Сказко про драконо-ректора

Повелитель ничего не успел ответить, адепты массово кинулись к окнам. На поле началось представление от ведьмы и демона.





Глава 21




Драконо-ректор

Ханнелла действовала со знанием дела: нарисовала круг огнём и загнала туда метлой, сомневающегося в успехе предприятия, Анплёттена Первого (подсказка: см. немецкий Anplätten). Верховный громко возражал, доводя до бешенства мою новоиспечённую сестрицу. Его слова доносились до открытых шустрыми адептами окон академии: демон качественно издевался над ней. В зале стояла мёртвая тишина, все хотели услышать, как эти двое ругаются. Очень странно, что демон позволял спокойно оскорблять свою величественную персону обычной ведьме, не применил против неё магию, хотя вполне способен на это – ей ни за что не справиться с ним.

Аня тихонечко подёргала меня за рукав, отвлекая от развлекательного мероприятия. Я наклонился, и она прошептала на ушко:

– Мне нужно проверить уровень сахара в крови. Очень нужно.

Жар от её дыхания лавой потёк по моим венам. Как сдержать себя от того, чтобы не наброситься на неё, терзать поцелуями, скользить по коже губами, сделать своей? Невыносимая пытка! Дракон зарычал, требуя вступить в свои законные права.

Она принадлежит только нам! Наша! Моя!

Потерпи дракон, возможно, её нужно вернуть домой, надо только добраться до матери. Пандора точно сможет возвратить Анну в её мир. И обязательно набить морд… физион… «прекрасное лицо» Веселию.

С трудом подавил в себе инстинкты хищника.

Трэнр стоял рядом с Аниной сумкой, в которой был глюкометр. В опасной близости с ним находилась принцесса, именно её в своё время сосватывала мне в жёны Лэнда. Маиса с трепетным восторгом смотрела на Трэнра, а он, наглец, улыбался, глядя в карие глаза девушки. Вот поэтому молодым драконам нельзя жениться до 25 лет: они слишком непостоянны в любви. Кажется, понимаю, почему Анплёттен пытался прибить мальчишку, он и там наследил.

Только я хотел разорвать милую сцену между моим сыном и принцессой, как за окном взвыл смерч. Ханнелла кричала на незнакомом языке слова, соблюдая ритм, схожий с ритмом барабанов. Она вкладывала в каждую фразу силу, заставляя вихрь над головой демона набирать обороты. Анплёттен скептически посматривал на ураган над своей головой, потом вообще сложил руки на груди в замок, демонстрируя полное недоверие Ханнелле, как к специалисту.

– Она его прибьёт, – Анна высказала Анна мысли почти пятисот пятидесяти драконов, находящихся в зале.

– Папу?! – переспросила демоница, повисшая на Роке, и, не дождавшись ответа, сама же ответила:

– Я три раза пыталась, бесполезно. А уж сколько раз его старались убить во дворце – не сосчитать.

Драконы дружно тяжело вздохнули. Половина заказных убийств Анплёттена были оплачены драконами, Повелитель потратил не мало сил и золота, чтобы избавиться от Верховного.

– Весело, – с иронией прокомментировала Анна. – Хорошие порядки. На кол посадить и сжечь не пробовали?

А моя женщина кровожадна. Богиня. М-м-м… Вспомнил сцену, как на ней вспыхивает ночная рубашка огнём. Зря вспомнил, руку судорогой свело – так сильно захотелось прижать её к себе. Сбилось дыхание от взбесившегося в груди сердца.

– Ой, – воскликнула демоница. – Говорите потише. Не подсказывайте папеньке новые способы развлечений. Нам дьявольского колеса хватает, пятирования и утюга.

Вихрь наклонился в сторону зависших душ. Ханнелла продолжала кричать не своим голосом заклинание, её рыжие волосы развивались, словно пламя на ветру, создавалось впечатление, что она проклинает Короля демонов до седьмого колена: «На кол и сжечь!». Первую душу в воронку затянуло мгновенно, она даже не сопротивлялась. То же произошло с остальными. Территория моментально очистилась от мёртвых. Ураган сжался и с хлопком исчез. Ведьмовской огонь вокруг демона не погас.

Губы Ханнеллы растянулись в довольной хищной улыбке.

– Пора тебя тоже изгнать, Анплёттен? – язвительно сказала она и подняла руку ладонью вверх, чтобы начать обряд.

– Ведьмочка, – усмехнулся ядовито Верховный. Огонь потух, и тьма, рванувшая к Ханнелле, за секунду обвила её тело, крепко связав и закрыв рот, лишая возможности произнести заклинание. Попытался открыть портал, чтобы кинуться на помощь к своей сестре, – ничего не вышло. Мы переглянулись быстро с Трэнром: без портала шансов нет, мы связаны с Аней проклятием, забег на длинную дистанцию невозможен. Остаётся только надеяться на сообразительность Ханнеллы.

Анплёттен твёрдой походкой подошёл к Ханнелле, взял её за подбородок и заставил поднять лицо.

– Теперь ты принадлежишь мне, ведьма, – поставил он в известность. Ханнелла дёрнулась, пытаясь освободиться от пут. Тьма исчезла с её губ, и он накрыл рот ведьмы наглым безапелляционным поцелуем. По тому, как переливалась тьма вокруг её тела, было понятно, что он превращает её в свою рабыню. Поцелуй демона с Ханнеллой всё не разрывался, хотя я был уверен, что демонскую печать на неё он уже поставил. Постепенно во тьму стала вплетаться красная нить. Анплёттен то ли не замечал изменений в потоке магии, то ли это была его работа, хотя вряд ли. Женат он ни разу не был: дочь родилась от внебрачной связи, а её мать сбежала с молодым демоном.

Он притянул связанную ведьму в объятия, не разрывая поцелуй, а потом подхватил её на руки. Его магия заставила Ханнеллу бросить метлу и обнять демона за шею. Не отрываясь от губ, он уверенно двинулся к лесу, неся ведьму на руках. Как только он вышел за пределы защиты замка, тут же исчез в портале.

Не понимаю: Ханнеллу надо спасать или надо спасать Анплёттена? Ребус.

– Он что? Женился? Сам? – воскликнула в тишине зала обескураженная дочь демона. Уверен, что этот вопрос терзал не только её.

– Зная свою мать долгие годы, я думаю, он просто ещё не осознал, что с ним произошло, – ответил всем Трэнр. Повелитель оторвал взгляд от окна и в негодовании перевёл его на Трэнра.

– Сын ведьмы?! – пришло время удивляться окружающим. Не успел ответить за Трэнра – он как всегда меня опередил.

– Мой отец – ректор, сэр Шонзарр, – произнёс адепт с такой гордостью, словно я участвовал в его зачатии. Глаза Маисы засветились от радости. Трэнр гордо поднял подбородок, создавая впечатление, что бессмертен в квадрате. Про то, что он женат на богине, Трэнр благоразумно умолчал. С ним всё ясно, пора оформлять развод… возможно, посмертно, учитывая, каким бордовым стало лицо Повелителя и как быстро заработал веер в руке его жены.

– Убить гадёныша! – истерично завизжал Повелитель, тыкая пальцем в Трэнра. – Маиса, отойди от него!

– Папочка, – надула губы принцесса. – Он такой хорошенький, – девушка обезоруживающе улыбнулась и взяла Трэнра за руку. – Я выхожу за него замуж, – пролепетала она невинно, и запястье моего сына оплела магия Маисы, вспыхнув огнём. Даже я почувствовал, как рассыпались брачные узы Анны и Трэнра. Как хорошо, что я отсиживался в академии: совсем забыл, что принцесса может выбрать себе в мужья любого дракона и разрушить его узы брака, если они не были консумированы. Тихо порадовался за сына или позлорадствовал – не понятно.

– Срочно нужна сумка, – дёрнула меня Аня, – сейчас же.


Только я открыл рот, чтобы потребовать сумку у Трэнра, как в зал из портала влетела моя матушка в белой простыне с мелкими каплями крови. В её руке была закрытая бутылка белого вина, на которой подозрительно виднелась кровь. Она выкрикнула:

– Да чтоб тебя, Веселий, порвало на детали для Лего. Все порталы заблокировал! – и, не выбросив бутылку, бросилась бежать из зала, сверкая голыми пятками.

Я почувствовал, как защитная магия академии надломилась и рассыпалась. Заработали порталы. Маиса тут же исчезла с Трэнром и с сумкой. А в зале появился мокрый Веселий в одном полотенце на бёдрах и с рассечённым виском.

– Где Пандора?! – взбешённо проорал бог. – Где эта мелкая обманщица?!

Похоже, Веселию консумировать брак с моей матерью пока не удалось. Редко кому удавалось.

В зале начался хаос: все экстренно эвакуировались через порталы. Голый бог не внушал никакого доверия.

– Моя сумка, – пробормотала, растерявшаяся Анна. – Там инсулин.

Бог же, не получив ответа, тоже рванул в портал – очевидно, на поиски Пандоры.

И мы остались с Анной наедине. Повернулись друг к другу, я обнял её. Она такая хрупкая, маленькая… моя.

– Мы найдём Трэнра, – успокаивающе сказал я и провёл пальцами по её волосам. Потом наклонился и коснулся её губ. На мой поцелуй ответили, выбив пол из-под ног и лишив разума. Смял её губы, сжигая все барьеры у себя внутри. Это, чёрт возьми, моя женщина, моя! Моя! Если надо – пойду в её мир! В любой другой! Да хоть в ад!

На минуту оторвался от неё, чтобы поймать хмельной взгляд, и замер. Под её кожей по венам разливался огонь, всполохи огня скользили по волосам. Одежда начала дымиться.

Она сейчас сгорит. Нет, только не сейчас, не сейчас!

Разрыв связи с Трэнром ускорил процесс! Я – идиот!

– Люблю, – произнесла она и вспыхнула в моих руках ярким пламенем.

Перевод с немецкого Anplätten – приглаживать утюгом.





Глава 22




Анна

Одежда полыхнула на мне, пламя за секунду поглотило меня, и тело стало полностью сотканным из огня. Стало нестерпимо жарко, и я оттолкнула Оливье. Когда он попытался схватить меня за руку, вырвала объятое огнём запястье. Нет, больно не было. Лишь странное ощущение лёгкости внутри, как в далеком детстве. И игривость, не подходящая к ситуации.

– Аня, дай потушить пламя! – кинулся в очередной раз ко мне дракон. Отскочила, не дав ему поймать себя. Помогла себе крыльями. У меня есть крылья?! Поглядела через плечо и помахала огненными крыльями за своей спиной. Оливье сделал ещё один бесполезный рывок, чтобы схватить меня. Взлетела. А игра с ректором в салки начинала нравиться.

– Поймай меня, – предложила ему поиграть еще.

– Проклятие до сих пор объединяет нас, дорогая моя Богиня, – коварно улыбнулся ректор и сложил руки на груди. – Десять шагов, – он подстегнул меня к действиям.

– Ах, так! – сморщила огненный носик и топнула ножкой по воздуху. – Тогда … тогда стану тем, кто я есть! – заносчиво произнесла я. В голове рекламной строкой пробежала мысль: «Спятила!».

– У меня мать Богиня, – предупредил он и наклонил голову набок, не скрывая своё сомнение в том, что он ещё способен чему-то удивляться. Вот же нахал! Обиженно нахмурилась и, сжав своё огненное тело в искру, мгновенно развернулась в шикарную огненную драконицу, разнеся часть стены зала.

– Ха! – дыхнула я огнём в Оливье.

Огонь обвил его тело, не причинив вреда, и погас. На его губах заиграла предвкушающая улыбка. В этот момент рядом появилась Пандора в простыне и с бутылкой. Увидев меня, выпалила:

– Ох ты ж, слипшиеся макарошки! Богиня Огня драконов!

– Огненная драконица, – уточнил не в меру довольный Оливье. – Пока слегка не в себе, но это поправимо.

– Угу, у меня так же было. Я не «про не в себе», а про огонь, – оптимистично кивнула в знак согласия моя свекровь и протянула ему уже початую бутылку с вином. – Я там только кровь Веселия так и не стёрла, аккуратнее, – заботливо добавила она.

– Чудо-мама, – согласился Оливье, забирая бутылку вина у матушки, пока я перемещалась на потолок, прожигая лапами стену. – Веселий ещё жив? – поинтересовался ректор.

– Живучий попался, – притворяясь сильно расстроенной, ответила Пандора. – Я его в подвале академии закрыла. Очень надеюсь – там водятся страшные монстры, которые его сожрут.

– Не водятся, – расстроил её Оливье и отпил из бутылки, не отрывая от меня восхищённого взгляда, а я всё ползла, оставляя за собой огненный шлейф. Удобно наблюдать за ректором драконьими глазами.

– Жаль, – пробормотала Пандора и задумчиво спросила:

– Я так понимаю в академии пожар?

– Пожар, – спокойно согласился Оливье и вернул бутылку матери. Огонь перебирался к ним по полу.