Корги по имени Генри

– Да.

Тот выровнял пленку так, что она легла идеально, параллельно стенам. Имени Сары, как я понял, он не спросил. Кэнди с Вулканом, наверное, не одобрили это.

Но я перестал волноваться по поводу этикета. Я уже чувствовал чудесный запах. Кролик, говорила Сара. Но эта еда пахла насыщеннее и вкуснее, чем любой корм, который я когда-либо нюхал.

Лакей – Джон – наполнил миски самой сочной пищей, которую я когда-либо видел. От одного вида у меня потекли слюнки. Но я уже по опыту знал, что нельзя просто нырнуть в миску и начать есть, как бы я этого ни хотел.

А что, если другие собаки съедят мою долю? Или будут так долго есть свои порции, что на меня не останется времени? От них можно ожидать чего угодно. Соки точно попыталась бы провернуть такое, а эти собаки дико напоминали мне кошку Эми. (И нет, это не комплимент.)

Эти мысли пронеслись у меня в голове, и, как ни пытался я устоять, я все-таки рванулся вперед, отчаянно стремясь к изысканной еде перед собой.

– Нельзя! – строго сказал Джон. – По порядку, пожалуйста.

Отчитанный, я поджал хвост и вернулся на место, слюна практически капала у меня с клыков. Собаки забормотали нелестные вещи у меня за спиной.

– По-моему, жестоко заставлять их ждать, – сказала Сара, когда Уиллоу с достоинством шагнула вперед, чтобы начать свое пиршество. – Они выглядят такими голодными.

Джон надменно посмотрел на нее.

– Эти собаки – самые избалованные и изнеженные в стране. Посмотри на них, да они питаются лучше меня!

– Но ты же тоже ешь во дворце, да? – невинно спросила Сара. – По-моему, кормят здесь просто потрясающе.

– Не в том дело. А в том, что… они собаки, не принцы с принцессами. А у них специально приподнятые корзины, специально разработанное меню, вся еда готовится шеф-поваром из лучших ингредиентов. Они разгуливают по дворцу, и останавливать их запрещается, даже когда они оставляют «подарочки» на коврах, которые кое-кому приходится убирать. А расчесывает их сама королева! Поверь. Этих собак не нужно жалеть.

– Наверное, да, – сказала Сара все еще немного неуверенно.

Вылизав миску дочиста, Уиллоу отступила, и Джон объявил очередь Вулкана. Я нетерпеливо переминался с лапы на лапу.

– Ты привыкнешь к этому, – вдруг сказал Джон Саре. – К здешней жизни, я имею в виду.

– Или уйду, – сказала она. – Я уже слышала. Тот пожал плечами.

– Наша работа, дворцовая, не похожа на другие. Кто-то рожден для этого. А кто-то… нет.

Он покосился на нее.

– Только вот у тебя же тут семейные связи, не так ли?

– Ты о моем крестном, – со вздохом сказала Сара.

– Дворецком в Виндзорском замке, насколько я слышал, – Джон поднял бровь. – Думаю, когда все схвачено, попасть сюда легче.

– Я подала заявку на должность, как и все, – оскорбилась Сара. – И много работала, чтобы получить ее, благодарю покорно.

Джон поднял руки, изображая, что сдается.

– Окей, окей. Тогда извини.

Сара снова вздохнула.

– Нет, ты извини. Я просто… некоторые девушки, они говорили то же самое. Словно я не могу стать одной из них, из-за того, кем работает мой крестный.

– Я бы не переживал из-за них, – пренебрежительно сказал Джон. – Они успокоятся.

– Возможно, – с сомнением сказала Сара.

Наконец, после Вулкана и Кэнди, наступила моя очередь есть. Я еле дождался, когда Джон подаст мне сигнал, и нырнул головой в миску. Что мне хорошие манеры или этикет? Я с голоду умираю!

Хотя этот ужин стоил ожидания. Сочные, вкусные кусочки, покрытые подливкой, не сравнимой ни с чем, что я когда-либо ел. Смакуя последний, я вспомнил слова Уиллоу о том, что королева держит рецепт от всех в тайне.

Неудивительно, что все в таком восторге от Нее. Теперь-то понятно.

Я отошел от пустой миски, уже зная, что добавки не будет. Джон, может, и считает нас избалованными, но я бы сейчас многое отдал за собачий шоколад.

Они с Сарой сложили пленку и забрали миски, чтобы вымыть, а собаки направились в нашу комнату отсыпаться после еды. Я неуверенно затрусил за ними.

– Увидимся завтра, малыши! – крикнула нам Сара.

Подняв голову, я увидел, как Джон закатывает глаза, но Сара, кажется, ничего не заметила.

Этой ночью я лежал в своей удобной, надежно защищенной от сквозняков корзине и слушал, как другие собаки храпят и сопят. У меня возникла идея.


Уиллоу, может, и потратила время на то, чтобы объяснить мне, как обстоят дела во дворце, но я не питал никаких иллюзий насчет того, что она хочет, чтобы я тут оставался. На Кэнди с Вулканом надежд еще меньше. Однако они – не единственный вариант.

Если дворцовые собаки не захотели дружить со мной, то надо просто завести друзей среди людей. Начиная с Сары.

Вдруг она поможет мне вернуться домой, к семье?





Эми




– Нет, я понимаю. Спасибо, что уделили мне время.

Завершив звонок, Эми потерла лоб, уверенная, что офицер на другом конце принял ее за полную идиотку. Конечно, она понимала, что Лондон – большой город и найти маленькую собаку – практически невыполнимое задание. Просто эти факты не лишали ее надежды.

Одного она не могла объяснить офицеру, которому, наверное, было бы все равно, даже найди она нужные слова: того, что Генри – не просто какая-то собака в городе, полном собак. Он особенный. Важный.

Как ей заставить службы понять, насколько опустел дом без Генри? Что Клэр прошлой ночью снова плакала, пока не уснула, но пушистого друга, который мог ее утешить, не было рядом. Что Джек замолчал насовсем – и перестал убирать тарелки в посудомойку, потому что Генри больше не покушался на них. Что сегодня утром она проснулась в холодной и одинокой постели и никто не тыкался в шею носиком, ожидая завтрака.

Эми взглянула на крючок, на котором висел поводок Генри, неиспользуемый и ненужный.

Почему она раньше не осознавала, какая дыра останется в их жизни после Генри? А теперь стало слишком поздно.

Телефон в руках Эми снова просигналил, и она села на лестницу послушать голосовое сообщение, которое пришло во время разговора с одной из множества служб Большого Лондона – их она обзванивала весь день.

Вдруг, ну вдруг кто-то перезванивал сказать, что Генри наконец-то нашелся?

Она машинально нахмурилась, услышав голос Джима. Как ни старалась она сосредоточиться на будущем, прошлое постоянно напоминало о себе.

«Эми, привет. Э-э… слушай, насчет Рождества. Я помню, мы договорились, что я заберу детей на День подарков, но у одного друга Бонни отличный домик в Альпах, и они пригласили нас на Рождество к себе, покататься на лыжах. Я решил, что ты не будешь против – помню же, как ты любишь проводить его дома с детьми, значит, все складывается как лучше, да? В любом случае, я думаю заехать повидаться с ребятами во вторник вечером. Закинуть подарки и все такое. Ладно? Окей, до встречи».

Так просто, раз – и все ее планы разрушены, проигнорированы; Джим просто решил, что она согласится со всем. Будто они все еще женаты.

Ох. Только эта мысль пришла в голову, как Эми вдруг поняла – она рада, что они больше не в браке. Когда Джим ушел, она была убита горем и все думала, как теперь справляться без человека, которого считала своей половинкой.

Каким-то образом за прошедшие шесть недель она пришла к мысли, что одной гораздо лучше, чем с тем, кто не хочет быть рядом.

Теперь все дороги открыты – будущее больше не предопределено.

Кроме той части, где бывший муж заезжает во вторник.

Ткнув в экран, Эми со вздохом удалила сообщение. Будущее оставим на потом. Сейчас ей надо приготовить детей к новости, что они не увидят отца все Рождество. И что увидят во вторник.

Она не знала точно, какое известие они воспримут хуже.

Снова вздохнула, посмотрела на часы. Для вина пока рановато.

– Дети? – крикнула Эми в направлении второго этажа, ожидая грохота шагов по лестнице или отклика. – Спуститесь на секунду, оба.

Надо покончить с этим. Как содрать пластырь. Или восковую полоску с очень болезненной зоны бикини.

– Генри нашелся? – спросила Клэр, слетая вниз по лестнице. – Он возвращается домой?

Эми поморщилась.

– Прости, милая, но нет. Я только что звонила разным службам, и все еще ни следа.

У Клэр вытянулось лицо, широко раскрытые голубые глаза погрустнели. Эми обняла ее за плечи и прижала к себе. Когда дочь стояла на ступеньке, а мать на полу, девочка была почти одного роста с ней.

Уже скоро она вырастет и тоже уйдет, поняла Эми. Джек уедет в университет в сентябре – по крайней мере, если соберется и снова начнет заниматься. С уходом Джима сын стал выполнять домашние задания, мягко говоря, нерегулярно.

Еще одна причина для волнений.

Джек появился наверху лестницы, у него, как обычно, был хмурый вид.

– Что случилось?

– Ничего, – сказала Эми так радостно, как могла. – Просто… можешь спуститься вниз на секунду?

Джек закатил глаза, но послушался. Эми повела их на кухню, по-прежнему обнимая Клэр.