Падение Ворона

— Ну, ладно, сейчас спросим!

— У кого? — встрепенулся Удав. — Что ты будешь спрашивать?

— У Обезьяны спрошу. Правда, что он у тебя писалом[16] отлично рисует?

— При чём здесь Обезьяна? Что ты вообще тут загадки задаешь? Мы обедать пришли, а ты допросы устраиваешь! Может, ты в оперы записался?

— Сейчас посмотрим, кто куда записался! — сказал Пит и крикнул куда-то в сторону:

— Эй, Соболь, тащи его сюда!

Лицо Удава посерело. Он откинулся на спинку стула и смотрел как из-за угла Соболь и Пыж выволокли его избитого в кровь телохранителя — здоровенного парня, того самого, со шрамом. Обезьяна еле шел. Его подвели поближе и поставили на колени. Вид бойца был страшен: заплывший левый глаз, выбитые зубы, почерневшая правая сторона лица.

— Ну, рассказывай, зачем ты в Тиходонск летом приезжал! — спросил Пит. — Или не приезжал?

— Приезжал. Хозяин присылал, — с трудом выговорил тот.

— Зачем?

— Ворона завалить.

— За что? — настаивал Пит.

— Это он мне не докладывал. Задание дал сработать чисто, я и сработал. А потом уже узнал, что Ворон хитрее оказался: подложил в свою кровать какого-то лоха…

— Ну вот видишь! — повернулся Лисица к Удаву. — Всё и выяснилось.

— Если твоего бугая взять и сделать с ним то, что ты с моим сделал, так он про тебя знаешь, что расскажет! — попытался перейти в атаку Удав.

Но Пит только рукой махнул.

— Не надо! Сходка прошла, и мы с тебя имеем по всем правилам!

— На сходке ты ничего не предъявлял!

— А сейчас у нас своя сходка, — сказал Лисица. — Ты, я, Фонарь, Крест — мы можем вопрос по тебе решать. А ты знаешь, что положено за то, что ты сделал.

— Что я сделал? Я вообще ничего не де…

Он не договорил — Пыж подошёл сзади, набросил на шею удавку, перехлестнул её умело и потянул концы в разные стороны. Удав захрипел, попытался запустить пальцы под туго натянутый прочный шнурок, стал биться, задевая стол так, что звякнули тарелки.

— Осторожно! — поморщился Крест. — Посуда дорогая, да и раков еще не ели…

Пыж послушался и, умело свалив Удава на мощёную плиткой площадку, наступил коленом на спину и продолжил начатое дело. Через минуту всё было кончено.

— А с этим что делать? — спросил Соболь, кивнув на Обезьяну.

— Да с ним все ясно, — сказал Пит. — Что с ножом делают, которым кого-то завалили? Ничего не делают, дальше используют…

Видно было, что Обезьяна перевёл дух. Хотя в том состоянии, в котором он находился, заметить это было трудно.

— А Удава куда? — спросил Соболь.

— Ты место приготовил? — спросил у Креста Лисица.

— Да. Яма выкопана, цемент разведен. Можно упаковать так, что за 100 лет не найдут.

— Так и сделайте! — кивнул Пит.

Тут же, как по мановению волшебной палочки, на площадке появился Гангрена со своими подручными. Дюжие парни подхватили труп Удава и понесли прочь.

— И Обезьяну возьмите, пусть поможет вам в работе! — бросил вслед Лисица.

— Да куда ему помогать?! — усомнился Соболь. — Он сам еле шевелится — по-моему, не жилец…

— Тем более возьмите! — настойчиво сказал Пит.

Ворон понял, что телохранителя ожидает судьба хозяина.

Так и оказалось. Через полчаса вырытая в роще, за пределами усадьбы Креста, глубокая яма была залита цементным раствором и забросана землёй. Сверху уложили заранее срезаный дёрн, Гангрена, как опытный садовник, полил его водой, чтобы трава посвежела. Сказать, что здесь находятся могилы двух человек, даже подойдя вплотную, было нельзя.

А застолье тем временем продолжалось.


— Теперь можно и выпить! — сказал Лисица, и на этот раз все выпили, даже Фонарь не стал ссылаться на плохое здоровье. Бутылка холодной «Финляндии» опустела очень быстро. Собравшиеся с аппетитом ели раков, Ворон и Молот запивали их пивом, остальные открыли вторую бутылку водки. Мимо дачи то и дело проносились «Кометы» на подводных крыльях, степенно проходили теплоходы, натужно проплывали груженые баржи… Постепенно раков доели, водку и пиво допили.

— Хорошее место выбрал, — заметил Лисица, вытирая руки и губы влажной салфеткой. — Я себе такой же домик поставлю, только у моря. Пришлешь проект?

— О чем речь! — кивнул Крест

— Ну, и ладненько, — сказал Пит. — Сходку провели, вопросы порешали, ланч поели… Можно и расходиться. Только я по берегу прогуляюсь, да с Вороном перетру чуток…

Они вышли с мощёной площадки, прошли через калитку, и, прямо по песку, недалеко от набегающих на берег волн, пошли вдоль течения.

— Значит, слушай меня внимательно, Ворон! — сказал Пит совсем другим тоном — деловитым и жёстким. — С бабой ты в скверную историю влип. Если бы на меня хорошо не работал, то сейчас бы тоже в цементе лежал.

Ворон молчал. Поворот был неожиданным, и он даже не знал что возразить. Да и возражать-то было собственно нечего.

— Ну ладно, раз ты мой человек, то работай и дальше. Значит, задача твоя усложняется. Ты товар приготовил?

— Приготовил, — кивнул Ворон.

— Мои ребята тебе кое-что добавят.

— Что? — насторожился Ворон.

— Порошок. Три кило. Спрячешь в один из холодильников. Прямо заднюю стенку сними и внутрь заложи — там как раз места хватит. И поставь так, чтобы никто туда не влез. Как заложишь — глаз с этого холодильника не спускать!

— Понял! — сказал Ворон.

— В Карне есть Международный торговый банк, — продолжал Лисица. — Вот номер моего цифрового счета, а вот ключ от сейфа…

Он протянул закатанную в пластик солидную карточку с длинным рядом цифр и небольшой ключ сложной формы.

— Мою долю положишь на счет. Это просто: покажешь карточку и заполнишь бланк. Расписываться не надо. Ясно?

— Да, — кивнул Ворон, хотя особой ясности у него не было.

— И ещё… Камушки надо перевезти.

— Какие камушки?

— Какие, какие… Не кирпичи, понятно! Бриллианты. И побрякушки дорогие. Общак наш. Мы потихоньку будем его туда отправлять. Неизвестно, что у нас начнётся через несколько месяцев. Видишь, дело к развалу идёт?!

Ворон кивнул. Дело осложнялось и становилось еще более опасным. Но как отказать человеку, который только что подарил тебе жизнь?! Во всяком случае, сказал об этом, а слова у него не расходятся с делом. В таком случае возражать не принято!

— Сделаю! — кивнул Ворон.

— Камешки положишь в мой сейф. К нему проведут по этой карточке. Там металлоискатель, поэтому с оружием не ходи.

— Понял.

— Весь товар, кроме камней, отдашь на реализацию Тигру. С ним подружись, с остальными, кто там фишку держит — тоже. Относись с уважением, но помни — они тебе не начальники! Я тебя ставлю Положенцем в Карне! Конечно, в ихние дела ты не лезь, но по русской жизни — рули. Чтоб все вопросы наших земляков на тебя замыкались. Помни: ты на положении вора! Понял?

— Понял, — снова кивнул Ворон, хотя понял он не очень много, и от полученной информации голова шла кругом.

— Короче, пускай корни, обустраивайся в Карне, становись там своим! Твой рынок и мелкий рэкет, это все для маскировки! Надо на другой уровень выходить. И мы на него выйдем! Я в тебе уверен, ты справишься. А насчет честности даже не предупреждаю — судьба крысы тебе известна!

Ворон смотрел на большую баржу, оставившую за собой множество мелких волн.

— Ты понял меня? — спросил Пит.

— Да.

— Тогда давай! Увидимся! Я к тебе и в Карну подкачу, я не гордый.

Пит крепко пожал Ворону руку.

Обратно Ворон и Молот ехали отдельно — Крест дал им свою «Волгу» с личным водителем по прозвищу Заяц. То ли это был знак уважения Молоту, то ли признание нового, более высокого положения Ворона, то ли таким образом он продемонстрировал покорность Лисице, который подчеркивал свое хорошее отношение и к отцу, и к сыну… А может быть, Крест руководствовался совсем другими соображениями — настолько скрытыми, кривыми и неожиданными, что додуматься до них было непросто, а может, даже и невозможно: «законники» отнюдь не простые парни и эта их «непростота» выходит далеко за пределы понимания обычных, простых людей.

В машине, естественно, не разговаривали. Когда проезжали мимо погоста, Ворон подумал, что дурной знак полностью оправдал себя, и если бы Удав отнесся к нему с большим вниманием, то, возможно, и избежал бы своей участи. Хотя вряд ли… Лисица наверняка хорошо обставился, его люди не дали бы жертве ускользнуть из предназначенной ему петли, даже если бы он был не просто Удавом, а гигантским Королевским питоном…

Через час они приехали к Лысой горе.

— Пойдем, Заяц, посмотришь, как я живу, да остальным расскажешь, — пригласил Молот.

Но водитель отказался в свойственной людям его круга манере.

— Благодарствую, Молот. Если бы я рассказывал обо всем, что видел, то вас вез бы другой шофер…