Неправильная содержанка

Глядя в его глаза резко рванула ткань его белоснежной рубашки в стороны. Пуговицы послушно отлетели и я про себя довольно мурлыкнула. Зря сомневалась, что не хватит сил.

— Кроме того, реклама, если за ней не следить, не контролировать, может оставить рекламодателя без штанов. В прямом смысле слова.

Я загадочно улыбнулась и продолжила свои хулиганства с его одеждой. Резко дёрнула ремень, следом расстегнула пуговицу на брюках. Почему–то была уверена, этот оплот мне с наскоку не взять.

Святослав, видимо, подумал о том же, потому что удивлённо выгнул бровь.

— На каждом этапе продвижения мы используем разные стратегии, — пояснила я как деловая мадам. Серьёзно и без придыхания.

— Это замечательно. Одобряю.

В два счёта справилась с брюками, стянула с плеч обезображенную варварским отношением возбуждённой женщины рубашку.

— Благодарю. Итак, первый этап — сравнение моделей.

— Как по мне, с моделями всё ясно. Стремительный захват внимания вашего рекламного продукта меня полностью устраивает, Маргарита Сергеевна, но я бы хотел внести одну небольшую поправку.

— Да, конечно, Святослав Дмитриевич. Я вас внимательно слушаю.

Собрала волосы в пучок, оголяя шею и демонстрируя украшенные серьгами–гвоздиками внимательные ушки. На секунду отвлеклась, потянувшись за карандашом, закрепила волосы, приняв ужасно деловой вид. По–деловому облизнула губы. У нас ведь очень, очень деловая встреча. Здесь всё исключительно деловое. Даже его огромный член, замерший в миллиметре от моих страшно деловых кружевных трусиков.

Бизнес–встреча на высшем уровне.

— Хочу заметить, иногда рекламодатели тоже точно знают, чего хотят, и могут это взять, — заявил он, усаживая меня на край стола. — Они знают все тонкости. — Моя рубашка с громким треском разлетелась в его руках. — Все подводные камни. — Лифчик оказался на столе. — Знают, с какой стороны подойти. — Его член приблизился ко мне вплотную, пощекотал–погладил. — Знают, как получить всё, раздразнить… — Пошлёпал головкой члена мой клитор, заставив тоненько пискнуть от неожиданно острого, но такого сладкого ощущения. — …проникнуть глубоко внутрь целевой аудитории… в их мысли… — Скользнул как и обещал глубоко, но не совсем в мысли. — …воцариться там, упрочить своё положение… — Его тело пришло в движение, ритмично вколачиваясь в моё. — … и довести… довести… — Не в силах сдержаться, закрыла глаза, предчувствуя оргазм. Толчок. Ещё толчок. И все рекламные слоганы, округлости и стратегии вылетают из головы, оставляя там пустоту. — До продажи.

— А? — шепчу, всё ещё не размыкая глаз.

Он расхохотался и короткие, ритмичные движения внутри меня запустили повторную цепную реакцию. Вынырнув из одного оргазма, нырнула во второй. Неожиданно. Спонтанно. Вскрикнула, выгнулась дугой, приложившись головой о поверхность стола.

— О–о–о, — простонала обессиленно и довольно. — Смех, как оказалось, продлевает не только жизнь, но и райское блаженство.

— Не знаю, не знаю, — раздался ехидный голос, и меня подхватили подмышки, заставили лианой обвиться вокруг мужского тела, не позволяя при этом разъединиться, понесли в Нарнию, то есть в личные покои Святослава Дмитриевича, — Ваш заказчик, Маргарита Сергеевна, настолько сосредоточился на донесении своей точки зрения до вас, что остался по–прежнему напряжён.

Мужчина остановился посреди комнаты и сделал пару движений, удерживая меня на весу.

— Ох! — Я открыла глаза, уставившись на него в неверии.

— Да–да, Маргарита Дмитриевна. Думаю, вам стоит изменить стратегию. И локацию.

Я подвигала бёдрами. Невероятно странно находиться в воздухе одетой в одни лишь чудом уцелевшие трусики и довериться единственной опоре — мужчине.

— А вы крепко стоите на ногах, Святослав Дмитриевич? Сможете выдержать напор и масштаб нашей рекламной стратегии?

— Справлюсь, — уверенно заявил мужчина. — Дерзайте, Маргарита Сергеевна. Со стороны заказчика вам обеспечено всяческое всестороннее содействие.





Глава 17. Как правильно ходить в театр




В театр мы успели вовремя, но лишь потому, что мне доставили не только платье с туфлями, но и полный набор косметики и даже несколько флаконов парфюмерии на выбор.

Это наводило на определённые мысли и не особо нравилось, но учитывая странный характер наших отношений со Святославом, права комментировать и накручивать себя у меня не было.

Вредничать не стала, переоделась в изящное чёрное платье, закрытые лодочки и даже надела чулки. Театр — это святое! Я разделяла мнение секретаря Святослава Дмитриевича о дресс–коде в храме искусства и была рада сдержанному, даже скромному, но эффектному наряду.

Мой спутник выбрал синий костюм в тонкую белую полоску и галстук под цвет моего нового клатча. Ну надо же, какой внимательный!

— Выглядишь шикарно, — оценил мой внешний вид мужчина.

— Ты тоже.

— Не хватает пары деталей. Заедем по дороге.

Я подозревала, что эти детали мы найдём в ювелирном магазине и не могла принять решение, как правильно поступить. Принимать дорогие подарки казалось не совсем правильным, с другой стороны — совсем без украшений мой облик казался незавершённым. Кроме того, человек уровня Святослава не мог привести с собой девушку, наряженную в скромные серебряные украшения. Дамы его знакомых не поймут.

Когда служебный автомобиль припарковался у салона с известным ювелирным брендом, я шумно выдохнула.

— Там всё очень дорогое. Я не могу себе позволить, — произнесла нервно.


— Рита!

Святослав был шокирован и не скрывал этого. Водитель тоже не удержался — выпучил глаза и рот приоткрыл.

— Я тебе не содержанка какая–нибудь, — прошипела тихо. Уверена, уши водителя превратились в локаторы и всё прекрасно расслышали.

Мужчина прокашлялся, глянул на меня недовольно, затем отвернулся к своему окну, пытаясь взять себя в руки и не сказать мне чего–нибудь неприятного.

— Рита, крепостное право отменили два столетия назад. Подарки — это всего лишь подарки. Они ни к чему тебя не обязывают. И мне будет очень приятно, если ты примешь небольшой скромный гарнитур под это платье.

— Скромный и небольшой! — пошла я на компромисс, в глубине души подозревая, что наши понятия о скромности тоже разнятся.

— Договорились.

Мне открыли дверь, подали руку, под завистливые взгляды окружающих провели в ярко освещённый салон, где нас уже ждал управляющий.

— Добрый день, — поздоровался Святослав. — Рита, это Кирилл, Кирилл, это Рита, и именно её нам необходимо оперативно украсить для театра.

Украсить как ёлку. Треснула бы по голове! Да нечем. И нельзя.

Я кашлянула.

— Я могу надеть шёлковый шарфик, он будет так же прекрасно сочетаться с платьем, — заметила недовольно.

— Прости, Рита. Кирилл, нам необходимы крупные серьги и браслет, да?

— У вас потрясающий вкус, Святослав Дмитриевич! У меня есть несколько вариантов, надеюсь, вам понравятся.

— Мне понравятся, — отчеканила каждое слово.

— Да, конечно, — тут же пошёл на попятную Кирилл. — Простите, Маргарита, за мою ошибку. Виноват.

Нас ненадолго оставили одних и я недовольно поджала губы.

— Прости, Святослав, но мне непривычно и неприятно, когда меня наряжают как новогоднюю ёлку.

— Ты не умеешь принимать подарки. Тебе их вообще дарили?

— Дарили. Но обычно всякую мелочёвку, откровенно говоря. Слишком дорогие подарки кажутся мне… — Я прошлась по кабинету, в который нас пригласили, и присела на краешек дивана. — Не знаю, это как–то унизительно. Он ведь подумал, что я твоя очередная игрушка, послушная и глупая.

— Это его проблемы.

— Я не умею настолько дистанцироваться от чужого мнения. Я всю жизнь училась и работала не для того, чтобы ко мне относились как к пустому месту.

— Не надумывай. Ты для меня не пустое место.

— Я не надумываю. Неприятно, когда тебя воспринимают как чемодан. Он вроде бы есть, но его как бы нет.

— Рита. — Святослав вынырнул из своего уютного кресла, так и располагающего откинуться и вздремнуть, подошёл ко мне, сел на подлокотник, положил руки на мои напряжённые плечи и немного помассировал их. — Рита, ты слишком много думаешь. Расслабься. Позволь хоть немного тебя побаловать. Я действительно этого хочу. Ты привыкла заботиться о других, а я, может, страшный эгоист. И хочу удовлетворить своё желание видеть тебя в красивых вещах, украшениях. Или без ничего.

— Прекращай. Я начинаю думать о неприличном.

— Предлагаешь выбрать украшения, спрятаться от всего мира и ходить только в них? Я — за!

Я рассмеялась. Он так искренне хотел меня порадовать. И себя тоже, конечно. А может, только себя. Но вывести меня из ювелирного стресса ему всё–таки удалось, так что когда вернулся Кирилл с двумя помощницами и несколькими разноплановыми наборами, я уже спокойно воспринимала действительность.

— Я не знал, что вы любите, Маргарита, потому подобрал несколько интересных вариантов, в том числе с дизайнерской бижутерией, очень модной в этом сезоне, ну и, разумеется, старую добрую классику — бриллианты. Чёрное, довольно строгое платье лучше подчеркнут или яркие элементы или массивные, необычные произведения современного искусства.

Он ещё что–то щебетал, я же заинтересованно разглядывала предложенные варианты. Кошмар! Мне нравилось решительно всё.

— Предлагаю примерить все варианты и оценить, в чём вы будете чувствовать себя максимально удобно, комфортно, что порадует ваш взгляд, — запел соловьём Кирилл.

— Не можешь выбрать? — через несколько минут спросил Святослав.

— Да, они все по–своему замечательны, мне только вот этот вариант совсем не нравится, — показала я на один из дизайнерских наборов, который внешне сразу покорил моё сердце, но оказался ужасно тяжёлым — только надела серьги, как сразу заболела голова. Не моё.

Святослав бросил взгляд на часы, поднялся и подошёл к нам. Ему хватило одного взгляда, чтобы принять решение.

— Бриллианты, Рита. Всякие дизайнерские штучки надевай на вечеринки с подругами. Театр любит классику. И я тоже.

Я закатила глаза, но кивнула, подтверждая Кириллу выбор и молча утешая себя, что всякие «дизайнерские штучки» вполне могут стоить даже дороже. Ну мало ли! Я‑то в этом совсем не разбираюсь.

Уже в машине, то и дело поглядывая на браслет, прошептала Святославу: «Мне его даже хранить негде. Кошмар! Я же теперь спать не смогу. Может, ты его заберёшь после театра?»

Святослав разгневанно сжал челюсти, но ничего не сказал. Я же чувствовала себя настолько не в своей тарелке, что не знала, как быть. Я сказала чистую правду. Съёмное жильё — не самое подходящее место для бриллиантовых изделий, ещё и столь дорогих. Вот что теперь делать? Заехать перед работой в банк и арендовать ячейку? Да, так и поступлю.