Сказки бабушки Агаты

– Интересно, а Лайза что-нибудь знает?

– Нет, – громко прозвучало за моей спиной.

Я слегка подпрыгнула от неожиданности и обернулась. Лайза зло смотрела на меня прищуренными глазами.

– Я понятия не имею ни о каких аферах Евгения. Наоборот, я уверена, что ни на какой обман он не способен!

– Евгений не способен на обман? – не смог сдержать удивления дядя Саня. – То есть, я, конечно, понимаю: о покойниках или хорошо, или ничего, тем более, вы, в некотором роде, вдова…

– Я вдова не «в некотором роде», – резко оборвала сыщика Лайза. – Я вдова, со всеми законными правами. И я говорю не о моральном облике Женьки, а его мозгах. Что бы он сумел кого-то облапошить, да еще по крупному? Коля, подтверди!

– Что тебе подтвердить? Я одно знаю – деньги у него к рукам сами липли.

– Да, он везучий… был. Но ты же знаешь, что Женька в финансах, как телок!

– Положим, не такой уж он телок, – хмуро ответил Николай – он заметно остыл. – А в последнее время и вовсе, чересчур сообразительный стал. Проект развития притащил, вполне толково составлен.

– Так это же все я! Ты что, правда решил, что проект Женька сочинил? Тогда ты, такой же болван, как и он! Почти год фирму обворовывают, а ты и не чешешься!

– Ты откуда об этом знаешь?

– Господи, да кому же знать, как не мне? – Лайза презрительно фыркнула и подошла к кровати. Села не раздумывая, как на свою собственную, и закинула ногу на ногу. – Ты думаешь, зачем Женька документы из вашей бухгалтерии домой таскал? Я все изучила, до последней запятой. Кидали вас, Коленька, как лохов последних! Вот только кто кидал, я еще не выяснила, – она неожиданно устремила на меня неприятный, очень неприятный взгляд и, словно обещая, закончила: – Но ничего, я разберусь. И очень скоро разберусь.

И чего она на меня так уставилась? Неужели имеет в виду, что я как-то причастна к этим темным делишкам? Бред какой-то! Я вообще здесь случайно! Или Лайза намекает не на меня, а на Борьку? А если она подозревает Борьку… Я тоже одарила ее суровым взглядом – мне это было даже проще – сверху-то, вниз и спросила строгим учительским тоном:

– Так это ты устроила слежку за Борисом?

– Что? – Лайза на секунду смутилась. – Какую еще слежку?

– На «жигулях». С тонированными стеклами, – холодно напомнила я. – На той самой машине, на которой твоя мать ездит в город за покупками.

Мария рядом со мной шевельнулась, но ничего не сказала. Но она меня и не интересовала, я не спускала взгляда с Лайзы. Впрочем, та уже взяла себя в руки.

– Надо же, какая ты, оказывается, зоркая. Просто «Соколиный Глаз». В индейцев, наверное, в детстве любила играть?

– Лайза, не морочь нам голову, – неожиданно не выдержал Николай. – Никого не интересует, в какие игры она играла! Зачем ты следила за Борисом?

– Дурацкий вопрос, – огрызнулась она. – Ты, конечно, можешь доверять ему, сколько хочешь, а я имею право на собственное мнение. И на подозрения тоже. В отличие от тебя, я не собираюсь слепо верить твоему драгоценному Борису. Вот и хотела присмотреть за ним, выяснить, с кем встречается.

– И узнали что-то интересное? – мягко поинтересовался дядя Саня.

Лайза раздраженно дернула плечом.

– Нет. Кроме этой, – она кивнула в мою сторону, – все остальные встречи были строго по делу.

– Понятно. А за супругом своим, подобным же образом, следить не пробовали?

– Да что вы ерунду городите? Я же сказала, что Евгений здесь ни при чем!

– Ни при чем? – снова обозлился Николай и шагнул вперед, навис над ней, словно мрачная глыба. – А тогда, что они с Антоном по телефону обсуждали? – он потряс мобильником, который все еще держал в руке. – Зачем они друг другу звонили? О чем сговаривались?

– Ты что, Коля, – Лайза, не вставая с кровати, отодвинулась от него. – Ты о чем? При чем здесь, вообще, Антон?

– Не знаешь? А то, что у Антона сотовый был, тоже не знаешь?

– Не знаю. Да зачем это мне? Есть у Антона сотовый или нет, мне какая разница? – Лайзе пришлось еще немного подвинуться.

– А Женечка твой знал! И даже звонил ему!

Она вскочила с кровати, едва не стукнувшись макушкой о его подбородок:

– Да что ты ко мне прицепился со своим Антоном? Ну если и звонил ему Женька, ну и что? Ты же сам знаешь, он Антона иногда на вечеринки свои приглашал! И вообще, мало ли какие у мужиков могли быть общие дела?

– Вот именно, общие дела, – дядя Саня произнес это негромко, меланхолично и, вроде даже, в сторону, но Лайза сразу замолчала. – А вы, значит, не в курсе, что это именно Антон ваших нынешних партнеров, по вашему же, изящному выражению, «кидал, как лохов последних»?

– Что за… – она осеклась, побледнела и снова села на кровать. Не опустилась, как в прошлый раз, решительно и грациозно, а просто плюхнулась, словно ей вдруг отказались служить ноги.

Впрочем, краска тут же вернулась на ее щеки и Лайза, с самым кукольным выражением лица захлопала ресницами. Изображать дурочку у нее получалось ничуть не хуже чем у Аллы, и я невольно восхитилась. Какую же крепкую нервную систему надо иметь, чтобы вот так держать удар! А у Лайзы уже и голос прорезался – она очень правдоподобно и тоже, совершенно в Аллочкином духе, безмятежно прощебетала:

– Но это же глупо! Как только можно было додуматься! Антон и серьезные дела? Антон и бизнес? Это просто нелепо.

– Ну да, разумеется, – не удержавшись, съязвила я, – ты ведь одна точно знаешь, кто чего стоит. Талант к бизнесу имеются только у тебя, а на воровство способен только Борис, не так ли?


Кукольное выражение испарилось с лица Лайзы, она бросила на меня взгляд, полный усталого отвращения:

– Ты-то кто такая? Откуда ты вообще взялась? – и пожаловалась, подняв глаза к небу: – Лезут тут всякие швабры, просто невыносимо.

– Вы невежливы, Лайза, – мягко упрекнул ее дядя Саня. – Рита была так любезна, что согласилась помочь мне с расследованием.

– С каким расследованием? – вот теперь Лайза изумилась вполне естественно.

– Как это, с каким? – сыщик смотрел на нее с не меньшим изумлением. – Здесь, в этом доме, два убийства произошло! Или вы не заметили?

– Ах это… но при чем здесь вы? Или вы и есть наша долгожданная милиция?

– Лайза! – рявкнул Николай. – Прекрати придуриваться! Это частный сыщик!

Ошеломленная Лайза промолчала, зато громко ахнула Мария, про которую все благополучно забыли – даром, что мы, по-прежнему, находились на ее территории.



В спальню, отведенную Евгению и девушкам, мы явились вчетвером – Николай, дядя Саня, Лайза и я. Мария покинула свои апартаменты вместе с нами, но где-то, не то в коридоре, не то на лестнице незаметно отстала.

Комната оказалась чуть побольше нашей с Борисом и более, так сказать, меблирована. Кровать, правда одна, так же, как у нас (хотя, как выяснилось, никому она, этой ночью, и не потребовалась – разве что Евгений на пару часов прилег), и шкаф для одежды тоже один, зато кресел – два. Кроме того, имелся трельяж, вся поверхность которого была заставлена совершено невообразимым количеством тюбиков, баночек, пузырьков, баллончиков и прочих косметических принадлежностей, а в угол был задвинут оригинальной формы – треугольный, компьютерный столик светлого дерева. Компьютера на нем, впрочем, не наблюдалось – столик служил в качестве свалки для всего того, что не уместилось на трельяже.

На дядю Саню это изобилие произвело впечатление. Он покачал головой:

– Хорошо, что мы не ищем какие-нибудь драгоценные камни. Ведь это каждый тюбик, каждую баночку пришлось бы проверить!

Я согласилась:

– Хорошо, что мы не ищем камни, – и тут же уточнила: – А что мы ищем?

Он посмотрел на меня почти с жалостью, как на несмышленого ребенка, ляпнувшего, по глупости, нечто вовсе несуразное.

– Да откуда же я знаю, Риточка? Вот если найдем, скажу. Хотя, скорее всего, – он вздохнул, – ничего мы здесь не найдем.

Николай в нашем разговоре не участвовал – стоял посреди комнаты и вертел головой. Мне показалось, что он пытается угадать, где здесь могут быть спрятаны недостающие доллары – доля Евгения от всех афер с фирмой. Нелепость какая! Можно подумать, эти деньги только вчера получены и у того не было возможности положить деньги в банк на свой личный счет. Или, в том же банке, в сейф. Или перевести за границу, для верности…

Одним словом, мы начали осмотр комнаты, почти уверенные в том, что ничего интересного не найдем. Работали по той же схеме, что у Антона: двое (я и дядя Саня), занимаются собственно обыском, а двое (Николай и Лайза) – наблюдают. Причем должна заметить, что Мария, в аналогичной ситуации, была гораздо приятнее дочери. Лайза не только не пыталась скрыть свое недовольство, она очень старательно его демонстрировала. А когда дело дошло до сумки с Аллочкиными вещами, вдруг громко заявила:

– Вы не имеете права ее трогать! Хотите открыть, значит надо Аллу позвать.

– А где она, кстати? – я оглянулась на пустую кровать. В библиотеке ее нет.

– Борис в гостиную отнес, на диван, – ответил Николай. – Она спит, а в кресле неудобно. А ты, Лайза не мельтеши. Пусть проверят, все равно, ничего у нее там нет.

Формально, это утверждение было не совсем точным – в сумке было довольно много и всякого, и разного. Но по сути, Николай был прав – ничего подозрительного или, хотя бы, интересного для нас, там не нашлось. Впрочем, кто бы в этом сомневался.

Вика заглянула в комнату, когда я, с самым деловым видом, прощупывала кресло (Лайзе пришлось пересесть на кровать), а дядя Саня изучал сотовый телефон Евгения. Не обратив никакого внимания ни на наши странные занятия, ни на нас самих, она сразу бросилась к Николаю:

– Наконец я тебя нашла! Коля, Мария говорит, что теперь уже не успеет приготовить индейку. Но у нее есть фаршированные окорочка и отбивные…

– Ты о чем? – озадаченно спросил он.

Мы все тоже смотрели на Вику круглыми глазами.

– О праздничном ужине. Рождество же. А Мария с индейкой не успевает.

У Лайзы вырвался нервный смешок, а мы с дядей Саней переглянулись. Николай задержался с ответом – первые, пришедшие ему на ум слова, явно не годились. Он громко сглотнул, потом ответил:

– Да черт с ней, с индейкой! Все равно, не до праздников.

– Ладно. Тогда я скажу Марии, пусть подает окорочка, – Вика развернулась было к дверям, но дядя Саня остановил ее:

– Вика, а вы номер сотового телефона Антона не знаете?

– А у него есть сотовый? – остановилась она. – Хотя… да, кажется я как-то видела. Но номер не знаю. Зачем мне? – Вика пожала плечами и, словно очнувшись, оглядела нас более заинтересованно. – А что это вы все тут делаете?

– Я – уже ничего, – заявила Лайза и гордо подняв голову, вышла из комнаты.

Дядя Саня был более любезен:

– Проводим осмотр вещей покойного Евгения. Кстати, а с ним вам часто приходилось перезваниваться?

– С Женей? Да о чем мне с ним разговаривать?

– Однако, вчера он вам звонил, – мягко напомнил дядя Саня и, взглянув на телефон, который держал в руке, уточнил: – звонок по вашему номеру зафиксирован в десять часов тридцать четыре минуты.