Плохое воспитание

Соски стали тверже пуль, потребность ощутить его глубоко внутри еще острее. Взвизгнула, когда «незнакомец» резко стянул с меня насквозь промокшие трусики, заставив встать на четвереньки. Звук рвущейся фольги вперемешку с его нетерпеливым тяжелым дыханием отдался сладкой истомой внизу живота. Он вел себя как грязное похотливое животное, пробуждая во мне первобытные инстинкты. Вздрогнула, когда мужчина схватил меня за бедра, широко раздвинул ноги и, резко толкнувшись вперед, одним мощным движением заполнил собой до краев. Он был твердым, как сталь, и от этого ощущения хотелось кричать на весь дом.

– О-у… – Руки дрожали, между ног полыхал пожар. – Пожалуйста, не останавливайся… – умоляла, облизывая пересохшие губы.

«Незнакомец» даже не думал об этом. Сжав мои волосы в кулак, потянул за хвост, заставив запрокинуть голову, ни на секунду не переставая брать быстрыми длинными толчками.

Сумасшествие!

С каждым лютым движением я приближалась к состоянию шоколадного мороженого: растекалась под напором горячего твердого члена. Сжимая и разжимая кулак с моими волосами, хозяин квартиры хрипло стонал, еще ритмичнее работая бедрами. Его жадные ненасытные толчки дарили ощущение абсолютного экстаза. Я его чувствовала. Я принадлежала ему без остатка. Сходила с ума от того, что он со мной вытворял. И мечтала, чтобы наша тайная связь продлилась как можно дольше. Не произнося ни единого слова, Царёв командовал, безоговорочно руководя процессом. Он входил и выходил. Входил и выходил. Брал. Расщеплял на молекулы. Раздвигал влажные губки толстой налитой головкой, вновь протискиваясь в узкую горячую щель, с каждым новым толчком будто наказывая меня за сопротивление и упрямство.

Давление между ног стало невыносимым, и тогда…

– Да… ДА! – вскрикнула, прогнувшись в спине, ощутив, как внутри всё задергалось и увлажнилось.

Мышцы влагалища сжимались с такой силой, что я начала задыхаться. Прорычав, любовник резко замер, навалившись всей массой обнаженного потного тела. Я чувствовала, как сокращается внутри его длинный толстый член. Не знала, сколько времени он продолжал находиться во мне, как вдруг в нескольких метрах от нас раздались аплодисменты и смешки.

– Спасибо за представление! Люблю наблюдать со стороны, – спокойный ровный голос Гвидона Царева, доносившийся из дальнего угла комнаты, заставил сердце сжаться от ужасного предчувствия…

Я замерла, пытаясь осознать произошедшее. Если это был не Царёв, тогда кто этот хладнокровный убийца моего сердца?! Кто за считанные секунды довел меня до состояния полного обескровливания?! Кто уничтожил, растоптал, стёр в муку?! Руки и ноги одеревенели, будто их придавили тяжелыми булыжниками. От одного неловкого движения могла разбиться вдребезги на миллион осколков.

– Нет, этого не может быть…

Я не торопилась снять маску, пытаясь набрать побольше воздуха, но он никак не задерживался внутри. Удушье сменилось ознобом. Хотела отмотать время назад: не встречать его, не видеть, арендовать другой дом, переехать на другую планету, чтобы наше знакомство никогда не состоялось.

Спокойный ровный голос Гвидона Царева только что пробил дно в моем сердце, методично уничтожая клеточку за клеточкой. После этих нескольких равнодушных слов дышать было невозможно. Я оказалась перед ним не только голой – без кожи.

Трясущейся рукой стянула чертову повязку, нервно озираясь по сторонам.

Никого.

Набрав полные легкие воздуха, я резко повернулась, устремляя взгляд на обнаженного мужчину в идиотской клоунской маске. Сердце подскочило, в горле застрял истошный крик, а на глаза навернулись слезы. Зарычав, я набросилась на него, сдирая с лица разноцветный пластик.

– МОНСТР! КАКОЙ ЖЕ ТЫ МОНСТР! Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! Я ТЕБЯ… Я… – несколько раз саданув ублюдку по щекам, я опустилась на кровать, запрокинула голову, истошно хватая воздух. Я не слышала того, что он говорил: стиснула уши с такой силой, что думала, кровь из глаз польется. Меня колотило. Озноб пробрал до сухожилий. Это была самая отвратительная, грязная и непростительная шутка в моей жизни. – Ты не человек, ты отвратительное животное… – шептала, задыхаясь от рыданий. – Ты не способен любить… – попыталась подняться, не чувствуя ног, но Царёв схватил меня, как тряпичную куклу, усаживая на колени.

– Эй, котенок, да ты чего?! Ты ведь могла сразу снять маску… – на лице соседа читалось недоумение.

– Хотел заставить меня подумать, что меня трахнул кто-то другой? Зачем?! Ты хотел унизить меня, растоптать… Люди для тебя – вещи, пыль, грязь под ногтями! Ты думаешь, только о себе! Ты…

– Ассоль, не драматизируй! Ты не первая девушка, которой я включал эту запись. Обычно все ржут и даже не против тройничка! Но, бл*ть, я никогда не буду делить свою женщину с другим чуваком!

– Ты ничтожество! Какое же ты ничтожество…

Пыталась подняться, но тело обмякло.

– Окей, я переборщил! Но посмотри вокруг – это всё для тебя! Свечи, цветы! Я готовился весь вечер! Хотел тебя удивить… Заставить чувствовать, как на американских горках: страх, страсть, шок, стыд… Понимаешь?

Он потянулся к моим губам, и внутри всё сжалось от отвращения.

– Отпусти! Ты больше ко мне не притронешься! Продолжай дальше трахать своих шлюх!

Приложив неимоверные усилия, я все-таки вырвалась и направилась к двери. Десятки ваз, наполненных цветами разных оттенков, были расставлены по всей незнакомой комнате. Я побежала к выходу, но пошатнулась, опрокинув одну из них.

– Ассоль, ты всё неправильно поняла! Я не хочу никого другого! Я не могу это объяснить… Да куда ты?! У нас вся ночь впереди…

– Стой! – я развернулась, подняла первую попавшуюся вазу и долбанула ее об пол.

Комнату наполнил звук бьющегося стекла. Царев нахмурился.

– Да, я пытался принизить тебя. Доказать самому себе, что ты ничем не отличаешься от других… Легкодоступная добыча! Я думать ни о чем не могу… Башню снесло! И не только сейчас. Весь год с той нашей первой встречи. Трахал других, а мысленно возвращался к тебе. Я постоянно просматривал твои фотографии в Инстаграм. Узнал дату вашей свадьбы. Чокнулся, понимаешь?!

– Ты больной! Больной на всю голову! – я рефлекторно опустила плечи, пятясь назад.

– Я влюбляюсь в тебя, и это полный п*здец! Под тяжелым наркотиком… – Царев примирительно вытянул руки вперед.

Его грудь поднималась и опадала. В глубине блестящих зрачков все больше разгорался зловещий темный огонь. Не заметила, когда он успел натянуть шорты. В это мгновение я ненавидела его орехово-карие глаза, смазливое лицо с пухлой нижней губой, шикарное тело и эти долбанные спортивные шорты, в которых он выглядел как полубог.

– Теперь ты мой враг номер один. Попытаешься что-то сделать – сразу вызову полицию! Ты ублюдок, Царев! И все, что ты творишь – ублюдочная клоунада! – плотно стиснула зубы, сжав руки в кулаки.

– Соля, это же шутка! Окей, хреновая шутка! Но не забывай, я со школы играю в КВН! Только не уходи. И не надо этих угроз! Я не умею иначе, котенок. Не знаю, как иначе… Научи!

– Я хочу, чтобы ты сдох! И если ты начнешь тонуть, я только посмеюсь. Надеюсь, мы больше не увидимся и попадем на разные круги ада…






POV. Гвидон


Да, я пару раз разыгрывал таким образом своих баб, но ни одна из них не желала мне гореть в аду. Обычно всё заканчивалось показушным надуванием губ с последующим продолжением сексуального банкета.

– Сука, как же ты мог так облажаться, Царев?!

Пальцы болели – настолько сильно хрустели кулаки, сердце отплясывало тектоник. Я сказал чистую правду: втюрился по самые помидоры. Рядом с Ассоль дух захватывало, как от полета в космос, мне с ней было хорошо до расщепления на молекулы. Не было места на земле, где бы я хотел находиться ещё. Одурел от того, что происходило между нами. От ее поведения. От ее пренебрежительного отношения ко мне. От ее высокомерного взгляда даже в момент наивысшего наслаждения. Знал, что рано или поздно Ассоль пошлет меня, ведь мы всего лишь случайные пассажиры, которые вот-вот разойдутся на конечной станции, изо всех сил пытаясь не придавать значения нашей связи. Но, сука, я никак не ожидал такой реакции. Она ведь уже была на крючке и впервые по собственному желанию согласилась прийти на встречу.

Нет, я не мог позволить ей уйти.

– Ассоль! Ну прости меня! Неужели ты не почувствовала, что это был я? Я сейчас тоже обижусь! Я БЫ НИКОГДА НИ С КЕМ ТОБОЙ НЕ ПОДЕЛИЛСЯ!

Выбежал во двор, однако соседки и след простыл.

– Урод. Дебил. Ничтожество… – я опустился на тот самый лежак, на котором трахал ее сегодня утром, расплющил подушечками пальцев виски.

Меня знобило. Пульс ускорился, когда в гостиной зазвонил телефон. Я подскочил, мечтая услышать еще миллион проклятий в свой адрес, схватил трубку, не глядя на дисплей.

– Алло, Гвидон… Это Лёля. Чем занимаешься?

Медленно приложил ладонь к пульсирующей вене на шее.

– Скучаю дома. Сможешь приехать ко мне сейчас?

– С удовольствием приеду. Вызовешь мне такси? – проворковала девица на другом конце.

– Я пошутил.

– Что? – её голос дрогнул.

– Я же КВН-щик, забыла?! – выдохнул сквозь стиснутые зубы, без сожаления прерывая разговор.





Глава 5





POV. Ассоль


Неделю спустя

– …И все мужики козлы! – стукнув кулаком по столу, Оля закончила свою пламенную речь.

Стыдно признаться, но я пропустила мимо ушей очередную душещипательную историю её любовной неудачи. Мельком взглянув на Лёлю, отметила, что декольте у нее сегодня еще глубже, чем обычно. С третьей попытки пробивной блондинке все-таки удалось вытащить меня в клуб – по правде говоря, предлоги для отказа закончились. Однако я довольно быстро поняла, что это была не лучшая идея – мерцающие прожекторы слепили глаза, а странная музыка разрекламированного ди-джея, который без конца выкрикивал матерные частушки, явно переборщив с травкой перед выступлением, действовала на нервы.

– Знаешь, давно хотела тебя расспросить насчет… – собеседница кокетливо прикрыла рот ладонью, как будто собиралась обсудить со мной страшную тайну.

– Насчет чего? – монотонно гоняла соломинкой кубик льда в стакане с соком.

От греха подальше сегодня решила не пить, а вот Лёля явно пренебрегла моим советом, вливая в себя уже третий бокал вина за час.

– Ну, тот парень… Гвидон Царев… помнишь, он тоже был на открытии картинной галереи? – её глаза забегали, щеки вмиг сделались оттенка спелой клубники.

– Как же можно его забыть… – прищурилась, сцепляя руки в замок.

– Он позировал для твоей мамы обнаженным. С чего бы это? – Оля улыбнулась проходящему мимо официанту, кивком головы указывая на опустевшую бутылку вина.

Прикусив нижнюю губу, я старалась сдержать нецензурные выражения, которые моментально защекотали язык, стоило вспомнить Царева. После эпического розыгрыша сосед целый день докучал мне звонками и сообщениями, даже пришлось занести его в черный список. Кроме того, во избежание «случайных» встреч, все эти дни я занималась спортом во дворе.

– Гвидон к ней подкатывал, – невинно улыбнулась, ощутив, как ярость щекочет грудь изнутри.

– Да ла-а-а-дно?! – захмелевшая собеседница округлила глаза, всем своим видом показывая, что сгорает от нетерпения узнать подробности.

Подавив язвительный смешок, я начала самозабвенно врать:

– Да, кажется, он втюрился в мою маму. Подкарауливает её возле дома, пишет десятки слезливых сообщений, обрывает телефон с утра до ночи… – пожала плечами, испытывая садистское наслаждение, сочиняя всякую ересь.