Наблюдательница

Мне звонит незнакомая женщина. Представляется подругой Анны. В начале разговора она не плачет, но говорит тихо, приглушенным голосом. Спрашивает, близко ли я знал Анну. Я замираю с телефоном в руке.

– Простите?

– Ваш номер был в списке контактов в ее телефоне, возможно, вы знали друг друга.

Тон голоса не выдает подозрений или обвинений, но все равно мне становится не по себе и под конец я говорю только, что мы пару раз встречались по работе. И тут до меня доходит.

Знали. Был.

Почему она говорит в прошедшем времени?

– Мы связываемся со всеми знакомыми, – продолжает женщина. – По просьбе родственников.

Я не дышу.

– Это был несчастный случай. Все произошло очень быстро. Врачи говорят, она не страдала.

Она рассказывает, что они с Анной состояли в книжном клубе. В тот вечер встреча клуба должна быть дома у Анны. Но по прибытии гостьи сразу поняли, что что-то не так. Дверь была не заперта, внутри гудела пожарная сигнализация. В духовке они нашли сгоревший пирог, который Анна планировала подать к чаю. Стол она накрыть не успела. Судя по всему, хозяйка хотела забрать что-то из подвала – салфетки, или, скорее всего, пару бутылок вина.

Они нашли ее у подножия крутой лестницы в подвал. Она лежала с неестественно выгнутой ногой и застывшим взглядом. Одна из женщин начала кричать, но другие не поддались панике и вызвали скорую. Врачи констатировали, что Анна сломала шею, скорее всего, в нескольких местах, в результате падения с лестницы. Она была на высоких каблуках – она обожала каблуки. И несмотря на то, что тысячу раз спускалась и поднималась по этой лестнице, споткнулась и поскользнулась. Никто от такого не застрахован.

– Трагический несчастный случай, – продолжила незнакомка.

Она рыдает на другом конце трубке, женщина, которой выпало прозвонить мой номер. Наконец ей удается взять себя в руки. Она сморкается и говорит, что Анну уже не вернуть, но родные хотят, чтобы все, кто ее знал, были оповещены о ее трагическом уходе.

– Мы здесь в ее доме, родные и друзья. Мы думаем, это то, чего хотела бы Анна.

Я бормочу что-то в знак согласия, благодарю за звонок, она желает мне всего хорошего, и мы прощаемся. После этого я долго сижу с телефоном в руке и смотрю перед собой. Когда я в последний раз видел Анну? Или говорил с ней по телефону? Совсем недавно, но у меня ощущение, что прошла целая вечность.

Мы отдалились друг от друга после того, как в постели Анна сказала о моей жене: «Эта женщина не кажется нормальной». Впоследствии я понял, что в тот момент что-то изменилось, какие-то невидимые силы сменили курс. Если раньше они все время толкали нас друг к другу, то после того вечера начали тянуть в разные стороны. И то, что нас объединяло, испарилось, и на смену ему пришли тревоги и страхи Анны.

Я все реже звонил ей, отменил одну запланированную встречу, потом другую. Анна не возражала. Наверное, она чувствовала то же, что и я. Какое-то время мы заполняли пустоту в жизнях друг друга, но это время подошло к концу. Наша страсть угаснет сама собой. Так я считал, но оказалось, что все кончится иначе. Все закончилось так неожиданно, так стремительно. И так окончательно и бесповоротно.

Трагический несчастный случай.

На трясущихся ногах я встаю с кресла. Тишина гудит в ушах. Взгляд мечется по знакомым предметам мебели. Когда-то, не так давно, это было моим домом. После отъезда жены это стало только жилищем.

Мы здесь в ее доме, родные и друзья.

У Анны были друзья и семья, с которыми я не был знаком, мужчины и женщины, которых я никогда не встречал. Теперь после ее смерти они собрались вместе и никто не спрашивает, почему меня там нет. И так и должно быть.

Подхожу к окну и смотрю на улицу. Чувствую потребность позвонить жене, но понимаю, что это безумство. Мы не должны общаться в течение трех месяцев, такая была договоренность, мне нельзя ей звонить. Тем более для того, чтобы рассказать, что женщина, с которой я ей изменял, скончалась.

Я не могу звонить, пока не приму решения, хочу ли продолжать быть вместе или развестись. Я закрываю глаза. Откуда мне знать? Я открываю глаза.

Или в глубине души я уже знаю ответ?





49

Элена




Я не хотела ничего о ней знать, о другой женщине. Так я и говорила Петеру много раз.

Но все равно не удержалась и выяснила, кто она. Изучив историю звонков в телефоне мужа и пошарив в интернете, узнала, как ее зовут и где она живет. Решив разойтись на время с Петером, я поняла, что не смогу сделать выбор – сохранять брак или нет, пока не поговорю с Анной, как ее, оказывается, звали. Мне нужно было кое о чем ее спросить и посмотреть, как она будет говорить о моем муже. Мне казалось, что это поможет мне определить, есть ли у нашего брака будущее или нет.

Я поехала в тот район, где она жила, в конце рабочего дня. Заранее звонить и договариваться о встрече я не стала. И никого не посвящала в свои планы. Анна жила в небольшом одноэтажном доме, и когда я позвонила в дверь, была на кухне: я видела в окно, как она что-то проверяет в духовке. У нее были распущенные кудрявые волосы. На бирюзовое платье накинут кухонный фартук. Женщина повернулась, и наши глаза встретились. Она была красивой. Анна открыла дверь и удивленно спросила, не пригласил ли меня кто-то из ее книжного клуба. Только войдя внутрь, я с трудом назвала свое имя.

Она уже спешила назад к духовке, но, услышав мое имя, замерла и повернулась на своих высоченных каблуках. И на ее лице я прочитала не только удивление, но и страх. Даже ужас. Что Петер ей обо мне сказал? Я подошла ближе.

– Нам нужно поговорить, – как можно спокойнее произнесла я. – Мы можем присесть?

Взгляд Анны метался по комнате туда сюда. Она словно искала что-то или кого-то. Только позже я поняла, что означал этот взгляд. Женщине было некомфортно от того, что я преграждала ей путь к выходу. Анна не поверила, что я пришла просто поговорить, она боялась, что я хочу ей навредить. Я сделала еще шаг ближе.


– Послушай… – начала я и больше не успела ничего сказать, потому что любовница мужа бросилась в открытую дверь, находившуюся посреди коридора между нами.

Я ее раньше не заметила, но теперь Анна исчезла за ней и даже попыталась захлопнуть дверь за собой. Видимо, чтобы помешать мне догнать ее. Но, судя по всему, женщина поскользнулась, потому что раздался ужасный шум, громкий вопль, а потом звук удара. А за ними тишина.

Я стояла словно парализованная, потом подошла к двери. Холодный воздух ударил мне в лицо. Под ногами я увидела узкую крутую лестницу, ведущую в подвал. Анна лежала на полу у подножия лестницы, и я сразу поняла, что она мертва. Но все равно позвала ее по имени. Женщина не отзывалась. Тогда я спустилась вниз и приложила два пальца к шее. Пульса не было. Я впала в панику. Бросилась наверх, вылетела из дома и поспешила прочь из того района. Только позже я осознала, что произошло. Умерла. Умерла из-за меня. Я не хотела ей навредить, но факт остается фактом: если бы я не появилась у нее на пороге без приглашения, катастрофы бы не случилось.

Сестра молча слушает мой рассказ. В какой-то момент встает, убирает остатки ужина, снова садится, не переставая слушать. Она уже знает историю из книги, но только сейчас до нее доходит, что все это произошло на самом деле. Закончив, я бросаю взгляд на ее серьезное лицо и замечаю подрагивающую жилку под глазом.

– Я не могу в это поверить, – говорю я, хватаясь за голову руками, – не могу поверить, что она мертва и что я… Я…

Голос срывается. Я жду, что сестра что-то скажет, все что угодно, но она молчит.

– Какой кошмар, – наконец произносит она. – Кошмар.

Еще несколько минут в молчании. Потом сестра встряхивает плечами, словно желая освободиться от неприятных эмоций. Она смотрит на меня:

– Это не твоя вина, Элена.

– Я пришла к ней домой, – говорю я хрипло. – Что-то в моей внешности или поведении напугало ее. Обнаружив, что она мертва, я не позвала на помощь, не вызвала скорую или полицию. Я просто сбежала.

Сестра отвечает не сразу, и я перевожу взгляд на свечу и смотрю на пламя, пока перед глазами не начинают мелькать цветные пятна.

Первые дни я ждала, что в любую минуту ко мне ворвется полиция. Что они будут меня подозревать, снимать отпечатки пальцев и так далее. Может, кто-то из соседей видел, как незнакомая женщина убегала прочь от дома. Но ничего не произошло. А потом я увидела некролог в газете, где было написано, что Анна неожиданно и трагически ушла из жизни, оплакиваемая друзьями и родственниками. Ничто в коротком тексте не намекало на то, что в ее смерти было что-то подозрительное. Шли дни, недели, но ничего не происходило. А потом позвонил Петер.

– Это не твоя вина, – повторяет сестра. – У тебя был шок, и ты… это не твоя вина. Это несчастный случай. Петер ведь сказал то же самое? Он же должен был быть в курсе.

Я моргаю. Слова Петера звучат у меня в ушах.

Она умерла, Элена. Умерла. Вот что произошло.

Это был несчастный случай. Трагический несчастный случай.

Но дело в том, была в ее смерти моя вина или нет, решать не мне и не Петеру. Но я не озвучиваю эту мысль.

Вскоре после этого мы решаем пойти спать. Мы обе измождены, но сестра изъявляет желание остаться на ночь. При этом она хочет спать на полу у моей кровати. Я протестую, говорю, что привыкла спать одна. И что за мной не нужно присматривать.

Сестра гладит меня по щеке:

– Разве ты не помнишь, что я сказала раньше? С этого момента ты никогда больше не будешь одна.

Когда я иду в ванную чистить зубы, я слышу, как она говорит по телефону с Вальтером, сообщает, что останется со мной на ночь. Голос у нее нежный, и на прощание она говорит: «Я тоже люблю тебя». Видимо, некоторые пары умеют сохранить любовь даже в многолетнем браке. Хорошая новость. Я решила, что у сестры с мужем проблемы только потому, что я спроецировала на них свои. То же произошло с Филипом и Вероникой. Теперь я это понимаю.

Я ставлю щетку на место и разглядываю свое отражение в зеркале. Теперь я знаю, что произошло на самом деле, но в этой истории осталась еще пара темных пятен. И только один человек может помочь мне расставить все по своим местам. Я поговорю с ним завтра.





50




На следующий день сестра будит меня только ближе к обеду. Я открываю глаза и вижу ее одетой рядом с кроватью.

– Мне нужно идти, – говорит она. – У меня запись к хорошему физиотерапевту. Я могу отменить, но к нему так трудно попасть на прием и…

Я отмахиваюсь от нее:

– Конечно, иди, я справлюсь.

– Я позвоню тебе позже, хорошо?

Я киваю, но она не двигается с места. Я заношу подушку.

– Иди уже.

– Соня, – смеется она и идет к двери.

Я запускаю в нее подушкой, но промахиваюсь. Сестра показывает мне язык и исчезает. Я слышу, как она спускается по лестнице и выходит из дома. Я потягиваюсь в кровати и только сейчас понимаю, что впервые за долгое время спокойно проспала всю ночь.

На кухне я замечаю, что сестра заварила в чайнике чай. Я выпиваю чашку, доедаю остатки вчерашнего ужина и мысленно планирую день.

Время от времени поглядываю во двор. И внезапно вижу Лео. Он сидит без дела на лавке перед кустами рододендрона. Даже книги в руках нет, он просто сидит и выводит узоры кончиком ботинка. Словно ждет кого-то.