Книгоходцы и тайна механического бога

О странностях призраков и их потомков, знакомстве с оркскими рунами и расшифровке очередной загадки, возвращении в Дарилью и экипировке новоявленного шамана, а также об очередном путешествии, на этот раз по морю

Карела в его комнате еще не было. У какой-то служанки, перехваченной в коридоре, я узнала, что он как ушел в подвал еще днем, так и не возвращался. Я немного подумала, надо ли идти спасать напарника или подождать, и решила, что с привидением он и сам справится. А потому лучше мне отдохнуть и подкрепиться, а вот завтра с утра съезжу с ним к речке и пополню резерв нам обоим. Потратила сил я сегодня изрядно, да и Карел наверняка придет опустошенный. Фигово с этим в Дарколи все же.

На всякий случай я мысленно настроилась на то, чтобы проснуться в три часа ночи и проверить друга. Если он и к этому времени не вернется, тогда точно отправлюсь снова в подвал замка и поищу его. Я, конечно, ничуть не сомневаюсь в силах и умениях напарника, но мало ли что, подстраховаться-то нужно. Оставила записку на кровати в его комнате, поела, ополоснулась и с чистой совестью завалилась спать. Но разбудил меня Карел сам, гораздо раньше трех.

Я встрепенулась от легкого прикосновения к плечу, поморгала, пытаясь в темноте разобрать, кто сидит на краю моей кровати.

– Кир, это я. Прочитал твое послание и заглянул сказать, что у меня все в порядке.

– С призраком справился? – сонно поинтересовалась я.

– В некотором роде, – хмыкнул он.

– Что за призрак оказался?

– Это предок нашего негостеприимного маркиза. На редкость дружелюбное привидение, должен сказать. И чего они его все боялись? А уж как он обрадовался, когда я с ним заговорил! Даже обниматься бросился… Хорошо, что это не первая такая сущность в моей жизни, а то ведь от таких леденящих объятий и богу душу отдать можно с перепуга. В итоге мы вдвоем сначала искали его кости по всему подземелью, так как он настолько древний, что ничего толком и не помнил, даже как умер. Потом найденные останки хоронили в фамильном склепе. Ну а дальше пришлось разбираться с привязкой к месту. Ты же знаешь…

– И что за неоконченное дело у него было, которое не отпускало за грань?

– Не поверишь! – хохотнул друг. – Рассказать последним членам рода о зарытом кладе. Представляешь? Он гонялся за своими далекими потомками, чтобы обогатить их, а они от него шарахались, как от чумного, и пытались развеять. Так что мне пришлось звать нашего мрачного хозяина, выслушивать от него сначала энное количество неприятных слов о надоедливой молодежи и, лишь когда он выдохся, сообщить о цели моего визита.

– И много сокровищ? – хмыкнула я.

– Целый сундук. Прикинь, маркиз не желал разговаривать с привидением, притворялся, что не видит и не слышит его, игнорировал, изгонял и так далее, но ни разу не попытался пообщаться.

– Болван, – констатировала я.

– Можно сказать и так, – темный силуэт качнул головой. – Но когда мы все же отыскали в подвалах замурованную и никому из ныне живущих не известную комнату с кладом, эти двое наконец-то побеседовали по душа́м. Ну а потом я отпустил призрака за грань.

– Да уж. Ну, с успешно завершенным делом, что ли, – похлопала я его по руке.

– И тебя. Мне уже донесли, что ты вернула воду в колодец, но при этом «ненормальная магичка» ходила по двору с палками в руках и бормотала себе под нос какую-то ерунду.

– Сами они ненормальные! – оскорбилась я. – Я лозоходцем была. Тут же ни черта не работает магия. Я замучилась, пока отыскала спрятавшуюся воду и вернула ее в нужное место. Даже заклинание поиска не справлялось, пришлось воспользоваться народным методом с Земли. У нас так ищут подземные источники ивовыми веточками. Прикольно, кстати, я такое только по телеку видела, а сама сегодня впервые в жизни воспользовалась этим способом. А вода еще и дрыхла беспробудным сном. Еле докричалась до нее, чтобы уговорить отправиться куда надо. Завтра еще проверю чистоту и профильтрую, если нужно. Но в целом управилась.

– Молодчинка. Все, Кирюшкин, я спать, устал как собака.

– Ага. – Я протяжно зевнула. – Завтра к речушке съездим, я нам резервы пополню.

Не ответив, Карел поправил мне одеяло и ушел.



Встала я раньше напарника, так что успела отловить во дворе Лесика, и мы вдвоем, взяв фонари, спустились к колодцу. За ночь он, как ни странно, наполнился доверху. Поэтому мне осталось лишь немного поколдовать, очищая воду от всех взвесей сразу, не дожидаясь, пока это произойдет само. Уговор есть уговор, пусть маркиз принимает работу.

Аусверт Дельс, крайне раздраженный тем, что его оторвали от каких-то занятий, все же спустился, проверил воду, удовлетворенно кивнул и сообщил, что дело сделано. Эту часть договора он также считает выполненной. Более того, весьма доволен нашими способностями и тем, как оперативно мы справились со сложными заданиями. Осталось изготовить оберег, и мы можем идти в его библиотеку.

С Карелом мы еще вчера договорились, что сварганим не просто оберег, как я плела для студиозов, а вместе соорудим штуку, напитанную и ведьминскими, и классическими заклинаниями. Примерно так, как он делал для курсовой работы по артефакторике. Заодно поэкспериментируем, как это функционирует в скудной на энергию реальности, и запишем все для отчета магистру Бонефуру.

К ночи, набравшись сил у реки, я в три захода восстановила нам обоим резервы, наполнила накопители (когда еще водоем встретим?). А потом, поужинав, мы устроили мозговой штурм: что сделать, как сделать, и что оно будет делать.

На изготовление оберега с функциями амулета у нас ушло три дня. Отыскали материалы, после долгих раздумий пришли к консенсусу, на что эта фиговина будет способна и как выглядеть. И в итоге торжественно вручили маркизу широкий браслет, или скорее наруч, в местном стиле. Стимпанк так стимпанк. Я заговаривала каждую деталь по отдельности, Карел все собирал в единое целое, потом я снова зачаровала уже весь браслет, а напарник добил магическую составляющую. Напихали мы в него все, что только можно, так как при нынешних реалиях работать он все равно будет слабо. Маркиз наруч принял, остался доволен и сообщил, что библиотека в нашем полном распоряжении. Единственное – книги не портить и не выносить, а так можем изучать и копировать все, что пожелаем.

Чем мы и занялись. Библиотекарь выдал нам запрашиваемую литературу, и мы пропали для общества. Шутка ли, разобраться в мертвом языке древних орков другого мира? Мы несколько дней не разгибали спины, разгадывая головоломку, изображенную на каменном ирисе средней сестры-феи. Будь это не руны, а буквы, все было бы просто. Но орки! Эти орки! У них каждая руна имела по нескольку значений в зависимости от того, что стояло перед ней или после нее.

Так, руна воды, в случае если перед ней стояла «земля», означала колодец. А если «земля» была после – это уже пруд или озеро. А если очередность: «вода», «земля», «ветер» – это уже текучая река. Если же: «вода», «земля», «ветер» и «воздух», то это – та-да-ам! – уже дождь. Понятен смысл, да? И вот таких вариаций было бессчетное количество, и как орки сами не путались в своем языке, для меня загадка. Наверное, поголовно были неграмотными и просто не пытались ничего писать, общались только вербально.

– Убей меня! – Я демонстративно побилась головой об стол. – Я уже не могу!

– Сама помрешь, руки еще об тебя пачкать… – пробормотал Карел, задумчиво отгрызая кончик ручки. Не первой, кстати. У него на нервной почве вдруг возникла привычка кусать писчие принадлежности.

– Тогда давай сделаем перерыв и поедим. У меня уже психика не выдерживает! – Я вскочила и несколько раз обошла вокруг стола.

– Как ты думаешь, есть ли смысл у фразы: «Великая звезда, дарующая жизнь, смотрит на ищущего. Вода отражает, ветер призывает, бубен отвечает»?

Я замерла на месте, вслушиваясь в размеренный речитатив, произнесенный низким голосом. Потом зябко передернула плечами от внезапного озноба.

– Думаю, есть. По крайней мере, с частью про звезду. Насчет остального не уверена. Какая звезда у орков считалась великой и дарующей жизнь? Местное светило?

Карел потянулся, подтащил к себе огромный талмуд и принялся его листать.


– Нет. По их верованиям, жизнь зарождается ночью, а днем происходит уже сам процесс бытия. Так что их великая звезда, дарующая жизнь, – это Дрогуша. Именно под ее светом они устраивали камлания.

– Камлания… Значит, бубен – это не риторически, а буквально. Надо будет купить, – кивнула я. – А ты точно расшифровал?

– Кир, – поморщился напарник. – Мы с тобой вместе перебрали уже все возможные варианты, но если попытаться сложить из найденных рун не просто набор слов, а осмысленное предложение, то тогда так, как я сказал.

– Ладно, верю! Это ты у нас натура креативная и художественная. Значит, завтра ищем всю информацию об оркских бубнах для камлания и посуде, в которую они наливали воду. Ведь они степные жители, следовательно, использовали какой-то тазик.

– Тазик! – фыркнул парень. – Кира, не тазик, а чашу или блюдо.

Я показала ему язык и продолжила:

– Ну да. Так вот, бубен, тазик, способ камлания под Дрогушей и все, что есть про ветер, который как-то замешан в ритуале. И учти, шаманить будешь ты. Я женщина, а традиционно шаманы – это самцы.

– Убей меня! – повторил мое битье головой об стол напарник. – Я уже не могу!

– Плагиатор! – обласкала его я, но тут у меня громко заурчало в животе.



Еще два дня мы потратили уже на поиски чего-то конкретного. Зная, что ищешь, – это уже легче. Заодно, пользуясь возможностью, я переписала в свою тетрадь массу полезных и интересных вещей. Пригодятся или нет – другой вопрос, но кто владеет информацией – владеет миром.

Покончив со всем, мы попрощались через Коваля с маркизом Аусвертом Дельсом, который не пожелал выйти и проводить нас, и уехали. Нам предстояло верхом добраться до железнодорожной станции, дальше на поезде до другого города, в котором имелась возможность сесть на дирижабль до столицы.

Полет на этот раз прошел без эксцессов, моя психика смирилась с новым бытием и истерик больше не закатывала. Так что в положенный срок наш хлипкий и ненадежный воздушный транспорт спустился на летное поле Дарильи и выпустил нас на волю.

Аннушка нашлась в кабинете.

– Как поездка, адепты? – спокойно спросила она, отложив свои бумаги. Вот интересно, чем она занимается? У нее разве не отпуск?

– В меру успешно, – отчитался Карел. – Расшифровали оркские руны. Выполнили несколько…

– Отчет в письменном виде, – отмахнулась магистр Кариборо. – Вам в любом случае все подробно писать для ректора, вот и я прочитаю. Какие дальнейшие планы?

– Нам нужно съездить кое-куда, – сообщила я. – Вам рассказывать?

– Вот когда поедете, тогда и сообщите, куда именно собрались. Ступайте, – величавым жестом отпустила она нас.

Мы и не спорили, у нас столько планов и дел, что о-го-го! Из-за невозможности строить порталы в этой реальности мы и так потеряли чертову уйму времени на дорогу к маркизу и обратно. А ведь практика не резиновая. И хотя уже понятно, что за месяц мы совершенно точно не успеем, я не расстраивалась. Все равно мне нечего больше делать. Сидеть в школе? Вот уж радость! Опять к Ривалису в гости? Ну-у… Можно, конечно, прошлым летом было очень весело, но не хочется мне сталкиваться с его старшим братцем, да и обременять своим присутствием князя и княгиню Клайтонов тоже неудобно. Я в прошлом году и так два месяца им надоедала. А к Лоле я вообще не хочу. Причем категорически. С меня двух дерханов выше крыши, и ехать в их мир – вот уж нет! Даже ради Ивара я на такое не согласна.

Подходящий бубен мы нашли далеко не сразу. Он явно не пользовался популярностью, а потому отыскался только в крохотном антикварном магазинчике на окраине города. Тут же имелся и «тазик» – медная покореженная чаша с выбитым по краю орнаментом.

– Вы коллекционеры? – проскрипел дедуляпродавец.

– Нет. Изучаем оркскую культуру по заданию учителя, – не моргнув и глазом, соврала я. – Вот про эти рисунки ничего не знаете?

– Нет, ребятки. Мне эта лавка досталась в наследство от деда, и сколько себя помню, тут эти бубен и тарелка лежали. Никто не покупал, – пожал он плечами.

– А еще что-нибудь оркское есть? – спросил Карел. – Если в нормальном состоянии и недорого, то мы купим. Пригодится для курсовой в качестве наглядных пособий.

Дедок задумчиво закатил глаза, вспоминая, потом кивнул и ушел в подсобку. Там что-то загремело, зашуршало, упало, раздалась ругань, чихание, а затем продавец вынес нам пыльный мешок и плюхнул на прилавок.

– Вот тут… апчхи… что-то есть… апчхи… Было вместе с бубном… апчхи, – поведал нам мужчина, шумно высморкался в платок и отодвинулся подальше.

– Карел! – выразительно указала я глазами на то, что вызвало столь бурную реакцию организма у хозяина лавки.

– Вот вечно самая грязная работа мне… – беззлобно проворчал напарник и принялся изучать содержимое мешка.

Рассыпающиеся в руках гороховые бусы, пучок перьев на ручке, порошок в тканом мешочке (развязывать не рискнули), костяной кулон на кожаном шнурке, который от времени иссох и крошился, куриные косточки, палочка (вероятно, отбивать ритм на бубне).

– Фигня какая-то, – резюмировала я. – Единственное, что сохранилось более-менее, – это кулон. Знаете, что на нем?

– Дрогуша вроде, – присмотрелся к изображению на костяном кругляше торговец. – Не разглядеть, все стерлось от времени. Будете брать что-нибудь?

Мы с напарником переглянулись, и он с сомнением отложил в сторону палку и кулон.

– Остальное – это просто мусор.

– Пожалуй, – согласился продавец. Сгреб все обратно, в том числе кулон и палку, сунул растерявшемуся Карелу пыльный мешок в руки и сказал: – Забирайте так. Сами выбросите лишнее по пути, а мне не хочется снова чихать.

Расплатившись за бубен и блюдо, мы добавили монетку за кулон, хотя с нас и не просили, и ушли.

– Слушай, давай мы дома внимательнее изучим эти штуки, – предложила я. – Бусы из гороха сделать не проблема, примотать пучок перьев к рукояти тоже. На рынке у торговок, продающих птицу, можно купить и самим соорудить метелку. Вот с порошком сложнее, надо помозговать, что там.