Крылья для попаданки

Моя старая выдержка закончилась, когда, помимо головокружения и тошноты, мой голый зад «обласкал» ветер, задрав подол. Я тихонько, чтобы зрители в отдалении не слышали, спросила:

– Нам еще долго так стоять? А то ветер поднялся!

– Тсс-с, – зашипела свекровь, не меняя положения и с приклеенной улыбкой глядя на зрителей.

Все, мое терпение ушло в минус, поэтому, не заботясь о приличиях, грубо ответила:

– Вы меня простите, но не я такой наряд придумала для обряда. На мне белья нет, а ветер подол задирает. Ваш сын и так выжал из меня все возможные сокровенные соки у алтаря, а сейчас я своим голым задом еще больше порадую ваших ларов. Мне кажется, это будет уже излишняя им благодарность. Так с благодарностями и перестараться можно… а к хорошему быстро привыкают…

Амила сжала мою руку, покосившись на меня из положения «зю», Ниол с трудом сдерживался от смеха, а вот Йелли не стал – расхохотался в затянувшемся поклоне. Вот это уважение к народу! Наконец-то его отец разогнулся, тем самым и нам дав команду выпрямиться и, задрав головы, свысока взирать на присутствующих. Затем очень ровным голосом, четко, внятно и с расстановкой, словно для глухих или совсем недалеких, заговорил, сначала на языке леаров, а затем на аяше:

– Уважаемые шаазы, шаа и ша великого Леарата! Спешим сообщить вам радостную новость: эрат второго шаазата Йелли Арэнк нашел свою избранную, золотой знак этого события, мы уверены, виден всем. Прекрасная и сладчайшая шааза Кайя, посланница Справедливейшей Язы, попала в наш мир совсем недавно. Чудесным образом она сразу обрела дом и защиту в лице эрата Арэнка. Возрадуемся за соединенную ларами пару! Возблагодарим высших. Порой они дарят своим детям самые прекрасные подарки. Не просто так, а за заслуги перед своим народом, родом и за истинное и искреннее служение на благо Мира!

Берегите Леарат, защищайте свой шаазат, служите верой и правдой высшим и ларам, и тогда, возможно, как и моего сына, эрата Йелли Арэнка, боги вознаградят вас тоже, подарят истинную любовь!

Ниол замолчал. Я была шокирована: мою иномирность так легко и просто вывалили на всеобщее обозрение, выдав за высшее благо! Затем на полшага выдвинулась Амила, не выпуская руку мужа и мою, и громко оповестила тоже на двух языках:

– Уважаемые шаазы, шаа и ша великого Леарата! Спешим сообщить радостную новость: эрат второго шаазата Йелли Арэнк и его истинная избранница Кайя Арэнк объявляют о проведении через две недели, в День Бьюла Морозного, торжественного бала по случаю единения! Также эрат с супругой хотят разделить свою радость и великую благодать Язы. Всем сородичам шаазата Арэнк будет выплачено равное вознаграждение. Каждый из вас в нашем сердце, каждый ценен и уважаем! Благодарим за внимание!

Очередной поклон, в сущности, небольшой группе леаров, которые таращились на нас огромными, но очень радостными глазами. Давая понять, что они и есть те сородичи, которые благодаря мне получат внеплановые премиальные.

Ниол хлопнул в ладоши, ледяная стена перед нами исчезла со странным, очень мелодичным перезвоном. После этого Амила отпустила мою руку и, повернувшись ко мне, зашипела:

– Как? Как ты могла так вести себя в такой момент?

– В какой – такой? – я удивленно посмотрела на женщину, с виду мою ровесницу, но, самое малое, на пару веков старше. – Я же тихонько спрашивала, вряд ли кто-то из тех леаров, – мотнула головой в сторону зрителей, – слышал.

Что происходит? Только что мы гнули спины, проявляя великую вежливость перед третьими лицами, а сейчас при них ругаемся. Все чудесатее и чудестее.

– Амила, дорогая, этот промах, наоборот, нам только поможет, – мягко возразил, вернее, уговаривал супругу Ниол, нежно привлекая ее к себе.

– Как? – не поверила она, причем не шепотом, не боясь быть услышанной сородичами, при которых сейчас ругает меня сама. – Кайя опозорила нас перед всем Леаратом!

Амила пылала праведным гневом, причину которого я в принципе не могла понять. То есть выпустить в народ невестку без трусов – легко; благодарить неизвестных духов сексом прямо в храме на скамье – запросто; поливать алтарь моей кровью – без проблем! А вот шепотом пожаловаться, что голая задница скоро достоянием общественности станет, – позор! Ну это уже перебор, о чем я попыталась сказать вежливо:

– Вы полагаете, мнение нескольких шаа и ша имеет столь большой вес во всем Леарате?

– Мама, ты не права в корне, – вмешался совершенно спокойный, даже, наоборот, какой-то слишком довольный Йелли, уголки его рта дрожали от сдерживаемой улыбки. – Главное, все услышали, что обмен сокровенным произошел, причем полноценно. И не от нас, а от нее.

Амила несколько мгновений продолжала зло поджимать губы, а затем ее голубые, такие же, как у сына, глаза торжествующе вспыхнули, рот скривила зловещая ухмылка.

– Нужно закрепить успех! – она неожиданно сменила гнев на милость и первой ступила на тропинку.

Достали! Я устала все это терпеть и холодно заявила:

– Простите, но давайте уже без моего участия! Меня только вчера протащили через пространственную дыру, сегодня утром я познакомилась с подлыми змейсами, потом была свидетелем убийства и самоубийства. Пережила магический шторм умирающей леары, да так, что сама перешла на другой уровень. Потом чуть не прибила змейса. Многочасовой перелет в Ларану из Байсакала, после которого попала на «праздник жизни» – Совет Девяти с вашим предприимчивым шаэром и выбором мужа. А под конец еще и брак с представлением. Все! Хватит! Я устала, хочу есть, спать, вы все мне надоели!

Я позорно скатывалась в истерику, но настолько устала, что задумываться о последствиях, подборе слов и вежливости больше не было ни сил, ни желания. Выдернула ладонь из руки Йелли, спрятала крылья и направилась вниз по тропинке к дворцу. Надеюсь, прислуга подготовила мне хоть какую-нибудь комнату, а нет – лягу «в коридоре на коврике».

Надо учиться летать, срочно! Это самая первостепенная задача, чтобы не зависеть ни от кого. А еще нужен наставник по магии, овладеть силой – вторая по важности задача. Тогда обеспечу свою безопасность хотя бы на минимальном уровне, смогу улететь, сбежать, или что-то сделать, или повлиять на события вокруг. Да хотя бы настоять на собственном мнении и желании. А пока я по-прежнему слепой котенок, куда пнут, туда и ползу.

Накрутить себя окончательно и расплакаться от усталости не успела, через несколько шагов меня догнал муж и, подхватив на руки, взлетел. Бояться сил тоже не осталось, поэтому я даже не вскрикнула, молча прижалась к нему, обняв за шею. Через пару минут мы оказались довольно близко к тем покоям, в которые меня изначально доставили. Вслед за нами на большую террасу с уже знакомой по Кристальному дворцу ледяной балюстрадой с жуткими животными приземлились свекор со свекровью.

Мои руки плетьми сползли с плеч Йелли, когда он поставил меня на пол. Молча проводил в просторную гостиную, наверное, – неожиданно в теплых кремово-бежевых тонах, в отличие от стерильно-белых покоев Амилы. В Леарате, полагаю, темные цвета не в чести в принципе. И хоть эти тоже в минималистичном стиле, по-мужски строгом, но, на мой взгляд, обставлены и отделаны с большим вкусом. Тяжелая, рассчитанная на большого хозяина мебель сделана из дерева, напоминающего светлый дуб; плотная обивка, как ни странно, с еще более темными цветочками. Любопытно, что в этой комнате я впервые в этом мире увидела на стенах картины. Пейзажи. И никаких ледяных скульптур.

Мне понравилось здесь, достаточно уютно и комфортно. Тем более массивный круглый стол заставлен яствами и напитками, и пахнет как вкусно, и выглядит… Сглотнув слюну, я сразу ощутила прилив сил, и настроение поднялось.

– Прошу к столу, – с холодной вежливостью пригласила Амила. – Знаешь, подкидыш Язы, у леаров единение принято отмечать в кругу семьи…

Я присела, подвинула к себе тарелку с вилкой, положила еды, не вызывающей сомнений, и строго посмотрела на «любезную» хозяйку:

– Я уже обещала вашему сыну не остаться в долгу и щедро вернуть и заботу, и вежливость…

Амила все верно поняла, села так, словно палку проглотила, – суровая, неземная, ледяная… как фигуры на террасе. Такие же неживые и жуткие.

– Ты удостоилась чести быть принятой…

– Хватит, мама, – остановил ее Йелли, а она, услышав спокойный вроде бы тон сына, испуганно побледнела и даже чуть сжалась. – На родине Кайя занимала не менее высокое положение. Поэтому будь готова: на любой твой выпад она ответит не раз и не два. Я не потерплю в своем доме склоки между матерью и женой, мне хватает проблем с другими шаазатами. И главное, если я еще хоть раз услышу, что ты или кто-то другой назвал мать моих будущих детей подкидышем Язы, пощады не будет. Невзирая на положение и родство. Ты поняла меня, мама?

– Прости, Йелли, – Амила опустила глаза. – Я не подумала об этом.

– Эту проблему мы решили, – холодно подытожил эрат, непроницаемым взглядом проследив за мной, ловко разделывавшей ножом и вилкой вареное мясо.

Пусть разбираются между собой на здоровье, а я банально есть хочу, вернее, жрать, как мамонт после ледникового периода.


– Тебе придется заняться ее обучением, мама. Кайя – иномирянка, все ее знания о Мире от старого шамана-квошика.

– В первую очередь нужно выучить леарский, – быстро вернула себе апломб Амила. – Ужасно, если на балу она будет говорить на языке низших: торгашей и ростовщиков.

Терпеть чужое высокомерие я больше не согласна, но сначала прожевала очередной кусочек, чем-то запила и похвасталась:

– Не обязательно на аяше, я знаю пять языков вашего мира и еще три своего. А вот сколько знаете вы? На троих хоть половину наберете?

Мне достался возмущенный взгляд Амилы, предупреждающий – Ниола и бесстрастный – Йелли. Последний неожиданно предложил:

– Отлично! Мама, если на балу хоть кто-то выскажется так же, как и ты, закроешь им рот словами Кайи.

Амила опешила, глубоко вздохнула, видимо, собиралась воспротивиться, но, заметив нежную улыбку супруга, неожиданно зловеще усмехнулась:

– Хорошо, сын. Ты опять прав.

Я чуть не поперхнулась от такого поворота, отчего свекровушка еще больше растянула кривую улыбку. Ясно, друзьями мы не будем, а вот мелко пакостить друг другу на словах – вероятно. А, не страшно, не очень-то и хотелось подлизываться. Подобные отношения у меня были минимум с пятью папиными женами, привыкла уже.

– Уважаемые шаазы, могу я узнать, чтобы при посторонних не сказать лишнего? – Все трое подняли на меня одинаковые глаза. – Почему при живом и здоровом отце сын управляет шаазатом?

Мои родственники сразу помрачнели. Понятно: наступила на общую больную мозоль. Как ни странно, Ниол ответил вполне доброжелательно:

– Мы – вторые в Леарате, но занимать место в Совете Девяти имеют право белые, в крайнем случае, не более чем с четвертью серых меток. Я это право утратил, когда мы с Амилой провели ритуал разделения и зачали сына. Йелли вернул себе право, когда вошел в полную силу после четвертого перехода.

– Когда это случилось? – осторожно спросила я, пытаясь хоть таким образом выяснить возраст супруга.

Уже узнала, что магически леары созревают к двадцати пяти годам. Судя по дернувшимся уголкам рта Йелли, он понял мою маленькую хитрость, поэтому, откинувшись на спинку стула, пояснил сам:

– Мне сто восемьдесят один год, единственная моя. Так что в Совет я вошел давно. Моему отцу шестьсот три года, маме – четыреста восемь. Они долго, очень долго ждали моего появления, но пришлось действовать своими силами, больше не уповая на милость высших.

– Да, а то за время ожидания наши враги почти уничтожили белый род Арэнк, – с горечью и печалью отозвался Ниол.

Только я хотела узнать имена и явки врагов, Амила меня опередила:

– У нее всего два перехода, на балу все почувствуют ее слабость. Надо как-то спровоцировать… помочь ей созреть…

«Помогают» сильные эмоции, жестокий стресс и родители тоже, я думаю, не просто так. Проглотив кусок, я предупреждающе глянула на свекровь и мужчин:

– Я сама кому хочешь помогу созреть. К примеру, вилкой в пах, как одному шустрому змейсу, обещавшему весь мир положить к моим ногам вместе со счастьем и богатством. Шаа Ювел не даст соврать.

Амила удивленно смотрела на меня, даже рот приоткрыла после упоминания о членовредительстве. Йелли даже бровью не повел – флегматично крутил в руке толстый бокал, рассматривая меня из-под густых белых бровей. Ниол тоже потрясенным не выглядел, скорее заинтригованным. И ведь как похожи отец и сын, словно братья-погодки. Хотя разница в возрасте – сотни лет! Интересно: я тоже проживу долго и молодой?

– Мама, второй переход она прошла сегодня, поэтому не торопи ее, – предостерег Йелли, чем немного успокоил меня, а потом вполне вежливо посоветовал: – Надо немного подождать, а пока научить самым важным вещам, которые приняты в Леарате.

В отличие от собеседников, я с удовольствием ела, а вот они в лучшем случае пили и вяло ковыряли вилками еду. Напрасно, все оказалось вкусным, а напиток напоминал ягодный компот. Надеюсь, не я им аппетит испортила, воспользовавшись ножом.

– Я приглашу твоего учителя, – предложила Амила. – Мастер Фэй хоть и мужчина, но, мне кажется, гораздо быстрее разберется, что из детской программы можно пропустить, а на чем сосредоточить внимание.

– Согласен, мудрое решение, – поддержал жену Ниол.

– Ты идеальная, мама, – неожиданно с мягкой улыбкой сделал комплимент Йелли.

Амила порозовела от удовольствия и вновь переключилась на меня, окинув быстрым взглядом:

– Портнихи сошьют ей наряды дня за два, не раньше. Я правильно поняла, что, кроме того пресного наряда, у нее ничего другого нет?

– Вообще-то был, – сухо заметила я. – Хороший, дорогой спортивный костюм, уверена, у вас такого нет и еще пару столетий не будет. Но, к сожалению, он порвался, когда меня о камни било, пока катилась с горы. Еще был кожаный наряд от квошиков; потом серый стеганый с шикарными тапками из валяной шерсти на невольничьем рынке выдали для украшения. Пришлось его у змейсов оставить, не по сезону оказался.

– И долго тебя о камни било? – с показным сочувствием спросила Амила.

Я не обиделась, наоборот, смешно стало. Язвительная перепалка неожиданно дала ощущение семьи. В моей собственной за общим столом частенько так же «душевно» было. Только бабуля приструнивала особенно ехидных, а остальные с энтузиазмом упражнялись в остроумии.

Поэтому я пожала плечами и, перед тем как сунуть в рот очередную порцию еды, согласилась:

– С трудом жива осталась. А последствия… прямо ужас, вон в леару превратилась…

Ниол с Йелли загадочно улыбались. Амила раздраженно звякнула вилкой, опять высказавшись на мой счет:

– Несносная девчонка.

– Научите меня управлять магией, я к вам сразу подобрею, – заискивающе предложила я.

– Так ты и этого не умеешь? – укорила свекровь.