Скрижаль

Естественно, что никакого звукового сопровождения эмоциональной перепалки, последующей за этими действиями, никто не услышал, словно персонажи находятся в изоляции. Хотя диспут, судя по мимике и жестам, наполняют изысканные выражения, как по звуку, так и по смысловому значению.

– Да, ну и ладно! – снова отмахнулся Чукча и повторил заход по ликёру хозяина лавки. – Зато! – поднял он вверх лапку. – Какая интрига разворачивается, однака!

Они вдвоём продолжили наблюдать за выяснением отношений русалки с подругами и двух чудаковатых кузнецов, периодически не выдерживая и откровенно хохоча над ними, не забывая иной раз подпитывать накал страстей и разбавлять его шутками.

Но неожиданно Калигула стал серьёзен и по-иному взглянул на своего нового товарища. Во взгляде читалась предельная концентрация, а глаза старика превратились в два уголька, готовясь прожечь в таракане дыру. То, что наметился серьёзный разговор и к гадалке ходить нет смысла.

– Что-то не так? – у Чукчи изменился голос. – Я же прекрасно вижу, что у тебя в мыслях вертится масса вопросов.

Преображение некогда чудаковатого таракана произошло столь радикальное, что взгляд Калигулы сменился на искренне удивлённый. Он попросту опешил, не найдя ноток интонации северных народов в твёрдом как сталь голосе весельчака и любителя каламбура – Чукчи.

– Эм-м… – начал было Калигула, но вдруг осёкся под властным и высокомерным взглядом реальной сущности, живущей в собеседнике и тщательно маскируемой тараканом. – Я, собственно…

– Смелее, друг мой, – подбодрил его собеседник. – Раз начал говорить, то продолжай. Нет ничего хуже недомолвок и недосказанности среди партнёров, обречённых на длительное совместное существование. И лучше, если существовать мы будем не иначе, как друзья, поверь! – добавил он, удобнее усаживаясь, закидывая ногу за ногу и скрестив две пары рук на груди. – Спрашивай, или жалеть станешь. Но помни и об ответных вопросах с моей стороны, – он сделал паузу, испытующе глядя на деда. – Подумай, взвесь и говори свой вопрос. Не стоит бояться, как ты сейчас делаешь, ведь я не страшен для друзей и друзей моего избранного хозяина. Заметь, что именно мною избранного. Ну же, смелее!

– Да я понимаю всё… О-хо-хо… вот влип, а ведь, как нутром чувствовал! – вымолвил дед со вздохом и качая головой. – Дай собраться с мыслями, ведь твоё преображение слишком кардинально и неожиданно!

– Хе-х. Пожалуйста, настраивайся, – пожал плечами Чукча. – Торопить не буду, ибо прекрасно тебя понимаю.

Дед задумался, отвёл взгляд и посмотрел на продолжающих ругаться русалок с кузнецами, словно почувствовавших необходимость оставить таракана и элементаля одних.

Наконец, после продолжительной паузы, старик почесал затылок, сняв перед этим ушанку, и выпил из призрачной посуды тонизирующего. Таракан повторил его действие с напитком, но уже со вполне реальным, и вновь устремил пронизывающий взгляд на собеседника, выражая готовность выслушать вопросы и правдиво ответить на них, по возможности правдиво и полно, естественно.

– Послушай, Чукча, э-ээ… – тут Калигула вдруг замешкался. – Я могу так тебя называть, или вы предпочтёте другое обращение, более правдиво отражающее вашу суть?

– Да, конечно! – поспешил кивнуть таракан. – Так вполне хорошо и это не противоречит моей легенде, – заверил он собеседника и вальяжно откинулся на шестерёнках за импровизированным столом. – Продолжай в той же манере, и с тем же самым обращением, на «ты»! Это нормально.

– Хорошо, – удовлетворённо кивнул элементаль Земли и пристально, но уже без преобладания страха, посмотрел на собеседника. – Я тогда продолжу, и более не стану ходить вокруг да около, договорились?

– Давно бы так! Я же уже дал своё согласие на всё! – пожал плечами чукча. – Нужна клятва на крови? – таракан улыбнулся снисходительно.

Калигула ещё раз, не до конца доверяя собеседнику, взглянул на усатого, заканчивая внутреннюю борьбу, и вздохнул.

– Ты же не просто призванный, оживлённый представитель насекомых, ставший в одночасье фамильяром господина Феликса? – он выдал главный вопрос на одном дыхании. – Ты нечто большее, но что конкретно ты из себя представляешь? Тебя панически боятся абсолютно все маги и магические существа, но стараются не сознаваться в этом. За исключением Феликса, разве что, – он задумчиво почесал подбородок сквозь густую бороду.

Таракан улыбнулся и обвёл взглядом окружение, стараясь подавить откровенное желание рассмеяться.

– Давай я расскажу тебе занимательную историю, а в конце дам ответ, если тебе самому не станет всё понятно? – ответил предложением Чукча и усмехнулся. – Так нормально?

– Вполне! – обрадовался дед и тоже поудобнее сел, для призрачной сущности, естественно. – Расскажите, ой! – он осёкся. – Я хотел сказать – расскажи!

Таракан подкрутил усы, излучая радость от будущего повествования.

– Дело было так, – начал он стандартно для такого рода повествований. – В городе богов жили несколько сыновей и дочерей царя, чья власть простирается на все измерения и миры. Все занимались своими делами, росли и крепли, овладевали знаниями и оттачивали умения. Они прилежно учили основы управления, законы и кодексы мира богов, готовясь впоследствии занять достойные места в том великолепном обществе. Старались понять всё, начиная от своих жизненных устоев до законов мира смертных, – таракан посмотрел на внимательного Калигулу, поняв, что и он бывал в том мире, пусть и не так долго, как того хотел бы. – Так вот. Неизвестно в какой из моментов жизненного пути, один из братьев свернул не на ту дорожку. Он выразил протест великолепию своего мира и полностью погрузился в изучение другой стороны, противоположной постоянному счастью и процветанию. Изучал ошибки всесильной династии верховных богов, правящего, так сказать дома, и всё больше отстранялся от сородичей… – тут Чукча задумался и стал чуточку грустным.

– Мне что-то напоминает эта история, начало которой я слышу, – воспользовался Калигула вынужденной паузой. Но до конца я не уверен, что речь идёт о том самом случае.

– Я продолжу? – перебил его таракан.

– Ой! Прошу прощения, – поспешил дед с извинениями. – Продолжай, конечно же.

– Так вот, – вновь приступил к повествованию таракан. – Шли годы, которые текут в божественном мире совсем по-иному. Парень рос и креп, продолжая учиться по одобренной программе сородичей, не забывая при этом и свой факультатив. Он изучил и войны богов, принёсшие столько крови и самим повелителям, и смертным, что парень, молодой и талантливый бог, впал в апатию. Он перестал радоваться жизни и её дарам. Нескончаемое изобилие и почитание смертными его более не радовали, так как стали похожи, по его мнению, на театр абсурда, по сути своей, кровавый и беспощадный театр, – Чукча вздохнул и его усы на секунду повисли. – Однако, хандра имеет обыкновение заканчиваться! В один прекрасный момент он наткнулся на историю своих предков, рассказывающую о чрезвычайном происшествии среди богов. О боге, ставшем, своего рода, революционером и изгоем. Изучив этого весельчака, он взял его жизненную позицию за пример, и ему стало чертовски легко смотреть на мир. Скажу проще, – таракан улыбнулся. – Он стал хулиганом, перестал подчиняться отцу и матери, став изгоем своего божественного мира. Не буду ходить вокруг да около, но однажды он совершил такое деяние, что стал причиной серьёзного конфликта, повлёкшего смерти среди божественных участников инцидента. Конкретно его вину не смогли доказать, но и тех, найденных фактов хватило, чтобы придумать несостоявшемуся революционеру самую страшную кару, для бога, естественно!

Наступила пауза, которую Калигула не посмел нарушить вопросом, хоть ему и не терпелось услышать продолжение. Он уже понял, о ком именно идёт речь и сколькими именами называли это божество в мирах. И в божественном мире, и в мире смертных, и в параллельном, и в перпендикулярном, и во всех временах, как в прошедших, так и в будущих. Бог Озорства, Интриг и Игр – и это самый страшный из могущественных, безжалостных богов, способных убить всё и вся. Даже мир уничтожить – это всего-навсего вопрос желания!

– Его обрекли на существование в пустоте, – продолжил исповедь таракан, – в ментальном поле между мирами, в холодной черноте вакуума, как физического, так и духовного, – озвучил Чукча самую страшную кару забвения, как для богов, так и для душ смертных мучеников, очень сильно провинившихся. – Так он и витал, не зная счёта времени, не ощущая ничего и постепенно сходя с ума…

К этому месту в рассказе и остальные присутствующие потихоньку собрались за накрытой по праздничному шестерёнкой, они внимательно слушали, глядя на рассказчика печальными взглядами, полными сострадания и наворачивающихся слёз. Так и сидели, затаив дыхание и подперши головы руками.

– Но что же его вернуло? – не выдержал Калигула, проникшийся печальной участью бедного божества.

– Так… Ах, да! – вернулся из своих печальных воспоминаний таракан. – Вот, что случилось совершенно недавно. Эм… Я расскажу в лицах, ведь так будет понятнее.

«Бог, изгнанный и практически забытый, считал время, как мог естественно, как вдруг…

– О, здарова! – раздался голос за его спиной. – Слушай, ты часом не в курсах, чем меня звездануло в переходке?

Бог обернулся и увидел наглого смертного, беззаботно парящего напротив.

– Я тут походу пролётом, но понять было бы здорово, если честно! – парень нагло протянул руку. – Меня Феликсом зовут! А ты, чудо бестелесное, кто? – тут он на себя посмотрел. – Пардон! Я тоже слегка покоцан и подрастерял себя! Так, а кто ты?

– Вообще-то, я бог, на минуточку! – вышло из ступора божество. – Ты чо, берегов ваще не видишь?!

– Погодь орать, дядя! – прервал парень собеседника. – Я не вижу таблички, типа, «Осторожно! Злой бог! Висит в вакууме и просит его не кантовать! А если кантуете, то обращайтесь уважительно и приветливо!!!»


Вот так парировал его наезд наглый юнец, заставив бога замолкнуть и застыть с открытым ртом.

Неожиданно их компания увеличилась, вместе с появившейся невесть откуда богиней Жизни и Смерти, так же отбывающей наказание за какое-то злодеяние и находящейся на пути в Инферно. Но что-то не срослось, или она вспомнила страшное заклинание…

– Привет, мальчики, – поздоровалась девушка, сидящая на резных зелёных качелях. – Как я рада, что отыскала тебя, парень! О, братец?! А я думала, что тебя прокляли навечно!

– Привет, сестрица! – ответил опешивший от стольких событий бог. – А-аа? Что происходит?

– Я один в аут проваливаюсь от всего этого? – влез с вопросом нетерпеливый юнец из смертных людей, по имени Феликс.

– По-молчи! Пожалуйста! – заорали на него оба бога.

– И не нужно орать, – пробубнил пацан обидчивым тоном. – Беседуйте, родственнички! Только это, мне бы взад вернуться…

– От-вя-я-янь! – ор послужил ответом на его реплику. – Ясно же ведь сказали!

Парень затих, демонстративно отвернувшись, а родственники спокойно поговорили и выяснили детали появления друг друга в полях забвения.

– У меня есть предложение, – заявила богиня Жизни и Смерти, когда оба выяснили важные моменты появления друг перед другом. – Братец, я помогу тебе выбраться отсюда в мир, но мир смертных, и только при соблюдении определённого условия. Да и юноша должен дать согласие, – они оба посмотрели на парня, который стал невольным свидетелем разговора.

– Да! Я согласен оказать помощь, – проникся проблемой богов Феликс. – Что от меня нужно?

– Сущие пустяки, – начала богиня. – Ты просто не будешь помнить этот момент своей жизни. Даже знать не будешь о нём, – она указала на могущественного бога, на бога Озорства, Интриг и Игр. – Но есть кроха надежды, что там, где ты окажешься, появится возможность призвать его. Моего родственника. Естественно, ты ничего о нём знать не будешь. Даже о возможностях предположить не сумеешь, – она перевела взгляд с парня на бога. – А ты будешь скрывать свою мощь от парня. Но иногда сможешь помогать, имеешь право, но аккуратно! Или все спалимся и наше исчезновение из мглы забвения заметят. Ну, а меня не найдут в Инферно…»

Тут Таракан улыбнулся и глянул на собравшихся, слушающих его не моргая и сидящих с открытыми ртами.

– Короче, – начал подводить итог Чукча. – В результате, Феликс умудрился призвать меня, так ничего и не вспомнив о месте между мирами. Даже сестрицу не помнит и об уговоре понятия не имеет. А я теперь вот он, в образе и теле таракана. Кстати, – он хитро посмотрел на Калигулу, – кузнецы завершили ковать свой подарок, подкреплённый желанием меня, как бога. Надень вот тот медальон с цепочкой, что лежит на наковальне.

Калигула, словно сомнамбула, прошёл к указанному месту, взял и надел свежевыкованное изделие на шею. Что-то хлопнуло и…

Некогда прозрачные контуры тела постепенно обрели непроницаемый, насыщенный цвет. Калигула посмотрел на свои руки, поправил цепочку и потрогал бороду. Затем взял с наковальни один из молотков и повертел его в руках. Потом он посмотрел ошалело на таракана и застыл с немым вопросом на устах.

– Могу себе позволить такое вот хулиганство, – как-то безразлично среагировал Чукча на его взгляд. – Наденешь цепку и на час обретёшь тело. Размеры варьируются от твоего размера, в котором достанешь из кармана артефакт. Так что пользуйся, но помни, что у тебя всего час времени! Перерыв, кстати, между использованием я ещё не замерял! – добавил таракан, явно довольный собой.

Но Калигула его уже не слушал. Старик элементаль со слезами счастья стремглав бросился к столу, и начал попробовать всё, что лежало на столике из закусок, запивая всеми напитками и не обращая ни на кого внимания.





Глава 7. Хлопоты с подготовкой и не только…




Я попятился от разъярённой тигрицы, хотя и со светлой шевелюрой, но всё же не вводящей меня в заблуждение относительно возможностей молодой девушки, как боевого мага. Эта бестия и Руну стихийного удара вязать уже начала. Неосознанно, как мне думается, в сердцах, так сказать. Или это я так себя бездарно успокаиваю?

Вытаращив глаза и выставив руки перед собой в защитном жесте, я сделал шаг назад и неудачно оступился. Вот совсем не вовремя, и не к ситуации.

В итоге, я упал на пятую точку и остался сидеть, наивно полагая, что лежачего, ну, или сидячего в данном, конкретном случае, Роксана бить не будет, и экзекуция пройдёт мимо, как несостоявшаяся гроза. Однако девушка замахнулась и…

– Роксана, милая, – я спешно отреагировал, деланно играя роль жутко напуганного человека. – Перестань угрожать другу запрещёнными в цивилизованном обществе приёмчиками!

Блондинка бессильно опустила руку, одновременно прекратив вязь боевой руны, видимо, сжалившись над недавним потеряшкой.

– Был бы ты полноценным магом или студентом Академии, на крайний случай, я бы тебя вызвала на дуэль и распластала бы по ристалищу, как бык улитку! – выдала она в сердцах и весьма эмоционально. – Ну что за поведение, что за человек такой, что ведёт себя, как ходячая катастрофа, и вечно попадающий в истории, а?! Чего смотришь, молчаливый, как рыба? – она сжала губы в полоску, а я совсем не спешу реагировать, продолжая доигрывать роль без вины виноватого. – Стоило отвернуться на пару минут, и он банально потерялся! – запричитала Роксана себе под нос. – Или утоп… – добавила она, шмыгнув носом. – Что, в принципе, одно и то же в данном месте и применимо к ситуации с запретным островом.

Я захотел было пошутить про болтливую рыбу, но вовремя спохватился и благоразумно передумал.

Обрадовавшись быстрой отходчивости нашей блондинистой пацанки, я, наконец, выдохнул с невероятным облегчением, хотя и знаю доподлинно, что такие мелочи, как удар стихии низких уровней, моя защита запросто поглотит и ничего с моей тушкой плохого не случится. Ну, разве что, неприятные болевые ощущения заимею, что естественно, но вполне терпимо.

Подруга постепенно успокаивалась, чего нельзя сказать об остальных, собравшихся на берегу и в лодках, озабоченных друзьях и незнакомцах. Некоторые господа и товарищи, как мне показалось, борются с одолевающими их приступами ярости, ну, или решают, как именно меня прибить.

Однако, есть и не только очень озабоченные или злые, а и откровенно радостные лица, которые я тоже наблюдаю. Так что, не всё так плохо!

Между тем, пока мы мило общались с Роксаной, два хмурых мужа приближались к моей, таким чудесным образом нашедшейся персоне. Наверняка меня уже похоронили в водах реки, а тут – раз, и вот он я! Ну, а на кладбище, судя по выражениям господ, Феликсу прогулы теперь ставить будут.

– Умеете вы, господин Феликс, сконцентрировать вокруг себя внимание, – с иронией и тенью возмущения проговорил скороговоркой Артур, подошедший в компании с графом Татищевым. – Как вы всё успеваете, и каким образом, позвольте задать этот риторический вопрос, вам всё это удаётся? Ума не приложу, если честно! – его негативные эмоции готовились оформиться в слова, а то и в выражения, но уважаемый антикварщик стойко себя сдерживал. – Пожинать прямо вот тут, – он обвёл рукой пространство вокруг, подразумевая окрестности городского пляжа с собравшимся для поисков людом, – плоды вашего авантюрного поведенческого стереотипа – не стоит! Тем более, что в данное время и в сложившейся ситуации, это ни к чему хорошему не ведёт. Мы ещё не разобрались с последствиями вашего необдуманного общения с Барклаем, ваших, Феликс, уж простите за прямоту, но вынужденных ошибок, последствия коих предстало решать графу. Татищев всё расскажет, но уже ближе к дому. Э-ээ… – он обратил свой взор на небо, что-то решая. – Точнее если, то в моей лавке вся информация будет озвучена. Для всех! – рявкнул он в финале, зыркнув взглядом хищника на чрезмерно радостных друзей, Гришку и Тимоху.

Парни сразу потупились, а Тимка даже шмыгнул носом для убедительности своей печали положением с моей пропажей. Типа, радость от благополучного моего появления не способна сгладить вины пропавшего.

Только я никак не могу понять, в чём, собственно, я виновен? Или это двое моих молодых головорезов указали на приблизительное место моей пропажи в районе туманности вокруг острова?

– Да без толку с ним разговаривать, – добавила Роксана с такой интонацией, что я невольно вздрогнул, представив белокурою не иначе, как своей женой, сердитой и охочей до расправы над отбившимся от рук мужем. – Артур, граф, – обратилась она к старшим товарищам, – я пойду, улажу вопросы, наверняка возникшие у моих соклановцев с поисками и необыкновенным появлением этого, – мотнула она головой в мою сторону, даже не удостоив взглядом, вредина. – Постараюсь объяснить, и, в случае чего, взять на себя вину за случившуюся панику с поисками.