Маленькая голубая вещица

– Привет, – прошептала я, удивившись тому, что заговорила вслух. Он продолжал стоять на том же месте, улыбка его сделалась теперь более уверенной, но он по-прежнему молчал. Похоже, дело окажется более трудным, чем я думала. Может быть, он вообще не говорит по-английски.

– Алекс! – раздался голос за моей спиной. Грейс смотрела на меня как-то странно. – Ты идешь?

– Сейчас, – бросила я через плечо, стараясь не упускать из виду глаза моего собеседника, который пока так ничего мне и не сказал. – Я, в общем-то, должна работать здесь над своим заданием по искусству… – начала я было объяснять ему, но тут же осеклась. Как невразумительно и жалко это прозвучало. Совсем не похоже на увлекательную беседу, которая могла бы заинтересовать такого парня, как он. Я вдруг заметила, что он одет в странный длинный плащ типа накидки, сдвинутый с плеч на спину и закрепленный на горле толстым шнуром. Фантастика. Вот было бы невезение, если бы такой красивый юноша оказался монахом.

Мне показалось, что парень собирается что-то сказать, но прежде чем он успел раскрыть рот, в центре собора вдруг появилась группа немецких туристов, сопровождаемая гидом, который рассказывал им о смотровом окошке в куполе. Гид находился прямо за спиной удивительного юноши и показывал рукой вверх, двигаясь задом. Я поняла, что еще секунда – и гид врежется в него, и инстинктивно протянула руку, чтобы оттащить парня в сторону. Коснувшись его руки, я ощутила легкое покалывание, и моя ладонь прошла прямо сквозь него. Я отдернула руку, словно меня ударило током. Это было невозможно. Я снова посмотрела на него в полном недоумении. На его лице отразились противоречивые чувства. Одним из них явно стала радость – ибо он улыбался, – но в то же время было видно, что он испытывает досаду.

Через несколько секунд немецкие туристы двинулись дальше, поэтому теперь его не затопчут. Должно быть, я все неправильно поняла, решила я; возможно, дело просто в том, что его одежда сделана из какой-то необычной скользкой ткани, или же меня сбила с толку его поразительная красота. Не могла же моя рука действительно пройти сквозь него – ведь люди состоят из плоти и крови, так что всему этому должно быть какое- то разумное объяснение. Я опять попробовала завязать разговор, вдруг осознав, что для его начала у меня есть прекрасная тема.

– Похоже, у тебя такой же браслет, как и у меня. – Я показала сначала на свое запястье, потом на его. Он взглянул на свою руку, затем посмотрел прямо мне в глаза.

Он никак не мог быть намного старше меня, но его прекрасные глаза говорили о пережитых страданиях и невзгодах. Он поднял руку, чтобы показать мне запястье. Его браслет и впрямь выглядел точно так же, как и мой. Решив, что будет лучше сравнить их вблизи, я улыбнулась и сделала пару шагов в его сторону. Но стоило мне сдвинуться с места, как воздух вокруг парня словно начал вихриться, и он вдруг пропал. Я быстро завертела головой, но он каким-то образом смог исчезнуть без следа. Однако прямо у себя за спиной я увидела Грейс – она стояла, сложив руки на груди, и на лице ее было написано недоумение.

– Куда он подевался? – спросила я, не переставая вглядываться в обтекающие нас со всех сторон толпы туристов.

– Кто? – В голосе Грейс прозвучало удивление.

– Тот парень! На нем еще была накидка. Куда он пошел?

– Я не видела здесь никого в накидке.

– Да нет же, ты должна была его видеть. Он стоял прямо здесь. Я с ним разговаривала…

– Алекс. – Грейс ласково коснулась моей руки. – Ты стояла одна, и у тебя был такой вид, будто ты разговариваешь сама с собой. Поэтому я и вернулась.

– Но он только что был прямо здесь, передо мной, самый красивый парень, которого я когда-либо видела в жизни… – я запнулась и замолчала. Да нет же, она не могла его не заметить.

– По-моему, тебе лучше сесть, – мягко приказала Грейс и, взяв меня за руку, потянула в сторону переднего ряда скамеек.

– Со мной все в порядке, – запротестовала я, продолжая стоять на цыпочках и все еще пытаясь увидеть его в толпе.

– Алекс, милая, ты осталась посреди собора одна, и вид у тебя был такой, будто ты немного не в себе, – тихо сказала Грейс. – Скоро кто-нибудь наверняка обратил бы на тебя внимание, а тебе, я думаю, не хотелось бы, чтобы над тобой насмехались.

Я плюхнулась на скамейку, наконец признав поражение.

– Может быть, тебе надо попить воды, – продолжала Грейс. – Или выйти на свежий воздух.

– Со мной все в порядке, – вздохнула я. – Просто подожди еще минутку. – Но было видно, что так легко она от меня не отстанет.

– Итак, ты разговаривала с мужчиной в накидке, которого я не видела. Я правильно описала ситуацию?

– Когда ты так об этом говоришь, все это и вправду кажется невероятным, – согласилась я. Она его не видела, это ясно. Что я могла ей сказать? В ее тоне и так звучал скептицизм, и мой рассказ только убедил бы ее в том, что я совсем спятила. Невидимый парень, до которого я не смогла дотронуться рукой? Да, это нелегко принять на веру.

И тут я почувствовала облегчение от мысли о том, что я так ничего и не сказала ей о своем странном приключении минувшей ночью – хотя она и была моей лучшей подругой, я не хотела перегибать палку. Мне надо хотя бы самой уяснить, в чем тут дело, прежде чем рассказывать об этом кому-то другому, в том числе и Грейс.

Я откинулась на спинку скамьи и, закрыв глаза, опять прокрутила в голове всю эту сцену. Юноша, чей образ я видела минувшей ночью, в самом деле только что стоял прямо передо мной. На сей раз на его лице уже не было явной ярости, он просто был до умопомрачения красив. Я невольно улыбнулась, когда подумала о его улыбке и о том, насколько лучше он выглядел, когда его лицо озаряла радость. И вообще, он так великолепен, что я почувствовала, как смущенно краснею.

– Алекс? – Грейс коснулась моей руки. – Ты хорошо себя чувствуешь? Хочешь, я позову миссис Белл?

Я покачала головой. Совершенно не хотелось, чтобы мне и дальше задавали вопросы.

– Я в порядке. Думаю, утром мне, наверное, все-таки следовало позавтракать. На минуту у меня закружилась голова, и ноги стали как ватные.

Грейс испустила долгий вздох облегчения.

– Ну и доставила же ты мне беспокойства, – сказала она. – Ты вела себя так чудно.

– Ты даже не представляешь, – чуть слышно прошептала я себе под нос, слегка удивившись тому, что подруга так легко приняла мое не слишком-то вразумительное оправдание. – Ну что, займемся Нельсоном и Веллингтоном? – заявила я, встав со скамьи. Надо будет подумать обо всем этом позже, когда я останусь одна. Может, я и правда схожу с ума? При этой мысли меня пробрала дрожь. Украдкой я еще раз огляделась по сторонам, но его нигде не было видно.





Отражения

После всего, что со мной произошло, задание зарисовать ангелов на гробнице Веллингтона казалось мне чем-то не имеющим особого смысла. Я никак не могла перестать оглядываться по сторонам, ища в толпе его лицо. Но парня нигде не было, хотя меня не оставляло немного выбивающее из колеи чувство, будто за мной кто-то наблюдает. Я несколько раз вглядывалась в камень на браслете, и пару раз мне почудилось, что я вижу в его глубине какое-то движение, но ничего похожего на рябь, которую я, как мне думалось, видела вчера. Все это было просто невероятно.

Грейс то и дело спрашивала, как я себя чувствую, словно я была кем-то вроде инвалида, и я почувствовала немалое облегчение, когда пришло время опять садиться в микроавтобус, чтобы вернуться в школу. Микроавтобус стоял прямо за углом, и, войдя в него, я сразу же заняла место сзади.

Грейс все никак не унималась.

– Ну как, у тебя больше не было видений? – Она задала этот вопрос из самых лучших побуждений, но мне совсем не хотелось говорить о том, что со мной произошло. Мне необходимо было отвлечься, и для этого достаточно просто-напросто направить наш разговор в другое русло.

– Ни единого. – Я попыталась рассмеяться, и результат получился более или менее убедительным. – Думаю, это все из-за того, что у меня стресс, особенно теперь, когда мне надо что-то решать с Робом…


– Точно, – согласилась она. – Это будет сложное решение. Расскажи еще раз, что именно он тебе говорил?

– Лучше ты мне расскажи, какие у тебя планы насчет Джека, – парировала я, вдруг осознав, что лучше всего полностью сменить тему. – Он с тобой говорил сегодня? Я никогда не видела, чтобы он проявлял к кому-нибудь такой интерес.

Мы уже все это разобрали по косточкам вчера вечером, но я подозревала, что к этой теме Грейс будет с удовольствием возвращаться опять и опять. Она вся светилась от счастья.

Вскоре она подробно рассказывала мне обо всех сообщениях, которые он прислал ей за сегодняшний день, и о том, как она на них отвечала. Мне достаточно было только время от времени делать соответствующие замечания, чтобы она и дальше продолжала говорить только о себе и Джеке. Я радовалась, видя ее такой окрыленной.

Когда микроавтобус наконец доехал до школы, у нас еще оставалось свободное время, чтобы продолжить работу над своими заданиями. Грейс пошла в отдел художественного оформления, чтобы запастись всем необходимым для дальнейшей волокиты с набросками, которые она сделала в соборе, а я быстро забежала в библиотеку и села за компьютер, стоящий в углу.

У нашей школы богатая библиотека, и компьютеров в ней тоже немало, но чаще всего за ними уже кто-то работал, и найти свободный компьютер было нелегко. Только в это время, во второй половине дня, можно было без проблем выбрать компьютер, который не оказался бы занят. Я сидела в тихом уголке библиотеки, у самого окна, и пыталась привести в порядок мысли, успокаивая себя тем, что, если бы и впрямь начинала сходить с ума, у меня не было бы такого страстного желания найти рациональное объяснение всему тому, на что я насмотрелась в последнее время.

Обычно, чтобы найти решение проблемы, я гуглила свой вопрос, но на сей раз я не знала даже, какие именно слова можно было бы ввести в поисковую строку – одетые в накидки неприкасаемые люди в соборе Святого Павла? Вряд ли в Интернете отыщется много информации на подобную тему. На секунду мои пальцы замерли над клавиатурой, но я просто не могла заставить себя набрать такую явную глупость. Я посмотрела на руки и подумала о браслете. Задумчиво потирая голубой камень, я смотрела в окно на спортивные площадки, на одной из которых наша сборная по нетболу нещадно громила какую-то несчастную команду другой школы, приехавшую, чтобы сыграть очередной матч летнего тура. Капитан нашей сборной, Хелен, забила еще один мяч. Игроки команды гостей понурили головы с таким видом, будто им хочется, чтобы эта игра наконец осталась позади.

Переведя взгляд с окна обратно на голубой камень, я снова представила себе лицо того юноши. И, улыбаясь, опять повернулась к компьютеру. В это мгновение через облака вдруг пробилось солнце, ярко осветило меня, и на мониторе появилось четкое отражение моего лица.

Парень стоял прямо за мной, и его незабываемой красоты лицо тоже озарилось светом солнца. Я была так ошарашена, что вскрикнула и резко обернулась.

За моей спиной никого не было.

Меня мороз продрал по спине. Что же это такое? Опять посмотрев на монитор, я увидела на его лице удивление, когда я резко вскочила, опрокинув свой стул. Несколько учениц оторвали глаза от книг и с любопытством уставились на меня. Я быстро оглядела библиотеку и убедилась, что здесь нет таких мест, где он мог бы прятаться. От страха меня опять пробрала дрожь.

– Что случилось? – Из соседнего помещения торопливо вошла мисс Нил. Свой вопрос она демонстративно задала шепотом, пусть и довольно громким.

– Простите, пожалуйста, – промямлила я, лихорадочно подыскивая какое-нибудь правдоподобное оправдание. Не могла же я сказать ей, что у меня видения. – Это из-за осы! – вдруг осенило меня. – В мои волосы забралась оса, но я сумела избавиться от нее, прежде чем она укусила…

– Что ж, оса – это неприятно, но впредь постарайтесь не шуметь. Ведь экзамены сдали еще не все, – прошипела она.

– Извините, – пробурчала я, подняв стул и снова сев на него, в то время как она отошла обратно за угол, где находился рабочий стол. Я подождала, когда под ее весом заскрипит стул, и только после этого опять посмотрела на монитор.

Солнце скрылось за облаком, так что его образ утратил яркость, и все же я могла различить за своей спиной неясную тень. Солнце выглянуло снова, и, когда оно засияло в полную силу, его образ вновь сделался четким.

Он был бесподобен.

Солнечный свет коснулся его русых волос, и они заблестели, а голубые глаза, напротив, показались мне сейчас более темными, таящими в себе непостижимые глубины. Но взгляд его был приветлив, а на красивых полных губах играла мягкая улыбка. На его щеке при этом опять появилась ямочка.

Я глубоко вздохнула, затем еще раз быстро оглянулась. За спиной никого не было.

Я снова посмотрела на монитор, в котором все так же отчетливо отражалось мое лицо. Он был совсем близко. Я подавила в себе страх – всему этому должно быть какое-то рациональное объяснение. Я закрыла глаза, чтобы успокоиться, а когда открыла их вновь, он по-прежнему оставался рядом, но его прекрасные черты были искажены тревогой. Я посмотрела на него, и он опять улыбнулся, кротко, с надеждой, и я почувствовала, как у меня защемило сердце.

Я быстро огляделась по сторонам. В библиотеке стояла тишина, нарушаемая только шелестом переворачиваемых страниц и стуком клавиатур. Мир продолжал жить своей обычной жизнью. А передо мной разворачивалось что-то странное и сверхъестественное.

Я еще раз глубоко вздохнула и попыталась подыскать всему этому какое-то разумное объяснение. В привидения я не верила, так что этот вариант можно отмести сразу. Кто-то из другого измерения? Это вообще глупость. Какой-то фокус или трюк? Джош обожал использовать всякие суперсовременные гаджеты, чтоб разыграть меня, но в его распоряжении не было такой технологии, которая могла бы сотворить то, что я видела сейчас. Галлюцинации? Это единственное объяснение, которое имело хоть какой-то смысл, даже если оно означало, что я теряю рассудок. Что ж, по крайней мере, я сумела наглючить себе на редкость качественного парня из девичьих фантазий. При этой мысли я иронически улыбнулась.

Когда я улыбнулась, его лицо просияло: теперь оно выражало не тревогу, а что-то очень похожее на радость и еще, быть может, облегчение. Его прекрасные глаза сощурились, и в них заиграли золотые искорки. Как же моему воображению удалось создать образ такого эффектного парня?

Это был абсурд. Я снова закрыла глаза, вырвавшись из плена этого притягательного взгляда. Не может быть, чтобы я сходила с ума.

Я вспомнила. Все это началось вчера, когда я надела на запястье браслет. И этот браслет был на мне, когда я впервые увидела его лицо. И сегодня браслет по-прежнему на мне. Но каким образом мне удалось вызвать это прекрасное видение из ювелирного украшения? Эта мысль заставила меня посмотреть на браслет, голубой камень лениво мерцал в лучах летнего солнца.

Я снова посмотрела на лицо парня и увидела, что он тоже разглядывает мой браслет, чуть заметно наморщив лоб. Он поднял руку, и я вновь увидела на его запястье точно такой же браслет. Несмотря на свою массивность, на мускулистом предплечье украшение казалось хрупким. Рука потянулась к тяжелому серебряному ободку на моем собственном, более тонком запястье. Схожу ли я с ума или же все дело в странном воздействии, которое оказывает на меня эта штука?

Недолго думая я сорвала браслет с руки. И тотчас же его лицо на мониторе замерцало и исчезло. Я снова сидела за компьютером одна.

Я задохнулась от неожиданности и огляделась по сторонам. В библиотеке ничего не изменилось. Вокруг меня по-прежнему раздавались тихие звуки: шелест переворачиваемых страниц и стук клавиатур. Я приказала себе не поддаваться панике. Что же со мной происходит?

Я посмотрела на лежащий на столе браслет. Как же он все это проделал?

Я начала поворачиваться и так и этак – пыталась досконально разглядеть его, не притрагиваясь к нему и радуясь тому, что сижу в очень укромном уголке библиотеки. Браслет лежал на солнце, я рассматривала его с разных сторон, и крапинки в голубом опале вспыхивали красным и желтым светом. Красивый камень, но это, конечно же, все? Каким образом ювелирное украшение, кажущееся таким красивым и безобидным, может творить странные, сверхъестественные вещи? Я вдруг осознала, что мое сердце колотится в бешеном ритме, и попыталась расслабиться и притормозить. Но меня сразу же неудержимо потянуло снова испытать силу браслета. Я глубоко вздохнула, медленно придвинула кончик пальца к украшению и коснулась еще теплого ободка.

Камень потемнел, как будто по нему, поднявшись изнутри, прошла тень. Я убрала палец, и движение прекратилось. Я снова притронулась к браслету и сомкнула пальцы вокруг ободка. По камню вновь прокатилась тень, и внезапно за моей спиной опять появился он, ясно отражаясь на мониторе. Его лицо было искажено смятением и паникой. Это странно – с чего ему-то паниковать?

Я снова убрала руку от браслета, и он снова тотчас исчез. Я увидела, что у меня трясутся руки, и, глубоко вздохнув, крепко взялась за края стола и села прямо на своем стуле. Со мной творилось что-то несусветное. Я словно проводила эксперимент по изучению паранормального явления с использованием антикварного ювелирного украшения. Возможно, мне сейчас следует находиться не в библиотеке, а в кабинете физики, где мисс Дили и ее приборы могли бы зафиксировать происходящее. Внезапно какой-то части моего существа захотелось посмеяться над всем этим абсурдом, но одновременно куда большая часть моего сознания пыталась отбиться от накатывающей на нее волны страха. «Соберись»! – строго приказала я себе. Я должна постараться не паниковать; истерика делу не поможет. Я совершенно однозначно не должна делиться всем этим ни с кем, даже с Грейс. Да и как бы я вообще смогла это объяснить? Все это слишком чудно, и прежде всего мне нужно будет самой разобраться, что к чему.

Первым делом мне надо уйти из библиотеки. Я не могла рисковать – чего доброго, я учиню здесь нечто такое, из-за чего сюда опять ворвется мисс Нил и влепит мне наказание, приказав остаться в школе после уроков. Нет, надо будет заняться всем этим дома.

К счастью, вскоре зазвенел заключительный звонок, и я помчалась к автобусам. Голова моя шла кругом. В библиотеке я подцепила браслет с помощью карандаша и надежно упрятала в рюкзак, так и не решившись дотронуться до него еще раз. Я почти чувствовала, как он лежит там и ждет. Но каким бы странным и сверхъестественным все ни было, мне это отчего-то не казалось таким уж грозным. Да, это пугало, но только потому, что было необъяснимо. Я не видела, что тут может быть опасного, и чем дольше я об этом думала, тем яснее осознавала: самым сильным из всех моих чувств по этому поводу является радостное возбуждение. Мне не терпится поскорее добраться до дому, чтобы проверить на практике мои теории. Мне даже почти удалось убедить себя в том, что я просто хочу осуществить их проверку и что главное мое побуждение состоит вовсе не в том, чтобы увидеть парня опять.

Вместе со мной в автобусе ехала и Грейс, но у меня не было ни малейшего желания разговаривать с ней о том, что случилось со мной сегодня, или обсуждать наши дальнейшие возможные шаги в отношении Роба или Джека. Я понимала, если она начнет задавать мне вопросы по поводу того, что же именно произошло со мной в соборе Святого Павла, у меня не получится придумать по-настоящему убедительную ложь, а рассказывать ей правду я не готова. А кроме того, мне надо хорошенько все обдумать, потому что моя голова полна идей насчет того, что именно мне теперь делать, и каждую из этих идей нужно обмозговать.

– Я неважно себя чувствую, – объяснила я Грейс, испытывая чувство вины. – У меня болит голова. Наверное, я съела что-то не то.

На лице Грейс отразилось беспокойство, но она поняла мой намек и не стала на меня давить. Автобус был полон гула голосов, но мне удалось абстрагироваться от него и рассмотреть все возможные варианты. Как оказалось, объяснений всему происходящему могло быть только три, причем некоторые были более вероятны, чем остальные. Во-первых, это могли быть проделки Джоша, но я была уверена, что такие подвиги ему не по плечу, так что этот вариант вообще не стоил рассмотрения. Во-вторых, дело могло быть в проекции, производимой браслетом. И в-третьих, не исключено, что я схожу с ума и у меня галлюцинации. Наилучшим сценарием была проекция от браслета, но меня также не переставала глодать мысль о том, что я все-таки схожу с ума.