Остров невиновных

Но сейчас она в башне, построенной лордом, и силы этого места наверняка хватит, чтобы в считаные секунды напитать спящую на плече смерть. Только умирать уже не хотелось. Лишь почувствовать опять…

— Как тебе кофе? — Джо словно специально задала вопрос, чтобы отвлечь от опасных размышлений.

Кофе был восхитителен. Крепкий, с густой пенкой и насыщенным ароматом. Кофейную горечь разбавлял мягкий привкус молочного шоколада и тертого лесного ореха…

— Откуда вы знали, что мне понравится именно этот? — спросила Марти.

— Я не знала. — Архивариус пожала плечами. — Карго-Верде знает… За работу?

Работа отличалась от того, что Марти успела себе представить. Навести порядок в помещении и привести в порядок документы — разные вещи, как оказалось. И хорошо, что Джо решила не проводить каталогизацию архивов заново, а только проверить их соответствие тем каталогам, что уже были составлены прежними архивариусами. Хоть они ей и не нравились. Каталоги. Якобы были слишком поверхностными и не соответствовали современным системам классификации… Или классам систематизации? Марти понимала лишь то, что сама никогда не разобралась бы. В лучшем случае протерла бы полки и вымыла полы. Но Джо объяснила, что это бесполезно: у башни свое понимание чистоты, и пыль не исчезнет, пока документы не займут законные места на полках.

— Если бы мои предшественники не складировали тут бумаги, а сразу расставляли как нужно, этот первый ничем не отличался бы от самого первого. Но какой-то умник решил, что документы, которым больше ста лет, никому не понадобятся… Вот и имеем, что имеем, — два этажа разрухи. Более ранние архивы, кстати, в намного лучшем состоянии. Я доходила до пятнадцатого века прошлой эпохи. В смысле ногами доходила. Руки до них вряд ли когда-нибудь дойдут…

— Там, наверное, и информация о лорде Карго-Верде есть, — протянула Марти. Она так и не поняла, действительно ли Джоан Гарнет в этого лорда верит или ее рассказы сродни байкам для туристов.

— Наверняка есть, — согласилась архивариус, но всерьез или в шутку — снова неясно. — Я бы поискала, будь у меня в запасе сотня-другая лет. Или если бы древние архивы были нормальным образом каталогизированы…

Все проблемы из-за каталогов. Или — из-за их отсутствия. Или — из-за неправильного их составления. А еще из-за того, что назначаемые городом архивариусы назначались таковыми в основном потому, что были достаточно сильными магами, чтобы взаимодействовать с башней, относились к этой работе как к неким дополнительным, не слишком важным обязанностям, и почти никто не стремился постичь тонкости архивного дела. А в результате — неразбериха в бумагах и опять же неправильно составленные каталоги.

— Вы — маг? — запоздало поняла Марти. Осознание собственной неполноценности снова царапнуло, снова налились тяжестью печати. — Структурница?

Джо удивленно вздернула бровь, и чувство небольшого, но все-таки удовлетворения немного разбавило горечь сожалений.

Только объяснять свои выводы Марти не стала. Не придумала с ходу, как сказать и не обидеть… Просто вспомнила идеальный порядок самого первого этажа и поняла, что поддерживать подобный под силу лишь занудам-структурникам с их склонностью разбирать на составляющие формулы веществ и заклинаний, перетасовывать компоненты и снова выстраивать идеальные матрицы. Стихийники не такие. Они более… стихийны… И, глядя на миз Гарнет, особенно на ее прическу, легче верилось в то, что она именно стихийница…

Но каталоги!

Каталоги — это прямо-таки тест на магическую принадлежность.

Кто бы сказал, что это настолько сложно.

К примеру, свидетельство о регистрации брака, заключенного в пятьдесят втором году между Джозефом Винхемом и Адель Брез, было внесено в реестр свидетельств о браке — раз, в реестр документов за пятьдесят второй год — два, в общий каталог под буквой «В» от фамилии «Винхем» — три, в общий каталог под буквой «Б» от фамилии «Блез» — четыре. А также в общий каталог под буквой «П», в раздел «Приехавшие с материка», так как господин Винхем, оказывается, был неместным, а поскольку приехал он в сорок седьмом году из Линато…

Голова кругом! А главное, кому это нужно?

Однако Марти была не в том положении, чтобы спорить с установленными правилами, а в архиве все равно лучше, чем было бы на консервном заводе, на ферме или в больнице.

От работы отвлек приход посетителя.

— Хватит на сегодня, — решила Джо, почувствовав в башне постороннего. — Адам, задвинешь обратно неразобранные коробки?

— Конечно, миз Гарнет.

Марти хотела предложить свою помощь, но архивариус уже взяла ее за руку и вывела на свет самого первого этажа.

— Он справится, — заверила с улыбкой. — К тому же мужчины очень не любят, когда женщины берутся им помогать. Помню, в школе сняла одного мальчишку с дерева, куда его подвесили старшеклассники, так он две недели со мной не разговаривал. Возможно, и до сих пор не простил.

Марти хихикнула, но в следующую секунду заметила сидящего за столом лейтенанта Фаулера и настороженно притихла.

Полицейский пришел не из-за нее. Или не только из-за нее.

Поздоровался. Поинтересовался, как ей работа… А сам нетерпеливо постукивал пальцами по столу.

Марти заверила, что все прекрасно, и попрощалась. С Джоан — до завтра, а с лейтенантом — как получится.



— Зачем было рассказывать ей о дереве? — угрюмо спросил Фаулер, когда миз Аллен ушла, оставив их с Джо наедине.

— Почему бы и нет? Во-первых, я не называла имен. Во-вторых, проверила свою догадку. Ты до сих пор не простил.

— Простил, — буркнул он. — Как отомстил, так и простил.

— Отомстил? Когда это?

— Джефри Снайз, выпускной класс, раздевалка после футбольного матча… Не помнишь?

Костяшки кольнуло — как сейчас почувствовал столкновение кулака с самодовольной физиономией Снайза…

— Ха! — сказала Джо. Подумала и еще раз сказала: — Ха! Считаешь, я сама не разобралась бы с этим полудурком?

— Сама, угу… — Он раздраженно ощерился. — Знаешь, в чем твоя проблема? Ты слишком… Слишком сама!

— Считаешь, это моя проблема?


Из горла вырвался рык. Вот как, как с ней разговаривать?!

— Эй, — она дернула за рукав, — с чего завелся?

Будто мало причин…

— Видела сегодняшний «Маяк»?

— Видела. — Джо кивнула на свернутую газету, затесавшуюся среди разложенных на столе книг. — Адам купил. Но еще не читала. Рекомендуешь?

— Первая полоса, не пропустишь.

Он купил газету просто по привычке сразу же, как вернулся в город. Собирался заскочить в участок, но, ознакомившись со свежей прессой, решил, что встречу с шефом лучше отложить до завтра. А если получится, то до следующей недели.

— Да уж. — Джо сморщила нос. — Вэнди разошлась не на шутку. «Шеф Раннер не справляется», «Куда смотрит Раннер?», «Возможно, полиции Карго-Верде нужен новый начальник»… Крепко она на него взъелась. Но есть и хорошая сторона.

Джоан Гарнет во всем умела находить хорошую сторону. Относительно хорошую.

— Если бы это писала не бывшая подружка Раннера, а твоя, было бы хуже, — выдала она. — «Лейтенант Фаулер не справляется, давайте принесем его в жертву морским богам и попросим у них защиты, раз уж полиция не может нам ее обеспечить»… А?

Фаулер страдальчески вздохнул:

— Поверь, Раннер и сам догадается, кого принести в жертву. Вот какого он связался с этой Вэнди?

— Предлагаешь законодательно запретить полицейским и чиновникам спать с газетчиками?

— Было бы неплохо. Теперь эта обиженная дура не уймется.

— Почему сразу «дура»? — усмехнулась Джо. — Статейка занятная. Сенсационная по островным меркам. Не очередной пьянчуга в сортире утоп — целый маньяк у нас тут.

— Маньяк, ага, — зло подтвердил лейтенант. — Цирюльник. Где она откопала этого цирюльника? Видимо, там, где пьяницы топятся!

— А мне нравится. Цирюльники раньше практиковали кровопускание, так что и с фантазией и с логикой у Вэнди полный порядок. И звучит ничуть не хуже, чем Антенский мясник или Вилопский потрошитель. Даже как-то интеллигентнее. Цирюльник с Карго-Верде… Неплохо ведь? Мне интереснее, где Вэнди взяла фотографии?

— Понятия не имею. — Фаулер непроизвольно похлопал себя по карману, в котором лежали такие же снимки, что красовались на первой полосе «Маяка». — Но Раннер найдет виноватого, не сомневайся.

У них с шефом и без того отношения не слишком гладкие. Фаулер сам виноват. В первый год после войны, когда вернулся на остров, не сумел сразу приспособиться к законам мирного времени. Где-то что-то превысил… Однажды — очень сильно, и, если бы на Карго-Верде были другие спецы по правонарушениям с использованием магии, Раннер еще тогда написал бы рапорт…

— Все будет хорошо, — обнадеживающе улыбнулась Джо. — Разберешься с этим делом, и Вэнди сочинит о тебе хвалебную статью на три разворота. Раннер слюной захлебнется. Лучше расскажи, что узнал в лечебнице.

Рассказ много времени не занял. Периметр охраняется, пациенты под присмотром, выход-вход — строго по записи.

— Значит, ничего? — огорчилась Джо.

— Не совсем. Помнишь, я рассказывал о защите в лечебнице? Среди пациентов есть маги, поэтому там установлены глушилки, а самим больным вводят химические блокаторы… Мне кажется, я сегодня видел таких… блокированных… Даже не понял, кто из них, но это было похоже… Не совсем, но чем-то похоже на наш след. Тот, что на трупах, обрывочный такой…

Как и его объяснения. Но Джо всегда понимала с полуслова.

— Хочешь сказать, мы не смогли распознать след, потому что его оставил маг с заблокированными, а вернее — приглушенными способностями? — сформулировала она. — Стоит проверить. И если психи под контролем, мы возвращаемся к детишкам… Так?

— Да, — признал он нехотя. На войне приходилось видеть всякое, но думать, что совсем молодые ребята, росшие на мирном острове, способны на такие зверства, было неприятно. Как будто лично он, Кеннет Фаулер, сделал что-то не то. Или не сделал. — В городе всего трое с ограничителями, если не ошибаюсь.

Как правило, потенциальных магов и ведьм выявляли в десять — двенадцать лет. Случалось, раньше. Случалось, позже. Некоторые исследователи связывали проявление способностей с началом полового созревания. Другие, из приверженцев теории разумности магии, отталкивались от понятия этой самой разумности: мол, сила не дается тем, кто еще не дорос до того, чтобы ею управлять. А у государственной системы контроля имелся собственный взгляд. Не важно, когда проявились способности, но по закону пользоваться ими в полной мере можно было только по достижении девятнадцати лет и после сдачи в специальной комиссии тестов на устойчивость и самоконтроль. До этого возраста юные одаренные носили ограничители и постигали основы основ. Если выдерживали итоговое испытание — продолжали учебу или, в тех случаях, когда сила дара была невелика, возвращались к обычной жизни. Если заваливали экзамен, ограничители сменялись печатями…

— Трое, — подтвердила Джо. — Бесси Миллер всего одиннадцать, и на лето ее отправляют к родне на материк. Остаются Роджер Кирк и Люси Адамс. Ему семнадцать, ей — почти восемнадцать. Оба должны быть сейчас на острове.

— Несовершеннолетние. Придется договариваться с Райнером и вызывать их повесткой вместе с родителями.

— Тебе нужна эта головная боль?

— А какие есть варианты?

— Мол.

Он озадаченно сморщил лоб и тут же получил по голове увесистой книжкой.

— Мол, Фаулер! — Джо постучала кулаком по лбу. В этот раз — по своему. — Не говори, что тебе память отшибло. Лето. Каникулы. Старшеклассники собираются вечерами у мола. Музыка, танцы, выпивка… Уверена, наша парочка тоже там будет. И если мы, проезжая мимо, остановимся, чтобы узнать, все ли в порядке… Полицейский ты или как? Посмотрим на деток, сравним впечатления…

— Мол, — повторил он. — Сегодня?

— А смысл тянуть?

— Значит, ты поедешь со мной на мол?