Ищейки

Экипаж тронулся, отъехал от вокзала, вливаясь в гигантскую транспортную систему, и довольно скоро очутился на прямом, как стрела, и широком бульваре. Этажей у зданий прибавилось, равно как и людей вокруг. Горожане заполонили тротуары и даже частично мостовую, тем самым значительно усложнив кучерам жизнь. Стороннему взгляду перемещения жителей могли казаться сродни броуновскому движению, но это было не так: в большом городе время прибавляет в цене, и у каждого есть своя чёткая цель. Даже послеобеденный променад буржуа не считался праздным времяпрепровождением. Что до рабочего люда, то у них каждая секунда была на счету: и у мальчишек, которые сломя голову носились с кипами газет; и у банковских клерков, каковые, озабоченно поглядывая на часы, возвращались из кафе на свои рабочие места. Человеческая масса, местами высыпавшая на проезжую часть, вынуждала конные экипажи – и неуклюжие омнибусы, и лёгкие фаэтоны – двигаться медленно и осторожно. Боясь ненароком кого-нибудь переехать, сквозь толпу осторожно продирался трамвай. Он периодически пугал нерасторопных прохожих истошными звонками, а висевшие на подножках молодые люди свистели и сквернословили. Вдоль проезжей части, вместе с опорами трамвайной линии, росли телеграфные столбы и штанги электрического освещения. По карнизам домов, петляя, извиваясь, но тем не менее органично вписываясь в элементы внешнего декора, ползли трубы пневматической почты.

– Ты только посмотри! – лениво восторгался Кристоф, откинувшись на спинку сидения. – Город с крупнейшей агломерацией, третий по значимости деловой и промышленный центр страны! Площадка для внедрения инноваций! Считай, полигон для экспериментов, где любой прогрессивно мыслящий человек, будь то учёный, инженер или деятель искусства, может раскрыть весь свой потенциал, реализовать все свои идеи! Да, давненько мы не заезжали в такие места…

– Всё это, конечно, хорошо, – ответствовала Энвер. – Да только на улицах уже не протолкнуться – столько развелось прогрессивно мыслящих… человеков. Не спорю, телеграф и централизованное отопление суть весьма полезные достижения науки и техники. Но от перенаселения они никак не спасают, скорее наоборот. Вот уже сейчас здесь настолько тесно, что транспорт проезжает с трудом. А дома попросту негде строить. Вот они и растут вверх.

Колдунья для пущей наглядности ткнула пальцем в окно – экипаж как раз проезжал строительную площадку. Дом, который там возводили с помощью самых современных технологий (и наверняка с применением магии), уже достиг отметки в девять этажей и явно не собирался на этом останавливаться.

– Видишь, это ещё не предел, – продолжила колдунья. – Такие здания всё выше, и их всё больше. Глядишь, через пару десятков лет небеса скрести начнут. А ведь это всего-навсего жилой дом, даже не дворец, не собор.

– Ты боишься высоты? Или ходить по лестницам в тягость? Если так, то не переживай, лифты давно изобретены.

– Я не это имела в виду. Просто технический прогресс имеет и отрицательные стороны. В частности, неизбежную централизацию производства, концентрацию людских и материальных ресурсов на сравнительно небольшой территории. Города не могут расти вверх бесконечно, а летающие дома вряд ли появятся и станут нормой в ближайшие сто лет. Как результат – перенаселение, теснота, повышенная санитарная опасность. Любые перебои с поставками еды или авария в системе водоснабжения могут обернуться катастрофой. И чем больше будет плотность населения на квадратную милю, тем сильнее будут негативные последствия.

– Вот умеешь ты сгущать краски! – всплеснул руками маг. – Давай тогда уж сменим тему. Может, тебе хотя бы современная архитектура нравится? Видишь монументальное строение с флагами по ту сторону площади, которую мы сейчас проезжаем? Судя по всему, это ратуша, так как на фронтоне есть горизонтальный картуш, а на нём – барельеф с городским гербом. Этот элемент, в частности, отсылает к тому стилю, в рамках которого выполнена львиная доля деловой части города; знатоки называют его beaux-arts, – волшебник вытянул губы трубочкой, старательно смакуя иноземное слово.

– Боз-ар, – усмехнулась девушка. – Иными словами – «изящные искусства». Представь себе, знаю такой. И тенденцию местных следовать этому стилю заметила. Но если честно, всякая эклектика не по мне. Я больше люблю неоготику.

– Пф-ф-ф, много ты понимаешь! – чародей махнул рукой. – Неоготика уже лет пятнадцать как вышла из моды. Но с тобой спорить – что снегом печку топить.

– Ты зачем этот спор об архитектуре завёл, Крис? Эрудицией блеснуть? Не выйдет, в одной Академии учились. И ты, пожалуй, чаще меня историю мировой культуры прогуливал.

– Намного чаще, – не без гордости уточнил маг.

За такими светскими беседами ищейки коротали время, пока экипаж вёз их через центр города. Когда же деловые кварталы кончились и повозка въехала на мост, пересекавший реку, удивлённый Кристоф высунулся из окна и крикнул вознице:

– Мистер Харрис, а разве учреждения Конвента не в пределах делового центра?

– В пределах, – донеслось в ответ. – Но вам не туда. Сидите себе, недолго осталось.

Дельта реки делила город на три части. Самая северная, где оказались ищейки, была промышленным районом. Теперь полицейский экипаж ехал прогонами, мимо заводов и фабрик, мастерских и цехов, угольных куч, складов строительной древесины и огромных штабелей новенького кирпича. Трубы, раньше казавшиеся далёкими, теперь высились прямо над головами. Гомон городской суеты сменился производственными шумами.

– Странный райончик выбрал Жиро для штаба, – недоумевал светлый маг.

– Вероятно, наш комендор имеет на то причины. Кстати, ты заметил, что здесь почти нет обычных прохожих, зато резко прибавилось патрульных? И едва ли не на каждом углу стоят субъекты, у которых на лицах написано, что они маги. Держу пари, тут тоже всё кишит сторожевыми чарами.

– Попахивает оцеплением, – кивнул Кристоф.

– Или облавой.

Наконец, когда и производственная зона кончилась, а в воздухе ощутимо запахло водой и рыбой, транспорт ищеек остановился возле приличных размеров пакгауза.

– Приехали, – проинформировал кучер. – Вылезайте!

Ищейки покинули свой транспорт.

– Тянет большой водой. Мы что, в порту, уважаемый? – спросил Кристоф у восседавшего на козлах мужчины.

– А что, не видно? Крупнейший, мать его, порт на берегу озера Олений язык. Озеро сообщается с океаном и делится со Стадаконой, потому здесь всегда бардак. А теперь ещё и ваши чародейские разборки… – возница демонстративно харкнул под колесо, потом кивнул на пакгауз: – В этот склад вам надо. Постучите – может, и откроют. – Харрис осклабился, продемонстрировав жёлтые зубы, дёрнул вожжи, прикрикнул на лошадей, и повозка покатила прочь. В скрипе рессор и цокоте копыт утонуло ворчливое «Все беды из-за колдунов, пропади они пропадом!»

– Мда-а-а… – задумчиво протянул светлый, проводив экипаж взглядом. – Цивилизованное место не гарантирует цивилизованных людей.

Агенты поиска магических аномалий повернулись к складу; тот на первый взгляд был пуст и заброшен. Энвер опять стянула шляпу, прикоснулась к спице в своих волосах. Железный стержень мелко дрожал – очевидно, рядовое строение было прямо-таки переполнено магией.

– Выходит, это действительно штаб, – резюмировала ведьма. – И нас уже заметили: сторожевых чар тут – по самое не балуй.

Кристоф шагнул к воротам, дважды постучал. В углу ворот приоткрылась дверь; из образовавшейся щели на чародея уставились два внимательных глаза.

– Нас полицейская кибитка привезла, – просто отрекомендовался Кристоф, доставая свои часы.

Страж перевёл взгляд на девушку. Та продемонстрировала собственный индик.

– Входите, – дверь распахнулась, впуская ищеек внутрь.



В просторном помещении, обставленном шкафами, шкафчиками, столами, стульями и топчанами, было светло и шумно. Под высоким потолком парили яркие бездымные светильники. То тут, то там вертелись, дрожали, жужжали, посвистывали, поблёскивали металлом, стеклом и камнями чародейские приборы. В ячеистых стеллажах ждали своего часа свитки с заклинаниями; книги и справочники выстроились на полках, точно солдаты на параде; отдельная полка была захвачена батареей шкатулок-репозиториев. Пара складных столов из нержавеющей стали уместила на своих поверхностях оснащение небольшой лаборатории. Конечно, хватало тут и людей, преимущественно магов: некоторые из них сосредоточенно работали с волшебными устройствами; другие что-то записывали, считали и спорили с коллегами; остальные, похоже, просто отдыхали.

Кристоф, едва осмотревшись, замер.

– Дот? – не веря своим глазам, пробормотал он. Потом воскликнул громко: – Дот! Ты ли это?!

На возгласы мага среагировала невысокая и стройная, совсем молоденькая девушка. Её коротко стриженные соломенные волосы живописно торчали во все стороны – тонкие натуры назвали бы такую причёску «художественный беспорядок». Нахально вздёрнутый носик был обсыпан веснушками. Большие зелёные глаза от удивления, казалось, стали ещё больше, заняв едва ли не четверть лица.

– Дотти! – всплеснул руками парень.


– Крис!

Девушка подбежала к чародею и кинулась ему на шею. Они крепко обнялись, как принято у старинных друзей.

– Крис! Долговязый дядя Крис! Ха-ха, вот так встреча! – девушка засмеялась от радости.

– Сколько лет, сколько зим, Дотти! Уж и не помню, когда последний раз называл тебя козявкой, – объятия разомкнулись, восторженные улыбки остались. – Как же идёт время, Дот! Как же ты выросла! Настоящей красоткой стала!

– Брось рассыпаться в комплиментах, дядя Крис. Сам ведь ещё тот симпатяга, хоть и тощий, – Дотти по-свойски пихнула волшебника кулаком в плечо. – Кстати, ты как вообще здесь оказался? А, точно: ты ведь ищейка.

– Зато ты не ищейка, Дот. Как ТЫ здесь оказалась? Кто тебя сюда пустил? Ты ведь ещё даже Академию не окончила.

Девушка махнула рукой.



– Ну, считай, что окончила. Специализация выбрана, осенью начнётся стажировка.

– И в какой области ты планируешь строить карьеру? Со связями твоей семьи открываются большие перспективы.

– Я стараюсь особо не кичиться фамилией, – с усмешкой сказала знакомая Кристофа. – Собираюсь работать на Конвент, в департаменте регулирования международных магических отношений.

Колдун присвистнул.

– Политика! Почётно и престижно. Не всякому доступно.

– Оценки позволяют, мой старик здесь ни при чем, – поспешила заверить девушка. – Но тут я как раз по его делам. Большая часть порта арендована трестом «Дабл Ди», местным отделением которого управляет мой зять. О, ты вряд ли знаешь: отцу удалось выдать Дарлу замуж. Год назад.

Кристоф поморщился.

– Дай угадаю: фамилия несчастного начинается на «д»?

Дотти расхохоталась.

– Имя тоже. Дональд Дауни, сынок очередного финансового воротилы. Папочка верен себе. Но есть и плюс: бизнес расширяется.

– Смотри, вот станешь женой какого-нибудь… Дункана.

– Не, так зовут другого сына Дауни. Увеличить капитал не получится. Отец будет искать варианты… – юная волшебница вздохнула, повесила нос, но тотчас опять повеселела. – Ничего, я замуж ещё не собираюсь. И пусть попробуют…

– Кхе-кхе, – многозначительно кашлянула Энвер, стоявшая рядом. Старые знакомые вздрогнули от неожиданности.

– О, прости, – смутился Кристоф. – Я забыл вас познакомить, – маг шагнул в сторону, чтоб чародейки могли оценить друг друга. – Дотти, это Энвер ван Тессел, моя напарница и лучшая подруга. Эн, это Доротея фон Дипльхоф, талантливая волшебница и дочь одного из пяти богатейших людей континента. И так уж получилось, моя давняя приятельница.

– Можно просто Дороти, – добавила мисс фон Дипльхоф.

Энвер (которая была выше Дороти на голову), смерила новую знакомую снисходительно-насмешливым взглядом.

– Надо понимать, све-етлая, – протянула ведьма.

– Надо понимать, кое-кто нарыва-ается, – не осталась в долгу Дороти. Она безошибочно определила заданный ищейкой тон диалога и с вызовом смотрела неожиданной сопернице прямо в глаза, не теряя лёгкой, доброжелательной улыбки.

– Это кто же? – всё тем же скучающим голосом осведомилась Энвер.

– Да так, одна ведьма, которую, похоже, следует поставить на место.

– Будешь начинать – позови меня. Не премину насладиться зрелищем.

– У тебя будет место в первом ряду.

– Хо-хо! Девочка, тебе сколько лет? Четырнадцать?

– Вообще-то шестнадцать. А тебе сколько, сорок?

Энвер не выдержала, расхохоталась, фамильярно похлопала молодую чародейку по плечу. Сильнее, чем следовало.

– Сработаемся! – ищейка, многообещающе подмигнув, развернулась и отошла.

«Эта язва – твоя лучшая подруга? Как ты умудрился так вляпаться?» – прозвучал в голове Кристофа голос Дороти.

«Долгая история. Давно освоила мыслеречь?»

«В двенадцать».