Грейвенвуд

Она была в платье, которое дала ей тетя, и он был рад видеть, что она выглядела почти как раньше. Она сидела на кровати с книгой на коленях, но закрыла ее при виде него.

— Как дела? — спросил он.

— Плохо, — сказала она. — Тут куча заклинаний, и часто для них нужны зелья. Заклинания для соединения двух животных, как любил делать Феллстоун. Заклинания для зачарованных предметов, что нравится Квеширу. Заклинания для разных ужасов с другими людьми ради своей выгоды. Но я не нашла ничего, что позволило бы убрать заклинание, наложенное другим чародеем или артефактом, как Всадник ветра. Или хоть что-то для исцеления человека.

— Может, тебе нужна другая книга, — сказал Эш.

— Может. Но где ее взять? Нет, думаю, все, как говорил Квешир. Только Грейвенвуд может убрать чары, — она встала. — Пахнет свежим хлебом.

— Ты голодна?

— Ужасно.

Они вышли на кухню, тетя накрывала на стол. Она просияла при виде Тессы.

— Ты выглядишь намного лучше, милая.

— Вашими стараниями. И Эша.

— Твой юноша сделал больше меня, — тетя подмигнула ему, и он постарался не краснеть от того, как она назвала его парнем Тессы. — Садитесь! — продолжила тетя. — Жаль, у меня нет стола больше…

— Тихо! — сказала Тесса. — Ваш дом с веселой атмосферой лучше любого замка.

— О, ты прямо как твоя мама, — она схватила плащ с крючка. — Мне нужно выйти. Если я приду и найду оставшуюся еду, у вас будут проблемы.

— Прошу, поешьте с нами, — сказала Тесса.

— В другой раз, милая, — она поспешила за заднюю дверь.

— Мы словно выгнали ее из своего дома, — сказала Тесса.

Эш пожал плечами. Его мама поступила бы так же. Она не хотела бы мешать юной любви.

Они сидели и ели. Он рассказал Тессе обо всем произошедшем в Блэкгрове, и как леди Сейдж скоро станет новым правителем там, если только чародей не сможет ее одолеть.

— Где Кальдер? Я его сегодня не слышала, — сказала она.

— Он уехал три дня назад за твоей мамой. Думал, он привезет ее быстрее, чем ты выздоровеешь.

— Но… мой дядя послал людей за ней. Она, наверное, уже в замке.

— Тогда Кальдер опоздал.

— Мне жаль, что он поехал зря. Но моя мама должна быть в безопасности. Леди Оделия не должна ей навредить.

— А лорд Элдред?

— О чем ты? — Тесса растерялась. — Он — ее брат.

— Ты ему доверяешь?

— Конечно. Он был со мной очень добр, — она звучала возмущенно.

Эш не хотел оскорблять ее родственников, но Кальдер и тетя описали ему мужчину.

— Он известен своей жестокостью, Тесса. Говорят, ему нравится пытать людей.

— Кто это сказал? Кальдер? Я понимаю, почему он против. Но мой дядя описал, что случилось. Он напал на Кальдера, потому что верил, что тот вовлечен в план по похищению моей мамы.

— Не думаю, что это связано с тем, что было в прошлом. Тетя говорила то же самое про лорда Элдреда. Вряд ли ему можно доверять.

Тесса выглядела так, словно ее мир перевернулся. Она встала и отошла на пару шагов от Эша, посмотрела в сторону окна.

Он ждал, дал ей время принять новость. Она посмотрела на него снова, вытерла глаз ладонью.

— Надеюсь, мои родственники не все окажутся злодеями. Но, признаюсь, дядя мог меня обмануть. Или он мог быть несправедливо обвинен, — сказала она. — Я не знаю, что правда. Но хватит сомнений. Я не могу полагаться на него. Думаю, нам нужно взять все в свои руки, закончить то, что мы начали.

Эш ждал, что она назовет это, хотя знал, что она скажет.

— Этой ночью мы должны украсть Грейвенвуд.



36


Кальдер



Кальдер поехал на карете, хоть до Сорренвуда было три дня пути. Было бы быстрее поплыть на лодке до Блэкгрова, а потом поехать на карете, но он не хотел снова попасть в плен.

Двое других мужчин с ним ехали по делам, говорили только между собой. Карета останавливалась в удобных гостиницах по ночам. В этих местах не было посетителей, кроме тех, кто ездил меж двух городов. Каждый раз Кальдер ел и быстро уходил, чтобы не общаться с другими гостями. Он крепко спал до отбытия утром.

На третий день Кальдер поджал губы, они приближались к границе Сорренвуда. Боясь, что солдаты искали человека с повязкой на глазу, он убрал ее до этого. Он был в толстых очках, которые подобрал в одном из путешествий. Очки были с цветным стеклом для кого-то, чувствительного к свету. Они скрывали его шрам, пока не приглядывались. И он был в шляпе с широкими полями, скрывал краем тот глаз.

Карета остановилась у ворот города. Два солдата вскоре подошли к карете и посмотрели на Кальдера и еще двух пассажиров. Солдат со стороны Кальдера открыл дверцу и попросил его дать документы, которые определяли его как мужа тёти, Джозефа Винтерботтома. Солдат смотрел на документы, посмотрел на Кальдера, повторил это пару раз. А потом сунул документ Кальдеру, который уже нервничал к тому времени. Двух других путников так не осматривали. Может, они часто проезжали тут, и стражи их знали.

Они продолжили путь без проблем, прибыли к вечеру на центральную площадь Сорренвуда. Кости Кальдера болели от долгого пути, и было приятно выбраться из кареты и размяться. Он быстро пошел к магазину сапожника.

Он готовился к худшему. Вход в магазин был закрыт в воскресенье, и Кальдер направился к задней двери. Сердце трепетало, он постучал в дверь.

Никто не ответил.

Он постучал громче. Но было тихо. Лед пробежал по его спине. Он дернул ручку, но дверь была заперта. Сапожник ушел, а Фэлин? Вряд ли мужчина увел бы ее куда-то, ее могли узнать.

Кальдер обошел здание и заглянул в окно. Он видел матрац Фэлин, но там было пусто. Ее не было в комнате.

Он отвернулся и опустился на колени. Он проклинал себя за то, что оставил ее. Он должен был находиться тут, когда она умерла. Он должен был держать ее за руку и утешать.

Он не знал, сколько стоял так, пока не уловил звук у двери. Он прошел туда и увидел мистера Оливера под руку с Фэлин, он помогал ей стоять.

Сердце Кальдера запело от радости. Она выглядела не хуже, чем когда он оставил ее. Когда она увидела его, она свистнула, узнав его. Он не думал, что от этого звука он будет так рад.

— Где вы были? — сказал Кальдер, но тут же пожалел, что это прозвучало как обвинение. Он не хотел обвинять мужчину.

— У миссис Гирфорд. Она искупала Фэлин. Хорошая женщина. Не будет говорить.

Кальдер хотел поцеловать мужчину.

— Спасибо, спасибо, — Фэлин пахла свежее, чем когда он ушел. Ее одежду тоже поменяли. — Можно я останусь на ночь? Я посплю на полу. Мне нужно забрать ее с собой утром. Мы поедем в карете.

Мистер Оливер кивнул и повел Кальдера в дом. Они смогли уговорить Фэлин немного поесть, немного выпить воды, и она легла спать. Сапожник сходил к миссис Гирфорд за вуалью и парой перчаток для Фэлин в поездку.

Было еще рано спать, когда мистер Оливер вернулся, и мужчины поиграли в нарды на кухне, сапожник курил трубку, Кальдер пил эль. Они закончили первый матч и собирались начать второй, когда Кальдер услышал лошадей у задней двери мистера Оливера.

Кальдер вскочил из-за стола, проклиная себя за то, что у него еще не было плана действий.

— Бери Фэлин и уходи в другую дверь, — шепнул он мистеру Оливеру.

Сапожник поспешил к ней, легко поднял ее. Она не возражала, когда он повел ее в магазин.

Кальдер развернулся, пытаясь вспомнить, где оставил свою сумку. Кто-то с силой постучал в заднюю дверь, Кальдер заметил свою сумку и бросился к ней. Стук стал ударами, кто-то пытался пробиться. Кальдер открыл сумку, рылся в содержимом, пока искал то, что их защитит.

Дверь открылась с грохотом. Два солдата вошли с мечами. Еще больше было за ними.

Кальдер схватил баночку с порошком, бросил ее в стену у двери. Он закрыл глаз, стекло разбилось, порошок вспыхнул светом.

— Не вижу! — закричал один из них.

Когда Кальдер открыл глаз, солдаты были ослеплены и спотыкались. Эффект не продлится долго. Он схватил сумку и побежал в магазин.

Но он опоздал. Больше солдат ворвалось с другой стороны. Мистер Оливер лежал в крови на полу, и Фэлин уводил один из мужчин.

Другой мужчина вышел из ниоткуда и направил меч на Кальдера. Он поднял сумку, как щит, за секунду до удара. Меч пронзил сумку, сила удара оттолкнула Кальдера. Его голова ударилась об каменную стену, мир стал тьмой.



37

Эш



Эш и Тесса выждали до полуночи и пошли к гробнице. Они покинули дом тети, Эш заметил движение за сараем, но оказалось, что это была овца.

Тетя предупредила их, что комендантский час начинался за час до полуночи, и солдаты будут патрулировать улицы.

— Таким стал город, — жаловалась она. — Любой, кто против, пропадает, и о них больше не слышат.