Граница лавы
Часть 34 из 81 Информация о книге
Они поцеловались, и Калипсо сделала это с такой горячностью, что у Брейна слегка поплыло в глазах. Как мужчине ему это нравилось, но как профессионал он был обязан все держать под контролем. – Да расслабься ты… Что бы мы ни делали, все будет по сценарию… – прошептала она ему и, засмеявшись, вырвалась из его объятий и побежала в спальню. Брейн догнал ее, и они снова поцеловались, после чего он потащил ее в спальню сам, но уложил на пушистый палас возле широкой кровати. – Да, правильно, здесь нас видно лишь наполовину… Главный фокус камеры – на кровати… – шепотом сообщила Калипсо. – Я знаю… Если мы сразу окажемся на кровати, будет заметно, что это постановка. – Ты прав… О!!! – Больно? – Нормально. Проведя раунд на полу, они переместились на кровать и после непродолжительного отдыха, во время которого обменивались какими-то пустяковыми фразами и пошловатыми шуточками, повторили заход на главной кровати при идеальных настройках камеры. Затем, тяжело дыша, еще какое-то время лежали, глядя в потолок. – Не так уж плохо, что все так получилось, да? – сказала Калипсо. – Ты о чем? – Что мы сюда попали. – Как будто да. По крайней мере, мне это на руку. – И мне. Когда Себастьян меня выкупит – будет отмазка, что это было похищение. – Тебе обязательно рассказывать ему все? – А куда деваться? Кто поверит, что меня выкрали и ждали выкупа, просто любуясь? – Это да. – Я видела, как ты на меня тогда смотрел… – сказала Калипсо, устало улыбнувшись. – В баре на судне? – Да. – Тебе пора привыкнуть, что все на тебя смотрят с обожанием, особенно когда ты танцуешь нагишом. – Нет, ты смотрел иначе. – Конечно, я был оскорблен. Ты сказала, что я старый и тебе нравятся парни помоложе. – Дурачок. Я говорила совсем не это. Она придвинулась и поцеловала его в губы. – Ты не боишься, что наш разговор попадет на запись? – шепотом спросил Брейн. – Не боюсь, мы полностью в сценарии. Как думаешь, нам устроят еще одно свидание? – Боюсь, нет. – Я тоже так думаю, – сказала Калипсо и, вздохнув, поднялась. – Пойду в душ. – Давай, я за тобой. 44 Больше он ее не видел. В спальню вошел незнакомый охранник и сказал, что еще один душ имеется в другом крыле коттеджа. Брейн собрал с пола вещи и как есть, нагой, проследовал за проводником к другому душу, где имелись горячая вода и широкий набор шампуней и пенных преобразователей. Понимая, что задерживает приставленных к нему служащих, Брейн быстро помылся и, с удовольствием вытеревшись шикарным мягким полотенцем, оделся и вышел из душевой. – Все, мы можем ехать, – сказал он охраннику. – Очень хорошо, сэр. Следуйте за мной. До гостиницы доехали без приключений. Брейн кивнул вечно бодрому гоберли, поднялся к себе и лег на диван одетым, чувствуя внутри какую-то опустошенность. Впрочем, так часто бывало после жаркого свидания, но это было другое. Калипсо была не просто секс-бомбой, она… Она была другой. Сам того не заметив, Брейн уснул. Он крепко спал, как никогда с момента приезда сюда, а проснулся от стука в дверь. Соскочив с дивана, он побежал открывать, спросонья полагая, что еще ночь и что-то случилось. Но за дверью оказалась мадам президентша. – О, Томас! Извините меня, вы, наверное, завтракали? – Нет, мадам, еще нет, – произнес Брейн, озадаченно глядя на Нарну, и посторонился, пропуская ее в номер. Выглянув в коридор, Брейн увидел там охранника мадам президентши и, вздохнув, закрыл дверь и вернулся в номер. Нарна уже сидела на том же стуле, что и в прошлый раз, однако теперь она выглядела иначе – презрения, напряженности и подозрительности в ее взгляде как не бывало. «Посмотрела запись и довольна, что Джим ни при чем», – предположил он и помассировал лицо ладонями, чтобы поскорее прийти в себя. – Дорогой Томас… – произнесла Нарна и сделала паузу, подбирая дальнейшие слова. «Дорогой Томас? Ничего себе!» Брейн уже пришел в себя, и к нему вернулась способность к анализу. По всему выходило, что она не такая уж сухая и расчетливая сука, а Джим для нее не опостылевший супруг, а по-настоящему дорогой человек. – Дорогой Томас, я хочу заранее извиниться за то, что, в силу своих возможностей я… Ну, как бы вмешалась в вашу личную жизнь… «Понравилось. Значит, хорошо сыграл, хотя местами казалось, что перегибаю. Не забыть смутиться, когда скажет, что подсматривала». – Вы же знаете, что у меня есть сестра, Ирма? – Да, мадам, я помню, – кивнул Брейн, стараясь предугадать, к чему она упомянула злобную лесбиянку. – Нет, я не с той стороны начала. Не с той, дорогой Томас. Мадам дотронулась до прически и поправила на коленях юбку. – Хочу признаться, я получила доступ к записям службы безопасности и случайно… я хочу подчеркнуть это, дорогой Томас… случайно посмотрела видео с вашим свиданием… с той красоткой, в доме, который в роще… Признавшись, мадам потупила взгляд, а Брейн вскочил и тут же сел, прошептав: – Какой ужас… – Нет-нет, прошу вас, не ужасайтесь, это было… Это было для меня как откровение, понимаете? Нет, вы не понимаете. Вы видите во мне какую-то извращенку, но нет, мне все понравилось – это было первобытно, мощно, великолепно! Мадам всплеснула руками и замолчала, глядя на Брейна глазами, полными слез восторга. – Я говорю об эмоциональной, художественной стороне вашего свидания, дорогой Томас! И да – я была потрясена. Я была потрясена, и я нуждалась в том, чтобы с кем-то этим поделиться, понимаете? Это переполняло меня, это рвалось наружу! – почти кричала мадам, отчаянно жестикулируя. – Но вокруг никого не было… Няню и мужа я не считаю… – Я понимаю, вас, мадам, – прошелестел Брейн, играя тонкую, понимающую натуру. – Одним словом, я поехала к Ирме, своей сестре. – Да, мадам. – И я прихватила эту запись. Чтобы поделиться. – Я понимаю, мадам. – Я… я сказала ей: «Возможно, тебе и будет неприятно, но предлагаю посмотреть на соитие двух нормальных людей». А она сказала: «Мне даже слышать про это противно». – А она… – Она… Она не переносит мужчин и проводит время в обществе таких же, как она, – неполноценных. – Понимаю, мадам, – кивнул Брейн. – Она еще добавила, что я ее уже достала, что я не даю ей жить ее собственной жизнью. Вы должны понять, эти стычки у нас постоянно, и я никак не могу принять то, что она… То, что она такая. – Понимаю вас, мадам, – снова кивнул Брейн, все еще не представляя, куда же вынесет его эта бурная река. – И вот когда я уже была готова хлопнуть дверью, она вдруг говорит: «Ну давай я посмотрю вместе с тобой и сблевану прямо тебе на колени», – представляете?