Катушка синих ниток

– Я тебя не понимаю, – вымолвила она наконец.

– Ну что поделаешь…

– Ты живешь то здесь, то там, скачешь по свету, как будто тебе вообще неважно, где приткнуться.

У тебя, похоже, нет друзей, нет нормальной профессии… Скажи, хоть кто-нибудь тебе дорог? Я не имею в виду Сьюзен, дети – это… наше продолжение. Но тебя что, не волнует, сколько нервов ты попортил маме с папой? Мы тебя не волнуем? Я? Ты сказал Стему что-нибудь обидное, из-за чего он теперь на всех злится?

– Ни словом я вашего Стема не обидел.

И Денни дал отбой.



– Чувствую себя ужасно, – пожаловалась Джинни сестре.

Она опять позвонила Аманде, правда, на сей раз та ответила раздраженно и явно в спешке.

– Что еще? – бросила она, сама не понимая, что говорит тоном Денни.

– Я все ему высказала. Что он обидел Стема, что постоянно огорчал маму с папой, что не работает и что у него нет друзей.

– Ну? Это разве неправда?

– А еще я спросила, волнуем мы его вообще или нет. Точнее, не мы, а я.

– Вполне разумный вопрос, – заметила Аманда.

– Нет, не надо было.

– Брось, Джинни. Забудь. Он заслужил.

– А как же тот раз, когда он бросил работу и опоздал с выплатой за квартиру только ради того, чтобы приехать мне помогать, потому что я боялась не выдержать и раскроить голову своему ребенку?

Повисло молчание.

– Я не знала, – произнесла в конце концов Аманда.

– Ты не помнишь, что Денни приезжал и жил у меня?

– Я не знала, что ты боялась раскроить Александру голову.

– A-а. Да это неважно, забудь.

– Могла бы попросить меня. Или маму. Она как-никак соцработник.

– Аманда, забудь, пожалуйста.

Еще пауза. Потом Аманда сказала:

– Так или иначе, все остальное, что ты наговорила Денни, справедливо. Это он заслужил. Он и правда плохо обходится со Стемом. И действительно сильно огорчал маму с папой, он превратил их жизнь в ад. И да, он безработный, а если у него есть друзья, то мы с ними не знакомы. И я отнюдь не уверена, что он хоть капельку кого-то из нас любит. Ты сама говорила, что, когда он позвонил в тот вечер, перед тем как приехать домой, у него был несчастный голос. Может, он просто искал предлог, чтобы вернуться.

– Я все равно чувствую себя ужасно.

– Слушай, мне очень неловко, но я опаздываю на встречу.

– Ну иди тогда. – Джинни резко ткнула пальцем в кнопку отбоя.



Денни и Нора занимались уборкой на кухне после ужина. Точнее, убирала Нора, поскольку Денни готовил. Но он не уходил, болтался бесцельно, хватал то одну вещь, то другую, переворачивал, смотрел на донышко, ставил на место.

Нора рассказывала о том, как днем возила Реда смотреть квартиру Сисси Бейли. Он заявил, что стены там – пальцем можно проткнуть. Поэтому в субботу одна знакомая, она риелтор…

Денни спросил:

– Стем на меня из-за чего-то злится?

– Прости, что?

– Джинни говорит, что он все время в плохом настроении.

– А почему ты не спросишь его самого? – Нора втиснула в посудомоечную машину последнюю сковородку.

– Я подумал, может, ты знаешь.


– Неужели так трудно поговорить с ним? Неужели он тебе настолько противен?

– С чего ты взяла, что он мне противен? Блин, вот еще новости!

Нора закрыла посудомоечную машину, обернулась и посмотрела на него. Денни сказал:

– Что, не веришь? У нас с ним прекрасные отношения! И всегда были. То есть он, конечно, весь из себя паинька, весь такой: «Посмотрите, до чего же я лучше всех остальных». И разговаривает всегда ну до того терпеливо, что вот почему-то даже кажется, будто свысока, и, как гласит легенда, он стойко принимает удары судьбы, хотя давай посмотрим правде в глаза: когда это жизнь наносила Стему удары? Но у меня к нему никаких претензий нет.

Нора загадочно улыбнулась.

– Ладно, – смирился Денни. – Спрошу у него.

– Спасибо, что приготовил ужин, – ровно произнесла Нора. – Получилось очень вкусно.

Он, выходя из кухни, поднял руку и тут же уронил ее.

В гостиной Ред в одиночестве смотрел вечерние новости.

– Где Стем? – поинтересовался Денни.

– Наверху с детьми. По-моему, они что-то разбили.

Денни вышел в коридор и поднялся по лестнице. В детской наперебой галдели мальчики. Извиваясь, они ползали по своей «гоночной трассе», а Стем сидел на нижней койке и рассматривал ящик комода, разломанный надвое.

– Что это тут у нас? – спросил Денни.

– Да вот ребята перепутали комод с горой.

– Это был Эверест, – объяснил Пити.

– Ясно, – сказал Денни.

– Можешь передать клей, вон там, на комоде? – попросил Стем.

– Ты и правда собираешься это склеить?

Стем ответил скептическим взглядом.

Денни передал ему бутылочку столярного клея, затем прислонился к дверному косяку и скрестил руки на груди.

– Стало быть, уезжаешь?

– Ага, – отозвался Стем.

Он нанес клей на боковину ящика.

– Я так понимаю, ты уже все решил.

Стем поднял голову и гневно посмотрел на Денни:

– Только не вздумай говорить мне, что я ему что-то должен.

– А?

Мальчики насторожились, но вскоре снова заползали по полу.

– Я свой долг выполнил, – сказал Стем. – Оставайся ты, если, по-твоему, кто-то должен.

– Разве я это говорил? Зачем кому-то оставаться? Папа переезжает.

– Ты прекрасно знаешь: он просто надеется, что мы его остановим.

– Ничего такого я не знаю, – возразил Денни. – Что с тобой вообще в последнее время?

Ведешь себя как болван. И не ври, что это из-за мамы.

– Твоей мамы, – подчеркнул Стем, поставив бутылочку с клеем на пол. – Не моей.

– Хорошо, хорошо, как скажешь.

– Моей матерью, к твоему сведению, была Би Джей Отри.

Денни лишь обронил: