Их женщина

— Элли…

Делаю еще одно движение, давая понять, что не хочу с ним разговаривать.

— Эл.

Не оборачиваюсь. Его горячие пальцы вновь оказываются на мне — уже на талии. Они вышагивают по моей коже, поднимаясь вверх, к груди. Я ужасно зла, но мне теперь хочется рассмеяться. Невозможно долго злиться на того, кого всем сердцем любишь, особенно, когда понимаешь каждый его поступок.

— Элли, — горячее дыхание обжигает мой затылок.

— Отстань.

— Милая…

— Я так зла, что могу свернуть тебе шею.

— Тогда я разрешаю тебе это сделать.

Его руки обхватывают меня и крепко сжимают. Вырываюсь и поворачиваюсь к нему. Майкл замирает. Не вижу в темноте его лица, но и так знаю каждую черточку, каждую веснушку и родинку. Помню блеск бездонных зеленых глаз с поволокой, широкую улыбку и мягкие губы, которые хочется целовать, не отрываясь. Медленно провожу пальцами по его щеке, затем опускаю руки и с силой толкаю его в грудь.

— А-а, — стонет он, — ну, за что?

— За что? — Я сажусь на постели, подтягиваю к себе одеяло. — Ты еще спрашиваешь, за что?

Он садится, наваливается на изголовье кровати и вытягивает ноги.

— Прости, Элли. — Взъерошивает свои волосы. — Надо было сказать тебе про его звонки. Тогда еще было не поздно. Если бы не мой эгоизм, ты обрела бы свою истинную любовь.

У меня внутри все обрывается.

— Истинную? Почему ты думаешь? Ох… Я никогда не любила его больше тебя, Майкл! — Хватаю ртом воздух.

— Возможно, ты обманываешь себя. — Хмурится он.

— О, Боже… Майки… — Впиваюсь пальцами в одеяло, закутываюсь в него чуть ли не с головой. — Как ты вообще мог подумать, что этот разговор что-то изменил бы в наших с тобой отношениях? Я просто хотела бы знать, что он собирался сказать мне. Это было важно, потому что я хранила в своем сердце обиду на него.

— Я просто думал, что время все поставит на свои места. — Его голос звучит надломлено. — Но сегодня понял, что так это не работает. То, что между вами, оно все равно никуда не денется. Даже спустя два десятка лет.

Кровь бросается мне в лицо.

— Всё не так. — Соскакиваю с кровати и едва не падаю, потому что одеяло путается в ногах.

— Так. Но я понимаю. — Разводит руками. — Чувства просто так не выкинешь.

— В этом ты прав. — Обхожу кровать и мумией, завернутой в одеяло, падаю рядом с ним.

— Ты думаешь о нем? — Тихо спрашивает Майкл.

— Думаю.

— Вот видишь. — Улыбается.

— Только это не любовь, Майки. Это просто отголоски того, что я когда-то ощущала по отношению к нему. Если ты хочешь, чтобы я убила внутри себя все чувства к Джимми, то ничего не выйдет. Нет. Я не смогу оставаться полностью безразличной к нему. Никогда.

— Значит, ты все-таки что-то чувствуешь?

— Конечно. Но я ведь твоя жена. — Подставляю ему руку к лицу и указываю на безымянный палец. — Жена, понимаешь? И я никогда бы не вышла за тебя, если бы не любила. И можешь не волноваться, что когда-то передумаю. Этого не будет. Есть только ты и я. Навсегда.

— Нет, не обманывай себя. — Поджимает губы.

Я отшатываюсь.

— Знаешь что? — Вскакиваю. — Иди-ка ты к черту! Я буду сколько угодно уговаривать тебя, что люблю и хочу быть с тобой, а тебе все равно проще отдать меня ему, так?

— Я просто не хочу удерживать тебя насильно. — Он встает и подается за мной. — Если ты по-прежнему любишь его…

— О, прекрати, — я отшвыриваю одеяло и достаю свое белье из чемодана.

— Я оставлю вас в покое. Не хочу быть третьим лишним.

Оборачиваюсь:

— Значит, ты для этого скрыл от меня его звонки, что бы теперь вот так отказаться от меня? От своей жены? Майкл, ты в своем уме?


Он перехватывает мои руки:

— Я просто хочу, чтобы было так, как лучше тебе!

Выдергиваю их:

— Этот разговор просто бессмысленный! — Пытаюсь надеть трусы. — Да, мне нелегко находиться рядом с ним. Да, я не камень, я все еще помню, как металась между вами, причиняя боль обоим. Но, черт возьми, я давно определилась! Выбрала! Я давала тебе клятвы!

— Элли!

— Так трудно понять, что я люблю тебя? Что жить без тебя не могу? — Тянусь к бюстгальтеру, когда его руки вдруг выхватывают у меня белье и отшвыривают подальше.

— Ну, прости…

— Сколько еще будешь во мне сомневаться?

Обнимает, не обращая внимания на мое сопротивление, крепко прижимает к своему горячему телу.

— Прости.

— Да не нужен он мне, не нужен. — Отталкиваю его от себя. — Я давно не выбираю между вами, а ты… Черт, да это обидно… и еще как…

— Ладно, уговорила. — Подхватывает меня и швыряет на кровать.

— Руки убери, всё, я ухожу!

— Нет. — Наклоняется и стаскивает с меня трусы. — Скажи еще раз, что любишь.

Сопротивляюсь:

— Бесполезно! Даже не пытайся меня соблазнить, я в бешенстве! Ай, отстань. Ой. О…

Майкл накрывает мои губы яростным поцелуем. Наваливается сверху. Его теплые руки ласкают мою грудь, гладят бедра, вызывая приятное покалывание на коже. Я отвечаю со всей страстью, на которую только способна, и призрак Джимми окончательно покидает мою голову и сердце. Его больше нет. Есть только мы. Я и Майкл. Здесь и сейчас. И совершенно не важно, что было до этого.

Остервенело вцепляюсь в него, будто от этого зависит вся моя жизнь. Впиваюсь ногтями в кожу спины, под которой туго перекатываются напряженные мышцы. Майкл второпях покрывает жадными поцелуями мою шею и возвращается, чтобы выдохнуть мне в губы мое имя. Я растворяюсь в нем — это самое возбуждающее, что может шептать мужчина любимой женщине в момент страсти.

Мне нравится слышать, как тяжело он дышит. Нравится, как остро и ярко реагирует мое тело на его настойчивые ласки. Я подаюсь навстречу, когда чувствую, как его пальцы скользят вниз и вторгаются между моих ног. Стону все громче, выгибаюсь и теряю остатки контроля, ощущая, как горячий член в полной боевой готовности прижимается к моему бедру.

— Майки…

Но он не торопится. Дразнит языком мои соски, затвердевшие и буквально просящиеся к нему в рот. Целует их, гладит, чуть прикусывает и оттягивает, заставляя меня стонать в голос. И звуки моих страданий, отталкиваясь от высоких стен, разносятся по пустому дому.

Разочарованно прикусываю губы, когда он убирает руку, не позволяя мне кончить от одних его прикосновений. Дышу часто, не находя себе места, хватаюсь руками за простыни, потому что нахлынувшая вдруг волна сладкой дрожи неумолимо отступает. И тогда он разводит мои ноги и врывается на всю глубину. Резко, мощно, без предупреждения.

Обхватываю его спину, прижимаю к себе, и отдаюсь ощущениям, которые вызывают его глубокие, настойчивые толчки. Выгибаюсь и кричу, потому что оргазм, который меня тут же накрывает, бурный, долгий и почти сумасшедший по своей силе. Майкл целует меня дрожащую и почти обессиленную, продолжая ритмично двигаться, и каждое его движение равноценно пытке, потому что рождает во мне новое желание.

Заглядываю в его лицо. В глазах мужа плещутся горячая страсть и бесконечная нежность. Держусь за него крепче, и нас обоих постепенно захватывает вибрирующая, раскаленная дрожь. Он кончает, глядя мне прямо в глаза и ловя каждую эмоцию. Слушает и слышит мое тело. Проникает еще теснее, плотнее и глубже, подхватывая меня с собой. И я погружаюсь в ласковое, обволакивающее, откровенное тепло уже во второй раз — теперь с ним вместе.

Это приятно до боли. Тело, напряженное, как камень, взрывается тысячами искр, и удовольствие пронзает меня насквозь. Мы становимся одним целым. Огненной волной мне передается и дрожь Майкла. Он рычит, стискивая мои бедра, а затем медленно обмякает и обессиленно опускается на меня. И эта тяжесть, не дающая вдохнуть в полную силу, она как самая ценная награда.

Прикусываю мочку его уха. Муж поднимается, удерживая на локтях вес собственного тела. Долго смотрит на меня, затем страстно целует в губы. А я провожу руками по его влажной от пота спине и притягиваю к себе сильнее. Все еще чувствую его внутри себя. Не хочется терять это ощущение единения, нашу незримую связь.

Как бы не сложились обстоятельства, я в любом случае выбрала бы того, кому Я нужнее всего остального. Для жизни это в миллион раз важнее. Поверьте. Чтобы кто-то безумно тебя любил. Чтобы ты ему была нужна, как воздух. Чтобы без тебя никак. Честно. Ведь это так редко случается в этом мире.

Джимми — мое наваждение, ослепительная вспышка страсти, затмевающая разум. С ним бы вышло ярко, но коротко. Потому что помимо единения тел, физической химии, в отношениях должно присутствовать и немного магии: единения душ и мыслей, характеров и стремлений, а это гораздо глубже и труднее для человеческого понимания. Всегда более искреннее, редкое, настоящее, только оно имеет право зваться любовью.

Именно это я чувствую к моему Майклу.





Майкл




— Щекотно.

— Нет же.

— Говорю, мне щекотно. — Смеюсь.

— Вовсе нет. — Продолжает водить рукой по моей груди.