Первый Ангел

В какой-то момент капля стала последней. Демон забыл все хитрые планы и просто бросился на Мефистона. Его глаза были черными дырами, а руки превратились в длинные когти, словно костяные клинки.



Вот это кульминация программы! Можно удивиться, как Мефистон радовался атаке потустороннего существа. Но это было то самое «доказательство Бога», которое просила у него Настя. Теперь все бывшие члены Круга хотя бы получат представление, во что были вовлечены и кто был их пастырем. Это уже успех. Осталось упокоить нежить. Долгие беседы с Иваном Сергеевичем научили его многому о демонах. Надо честно признаться, что его Круг, действительно, не был

самым большим и значимым, и Захария не самый могучий из одержимых. Тем лучше для Мефистона.



Демонология сложное учение, наука и предание. Для этой схватки было важно то, что одержимость – это сила и слабость демона. Сила потому, что позволяет ему почти неограниченно долго находиться в земном мире. Слабость потому, что ограничивает его силы смертной оболочкой. Максимум, что может выжать демон из тела – это когти, клыки, страшные глаза. В своем чистом обличье Хаоса он мог бы извергать пламя, метать молнии, плавить металлы, да что угодно. У Демона нет своего сознания



нашем понимании. Его отношения с Навью простые, он может то, что заложено его творцом, его природой. Лишь человек способен изучать и овладеть её бесконечным разнообразием. Но это отдельный и долгий разговор. В бою с Мефистоном, вооруженным Сангвинарной школой и Мечом Зари, у Захарии было мало шансов.

Мало это не ноль. Да и со стороны всегда виднее. Участники боя никогда не знают, чем он кончится. Каждый сражался насмерть. Для демона это куда проще. Потеря оболочки лишь временное неудобство. Для Мефистона ставки были выше, и он не жалел сил. Первым неприятным открытием было то, что когти Захарии могли принять и отбить удар Клинка. Лезвие, рассекавшее плоть как дым, гулко билось о костяные отростки демона! Видимо, их Навья природа, родственная Клинку, придавала крепость. Поединок сразу стал куда более рисковым. Захария бился обеими «руками», наносил удары куда быстрее и чаще Мефистона. Лишь Клинок позволял ему держать противника на расстоянии и не забывать о защите. Что-то подсказывало, остальная плоть врага будет подвластна разящей стали.

Они кружили по сцене, словно в кино, рыцарь против чудовища. Облик Захарии расплывался, дергался, как будто в плохом фокусе. Ни у кого не осталось бы сомнений



его потусторонней природе. Он шипел и источал черный дым из пустых глаз. Оскал зубов давно перешел все биологические пределы, став отвратительной слюнявой пастью. «Вот так лицо благодати, покоя и стабильности», - успел подумать Мефистон. Он уверенно парировал мечом бешенные взмахи когтей, но вынужден был признать, его силы не бесконечны. Оборона не выигрывает войн. Кто выдохнется первым, он или тварь Хаоса? Лучше не выяснять. Эти мысли неслись в его голове, пока он вынужденно отступал вдоль края сцены, стараясь не оступиться.



Мефистон также понимал, что держится в бою не благодаря своим волшебным навыкам фехтования. Им просто неоткуда было взяться. Он был крепкий, здоровый мужчина, Меч лежал в руке как родной и он тренировался, когда мог, в «бою с тенью». Только тень никогда не заменит настоящего врага, тем более, демоническую тварь с двумя «клинками». Это всё он продумал задолго до решающего дня. Сангвинарная школа превращала психическую энергию в материальную, гнев в скорость, ненависть



силу, волю в точность. Он хорошо владел Мечом потому, что владел собой и мог направить свои психические силы так, как хотел. Его кровь пела и играла, страшная клыкастая улыбка озаряла лицо. Но у всего есть цена. Первые капли пота появились на лбу. Концентрация, бой в Нави и яви требовал и забирал энергию. Нужен был решительный перелом сейчас, полная победа. Чертовски обидно было бы пасть от истощения в такой момент!



Если чистая волна гнева не помогает, надо включать мозг. Он впервые столкнулся с тем, что его Сангвинарная мощь и обереги крови не приносят победу сами по себе. Неприятное чувство, но надо уметь перестраиваться. Мефистон вновь погрузился в Навь не за силой и скоростью, а чтобы подумать. Если источник его могущества не тело, а душа, то ей и надо пользоваться! Нельзя играть по правилам врага. Тот лишь

яростный клубок клыков и когтей. Зачем играть на его поле? Быть больше бестией, чем бестия? Нет. Он же Мог и Сангвинарная школа не единственная! Точно… Арсенал гораздо шире. Сначала, Мефистон подумал, что мог бы просто Прыгнуть за спину врага и вонзить клинок. Но тут же отказался от идеи. Все ощущения момента подсказывали, расслабиться и «забыть», где стоишь, не получиться . Слишком много адреналина. Да и погружаться в безбрежный океан без Печати… теперь слишком большой риск.



Но ведь и Прыжок не последнее средство. Телепатия? Тут без шансов. Не уверен, что у Захарии вообще есть мысли в человеческом смысле. И уж тем более , что он сможет быстро ими завладеть. Что еще в его арсенале? «Настя». Слово-образ пришло само. Как спасательный круг извне. Иллюзия, изменения! Не близкая и не любимая его тема, но уроки были выучены, задания выполнены. «Нет смысла не пытаться». Возможно, демон видит сквозь Навь, и его не провести. Возможно , у него нюх или шестое чувство. А может быть, смертная оболочка нет-нет да и подведет своего носителя. Сейчас узнаем!



Какой бы ни был сильный нюх или потустороннее чутьё, один миг замешательства решает всё. Смертельной бой, первый удар может быть последним. Собрав волю в кулак, глубоко вдохнув, Мефистон сделал ход. Момент, и перед Захарией рассыпались четыре образа противника. Один обходил слева, другой – справа, третий – в грандиозном прыжке сиганул ему за спину, последний остался стоять по фронту, слегка опустив Клинок.



На демонической морде отразилась тень удивления, чуть расширились темные дыры глаз, чуть сжался оскал пасти, на секунду опустились длинные когти. В эту секунду все четыре образа Мефистона нанесли удар. Повинуясь своим непостижимым демоническим рефлексам, Захария попытался уйти и дернулся блокировать сразу один, второй… но прогадал. Настоящий, неумолимый Меч Зари рассек его тело пополам. Половинки словно зависли в воздухе, а затем с влажным хлопком рухнули на пол. Как последний вздох, края раны испускали черный дым.



«Как демоны воспринимают реальность? Сами по себе, и в оболочке из плоти. Надо будет изучить» - первая мысль, пришедшая в голову Мефистону. Он не знал, что сработало. Растерянность, удивление, или, в самом деле, враг не смог увидеть настоящую угрозу. Он очень рисковал, в его иллюзии именно неподвижная фигура с опущенным мечом была реальной. На всякий случай. Это ведь тоже удивительно, когда твой противник вдруг останавливается и опускает оружие. Вдруг, и демоны могут удивляться, чуять неладное , на секунду усомниться. Теперь уже неважно, конечно. Что-то явно сработало. Но изучить надо будет.



Мефистон подошел к лежащим половинкам. Первая победа над демоном в реальном мире. Хотелось убедиться. Кончиком меча подвинул одну. Признаков жизни нет. Струйки черного дыма становились тоньше и скоро пропали совсем. «Чистая смерть. Ровные края . Снова нет крови. Чувствую себя сказочным ангелом возмездия…». Сделать это было вовсе не легко . Ни физически, ни духовно. В зале висела полная тишина. «Неужели, теперь всё?». Кажется, все ритуалы соблюдены, и «босс» повержен. Почему же он с недоверием оглядывается по сторонам? Что-то еще висело в воздухе. Потеряв Печать, Мефистон стал яснее чуять Хаос, след и скверну прежних хозяев. Всё лучше познается в сравнении.



«А ты хорош. Только явно не понял, в какую игру ввязался . И один трюк не сработает дважды» - на сцену поднимался один из его Ангелов. «Что за чушь!» - подумал Мефистон, но холод осознания уже разливался в его груди. Молодой человек

стоял перед ним. На глазах у всех, его руки стали удлиняться, превращаясь в когти, а улыбка растягивалась всё шире и шире. Трансформация шла гораздо медленнее, чем у Захарии, но чем кончится процесс, было понятно. «Демон захватил новое тело… Непривычное, чужое, потому всё происходит медленно» - неслось в голове Мефистона



– «Но что мне это дает? Это же невиновный человек, я его лично знаю…. Думай, думай!».



Демон тоже никуда не спешил и своим шипящим голосом продолжал говорить: «Держу пари, ты сейчас обдумываешь, что делать с невиновным. Ведь это один из твоих учеников. Кто доверился тебе, кого ты обещал беречь. В чьей душе ты был глубже, чем следовало. Убьешь его? Прольешь невинную кровь? Не то, чтобы убитые тобой Кураторы были виновны!». Мефистон давно понял для себя одну вещь. «Бойся собаки молчаливой». Если противник тратит время на разговоры, значит, не уверен в своих силах. Сам, возможно, не ожидал, что такой план побега потребуется, или сработает. Кто хочет и может убить, делает это без лишних слов. Значит, есть у демона слабость и сейчас. И всяко больше, чем в «старом» Захарии.

Всё это отличные мысли. Но что делать? Меч и горячая кровь своим биением просили быстрого решения. Один удар пока не выросли когти! Но что дальше? Если демон умеет менять тела, кто знает, где он остановится? Перебить всех? Не для этого всё начиналось. Убить даже одного – безумие, чудовищная расписка в своем бессилии! «У тебя такой измученный вид, Мефистон, Первый Ангел. Такая нерешительность! Какой пример ты подаешь ученикам?». Глаза юноши начинали затягиваться тьмой, а фигура всё больше походила на знакомого Захарию. Очевидно, демон строил под себя любого носителя. Он продолжал: «Знаешь, у меня новый план. Просто убить тебя мало. Признай своё поражение. Покорись. Мне нужно хорошее, сильное тело. Станешь носителем посланца Богов. Другого выхода нет. Ты же не можешь убивать всех?».




Сначала, этот вопрос напомнил Мефистону жалкие последние минуты Солидного Человека. Жестокая ирония. Грусть и отчаяние начали хватать за горло. Каким уверенным он чувствовал себя тогда… Но к черту их! Не для того он прошел весь путь Долгой Войны, чтобы пасть на колени сейчас. Отчаяние как раз то, что демон хочет вызвать в нем. Для того и разговор затеял. Надо искать, искать. Его сила может быть его слабостью. Пока дышим, боремся! Мефистон вышел из оцепенения и с размаху ударил мечом плашмя по голове юноши. Попытка не пытка. Демон явно не ожидал такой прыти. Гулкий шлепок! Его ноги подкосились и он присел. Даже глаза на секунду прочистились от черноты, и ошалело смотрели на обидчика. И тут Мефистона осенило.



«Зачем ему просить, чтобы я покорился? Только если сам не может завладеть! Значит, не всё так просто. Нужна слабая жертва. Судя по медленной трансформации, и по эффекту оглушения, тело еще может сопротивляться. Ну-ка, встряхнем тебя, дружище!». Не давая демону придти в себя, Мефистон протянул к нему руку. Он знал этого юношу, между ними был психический контакт. Это открывает много возможностей. Пульс крови, удары сердца, он захотел их слышать и остановить. На телепатическом уровне, он надеялся, что сам юноша захочет ему помочь и поймет замысел. Как Дарт Вейдер в известном кино, Мефистон стал душить врага на расстоянии. Капля за каплей выдавливать воздух из легких. Демон захрипел. Трансформация на глазах покатилась назад. Видимо, вся энергия рефлекторно ушла в сохранение жизни. Хорошо. Убивать он и не планировал. Только усыпить, а там посмотрим.

Непослушное чужое тело скребло руками по полу, затем пыталось сорвать невидимую психическую удавку. Всё напрасно . Глаза юноши закатились, и он рухнул на пол лицом вниз. Мефистон убедился, что пульс есть, и отпустил его. Никаких гарантий, что демон успокоится – нет. Но если вдруг, то надо будет связать тело и потом с Иваном Сергеевичем максимально подробно изучить вопросы изгнания таких сущностей. «Экзорцизм. Демонология. Вот тебе и мир светлого будущего! Вот тебе и Ноосферное человечество». Зря не изучил заранее, мог бы догадаться.



Мефистон развернулся к аудитории. Ангелы стояли близко к сцене и многие ринулись бы в бой вместе с ним. Он давал им указание держаться подальше. К такому они еще не готовы. Еще . Но будут, будут готовы, чего бы это ни стоило. Остальные члены Круга стояли или сидели на своих местах. Их лица выражали страх, смирение, осознание, смесь самых разных эмоций. Мефистон обратился к ним: «Теперь Вы видите? Видите, чему служили? До чего доводит игра с силами Вселенной по правилам «как бы чего не вышло»? В поисках легких путей, без риска и труда, мы с вами. Да, и я тоже! Перешли черту, когда при всех своих дарах, утратили могущество



чистоту духа. Стали потакать своим слабостям, не самым возвышенным страстям. Расплатой за это всегда будет рабство. Рабство у Хаоса, у тёмных сил, которые всегда по началу выглядят безобидно». Он обвел их взглядом и чувствовал, что после такой демонстрации, слова достигают ушей и умов.



Ответ пришел из самого неожиданного источника. «Конечно же, Меф, ведь ты несешь свободу и свет. А кто не согласен, будет расчленен, обезглавлен или задушен. Даже их кровь послужит правому делу. Или я неправа?» - знакомый сильный и звонкий голос пугал его больше всего остального. Он развернулся и впервые за вечер посмотрел на Анастасию. Она стояла, великолепная в своем черном платье, с распущенными волосами (когда только успела?). На её лице играла горькая и злая ухмылка. Такой он её никогда не видел да и не хотел когда-либо видеть. Сердце в груди Мефистона упало. Как бы он ни готовился, как бы ни планировал. Терять Анастасию таким болезненным образом было мучительно. На секунду он упустил контроль и чувствовал только боль и грусть, молча смотря ей в глаза.

«Снова попробуешь свои кровавые трюки? Ударишь меня по голове мечом? Придушишь? Только я сама тебя учила, и со мной так просто не получится». Эта фраза, вопреки всем ожиданиям, вызвала улыбку на лице Мефистона. Настя никогда бы так не сказала, прямая агрессия была ей полностью чужда. Да и, по-хорошему, никакого понятия она не имела о Сангвинарной школе и «кровавых» трюках. Тот удивительный случай, когда твоя любимая одержима демоном и это приносит облегчение. Лучше так, чем быть отвергнутым и преданным в моменте истины.



Мефистон предельно устал от Захарии. С этим надо покончить. Вместо очередной словесной перепалки, он сразу перешел к делу. Всё или ничего. Лишь бы не эта чехарда. Что бы ни происходило вокруг, его разум был пламенным котлом и каждую секунду не переставал работать над решением задачи. «Как изгнать демона, не имея специальных знаний?». Напрашивался только один вывод. Отправить туда, откуда пришел. Мефистон знал способ. Рискованный, да иного не дано.



Он молча прыгнул со цены. Меч Зари растворился в его руке. Игнорируя речи демо-Насти, он твердо шагнул к Профессору. Схватил его за руку и подтянул к себе. Тот начал протестовать, но угомонился, посмотрев в горящие глаза обидчика. Настя стояла прямо перед ним, всем своим видом демонстрируя вызов и презрение. Даже в такой момент она была полна дьявольской женственности. Да уж, лучше не скажешь. Он собирался причинить ей боль, возможно даже погубить. Ему было тяжело, но пути

назад давно уже не было. Хорошо, что Захария слишком увлекся и слишком самоуверен . Держа в правой руке Профессора, Мефистон левой схватил запястье Анастасии. Всех троих поглотила тьма.



Это был всем прыжкам Прыжок . Профессор нужен был как якорь. У него осталась Печать и природный талант. Также он явно очень любил и хотел жить. Лучшего билета обратно у Мефистона быть не могло. Они падали в черноте и кажется, Профессор нутром понял свою роль, перестал метаться. Анастасия же, как и ожидалось, снова впала в шок. То, что было нужно. Всю свою психическую силу, Мефистон направил в неё, повторяя заговоры отвержения, вспоминая ритуал уничтожения Книги, торжество снятия Печати. Всё, что связывало его с триумфом над волей Богов Хаоса. Этот психический коктейль он передавал Насте.



Можно было только верить, что сработает. Одно из двух. Либо всё сразу. Его психическая мощь либо её физическая слабость. Судороги учащались. Она билась в его руке как птица в клетке. Всей его холодной воли едва хватало, чтобы не рвануться обратно к свету. Чтобы терпеливо ждать, как она всё больше страдает, пока не затихнет совсем. Лишь бы не навсегда. В этот момент Мефистон готов был обратиться ко всем светлым силам Нави, если такие были. Каждую секунду хотелось сдаться. Но когда это вело к чему-то хорошему? Никогда. Надо иметь мужество признаться в этом



действовать вопреки. Если демон покидает тела на грани гибели, то лучшего шанса не будет. Пусть убирается в своё гнездо в океане душ и не получит ничего взамен. Какой бы силой не обладал Мефистон. Если она не покорилась Захарии наяву, то защитит его спутников и тут.

Рука Насти в его хватке дернулась последний раз и обмякла. Сжав её изо всех сил,

дернув Профессора, Мефистон рванулся к свету мира. Получилось! Они вернулись в зал. Анастасия тут же рухнула на пол. С ледяным сердцем, он мысленно погрузился в ритмы её крови. Надо было проверить, исчез ли демон? Но куда там - её сердце не билось. Сейчас, на пике своих сил, в шаге от победы, он верил, что невозможного нет. Если сила духа может убивать, то сможет и творить, оживлять. Нужно просто использовать Сангвинарную дисциплину наоборот. Кровь течет не только от ран. Но и



здоровом сильном теле. Нежнейшим прикосновением своего сознания он начал самый прямой из всех непрямых массажей сердца. Врачи могли бы только мечтать о такой степени контакта.



Одновременно с телесной реанимацией, он звал её душу в Нави. Если бы одна сила намерения могла решать, то Настя тотчас же вскочила бы на ноги. Такой силой, тоской и любовью был полон его зов. Куда большей, чем признался бы автор плана с «неизбежными потерями». Так или иначе, отклик пришел, сердце забилось, и Мефистон облегченно вздохнул. В сознание она не приходила, но была жива. Это главное. Как пушинку он бережно посадил её на стул и опустил рядом Профессора. Тот послушно сел, радуясь, что поддержкой прекрасной дамы для него всё закончится.



Воздух в зале показался Мефистону вдруг особенно чистым. Демонический след простыл. Чистота атмосферы и дыхания для мога, это, прежде всего, состояние душ и умов. Как венец на голове он ощущал поддержку и связь с Ангелами. Усыпленный им юноша пришел в себя и уже стоял вместе с товарищами. Настало время финального ритуала. Он был истощен, но предстоящее действие наполняло решимостью. Он не стал вновь подниматься на сцену. Все присутствующие были свидетелями и соучастниками момента истины. Они заслуживали обращения как равные. И вот, среди своих учеников и новых соратников, как он верил, Мефистон продолжил обращение.

«Вы видели, как я пролил кровь. Затем видели, как сохранил жизнь, когда простейшим решением казалось рубить вновь и вновь. Из порочного круга нельзя выйти без жертвы. Знание меры, когда остановиться, и делает нас людьми, а не рабами тьмы. Это закон жизни, закон победы над Хаосом». Он сделал паузу, смотря в глаза людей, поддерживая слова силой мысли. «Как и вы, я хотел простых решений, легкого утешения, готовы был водиться «с кем попало». Расплата за это началась и может быть еще долгой. Моя рана», - он поднял правую руку – «это символ искупления и свободы от Печати. Некому было помочь мне. Вас я не оставлю одних».



«Крепитесь. Пока жив образ демонов ада, куда вы шли за благими намерениями.



говорю без радости: никто не покинет этого места с Печатью». Мефистон дал время осознать этот небогатый выбор. Из членов Круга никто не выдержал его взгляда и не решился на протест. Образ карающего Меча был тоже жив. Его окружали десятки людей, разного возраста и пола. Многие были старше, опытнее. Сомнения прочь. В единственно важном вопросе он мог быть одноглазым королем в стране слепых.