Сердце Волка

Когда Андре отстранился, он какое-то время придерживал меня за плечи, заглядывая в глаза.

— Время, Эя, — тихо сказал он. — Оно сейчас совсем не за нас…

Я вздохнула.

— С Милой все будет в порядке?

Андре кивнул.

— Обещаю тебе. Она просто спит. Но через несколько минут проснется, даже замерзнуть не успеет. В кармане плаща найдет твое письмо со словами благодарности, свернутое в трубочку, и мой фамильный перстень. И пойдет в замок досматривать сны.

Я погладила морду Леди, достала из кармана кусок сахара, и морда кобылы потянулась мне навстречу. Леди аппетитно зачмокала.

— Что это было, Андре?

Он сразу понял, о чем я.

— Священный сосуд, — ответил он.

Я ахнула.

— Священный сосуд? Но ведь только священники… Я хотела сказать, что только священникам доступна магия, а ты сам говорил, что не получил сан.

— Я украл его, Эя.

— Украл?! Ты?!

Я так и застыла с открытым ртом.

— Я знал, что что-то неладное происходит в вашем замке. И хотел помочь своей маленькой Эе. Я готовился бороться за тебя, за твою свободу в буквальном смысле…

Андре перекинул повод через седло, проверил подпругу Леди и снова обернулся ко мне.

— Я мог использовать священный сосуд для влияния на Эберлея, но не забывай, его сводный брат — настоятель аббатства Доринже. Он бы вмиг заподозрил неладное и увидел следы ментального воздействия. По этой же причине я не мог воздействовать на Виталину, как собирался изначально. Единственный выход сейчас — забрать тебя отсюда. А это невозможно без венчания.

— То есть ты предложил обвенчаться, только чтобы сохранить мою репутацию? Какие жертвы!

Андре засмеялся и притянул меня к себе.

— Даже когда ты злишься, я чувствую себя самым счастливым человеком, Эя. Ну же!

Он подставил руки, помогая мне сесть в седло, потом вскочил на своего коня.

— Вперед, Эя! К свободе!

Мы пришпорили лошадей, сразу переводя их в рысь. Дорогу освещали два белых мотылька, которые неслись впереди. Мы взяли направление на Узкую дорогу, в противоположную сторону от Королевского тракта.

Мелькающая черная земля под ногами, теплые бока лошади, белый диск луны над дорогой. Я оглянулась, и собственный замок показался черным и невероятно далеким. Откуда-то пришло ощущение, что я никогда больше не увижу его. Захотелось натянуть поводья и повернуть лошадь обратно.

Я затравленно взглянула на Андре, и он ответил нежной улыбкой. Я отвела взгляд. Мамочка, что я делаю?! Несусь куда-то сломя голову с человеком, которого едва знаю. Подумала и поморщилась.

Это я-то не знаю Андре?!

Смешнее ничего не придумать. Моя первая и единственная любовь, мой товарищ по играм, заботливый старший брат и любимый кузен…

Но что, если все это — лишь то, что Андре сам хотел мне показать?

Этот случай со священным сосудом… И мой внезапный паралич. Что это было? Действие сосуда? Или Андре и ко мне применил ментальную магию? Вот так, не задумываясь, потому что необходимо?

Того Андре, из детства, я знаю. А этого? За кого из них я выхожу замуж?

Андре обернулся и пристально посмотрел на меня.

В животе потеплело.

Что бы там ни было, поняла я, я хочу быть с ним. С любым. Всегда хотела.





Глава 6





Сухо поприветствовав кучера и лакея, я скользнула в карету и завозилась, устраиваясь на сиденье поудобнее.

До Ская добрались без происшествий, только пальцы онемели сжимать повод, о ногах и спине я вообще молчу. И еще… несмотря на то что я поняла Андре и даже согласилась с его доводами, все равно была на него зла. Ну почему не предупредить меня заранее? И подвергать параличу уж точно было лишним! Да и не стала бы я рисковать Милой ни за что. Если бы он все честно объяснил мне в беседке…

Ментальное воздействие, оно как следует не изучено, и хоть Церковь говорит, что нет в нем ничего вредного… Позволю не согласиться. Видела я когда-то давно, совсем крошкой, девушку из нашей деревни после того, как ее допрашивала Церковь. Бедняжка так и не пришла в себя. А сколько я ни спрашивала маму, когда подросла, о том случае, она только хмурилась. Андре я доверяю, и когда он сказал, что с Милой все будет в порядке, поверила сразу и безоговорочно, но все же если бы он сказал заранее… Я бы не стала откровенничать с Милой, и уж конечно, не позволила бы бедной девушке сопровождать меня до ожидающего Андре…

Поэтому я всю дорогу молчала, морщила лоб, делала вид, что сосредоточилась на дороге и не отвлекаюсь. Вообще ни на что. Особенно на некоторых, в черном плаще и фиолетовом камзоле, с растрепавшимися от быстрой скачки волосами.

Андре хмурился, но потом понял, видимо, что мне надо остыть.

Карета с запряженными шайрами, темно-гнедыми, но с белыми полосками на вытянутых мордах и белоснежными манжетами копыт, ожидала нас на обочине лесной дороги.

Скай — наши земли, из четырех объединенных селений, кстати, помимо собственных земель Виталины, папа определил Скай ей в приданое. Папа обожал падчериц как родных и никогда не был строг ни с одной из нас…

Теперь земли Ская принадлежат Эберлею, и это еще один повод, чтобы миновать их поскорее. Даже если погоня пойдет по Королевскому тракту, как того и хотел Андре, не исключено, что хитрый Эберлей отправит кого-нибудь и по этой дороге…

Экипаж представлял собой закрытый дормез с высокими козлами, на широкой скамье которых с лихвой хватило бы места для четверых.

Стены серые, украшены лаконичной черной отделкой, изнутри зашторены, никаких вензелей или фамильных знаков, самое то для путешествий.

Поводья лошадей подхватили двое кучеров или лакеев, в черных неприметных сюртуках и коротких плащах, в шляпах с узкими полями, лиц в темноте не разглядишь.

Я вытащила ноги из стремян, перекинула одну через седло, но, вместо того чтобы в следующую секунду оказаться на земле, оказалась в объятиях Андре. Непонятно, как он успел так быстро покинуть свое седло и подойти к Леди. Правда, раньше, чем я успела закипеть, меня бережно поставили на землю и представили прислуге, как миледи.

Те в ответ расшаркались, а я, не глядя на Андре, скользнула в карету.

Серый и неприметный снаружи дормез изнутри отделан серо-белым бархатом и атласом. С пола подмигнула оранжевым огоньком в голубой шапочке печка, и после сырого, промозглого ночного воздуха мне показалось, что я попала в рай.

Под потолком дормеза сидят два осветительных мотылька, белый и розовый, отчего даже унылые серые занавески кажутся теплыми, сотканными из лепестков чайной розы.

Цвета чайной розы пушистое покрывало, в которое сразу захотелось завернуться, пышные подушки на мягких сиденьях и, самое главное, легкие мягкие туфли на плоской подошве. После жестких сапог для верховой езды — это лучшее, что можно вообразить. Я повозилась на заднем сиденье и чуть не застонала от блаженства.

— Как ты, Эя?

Андре поднялся в карету, захлопнув за собой дверцу, и карета двинулась с места.

Я не ответила.

Андре уселся напротив, снял шляпу, повесил ее на крюк.

— Я расседлал Леди и Мейко, накинул на обоих попоны, их привязали сзади.

Меня кольнула совесть, но я все же промолчала.

— Бедняжка, ты, должно быть, совсем устала. Ну-ка, вытяни ноги, я помогу тебе избавиться от сапог.

Я фыркнула, но Андре не обратил на это внимания. Положил одну из подушек на круглый купол печки, в ответ на мой возмущенный взгляд махнул рукой.

— Не переживай, не загорится. Огонек магический.

Затем, делая вид, что все в порядке, поднял мои ноги и устроил их на подушке.

— Ну же, Эя, милая, не сопротивляйся. Ты ведь и сама мечтаешь остаться без этих пыточных приспособлений.

— Они удобные! — буркнула я, и Андре коротко рассмеялся.

— Ну вот, ты уже почти не дуешься, — сказал он, а я возмущенно фыркнула и отвернулась.

— Моя маленькая Эя, — нежно прошептал он, и я волшебным образом осталась без одного сапога. Разлившееся по телу блаженство многократно усилилось, когда Андре снял и второй. Сапоги отправились под скамью, а мои измученные ножки нежно обняли мягкие туфельки. Сверху Андре укрыл их покрывалом.

— Сиди, Эя, — сказал он, поднимаясь. — Я только помогу тебе снять шляпу и плащ. Оба плаща. Повешу их вот сюда.

Мою шляпу он повесил рядом со своей, затем устроил на отдельном двойном крюке наши плащи. Покрывало подтянул мне прямо под подбородок. Мягкое, нежное, оно обняло меня, как облако.

— Может, расслабить шнуровку на платье? — заботливо спросил Андре, и к моим щекам словно приложили угли.

— Ну, нет так нет, — пробормотал Андре, выставив перед собой ладонь. — Поспи, Эя. Силы нам еще понадобятся. А остановимся мы не раньше чем следующим вечером.

«Какое блаженство!» — подумала я, а вслух пробурчала:

— Спасибо, Андре…