыркнула. Она правда не хотела, чтобы он волновался. Да и зачем? Она могла со всем справиться. Она быстро написала: «Все в порядке», отправила сообщение и снова сунула телефон в карман.

Краем глаза она заметила, как в саду шевельнулась тень.

Фиона повернулась и посмотрела в ту сторону. Наверное, какое-то животное – лиса или кролик. Которое убежало. Вот только выглядело оно необычно. Не как животное. Что-то гладкое, извилистое, пригнувшее голову к земле.

В тишине послышался слабый высокий звук. Он шел с той части участка, откуда она только что пришла, и Фиона повернулась, прислушиваясь. Голоса?

Нет, музыка. Где-то в стороне поля для хоккея за главным корпусом пели песню.

Фиона двинулась на звук. Ей не удавалось уловить мелодию, хотя она казалась знакомой. Музыка звучала слишком далеко, и ветер относил ее в сторону. Кому пришло в голову слушать музыку в Айдлуайлде в такой час? Она перешла на бег и обогнула главный корпус. Сердце у нее колотилось. Просто кто-то слушает песню, нечего бояться. Но что-то в этой музыке – может быть, смутно знакомый ритм или мелодия, которую ей никак не удавалось опознать, – заставило ее остро ощутить свое одиночество. Внезапно Фиона поняла, что в случае чего ей нечем защитить себя.

Перед школой никого не было, на грязной перекопанной дороге и среди темных деревьев тоже никого. И у ворот пусто. Но музыка доносилась не оттуда, а со стороны поля для хоккея.

Там явно кто-то был.

Фиона застыла на месте, увидев женскую фигуру – такую маленькую и легкую, что она могла бы принадлежать девочке. На ней было тяжелое длинное платье, какие носили в старину; незнакомка стояла совершенно неподвижно, глядя в пустоту.

Что это значит? Всего несколько минут назад, когда она перелезала через забор, здесь не было ни души. Фиона двинулась к девушке, стараясь вести себя как можно громче, чтобы не напугать ее. Она заметила, что, несмотря на холод, девушка была без верхней одежды.

– Эй! – крикнула Фиона, когда ступила на поле. Ее ботинки тут же утонули в холодной грязной траве. – Эй, вы меня слышите?

Девушка не шевелилась. Ветер резал Фионе руки и забирался под воротник, из носа текло. Девушка не двигалась и не поворачивалась к Фионе. На голове у нее была не то черная шляпа, не то капюшон, так что даже ее затылка Фиона не видела. Музыка становилась все громче и как будто шла откуда-то из-за деревьев. Теперь Фиона узнавала и мелодию, и голос. Она слышала эту композицию тысячу раз – I Will Survive Глории Гейнор – любимая песня Деб, под которую та часто танцевала у себя в комнате, а маленькая Фиона смотрела и хлопала в ладоши.

Фиона замедлила шаг в замешательстве. За последние 20 лет она часто слышала эту песню и научилась при ее звуках больше не думать о Деб. Теперь эта музыка ассоциировалась у нее с разноцветными огнями сцены, розовыми костюмами и юными девичьими лицами, а вовсе не с сестрой, танцующей в пижаме на своей кровати. Но почему эта песня играла ранним ноябрьским утром на стылом поле у Айдлуайлд-холла?

Небо как будто стало ниже, за облаками взошло солнце, и утренний свет приобрел странный белесый оттенок, на фоне которого деревья стали еще темнее, а на земле стала четко видна каждая травинка. Фиона сделала еще один шаг, и носок ее ботинка во что-то уткнулся. Посмотрев вниз, она увидела венок из пластмассовых цветов.

Ветер трепал юбку странной девушки, и хлопанье ткани перекрывало голос Глории Гейнор. «Все ясно, – поняла Фиона. – Это просто сон».

Вся трава между ней и девушкой была усыпана цветами, венками, открытками и мягкими игрушками – знаками скорби, которые оставили на этом месте люди. Такие предметы она видела здесь после того, как полиция нашла тело Деб. Фиона вдруг поняла, что девушка стоит на том самом месте, где когда-то лежала Деб и смотрела в небо невидящим взглядом.

Она снова опустила глаза. На одной из открыток было от руки написано: «АНГЕЛ». Надпись намокла и расплылась. Фиона задела ногой дешевый пластиковый букет из ярких желтых нарциссов и розовых роз. Рядом с ним валялась смятая сигаретная пачка, целлофан поблескивал на свету. Точно этот же мусор она видела здесь в 17 лет.

«Это просто сон. Кошмар. Я все еще сплю. Я еще не проснулась».

Она снова подняла глаза на девушку. Та не сдвинулась с места. Теперь Фиона могла видела, какие у нее узкие плечи под толстой тканью платья. Ветер поднял край ткани, завернул ее вокруг головы девушки, и Фиона поняла, что на ней вуаль. Под кружевом мелькнул отблеск золотистых волос, аккуратно завязанных в узел на затылке.

Девушка казалась какой-то потусторонней, но раз это был всего лишь сон, Фиона решила не бояться.

– Кто вы? – спросила она, удивляясь про себя, насколько же реальной та выглядит. Фиона даже видела, как она дышит. – Что вы здесь делаете?

Молчание. Возможно, девушка даже не понимала, что рядом с ней кто-то есть. Фиона подняла руку, чтобы прикоснуться к ней, – в конце концов, что с ней может случиться во сне? – как вдруг ветер донес до нее мужской голос. Он звал ее по имени.

Она повернулась. По полю к ней быстро шел мужчина, одетый в черное. Энтони Иден.

– Фиона! – закричал он еще раз.

Интересно, он тоже видел девушку? Фиона обернулась к ней и застыла. Девушки на поле больше не было. Венки и открытки под ее ногами тоже исчезли. Музыка смолкла.

– Нарушаете границы частной собственности? – спросил он, подходя ближе. Он запыхался, а его тонкие волосы развевались на холодном ветру. – Это не лучшая идея. Охрана только что заступила на смену. Если бы они вас увидели, то вызвали бы полицию.


– Я… – Фиона не могла говорить. Она все еще не отошла от увиденного, чем бы это ни было. «Я что, схожу с ума?» – Я просто…

– Ради бога, давайте уйдем отсюда. – Он взял ее за локоть и осторожно потянул за собой в сторону главного корпуса. – Хорошо, что я приехал проверить, как идут дела у рабочих, и увидел вашу машину, иначе вам бы несдобровать. Понятия не имею, зачем вам понадобилось приезжать. Я сам просто ненавижу это место.

– Энтони, – выдавила из себя Фиона, когда они добрались до кромки поля. – Мне кажется, я видела…

Он притянул ее к себе так сильно, что она чуть не потеряла равновесие, и их плечи соприкоснулись.

– Тссс, – прошипел он тихим голосом. – Ничего не говорите. Она может нас подслушивать.

Эти слова были настолько неожиданными, что Фионе потребовалось несколько секунд, чтобы их осознать. К этому моменту Энтони уже отпустил ее руку и снова шел вперед обычным шагом, не глядя в ее сторону.

Фиона словно оцепенела. Она проследила взгляд Энтони до мертвых, пустых окон Айдлуайлд-холла. Дом смотрел на них и смеялся, показывая обломанные зубы. При виде этого ее страх на секунду сменился сопротивлением. «Я тебя вижу, – сказала она Айдлуайлду про себя. – И ты мне не нравишься».

«Взаимно», – продолжал ухмыляться Айдлуайлд.

Когда они добрались до раскисшей дороги, Энтони сказал:

– Я попрошу охрану открыть ворота и выпустить вас. Пожалуйста, позвоните мне, если вы еще раз захотите осмотреть территорию, иначе вас вывезут отсюда в полицейской машине.

Он помахал человеку в форме, выходящему из автомобиля с логотипом частной охранной фирмы на двери. Тот кивнул, нажал невидимую кнопку на приборной панели, и ворота начали открываться, как бы приглашая ее на выход.

Фионе очень хотелось броситься бежать по ухабистой дороге, чтобы как можно скорее оказаться подальше от этого места и больше никогда сюда не возвращаться.

Вместо этого она повернулась к Энтони и сказала тихим ясным голосом:

– Кто она такая?

Энтони покачал головой:

– Боюсь, моя мать знает об этом больше моего. Вам придется спросить ее.

– Вот только она не станет давать мне интервью, – раздраженно парировала Фиона.

– Вам не стоило игнорировать мои звонки. Именно это я и хотел вам сказать. Мать изменила решение. Она хочет с вами встретиться. – Он взглянул на часы. – Сейчас она, должно быть, уже проснулась и пьет свой утренний чай. Я позвоню и скажу, что вы заедете, хорошо?

Фиона была напугана, плохо одета, промокла и беспокоилась о своем психическом здоровье, но сейчас все это было неважно. У нее наконец-то появился шанс поговорить с Маргарет Иден.

– Да, благодарю вас, – вежливо ответила она. – Я сейчас же еду к ней.

Энтони продиктовал адрес.

– Не стоит упоминать при ней об этом инциденте, – сказал он напоследок, махнув рукой в сторону поля, – а то нам обоим не избежать неприятностей.

– Она разозлится?

К удивлению Фионы, Энтони рассмеялся коротким, но искренним смешком.

– Я всю жизнь знаю свою мать, но так и не научился предсказывать ее реакцию.

Эти слова прозвучали как предостережение, но Фиона уже не тревожилась на этот счет. Она повернулась и зашагала прочь по грязной дороге, готовая к разговору с Маргарет Иден.





Глава 14





Сисси


Бэрроне, Вермонт

Октябрь 1950 г.

В последнее воскресенье каждого месяца в Айдлуайлде устраивали семейный день, когда к девочкам могли приезжать родственники. Встречи проходили в столовой, где каждая ученица сидела за отдельным столом со своими гостями. В школе училось больше сотни девочек, но посетители на семейный день приезжали едва ли к шести-семи из них. Родственники остальных учениц либо не знали о семейных днях, либо игнорировали их.

Сисси надела чистую школьную форму и аккуратно причесалась. Вряд ли стоило ожидать встречи с мамой. Она работала экономкой в Бостоне и не могла ездить в Айдлуайлд каждый месяц. Отец, разумеется, тоже не собирался ее навещать, – она не видела его с тех пор, как поступила в школу. Но перед этим семейным днем Сисси получила письмо от кое-кого еще.

Она внимательно наблюдала за входящими в столовую людьми, вглядываясь в каждое новое лицо. Вот мать с двумя детьми: скоро Хэллоуин, и малыши привезли своей сестре в Айдлуайлд конфеты, с которыми теперь не хотели расставаться. А вот и опрятный молодой человек в темно-синем клетчатом костюме. Он двинулся к ее столу, и Снеси поднялась с места и улыбнулась.