Каждому своё 4 Цикл «Каждому своё»

– Так это здесь ты каждый уик-энд зависаешь? – сообразила шатенка. – Вот почему тебя ни на одну тусу не дозовёшься! И не лень тебе сюда постоянно гонять? – Она поспешно поправилась: – То есть тут очень красиво – лес, свежий воздух, экология, отдыхать здесь время от времени очень клёво, но тебе не скучно? Тут же цивилизации почти нет!

– Я её не очень люблю, – призналась блондинка, отвечая подруге лёгкой улыбкой. – Мне здесь хорошо. Да и за домом следить надо. Теперь, когда родителей не стало, кроме меня больше некому.

– Видели мы вчера, как ты в комбезике а-ля «леди-механик» канаву вдоль забора лопатой чистишь, – шатенка не стала скрывать удивления. – Я думала, это ты просто так, чтобы отвлечься от тяжёлых мыслей. Не проще нанять специального человека?

– Не хочу доверять дом чужакам, – блондинка покачала головой. – Да и денег для найма у меня всё равно нет. Всё уходит на учёбу и московскую однушку. И потом, мне нравится здесь возиться, это действительно отвлекает. Это, кстати, не канава, а противопожарный ров. По закону им должна быть обнесена жилая территория, если она к лесу прилегает. За лес на участке надо платить очень большой налог, так что нам… то есть мне принадлежит только то, что внутри ограды, четыре сотки.

– Три года дружим, и только сейчас выясняются такие подробности! – подытожила шатенка, подхватывая стоящий на столике фужер. – По этому поводу предлагаю поднять бокалы! Обещаю в честь дня твоего рождения сегодня называть тебя строго полным именем! С днём рождения, Ингеборга!

– С днём рождения, Инга! – подхватила брюнетка, поднимая свой фужер. – Тебе исполнилось двадцать! Завидую! Мне через полгода двадцать один, а я тоже хочу двадцать!

Подруги соприкоснулись фужерами и символически опустошили бокалы. Блондинка потянулась к стоящему посреди столика ведёрку с искусственным льдом, извлекла оттуда бутылку с водой и принялась заново наполнять фужеры.

– Давно я не была на безалкогольном дне рождения! – улыбнулась шатенка, подставляя фужер.

– У нас никто не пил, – блондинка вернула запотевшую бутылку в ведро, – как-то так повелось.

– И правильно! – оценила шатенка. – Я, если помнишь, глядя на тебя, бросила! И на пользу пошло. Ещё бы курить бросить, но из-за этой учебы столько всего приходится зубрить, что по-другому у меня расслабиться не получается. Светик! – она перевела взгляд на брюнетку: – Как ты курить бросала? Признавайся!

– Трижды! – хихикнула брюнетка. – Почти получилось! Я теперь, пока трезвая, вообще не курю.

– Надо нам сюда почаще приезжать! – сделала вывод шатенка, демонстративно вдыхая лесной воздух. – Супер! Тут мы быстро встанем на путь истинный! – Она многозначительно улыбнулась и подчеркнуто произнесла полное имя подруги: – Ингеборга! Как в ваших дивных краях решается вопрос с мужским вниманием? Ты покажешь нам, наконец, своего прекрасного принца и его свиту?

– Нет у меня принца, сколько раз повторять, – вновь рассмеялась блондинка. – Принцев в мире мало, на всех не хватает, поэтому я уступаю свою очередь страждущим! Не хочу принца, хочу рыцаря в сияющих доспехах! К сожалению, в нашем мире больше распространены мрачные деловые костюмы. Или не мрачные, но всё равно костюмы. А мне пиджаки не нравятся. Один стандарт на весь мир.

– Ищешь неформала? – прыснула брюнетка. – Или лесника?

– Неформалов я тоже не люблю, а местные лесники с бутылкой дружат сильнее, чем с лесом.

– О, да! – засмеялась шатенка. – Тебе не угодишь, мы в курсе! Единственная настоящая натуральная блондинка в универе неприступна, как скала! Что только подогревает мужской интерес. И женскую неприязнь! – Она сделала суровое лицо: – Не вздумай перекрашиваться в тёмный цвет! Мне конкурентки не нужны! Тем более, тебе не пойдет, корни будут нелепо смотреться.

– Не буду, – блондинка воспроизвела за подругой суровую физиономию и положила руку на сердце: – Торжественно обещаю! Быть блондинкой сейчас не модно, а я обожаю, когда немодно!

– То есть ты постоянно сидишь тут, в полном одиночестве? – брюнетка вернула разговор в прежнее русло. – Так и всю жизнь в одиночестве просидеть недолго! И будут тебе светить лишь коллеги по работе или пациенты! И это с такой внешностью! Сколько раз говорить, ты хотя бы видеоблог веди! Фитоняшки сейчас снова набирают популярность, просмотров будут тысячи… – Светлана не успела закончить фразу. Персональный коммуникатор на её запястье издал мелодию вызова, и она посмотрела на дисплей: – Мама звонит! Надо ответить! – Она коснулась сенсора: – Алло, мам?

– Света, где ты находишься?!! – звонившая была насмерть перепугана.

– Я в Нижнем, у Инги на дне рождения, я же говорила! – ответила брюнетка. – Что случилось?! С тобой всё хорошо?!

– Вы что, не смотрите новости?! – задохнулась её мать. – На Шельфе ООН ядерный конфликт! В стране объявлено военное положение, всех эвакуируют! Срочно бегите в бомбоубежище! Мы уже идём к метро! Скажи мне адрес, где вы находитесь, я поищу ближайшее бомбоубежище…

Мелодия вызова, раздавшаяся из коммуникатора шатенки, заглушила её слова, и Кристина торопливо ответила на вызов. Звонила её мать, тоже на грани паники, и с тем же вопросом. Паническое настроение родителей мгновенно передалось дочерям, и девушки испуганными голосами пытались выяснить у именинницы точный адрес.

– У нас есть, где укрыться, – неожиданно ответила блондинка. – Бомбоубежище рядом. Скажите, пусть не волнуются. Мы будем там через минуту, я только дом на сигнализацию поставлю.

– Что? – в голосе брюнетки зазвучало облегчение. – Мам! Тут есть бомбоубежище! Прям рядом! Минута ходьбы! Я тебе оттуда перезвоню! – Она сбросила вызов и посмотрела на подруг: – Надо собрать вещи! – И устремилась внутрь дома.

Кристина поспешила следом и остановилась, замечая, что блондинка вместо дома направляется к воротам. От волнения она решила, что подруга уходит в бомбоубежище без них.

– Ты куда? Подожди нас!

– Надо ворота запереть! – Ингеборга добежала до ворот и в несколько быстрых движений заперла замок и активировала сигнализацию. – Мало ли что! Вдруг кто-то влезет, пока мы будем в бункере!

– Мы же ещё не вышли! – опешила Кристина. – Хочешь лезть через забор?!

– Бункер внутри! – Ингеборга побежала обратно к дому. Она схватила ничего не понимающую подругу за руку и потащила за собой: – Под домом бомбоубежище! Скорее заходим, мне тоже собраться надо!

Спустя минуту Кристина и Светлана, нервно сжимающие рукояти наскоро собранных чемоданов, с удивлением смотрели, как их подруга отодвигает книжный шкаф, стоящий в дальней комнате. Высокая Ингеборга не отличалась мощной фигурой, но шкаф поддался на удивление легко. За ним на стене обнаружилась панель управления с толстыми металлическими кнопками вместо сенсоров.

– Отойдите! – блондинка жестом заставила подруг потесниться и нажала на несколько кнопок, воспроизводя нужную комбинацию. – Не то люком заденет!

Выполненный под обычный ламинат участок пола размерами полтора на полтора метра поднялся на ребро, оказываясь фальшивой панелью, под которой обнаружилась горизонтальная стальная дверь. Ингеборга ухватилась за рукоять и с усилием распахнула дверь, словно крышку погреба.

– Спускайтесь вниз! – Она щелкнула выключателем, скрытым где-то под люком, и вспыхнувшее освещение озарило трап с широкими ступенями и поручнями, уходящий под землю. – Держитесь крепче, лестница крутая.

– Ничего себе! Это что?! – опешила Светлана. – Семейное бомбоубежище?! Как в рекламе? Оно же стоит полмиллиона баксов!

– Самодельное. Отец сам построил, десять лет потратил. Давай чемодан! – Ингеборга забрала у подруги чемодан и сложила транспортировочную рукоять. Она уложила чемодан на обнаружившуюся рядом с трапом наклонную плоскость, уходящую вниз вдоль лестницы, и столкнула его вниз. – Не бойся, внизу натянута багажная сетка, специально, чтобы груз ловить.

Следом отправился чемодан Кристины, и девушки начали спускаться вниз. Пока они осторожно шагали по глубокой лестнице, сверху мимо них по багажной направляющей промчалась пара объёмистых спортивных сумок. Затем раздался звук захлопывающегося люка, и хозяйка дома присоединилась к подругам, привычно сбегая вниз по ступеням без помощи поручней.

– Офигеть! – Светлана разглядывала мощные низкие своды маленького тамбура, оканчивающегося наглухо задраенным люком с кремальерным замком. – Прямо как в страшном кино! И что дальше?


– Помогите открыть, – Ингеборга ухватилась за кремальеру. – Первый виток тяжело проворачивается. То ли там что-то подклинивает, то ли так и должно быть…

Совместными усилиями кремальеру удалось провернуть, и люк был распахнут, открывая доступ в бункер. Внутри обнаружилось небольшое, но довольно цивильное пространство, разделенное толстыми стенами с герметично закрывающимися дверьми.

– Это всё твой отец построил сам? – не поверила Кристина. – Просто так?!

– Он был помешан на выживании, – Ингеборга с грустью вздохнула, вспоминая ласковую отцовскую улыбку. – Любил повторять, мол, выживут только параноики! Вечно готовился то к нападению злых инопланетян, то к появлению добрых, к ядерной войне, к всемирному похолоданию, к глобальному потеплению и ещё к десятку разных катастроф. Очень любил читать всякую литературу на эту тему. Вот и построил убежище вместо квартиры. Это он настоял, чтобы я поступила в медицинский, на травматолога. Говорил, универсальная специальность, пригодится в любых обстоятельствах. Так я в Москве и оказалась.

– Офигеть… – повторила Светлана. – Все строят жильё в престижном месте, а вы – бункер в глуши! И твоя мама спокойно к этому относилась?

– Мама говорила, что ей нравится играть в отцовские игрушки, – Ингеборга с усилием захлопнула люк и задраила кремальеру. – Они с папой любили друг друга и всё делали вместе. Как видишь, сегодня нам это пригодилось.

– Никогда бы не поверила, если б сама не увидела, – Кристина удивлённо наблюдала, как Ингеборга по-хозяйски возится с каким-то сложным техническим оборудованием, щелкая рубильниками и сверяясь с индикаторами приборов.

– Готово! – провозгласила хозяйка. – Сейчас бункер висит на обычном питании, как весь дом, но в случае отключения автономное питание запустится автоматически. – Ингеборга подхватила свои сумки: – Пойдемте, это техническое помещение. Жилой отсек дальше.

Она распахнула гермодверь и провела подруг в следующее помещение.

– А здесь ничего так! – оценила Кристина, осматриваясь. – Уютненько! Это пенообои?

– Они из водорослей сделаны, – объяснила хозяйка. – Папа из Японии заказал, через какой-то клуб для выживальщиков. Экологически чистые, и основа, на которую они наносятся, напыляется на стену и снижает вред от бетона. Стены же бетонные, а он вреден для здоровья. Бетон, правда, обычный, настоящие бомбоубежища строятся из специального бетона, с добавками, чтобы повысить сопротивляемость жесткому излучению. Но спецбетон стоит слишком дорого, и его использование отслеживают спецслужбы. Папа говорил, что в случае катастрофы нам хватит и обычного, потому что мы живём на отшибе, и прямо по нам стрелять никто не будет. Располагайтесь!

Девушка указала подругам на тройку массивных кресел, стоящих вдоль стены. Перед креслами имелись столики, в случае необходимости становящиеся обеденными, стена напротив несла на себе не новую, но вполне неплохую голографическую видеопанель.

– Раскладывающиеся, с вибромассажем! – Светлана оставила чемодан и уселась в одно из кресел. – Комфортная у вас планировалась катастрофа, со всеми удобствами! А почему только три кресла?

– Потому что их было трое, – с иронией ответила за Ингеборгу Кристина. – Не благодари!

– Спасибо, не буду! – парировала Светлана и перевела взгляд на хозяйку: – Вы не планировали никого спасать кроме себя?

– Отец был выживальщиком, а не психом, – Ингеборга скрыла усмешку. – Это было его хобби. В то, что катастрофа наступит по-настоящему и неизбежно, он не верил. Просто принимал меры предосторожности. «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Так он шутил. Поэтому бункер рассчитан на нашу семью. Если бы со временем нас стало больше, то количество кресел можно было увеличить. Место ещё есть. И для кроватей тоже.

– У вас тут ещё и кровати есть? – Кристина плюхнулась в кресло рядом со Светланой. – Уважаю подход! А бассейна с джакузи, случаем, не найдется?

– Бассейна с джакузи нет, – Ингеборга открыла дверь в ещё одно помещение и принялась заносить туда вещи. – Есть душевая кабина. Маленькая, но принять душ хватит. Это спальня, – донеслось изнутри помещения, и подруги поспешили за ней, останавливаясь на пороге.

– Совсем крохотная, – оценила Светлана, – три кровати вдоль стен. Ты же сказала, что есть место…

– Кровати в случае необходимости делаются двухъярусными, – объяснила Ингеборга. – А больше шестерых в этом бункере не поместится. Тут всего шестьдесят квадратов вместе с техническими помещениями. Бетонный мешок шесть на десять на глубине в пять метров, и половину занимает оборудование: скважина, аккумуляторы, фильтровентиляционная установка, кладовая с холодильником и шкафы со снаряжением.

– Кроватки из натурального дерева! Тоже хендмейд? Какая твоя? – поинтересовалась Кристина.

– Центральная. Здесь всё самодельное, кроме сложного оборудования. Зато сделано с душой.

– Тогда я пойду налево! – хихикнула Кристина, бросая свой чемодан возле выбранной кровати. – Интересно, сколько нам придется тут просидеть? У тебя здесь, под землёй, новости ловит?

– Пока антенна на крыше стоит, всё ловит, – Ингеборга покинула спальню и включила видеопанель. – Интернет, мобильная связь и прочее. Как у всех.

– Надо позвонить маме, она волнуется! – Светлана принялась возиться с коммуникатором.

Голографическая панель на стене вспыхнула, и на экране появился один из центральных новостных каналов. По нему беспрерывно транслировались, сменяя друг друга, обращения Премьер-министра и министра МЧС, параллельно с которыми выводилась карта области с отмеченными на ней объектами Гражданской Обороны. Система геолокации определяла местонахождение абонента и автоматически транслировала ему данные по объектам ГО в непосредственной близости, но в данном случае это помогало мало. Ближайшее бомбоубежище находилось в пригороде Нижнего Новгорода в пятнадцати километрах от дачного посёлка, и на ведущем к нему шоссе образовалась почти километровая пробка. Ингеборга подумала, что возле «Подземстроя-1» сейчас должно быть настоящее столпотворение. Если люди успели до него доехать. Ведь он расположен в сотне километров от Нижнего, вдали от населённых пунктов. «Подземстрой-1» изначально позиционировался как полностью гражданский объект, рассчитанный на приём мирного населения. Никаких военных функций у него не было, и вся информация по строительству с самого начала находилась в открытом доступе. Отец часто сверялся с ней, чтобы убедиться, что в собственном бункере всё сделано правильно, и пару раз даже что-то переделывал в системе жизнеобеспечения, устраняя мелкие ошибки. Ингеборга изменила масштаб карты и поискала глазами отметку «Подземстроя-1». Он оказался немного дальше, чем она думала, и единственная ведущая к нему дорога была забита плотным потоком автомобилей примерно на треть своей протяжённости. Основная масса народа ещё не успела доехать до бункера, выходит, эвакуацию объявили недавно…

– Мама, это я! – громко зазвучал голос Светланы. – Вы где?

– Мы стоим в очереди в бомбоубежище! – взволнованно донеслось в ответ. Отсюда Ингеборге не было видно дисплея персонального коммуникатора подруги, но и без того было ясно, что её мать сильно напугана. – Тут огромная толпа! Все увешаны вещами, очередь движется медленно! Все на нервах, кругом ругань, но возле входа много полиции, и всё вроде проходит без конфликтов. Где ты сидишь? Что это за место? Ты добралась до убежища?

– Я уже в нём! – постаралась успокоить мать Светлана. – Представляешь, у Инги собственное бомбоубежище! Реально! Прямо под домом! Её отец сам построил… Мам? Алло! Алло! Блин! – Она недовольно теребила коммуникатор. – Связь прервалась!

Светлана повторяла вызов, но связаться с матерью не получалось. Из спальни выскочила Кристина с той же проблемой:

– Сеть пропала! Я с мамой говорила, на полуслове оборвалось! – Она посмотрела на Ингеборгу: – Может, с антенной что-то? Можно сделать что-нибудь?

– Антенна работает, – Ингеборга кивнула на видеопанель, продолжающую трансляцию. – Телеканалы же показывают. – Она посмотрела на свой коммуникатор. – Сеть пропала… странно…

Телевизионное изображение сильно зарябило и исчезло в пурге помех. Ингеборга пыталась переключать каналы, но вещание прекратилось везде, коммерческие каналы тоже не отвечали.

– Интернет тоже пропал… – начала было она, как вдруг освещение вырубилось, и бункер мгновенно погрузился в кромешную тьму.

Из технического отсека донёсся короткий зуммер, и световые панели вспыхнули вновь.

– Что это было?.. – испуганно произнесла Кристина, переводя взгляд с одной подруги на другую.

– Электричество отключили, – растерянно произнесла Ингеборга. – Сработало автономное питание… В тамбуре есть контрольная панель! Можно понять, что происходит наверху!

Она бросилась к выходу, и обе подруги устремились за ней. Ингеборга выскочила в тамбур и остановилась перед инсталлированной в стену небольшой приборной доской.