Русский брат. Земляк

В течение нескольких секунд оба испарились. Алина почувствовала исходящий от стриженой смуглянки мощный, властный поток энергии. Даже танцовщица кругами приближалась к девушке и вот, остановившись на расстоянии одного шага, стала томно извиваться всем телом.

Арефьев, довольный собой, мало обращал внимание на окружающее. Отхлебывал кофе, расслабленно прикрыв щелки. За свою безопасность он мог не беспокоиться. Где-то поблизости должен был находиться телохранитель. Ему настрого запретили дышать Арефьеву в затылок, обнаруживать себя. Люди, которых везде сопровождает «шкаф» характерного вида, у многих вызывают повышенный интерес — Арефьеву это было строго противопоказано.

Сейчас он допивал кофе по-турецки, представляя себе, как трудится, машет руками дирижер в огромном зале с хрустальными люстрами. В то время когда он, Арефьев, трахает перед кофе его красавицу-жену.

Танец живота тем временем закончился. Пышнотелая танцовщица ловко подхватила с пола долларовую купюру и скрылась за занавеской.

— Мне надо выйти, — сообщила Алина, вставая.

Не разлепляя своих щелок, казначей кивком принял ее слова к сведению.

Алина направилась в сторону коридора и по пути улыбнулась смуглой девушке, застывшей возле колонны, как статуя.

— Не хочешь покурить в туалете?

Девушка ничего не ответила, но Алина была уверена, что она не заставит себя долго ждать. Спутница казначея поправляла прическу у зеркала, когда дверь в туалет открылась и приглашенная вошла.

— Привет, меня зовут Алина.

— Меня Зиба.

— Красивое имя, — бледная рука протянула смуглой открытую пачку «Winston».

— С кем ты здесь.

— С одним… Не имеет значения. Нам стоило бы встретиться, как ты думаешь?

Взгляд Зибы просветил новую знакомую насквозь.

— Наверно. Завтра к часу будь здесь, у них есть столики на улице.

Обе одновременно поглядели в зеркало. Семилетняя разница в возрасте чувствовалась, но все равно они смотрелись рядом бесподобно красиво.

— Ты похожа на одну мою прежнюю подругу, — медленно произнесла Зиба.

Протянув руку, она дотронулась до Алининых волос. Желваки на скулах снова заиграли, но она сдержала себя.

— До завтра.





Часть четвертая




Глава первая. Требуется киллер




Ложа «Восток» быстро набирала силу, разрасталась, как раковая опухоль, раскидывая сеть метастазов по Москве. Столичный мегаполис конца тысячелетия, город-государство, правящий Россией и в то же время автономный от нее, город, где красота намертво переплелась со злом, был идеальной средой для роста и размножения всего на свете: от благотворительных фондов до тайных организаций.

Для каждой из больших и малых задач у Белозерского находились средства и методы решения. Политикам он помогал дискредитировать оппонентов, людям из шоу-бизнеса организовывал мощную раскрутку на телевидении, частным фирмам пробивал льготные условия кредита в «Инвестбанке», государственным чиновникам обеспечивал продвижение по службе.

Он уже не принимал заказы лично, не общался с теми, от кого зависел ход исполнения. Для этого имелись доверенные «братья», наделенные правом отказывать и соглашаться, требовать и обещать — конечно с ведома Мастера. Каждый облагодетельствованный становился должником. Иногда от него требовали ответную услугу сразу, иногда расчет откладывался на неопределенное будущее.

Белозерский спрашивал себя — входит ли все это в его намерения? Движется ли он к своей цели или выбор негодных средств только отбрасывает его назад? Можно ли выстроить несокрушимое здание на фундаменте многоходовых интриг, шантажа, подкупа, крови?

Только так они и строились — отвечал он себе. Тысячелетние империи, величественные столицы, процветающие корпорации. Только не забывать стратегических целей за мутным потоком мелочевки. Осталось совсем немного: «зондеркоманда» почти укомплектована, в Ложе уже достаточно влиятельных лиц, финансовый тыл крепок. Скоро он сможет отказаться от «подряда», приступить к осуществлению своих, давно выношенных планов.

Проколы, конечно, будут — никуда от них не денешься. На днях Альтшуллер взбрыкнул ни с того ни с сего на заседании Ложи. Надо поговорить с ним с глазу на глаз, основательно прощупать. Он явно недооценивает серьезность масонских клятв. Человек, однажды прилепившийся к ложе, остается в ней до конца дней своих. Единственное, что в его силах — сократить их число.





* * *


Одновременные «наезды» на трех конкурентов призваны были показать, что «солнцевские» готовы начать войну в одиночку. Отчаянного героизма это в общем-то не требовало — ресурсы группировки на Юго-Западе Москвы примерно равнялись суммарным ресурсам соперников.


Акции не дали ответа на главный вопрос: кто из троих виноват? Никто не выделился заблаговременно подготовленной «встречей». Никто не проявил полную беспечность. И все-таки авторитеты группировки ни на минуту не сомневались: Глебова устранили конкуренты. Причем не своими силами, а через цепочку посредников, основательно замаскировав свое участие в судьбе прокурора.

Какой бы длинной ни была цепочка, на ее конце мог находиться только наемный убийца. С этого конца и надо разматывать — решили на немногочисленной сходке авторитетов. Информации по киллерам у «солнцевских» хватало. Кроме той, которая циркулировала в преступном мире, они имели доступ к милицейскому банку данных.

Картина получалась пестрая. Общее число тех, кто за последние пять лет профессионально убивал в столице, не превышало тридцати. Кто-то отбывал срок, кто-то скрывался за границей. О других было известно немного — только приметы, особенности «почерка».

Очень приблизительно киллеров можно было разделить на три категории: к первой, самой многочисленной, относились бывшие десантники, спецназовцы, менты, ко второй — уголовники, к третьей — все остальные.

Но терпения заниматься долгими расследованиями у мафии не было. Это менты могут позволить себе годами мусолить дело, а здесь время — деньги. Чтобы долго не мучиться, решили забросить в несколько «точек» достоверный слух: «солнцевским» позарез нужен крутой киллер, оплата будет щедрой, с пятидесятипроцентным авансом.

На сходке справедливо рассудили: те, кто чист перед группировкой, заявят о себе. Это позволит резко сузить круг подозреваемых. Пусть даже убийца окажется безрассудно смелым человеком и положит голову в львиную пасть — хоть чем-нибудь, но он выдаст себя.

Вести «отбор» взялись самые опытные: Котов по прозвищу Кот и Малахов по кличке Деньга. Каждый из кандидатов должен был согласиться на встречу в условленном месте.

— Если отказать одному, второму, остальные почуют, что дело нечисто, — предположил один из участников сходки.

— Сидят каждый в своей норе. Профсоюзом они еще не обзавелись, — заверил Котов.

Деньга подтвердил:

— Каждый за себя. Штучная работа, разброс цен.

— Надо заранее заготовить приличную «лапшу» — почему нам вдруг понадобился человек со стороны, — продолжал самый предусмотрительный.

— Меньше надо суетиться и объяснять зачем и почему. Объясняется тот, у кого рыло в пуху.

Пустить «заявку» было делом техники. Первый киллер позвонил через два дня.

Ему назначили время и место. Котов переговорил с ним об оружейных делах. Гость явно относился к первой категории — в его позе просматривались военная выправка, осведомленность в армейском стрелковом оружии была полной и исчерпывающей.

— Слабовато, — отреагировал он на предложенную цену. — Кого вы заказываете?

Котов назвал фамилию одного из самых богатых людей современной России, негласного владельца нескольких телеканалов.

— Тем более. Удвоить как минимум, — безапелляционно заявил кандидат.

Он явно придерживался простого жизненного правила: высокие требования — первый признак высокой квалификации.

— Передам начальству, — пожал плечами Котов. — Не уверен, что они там будут в восторге. Где служил?

— Группа войск в Германии, Афган. Командир десантного взвода, — задрав подбородок кверху, сквозь зубы объяснил кандидат.

— Звякни завтра по тому же номеру ближе к концу дня.

В течение суток заявились еще двое коллег бывшего десантника. Эти соглашались на любые условия, только бы отхватить аванс. Оба напропалую расхваливали свои таланты.

— Бью исключительно в глаз. Вроде охотника в тайге — чтобы шкурку не попортить. Охрана меня не колышет: пусть хоть в БТРе катается и танк берет для сопровождения.

Никто из троих подозрений не вызывал: их можно было смело отсеять.

Тем временем Джамал наведался к Белозерскому.

— Пусть твой человек смотает из Москвы. Они взялись проверять здешних киллеров на «вшивость». А раз взялись — доведут до конца. Скажи честно — он тебе сильно нужен? Давай я организую ему красивые похороны. Не хуже, чем у прокурора. Положим на Новодевичьем там директор — мой вечный должник. Хорошее место, хороший памятник — что еще человеку надо?

— Я людьми не разбрасываюсь, — сухо отказался Белозерский.

— Тогда купи ему билет подальше. Менты тоже глубоко копают.





Глава вторая. Нервы на пределе




Слепцов не представлял себе, что делать с пуделем. Выходить с ним на прогулку — напрашиваться на неприятности. Наверняка собакой уже интересуются те, кому положено. Как ему взбрело в голову утащить ее с собой? Всему виной короткий дурман всесилия, власти над жизнью — раньше с ним такого не бывало.

Пудель без конца суетился, подвывал, бегал к двери. Беспардонно намочил в нескольких местах — в квартире невыносимо воняло псиной. Слепцов положил в миску кусок творога. Ни мяса ни колбасы новый хозяин собаки не употреблял. Не из принципиальных соображений, а из простой брезгливости: боялся подхватить заразу от больного животного. Но вкусы пуделя, судя по всему, были полностью противоположными — от творога и овощей он отказался.

Понемногу Слепцов стал понимать, какую взвалил на себя обузу. Крошечное существо ни на секунду не оставлял его в покое, настоятельно требуя прогулки, вкусной еды и еще черт знает чего. Разбаловал своего любимчика прокурор.

Кое-как дождавшись полуночи, Слепцов осторожно вышел с собакой за дверь. От восторга пуделек принялся лаять, скакать. Чтобы не привлекать внимания соседей, Слепцов зажал ему пасть и держал до тех пор пока они не дождались лифта.