Нежное безумие

– Куда ты собираешься?

Она пожимает плечами и падает на кровать, утопая в матрасе, как в облаке.

– Давай, черт возьми, Дарья. Дай мне хоть что-то для работы.

Она улыбается в потолок, убегая из реальности.

– Ты не знаешь, как пройдут выходные, – я делаю по-другому.

– Но я знаю, – мягко говорит она. – Вот в чем фишка грехов. Они накапливаются и ударяют прямо в лицо. Ты не можешь быть моим щитом.

Я могу быть твоим всем. Просто попробуй меня.

Я разворачиваюсь и тяну свои волосы до боли. Проклятие в моем дыхании. Суть ночных кошмаров в том, что вы никогда не поймете, какой из них самый худший, пока не переживете его. Виа и я вытолкнули Дарью отсюда. Из ее собственного дома.

Может, потому, что я не могу никак начать двигаться к двери и не могу положить конец всему, она встает и провожает меня.

Так вот как это – умирать. Класс. Хорошо это понимать.

Она поднимается на цыпочках. Я не наклоняюсь, так как понимаю, что поцелуй точно прикончит меня. Она прижимается губами к моей шее.

– Я тоже, – шепчет она и выталкивает за дверь.

Я оглядываюсь с непонимающим выражением.

– Ты никогда не был дождем, Пенн Скалли. Когда я в тебя влюбилась, ты прибил меня, я ощущала тебя повсюду. Ты был градом.





Глава двадцать третья




Почему ты не сказал мне, что мы были влюблены?

Почему ты ждал, когда я узнаю об этом,

после того, как ты разбил мне сердце?





Пенн


Той же ночью я показался на пороге Кэма, выглядел я как смерть, да и пах не намного лучше.

Кэннон выглядывает позади, а также сестра Кэма, его брат, мать… вся семья и соседи смотрят на меня так, будто я гребаный инопланетянин на велосипеде. Конечно же, мне пришлось разговаривать со всеми в самый худший день моей жизни – у кармы больное чувство юмора.

– Я уже долгое время не живу у Рэтта. – Я прыгаю прямо к сути, к черту любезности.

– Мы знаем. – Кэм открывает дверь шире и отступает так, чтобы я мог войти. – Все знают, Пенн. Думаешь, никто не пытался зайти к тебе? Оставить сообщение? Даже всякие твои девчонки-однодневки интересовались, где ты. Но никто ничего не рассказал, мы посчитали, что у тебя были на то причины. Где ты был?

– У Фоллоуилов, – сказал я. – Виа тоже там. Она вернулась.

– И как твои ощущения на этот счет? – спросил Кэннон.

– Дерьмово. – Я устало улыбнулся.

– Маленький засранец, во что ты впутался.





Эта неделя была самой настоящей пыткой. Я не появлялся у Фоллоуилов, даже чтобы поесть и поспать. Спал у Камило на диване, ощущая беспокойство Мел и ярость Джейми. Я жду подвоха, жду, когда Джейми наконец предъявит мне за то, что я касался его дочери. Но пока он кажется больше раздраженным, чем готовым убить меня.

Джейми: Ты не можешь вечно избегать этого.


Посмотрим.

Джейми: Ты понимаешь, что мы увидимся на игре, Энштейн?

Хорошая попытка, но мне восемнадцать. Я не думаю дальше чем на десять минут вперед.

Джейми: Дарья спрашивала о тебе.

Конечно, я не настолько глуп, чтобы купиться на это.

Вы пытаетесь меня запутать, сэр?

Джейми: Да. Но тебе нужно прийти домой, если ты хочешь повидаться с ней до того, как она сядет в самолет.

Я не сказал ему, что теперь я не могу смотреть на самолеты в небе без чувства ненависти к ним. Каждый самолет как личное обвинение против меня. Виа пыталась звонить, но я перевел ее на голосовую почту. Когда она показалась на пороге Камило на своем ужасном джипе, я захлопнул дверь перед ее носом, пожалев, что не надрал задницу.

Так как мы приближаемся к окончанию сезона, Хиггинс выносит мозг за то, что мой удар слишком сильный, и за то, что я не отступаю. Во мне так много ярости, что я могу составить хорошую конкуренцию библейскому Самсону. Тренер пытается убедиться, что к игре в эту пятницу мы будем полностью готовы и не подведем его.

Гас посылал какие-то сообщения со знаками вопроса. Не знаю, насколько много рассказала ему Виа, но я не соглашаюсь на переговоры с террористами. В четверг пришла целая куча сообщений от Колина – отморозка Гаса, – который решил внезапно организовать состязание перед стартом плей-офф в «Змеиной норе».

Я собрал команду в раздевалке, как только получил его.

– Если я услышу, что кто-то из вас ходил на драки, то всю душу из вас вытяну, поняли?

Все кивнули. Все, кроме Камило.

– Они наговаривали на нас весь сезон.

– И что? Это просто слова, – ответил Кэннон.

– Слова – это все, – бросил в ответ Камило. – Они называли меня сраным мексикашкой.

Я покачал головой.

– Твое будущее – вот что важно. Не обращай внимания, Гас просто пытается задеть тебя.

Позже днем я решил показаться на пороге Фоллоуилов, зная, что я не могу больше откладывать, возможно, последнюю встречу с Дарьей перед ее отъездом. Хоть мы и на стадии «не устраиваю переговоров», я все еще не теряю надежды, что она скажет, куда уезжает. Не то чтобы я разбирался, но в кино обычно вся фигня заканчивается, когда парень доходит до осознания того, что он любит девушку и делает какое-то громкое заявление.

Но в нашей истории это просто один из поворотных моментов сюжета.

Я паркую машину перед домом, достаю свой ключ и захожу внутрь. Я не был здесь много дней. Нахожу Бейли и Вию сидящими на диване с книгами в руках. Дарья в другом конце комнаты заполняет какие-то бумаги – заявления? – Мел сидит рядом с ней и смотрит на бумажки. Все услышали, как за мной хлопнула дверь, но только Джейми записался в добровольцы, чтобы спуститься с лестницы и разобраться с жопой, также известной как мой приезд.

Он щелкает языком и качает головой. Устраивает целое представление. Виа поднимается и исчезает в цокольном этаже. Даже не посмотрев, как они общаются, я понимаю, что Виа больше не в приоритете у Джейми и Мел. Это очевидно, они не могут терпеть ее после того, что она сделала с их дочерью, оно и правильно.

Дарья извиняется и забирает бумаги с собой. Мне хочется заорать, что она единственная причина, по которой я вернулся.

– Сядь на кухне, – приказывает Джейми, и я подчиняюсь.

Мел встает и наливает лимонад. Я смотрю на руки и удивляюсь, как же сильно все может измениться.

Джейми садится напротив меня и делает глубокий вдох.

– Ты думаешь, что, не показываясь здесь, ты меняешь вещи в лучшую сторону?

– Я думаю, что думать не самое лучше мое качество, когда дело касается людей в этом доме. Чем больше я пытаюсь поменять все в лучшую сторону, тем сильнее мне за это прилетает, – честно отвечаю я.

– Как проходит тренировка?

– Проходит.

– Обсудим тот факт, что ты засовывал свой язык в рот моей дочери?

И в другие места, сэр.

Я поднимаю глаза, показывая, что не собираюсь ускользать от этого разговора.

– Слушайте, я знаю, что вы предупреждали меня, знаю, что я проигнорировал это. Но это стоило того и кое-что значило. Для меня, по крайней мере. Не могу говорить за вашу дочь, которая собирает сумки и сваливает.

Дешевый прием, но я не способен на большее сейчас. Сомневаюсь, что я могу быть человечнее. Но он должен сделать мне поблажку – его отпрыск сделал меня таким.

Джейми бросает взгляд на Мел, которая тянет руки ко мне по пути на кухню. Она ужасно выглядит – худее, чем обычно.

– У вас еще будет время сердиться. Ты возвращаешься домой сразу после игры. – Она ставит передо мной стакан с лимонадом и тарелку с жареным сыром.

Как будто я бы пропустил последнюю ночь с Дарьей.