Полигон

– Извини, но пока нет. Суеверный я стал что-то. Считаю, что несчастье не случится, если не знает, к кому именно прицепиться. Этот принцип меня никогда ещё не подводил – если боишься неудачи, не называй своего имени никому. Я так и с женой познакомился в своё время – долго ухаживал за понравившейся девушкой, но не открывал ей своего имени. И тоже всё прошло удачно, хотя она была шикарной красавицей, а из меня жених ну совершенно невзрачный. Если всё пройдёт гладко, я назову себя. Если же нет, зачем вам имя неудачника?

Странная это была логика, но я лишь согласно кивнул – мало ли какие тараканы у людей в голове бывают? Машина между тем выехала на шоссе и двинулась в сторону Радиоцентра № 3. Вот уже впереди показалась баррикада, преграждающая дорогу в посёлок.

– Кто такие? Номер смены? – поинтересовался хмурый охранник, всматриваясь в автомобильный номер и сверяясь с каким-то списком.

– Василий, не узнаешь, что ли? – открыл дверцу со своей стороны и шагнул из машины союзник.

Охранник сразу выпрямился и убрал оружие. Стало понятно, что мой пассажир являлся далеко не последним человеком в посёлке Северном.

– Проезжайте, – разрешил автоматчик, отступив с дороги.

Пассажир неторопливо сел на своё место. Я тронул машину, как вдруг мой спутник неожиданно проговорил:

– Я тут решил… Случись чего, вы же даже не сможете найти моего ребёнка. Мою маленькую дочь зовут Олеся Крылова. Она очень молчаливая, ни с кем не общается, большинство соседей её знает как «дочку Жоры-связиста». Эх, проговорился насчёт своего имени. Но ладно, хоть фамилию свою не назвал, может неудача и пройдёт стороной… Крылова – это фамилия моей бывшей жены, с которой я развёлся год назад. Дочь живёт в Талдоме на улице Восьмого Марта, там единственное сохранившееся здание, не ошибётесь. Олеське пять лет, она темноволосая с огромными голубыми глазами. И ещё у неё шесть пальцев на правой руке! Не забудьте! Всё, я пошёл…

Георгий взял свой чемоданчик с заднего сиденья и небрежной походкой направился вперёд. Я пожелал ему удачи и поехал обратно. Без неприятностей миновал вооружённый патруль на выезде из Северного, проехал ещё пару сотен метров и свернул в кусты, морально готовясь к длительному ожиданию.

Но прошло буквально минуты четыре, как вдруг со стороны оставленного посёлка раздались одиночные выстрелы, почти сразу после этого противно взвыла сирена, и один за другим стали загораться прожектора на крышах домов. Стало понятно, что у Георгия что-то пошло не так.

И вдруг раздался мощный взрыв! Зарево на пару мгновений осветило низкие облака, грохот прокатился волной, и даже за полкилометра от места взрыва ощущалось колебание земли под ногами. И сразу всё стихло – больше не работала сирена, погасли все прожектора, в посёлке не светился ни один огонёк. Похоже, Георгий сумел-таки обесточить посёлок Северный. Вот только непонятно какой ценой…

На всякий случай я подождал ещё полчаса, хотя уже понимал, что чуда не случилось, и мой новый знакомый либо погиб, либо был схвачен охранниками радиоцентра. Георгий не появился, зато по шоссе со стороны Талдома по направлению к Северному промчалось несколько крытых грузовиков. Оставаться на прежнем месте стало опасно, и я двинулся на условленное место встречи с остальными. Девчонки уже оказались в сборе, а Вероника сразу же отрапортовала об успешно заложенных зарядах.

– Подрывай! – скомандовал я, и девушка стала один за другим перещёлкивать тумблеры на плоской панели ящика с большой антенной.

С двухсекундной задержкой после каждого движения маленького пальчика со стороны ведущего в Талдом шоссе вспыхивали яркие фейерверки. Шесть клавиш. Шесть рухнувших высоковольтных мачт. Снабжение электричеством посёлка Северного и расположенного в нём радиоцентра № 3 со стороны Талдомской угольной ТЭС оказалось прекращено.

– Поищи волну нашей станции, – попросил я у сидящей за рулём машины Кристины.

Девушка покрутила настройку автомобильного радио и поймала чёткий уверенный сигнал, идущий от центра связи в Кимрах. Записанный пару дней назад голос самой Кристины сообщал о смертельной опасности, угрожающей всем выжившим людям. В сообщении девушка говорила о распыляемом инопланетными кораблями ядовитом зелёном газе и предлагала немедленно искать укрытия. Также она сообщала координаты трёх надёжных укрытий – подземные сооружения восточной части посёлка Кимры имели до трёхсот свободных мест, Полигон у посёлка Воргаш мог принять ещё до четырёхсот человек, Дубна же обещала предоставить надёжное убежище шести сотням выжившим.

Услышав в сообщении про Дубну, я невольно припомнил предшествующие этому тяжелейшие переговоры с Дубной и Конаково. Указать в радиообращении Дубну в качестве потенциального убежища напрашивалось, вот только и задарма решать острейшую проблему союзников с набором людей было слишком большой роскошью в нынешние времена, когда в переселенцах нуждался и сам Полигон. Поэтому вопрос стоял максимально честно – что готовы дать в Дубне за решение их демографической проблемы? Однако и командующий объединённой армией союзников Ярослав Якименко, и комендант Дубны Грабин долго наотрез отказывались признавать малую численность своего воинства. Лишь под грузом фотодоказательств они оба были вынуждены сознаться в своей хитрости и рассказали правду – в Дубне и Конаково в сумме оставалось всего сто десять человек, из которых в ряды защитников годилось менее половины. После этого переговоры пошли быстрее, и вскоре был согласован список товаров и услуг, которыми союзники оплачивали Полигону направленных к ним переселенцев.

Циклическое сообщение повторялось каждые пять минут, помехи его больше не забивали. Света Камышева, подошедшая к машине, проговорила после прослушивания сообщения:

– Насколько я заметила во время поездок по деревням, многие выжившие жители удалённых посёлков слушают радио. Работающие на батарейках приёмники стали единственными источниками хоть каких-то новостей. Так что наша Кристи теперь настоящая звезда радио, её будут слышать в радиусе пятисот километров!





* * *


Обратная дорога превзошла все самые пессимистичные ожидания. Колонна в вечернем сумраке проскочила нужный поворот и заблудилась. Пытаясь вернуться кратчайшим путём к нужному шоссе, мы влезли в болото, где ехавшая первой Кристина утопила джип в трясине, и сама при этом едва не погибла. Машина сразу провалилась по самые стёкла и быстро погружалась, находившиеся внутри девчонки с трудом смогли выбраться из смертельной западни. Тяжеленную машину смогли зацепить тросом и долго пытались вытащить, даже думали плюнуть на неё и уместиться в трёх оставшихся. Когда же надежды спасти хорошую машину уже не оставалось, внедорожник вдруг неожиданно легко вылез из грязи. Но на этом неприятности не закончились – машины периодически вязли, прохудилось колесо, опять проскочили нужный поворот… Апофеозом всех неприятностей стал момент, когда моя машина сорвалась с насыпи у мостика и кувыркнулась через крышу, встав опять на все четыре колеса в мелкой речушке.

Добрались на Полигон уже глубоко за полночь уставшие, грязные, промокшие и голодные. Я пропустил девчонок идти первыми в душ, сам же пошёл к ночному дежурному узнавать итоги дня – сколько людей прибыло, где их разместили, что построено, что починено и так далее.

Дежурный отчитался, что приток народа резко увеличился, за день прибыло более пятидесяти новичков. Холостых разместили на первом подземном ярусе в свободных ангарах – мужчин отдельно, женщин отдельно. Семьям с детьми отвели отгороженные боксы в помещениях второго подземного этажа, но семейных оказалось немного. Всем прибывшим выдали постельное бельё, прикрепили к столовой и определили на работы. Большинство были направлены перетаскивать мешки с плодородным грунтом или расчищать от грязи и мусора только что вскрытые ангары на третьем и четвёртом уровнях. Также за этот день запустили два первых ветрогенератора, и к запуску в ближайшие дни готовили ещё восемь…

Едва скрывая зевоту, я выслушал отчёт, затем перекусил бутербродами в круглосуточно работающей столовой и, увидев наконец-то, что вымывшиеся девчонки прошли по коридору, направился в душевую комнату. В душевой было сыро и тепло, горячий воздух ещё не остыл. Я успел раздеться и залезть под струи горячей воды, как вдруг услышал со стороны раздевалки звук открывающейся двери. Через минуту в душевую зашла Кристина, из всей одежды на ней имелось только переброшенное через плечо полотенце.

– Вообще-то занято, придётся тебе в соседней комнате подождать, – недовольно проговорил я.

Но девушку это не остановило. Она закрыла за собой дверь изнутри, неторопливо повесила полотенце на гвоздь в стене и зашла под льющуюся воду, придвинувшись совсем близко. Мне пришлось отступить на полшага. Девушка внимательно посмотрела мне прямо в глаза, затем пробежалась взглядом вниз по телу собеседника и, увидев явный признак заинтересованности, уже уверенно шагнула ближе и обняла меня.

– Хватит уже ждать, я и так слишком долго откладывала этот момент, – проговорила Кристина.

Всё произошло само собой. Остальной мир перестал существовать, нам было очень хорошо. Но когда через несколько минут я вновь попытался притянуть к себе моющуюся в душе девушку, Кристина мягко отстранилась и проговорила:

– Не сейчас. Мне и так давно уже полагается быть в спальне с остальными подругами. Они глазастые, замечают каждую деталь, а Лиза Святова очень хорошо умеет складывать полную картину из подобных мелочей. Вообще тут в бункере слишком много людей, нам с тобой практически невозможно встречаться. Давай лучше завтра днём ты отправишь меня якобы с каким-нибудь заданием на мотоцикле или машине за пределы Полигона, а сам потом поедешь через час или два отдельно, чтобы не вызвать подозрение. Встретимся в деревне Лебзино, ехать туда всего десять минут, дорога туда ведёт хорошая, асфальтированная. Дома там стоят не разграбленные, и никого вокруг не будет, кто мог бы помешать нам.

– Договорились, – сразу же согласился я.

Вернувшись к себе в комнату, я прилёг на кровать. Несмотря на всю накопившуюся усталость, сон совершенно не шёл. Я думал о последних оставшихся днях до заражения всего вокруг. Времени оставалось всё меньше и меньше, а столько ещё предстояло сделать… Но конструктивно думать не получалось, мысли постоянно возвращались к Кристине. Замечательная, очень красивая и соблазнительная, к тому же давно уже активно намекавшая мне на свои чувства. Даже странно, что нам потребовалось столько времени для сближения.

Почему-то я сильно нервничал при мысли о завтрашнем дне. Я прекрасно понимал, что моя самая близкая подруга Лиза Святова будет явно не в восторге, если прознает о том, что происходит за её спиной. Обманывать и действовать скрытно очень не хотелось, но другого выхода я не видел. Лиза вовсе не была моей девушкой, и формально не существовало никаких обязательств перед ней, я вполне мог встречаться с кем угодно. Вот только я давно заметил, что Фурия очень ревниво следит за тем, чтобы никто из девушек слишком близко не сходился с руководителем Полигона. Случай с Бестией оказался единственным исключением, понять которое я так и не смог, слишком уж запутанными были взаимоотношения внутри интернатского коллектива.

Так ничего для себя и не решив, я уснул. Разбудила меня Лиза, принесшая горячий завтрак. Вела она себя абсолютно нормально, так что я сразу успокоился и понял, что ночное совместное с Кристиной купание осталось тайной. Предложение Кристины провести вместе один из последних дней рушащегося привычного мира стало казаться ещё более привлекательным. К тому же возник очень удобный повод – как раз к дальним деревням отправлялась в поездку очередная группа гонцов под предводительством Натальи Амазян. Поговорив с готовящимися в дальний и опасный путь мотоциклистами, а заодно посетовав на малое количество людей, я дал задание Амазонке (такой позывной взяла Наталья Амазян, став руководителем группы) снарядить в дорогу ещё троих гонцов, в число которых как бы случайно предложил включить Кристину. Новые гонцы получили инструкции, проверили полученное оружие и разъехались по указанным маршрутам.

К середине дня, ознакомившись с новыми данными радиоперехвата, проверив ход интенсивного строительства и закончив основную часть срочных дел, я направился в гараж и приказал подготовить к дальней поездке «Лэнд-ровер». Никаких вопросов у автомехаников не возникло, машину они подали уже через десять минут. На всякий случай (мало ли какие бандиты-мародёры могут встретиться) нацепил бронежилет, надел камуфляжную куртку и прихватил с собой автомат с двумя рожками патронов.

Машина резво рванула к выходу с Полигона на дорогу в сторону Воргаша. У КПП просигналил, чтобы охранники открыли железные раздвижные ворота. Дежурила у ворот почему-то группа Бестии, хотя мне казалось, что сейчас по расписанию тут должен находиться Бухарь с пятью парнями, а Бестия со своим отрядом вроде бы должна идти в Кимры. Девушки подошли к машине, но почему-то не особо спешили открывать железные ворота. Лишь когда последней из здания караулки, сильно прихрамывая и подволакивая ногу, вышла Лиза Святова, я сообразил, что замена в расписании дежурств оказалась вовсе не случайной, и ворота открывать никто не собирается. И ещё я вдруг как-то резко осознал, что все девушки вокруг меня вооружены и держат автоматы наизготовку.


– Думаю, нам нужно поговорить, – проговорила Лиза ледяным тоном.

– Не сейчас, Лиза, – отмахнулся я, стараясь казаться расслабленным. – Давай лучше вечером поговорим. Мне нужно проехать по делам.

В ответ Лиза молча достала из кобуры пистолет и четыре раза выстрелила куда-то вниз. «Лэнд-ровер» зашипел и стал крениться влево. Фурия прострелила оба левых колеса внедорожника.

– Теперь ты никуда не едешь, – констатировала очевидный факт Фурия. – Выходи из машины. Автомат оставь в салоне. И вообще не делай резких движений.

– Попытка военного переворота? – со смешком уточнил я, открывая дверь «Тойоты».

– Если понадобится, то да, – уклончиво ответила Фурия.

Я неторопливо вылез из салона и, подчёркнуто игнорируя вооружённых девушек вокруг, присел рядом с машиной и внимательно осмотрел простреленные колёса. Завалившийся набок «Лэнд-ровер» стоял на двух ободах, а «запаска» имелась всего одна. Мда… Быстро тут никак не управиться. Я выпрямился и повернулся к своей бывшей лучшей подруге.

– Ты добилась своего, Елизавета, я полон внимания. Но если твоё дело не требовало таких радикальных действий, можешь в дальнейшем демонстрировать свой характер где-нибудь в другом месте, подальше от меня.

Лиза пошатнулась от этих слов, словно я дал ей пощечину. Но девушка достаточно быстро взяла себя в руки и вспомнила, что вообще-то именно она тут по праву сильного являлась хозяйкой положения.

– Ты догадываешься, почему я тебя тут остановила? – поинтересовалась Лиза.

– Конечно, – легко подтвердил я.

– Так вот, ОНА тебя не дождётся! – со злостью и не скрываемой обидой в голосе выпалила Фурия.

После этих слов последние сомнения пропали. Лиза каким-то образом узнала о моём уговоре с Кристиной встретиться за пределами Полигона.

– Ты просто могла ей это сказать, а не устраивать тут сцены из фильмов-боевиков, – упрекнул я лидера девушек, сам же усиленно в это время гадая, кто мог подслушать ночной разговор в душе?

Лиза опять виновато потупилась, словно она тут нахулиганила и вынуждена оправдываться. Прислонившись спиной к машине, она убрала пистолет в кобуру и сказала девушкам, что они больше тут не нужны и могут возвращаться к своим делам. Когда посторонние ушли, Лиза ответила уже более спокойно:

– Да, я могла поговорить с Кристиной и избежать конфликта. Просто я не сразу сообразила, что произошло. Пойми, мне действительно трудно постоянно держать в голове информацию о сотне разных людей со своими собственными привычками и особенностями. Трудно помнить все детали – кто с кем и когда встречался, о чём они говорили, куда пошли, что делали. Поэтому мне порой нужно время, чтобы сделать даже весьма очевидные выводы из имеющейся у меня сумбурной информации.

– Значит, никто за мной не шпионил, и ты сама догадалась? – не поверил я.

Лиза устало усмехнулась и ответила с грустной улыбкой:

– Я не шпионю за своими друзьями, а ты вроде как пока ещё мой друг. Просто с самого детства у меня получается… Как бы тебе это объяснить… Ну вроде как находить скрытые взаимосвязи между на первый взгляд совершенно независимыми событиями. Вроде того, что «если ворона каркает, то послезавтра из деревни приедет бабушка». Это многих пугает. Мои родители дважды отдавали меня на лечение в психиатрическую клинику – им казалось, что зачастую я говорю полнейший бред. Хотя то был вовсе не бред, просто я пыталась поделиться с ними радостью от очередного своего открытия. Когда я в первые попала в «дурку», то почти сразу же вычислила правильную стратегию поведения и буквально через день уже вышла из психиатрической клиники. А во второй раз всё оказалось гораздо хуже… Главный врач показался мне разумным человеком, поэтому я не стала хитрить и притворяться обычной девочкой, вместо этого я честно отвечала на его вопросы. Какая же я была тогда дура! В результате мне пришлось провести в белых стенах клиники почти полгода среди пускающих слюни идиотов и истошно орущих по ночам детей. Сколько лет прошло, а у меня до сих пор в ушах стоят их крики. Мне очень трудно вспоминать это.

Лиза замолчала, задумавшись и вспоминая давно минувшие дни.

– Теперь я понимаю, почему ты так резко реагировала, когда я называл тебя ненормальной! И наверняка именно листы с историей болезни в своём досье ты и сожгла тогда в интернате!

Лиза молча кивнула, а потом сменила тему:

– Мне следовало раньше сообразить насчёт Кристины, но я допустила ошибку и не отнеслась серьёзно к лежащей на самой поверхности информации. Я ведь сама видела, что Кристина вчера пришла позже остальных. Девчонки мне сказали, что она осталась в гараже поговорить с Амазонкой. Поэтому когда сегодня Кристина поехала вместе с другими гонцами Амазонки, я посчитала, что так и должно быть. А потом вдруг до меня дошло, что моя подруга не взяла с собой ни еды, ни палатки. Это стало первым звоночком в моём мозгу, и я стала размышлять. Раз не взяла, значит поехала недалеко. Но рядом с нами на севере, куда она направилась, нет ни одной не оповещенной гонцами деревни! Явная нестыковка. Второй звоночек. Как только я это сообразила, так моментально нашла и другие закономерности. Кристина вчера пришла из душевой ненамного позже остальных, всего минут через пятнадцать-двадцать. Но вчера сразу после группы девушек в душевую комнату собирался идти ты… В голове у меня зазвенел третий предупреждающий звонок, уже почти набат! Я поговорила с ночными дежурными столовой и ещё раз уточнила время. Всё полностью сошлось. Потом автомеханики признались, что вчера Амазонка не говорили ничего по поводу включения Кристи в число гонцов, это была именно твоя собственная инициатива… Тут всё окончательно встало на свои места. Я находилась как раз в гараже, когда узнала, что ты приказал подготовить себе машину. Тут я сложила два плюс два и догадалась, что ты обязательно поедешь на север. Взяла с собой тех подруг, которые оказались поблизости, и пошла встречать тебя к северным воротам. Как видишь, всё очень просто! А теперь, Виктор, когда я тебе всё честно объяснила, ответь мне честно – было что-то вчера между тобой и Кристи или нет?

Смысла отпираться никакого не было. Я прекрасно понимал, что Лиза и так это вскоре узнает – если не от меня, так от Кристины. Поэтому я подтвердил догадку Лизы. Та отреагировала на удивление спокойно, не став устраивать скандалов или ругаться. Лишь проговорила недовольно:

– Мне очень не хочется, чтобы ты опускался до того распутного безответственного состояния, в котором пребывал до катастрофы. Сперва Бестия, сегодня Кристина…

– Лишь два случая за четыре месяца! Это притом, что здоровому молодому парню самой природой полагается заниматься сексом каждый день. И ты называешь это распутством?! – съязвил я.

Похоже, с такой точки зрения Фурия эту тему ещё не рассматривала. Она думала почти две минуты, прежде чем продолжить:

– Возможно, я слишком сгущаю краски, но к Кристине ты всё равно сегодня не поедешь. Пусть думает в следующий раз головой, а не этим местом. Призналась бы мне честно, я бы возможно и разрешила. А сейчас случившееся будет ей уроком! И, просто для информации, у Бестии задержка с месячными уже десять дней. Девчонки только об этом и шепчутся между собой. А потом ещё Ленка Иванова мне вчера заявила, что если беременность у Бестии подтвердится, то она тоже хочет от тебя ребёнка! Ты вроде как обещал ей выполнить любое желание, так что имей в виду. Весьма неосторожное обещание с твоей стороны, прямо скажу. Лене Ивановой я отказала, пусть придумывает другое желание. Но в сумме все эти бурные события в привычном мне спокойном тихом коллективе настораживают. Оправдания насчёт физиологии в данном случае совершенно неуместны. Ты не просто какой-то там бегающий за юбками прыщавый ловелас, ты наш лидер и должен вести себя ответственно, а не разваливать нашу на редкость сплочённую интернатскую семью. Если я прознаю ещё о чём-то подобном, стрелять в тебя я не буду, и свергать тоже не собираюсь. Просто в тот же день я уйду вместе со всеми своими подругами, невзирая на летающих охотников и отравленный воздух. Мы – лучшие бойцы постапокалиптического мира, и мы сумеем выжить даже в условиях тотального заражения.

После этих слов Лиза вдруг достала из кармана пачку тонких дамских сигарет и закурила от зажигалки. Держала сигарету она с той автоматической небрежностью, с которой взрослый человек держит вилку или ложку. Явно курила она далеко не в первый раз, хотя я никогда раньше не замечал Лизу с сигаретами и не чувствовал от неё запаха табака. Я слишком находился под впечатлением от слов подруги, чтобы удивляться ещё и факту её курения. Просто молча протянул руку и взял из пачки девушки тонкую сигарету, закурил сам. Так мы и стояли, прислонившись к простреленной машине и рассматривая проплывающие над Полигоном низкие ноябрьские тучи.

– Хорошо всё-таки. Я вообще люблю именно такое время года, – неожиданно призналась Лиза. – Когда деревья скинули уже некрасивую пожухлую листву и тихо засыпают перед зимой. Уже холодно и в любой момент может пойти снег, но пока вся природа ещё живая. Она, словно женщина перед сном, снимает макияж, намазывается всякими кремами и мазями. Как и женщина в этот момент, природа тоже выглядит некрасивой. Мы сейчас наблюдаем словно бы таинство будущей красоты. Именно сейчас природа копит силы и готовится расцвести во всём великолепии будущей весной. Как жаль, что инопланетное вторжение вмешалось в этот естественный ход вещей. Деревья сейчас уснут, но никогда уже не проснутся… Всё, я замёрзла, пошли домой, – вдруг посерьёзнела Фурия, щелчком пальца отбросив окурок и выпрямившись.

– Пошли, – согласился я и пошёл, придерживая под руку прихрамывающую сильнее обычного Фурию.

По дороге Лиза вдруг поинтересовалась, смогу ли я вечером найти час времени на разговор с Плахотниковой Юлей. У этой девчонки из группы Бестии появились очень интересные мысли по поводу обустройства Полигона в условиях заражения. Однако сама она стесняется просить о встрече с руководителем Полигона, и потому передаёт свою просьбу через бывшую одноклассницу.

Ответить я не успел. У нас обоих одновременно заговорили рации на поясах. Взволнованная Кристина сообщила, что находится в двухэтажном доме в деревне Лебзино и наблюдает, как со стороны Талдома по дороге к Полигону движутся три машины с вооружёнными людьми: две легковушки и крытый армейский грузовик. Испуганная Кристина предположила, что это – ответная атака Талдома, акт возмездия за взорванный радиоцентр.

– Не стоило Кристи такое говорить в эфире! – прошептала Лиза мне. – Люди в Талдоме не могли знать, что за атакой стояли мы! А теперь, если они перехватили это сообщение, смогут уверенно обвинить нас в развязывании войны.

Я кивком согласился с доводами подруги, после чего взял рацию и объявил:

– Внимание всем обитателям Полигона! Боевая тревога!