Девочки-колдуньи

Интересно, где они вообще продаются? Светка ни разу не видела лавровых веников, хотя любила заходить в хозяйственные и рассматривать всякую утварь. Наверное, они пахнут. И в суп их можно по листочку крошить.

Неожиданно Светка расхохоталась.

Нет, ну как же всё это смешно!

И как жаль, что нельзя про всех этих смешных тётенек рассказать Кристине и Але.

Острое чувство потери стало в этот миг таким сильным, что Светка замерла и долго сидела, уставившись в одну точку.

Что ж, пока жизнь её складывается именно так. А там видно будет.





Глава 28

Тьма переходит в наступление





Кристина ни на миг не забывала – да и не могла забыть – о тьме, притаившейся по ту сторону её глаз. Ведь тогда, во время ссоры со Светкой, она эту тьму едва удержала. До поры до времени она не была уверена, что тьма может кому-то навредить. И всё же ситуация норовила выйти из-под контроля: зелёные лучи то и дело пытались высунуть любопытные мордочки из глаз Кристины. Но проходило время, а тьма вела себя смирно. Наблюдая за её тихой потайной жизнью, Кристина догадывалась: дело не в ней самой. Не в Кристине. Не в её зрачках рождается этот тёмный свет. Всё устроено сложнее. А что, если её глаза – всего лишь тайная граница, которая отделяет злую тьму от реального мира? Она, Кристина, при желании может выпускать её на волю – как тот весёлый лучик, с которым в тот вечер играла в кошки-мышки, – а может запереть внутри себя.

Где бы узнать про это хоть что-нибудь? В интернете Кристине ничего не удалось найти про зелёную тьму. Может, про это было в специальных книгах – учебниках магии?

Вообще-то книги Кристину не интересовали. На деньги, которые щедро давал ей папа, она обычно покупала модную одежду или косметику: все эти баночки, тюбики и флаконы её как будто успокаивали, даже если ими не пользоваться. В полупустом книжном Кристина чувствовала себя гораздо менее уверенно, чем в магазине косметики, хотя оба они располагались в хорошо знакомом ей торговом центре у метро «Курская».

– Вам в конец зала, – ответил вежливый консультант на Кристинин робкий вопрос.

И точно: в дальнем углу обнаружился целый отдел, где продавались книги по магии. Кристина схватила первый попавшийся учебник и уселась на табурет, который стоял тут же, чтобы доставать книги с верхних полок. Она сидела минут десять – скрючившись, едва дыша, забыв о времени. Пробежала глазами предисловие, перелистала всё до единой страницы. В книге подробно рассказывалось о талисманах, оберегах, заговорах, месяцах года, днях недели и прочей малоинтересной, но при этом заумной чепухе, в которую Кристина не особенно вникала. Ни единого упоминания о зелёной темноте позади глаз! Ни слова о забавных, но хищных лучах! Она ещё постояла у стеллажа, без энтузиазма полистала несколько других книг. Всё впустую. Придётся ей действовать самостоятельно.

Но какой из Кристин предстояло «действовать самостоятельно»? Обычной, которая зависает на сайтах о моде? Или другой – которая в тот день летела сквозь холодный осенний воздух внутри нарисованного пейзажа?

Кристина задумалась, устроившись поудобнее, – она и не заметила, как вернулась на табурет и принялась листать очередную бессмысленно-магическую книжку, вспоминая полёт в кресле.

– Девушка, вам помочь?

Кристина вздрогнула. К ней склонилась совсем молоденькая продавщица.

«Девушка»… Кристине было приятно, когда её так называли.

– Нет, спасибо, – ответила она, встретившись с продавщицей глазами.

И вдруг – в этот миг – Чёрное солнце перешло в наступление. Это произошло само по себе и уже не подчинялось контролю Кристининой воли. Быстро преодолев границу, тёмные лучи, вовсе не такие симпатичные, как раньше, хлынули из Кристининых глаз. И подобно щупальцам хищного спрута – или узким атласным лентам цвета чёрно-зелёной мухи – потянулись по воздуху к молоденькой продавщице. Кристине показалось, что та побледнела. Щупальца коснулись румяной щеки, круглого подбородка, завитка светлых волос.

Значит, они всё-таки опасны, лихорадочно соображала Кристина.

И что теперь делать – вскочить и убежать? Или наоборот – оттолкнуть девушку? Надо же как-то реагировать!

Но она по-прежнему сидела в тупом оцепенении, не в силах шелохнуться или хотя бы отвести глаза.

Время остановилось.





Кристина видела, как щека девушки покрывается тяжелой маслянистой зеленью, похожей на тину. Хорошенькое личико исказилось от ужаса.

Наконец Кристине удалось овладеть волей.

– Отойди от меня, – просипела она чужим голосом.

Побледневшая девушка отшатнулась.

Вежливый консультант, который в это время что-то объяснял мамаше с ребёнком, набравшей целую стопку детских книжек, удивлённо смотрел в их сторону.

«Уходим», – деловито скомандовала себе Кристина, соскочила с табуретки, сунула книгу на полку и бросилась вон.

В дверях оглянулась. Девушка всё ещё стояла, держась за щёку, и испуганно глядела вслед Кристине. К счастью, болотной тины на щеке видно не было.




В торговом центре всё было как всегда. Покупатели ходили по магазинам. Сидели в кофейне за чашечкой кофе, о чём-то болтая. Какая-то женщина в белой блузке и узкой синей юбке посмотрела на Кристину, засмеялась и повернулась к собеседнику.

Больше никто не обращал на неё внимания.

Тёмное сияние уже не ломилось наружу: лучи вернулись на своё место и притаились до следующего раза.

«А всё потому, что я в самом начале колдовала лапкой, – в отчаянии подумала Кристина. – Как знала: не надо было этого делать! Я их приручила. Прикормила».

Лёгкое, едва ощутимое давление на глаза.

Значит, Чёрное солнце вот-вот ломанётся снова. А что, если его отпустить? Дать свободу? В конце концов, Кристина от него надёжно защищена (она была в этом уверена). Какое ей дело до всяких там продавцов, официантов и прочих людишек?

Не зря же она, Кристина, столько лет воспитывалась от них подальше, за неприступной изгородью коттеджного посёлка!

Нет. Она в ответе за то, чтобы зелёная тьма сидела взаперти и лишний раз не высовывалась.

Не прежняя Кристина в ответе. А новая. Новая, в которую прежней ещё только предстоит превратиться.



Она спустилась по эскалатору на нижний этаж. Пронеслась по коридору. Вошла в магазин оптики, отдышалась. С притворным интересом прошлась вдоль стеклянных витрин с очками. На посетителей и консультантов старалась не смотреть.

Тёмные солнечные очки без диоптрий располагались на отдельной полке.

– Дайте вон те, – пряча глаза, сказала Кристина продавщице.

– Пожалуйста, – та с недоумением протянула худенькой девочке солнечные очки в изящной оправе: самые модные и дорогие из всех, какие были.

Кристина расплатилась карточкой, надела очки и вышла из магазина.

«Так тебе и надо, бе-бе-бе», – злорадно подумала она, обращаясь к зелёной тьме.

«Бульк», – разочарованно ответила тьма, стукнувшись о невидимую перегородку.

Через несколько минут Кристина была на улице.





Глава 29

Аля в метро





Сидя одна-одинёшенька на детской площадке, Мелкая Аля задумчиво обозревала пейзаж своей жизни. Пейзаж её жизни представлял собой пустыню – плоскую и безводную после того, как из неё исчезли Кристина и Светка Синица. Даже такими – язвительными, колючими ведьмами-недоучками, пускающими друг в друга отравленные стрелы, они были Але нужны. Очень нужны!

Одна проблема: она, Аля им больше была не нужна.

Доехать в метро до конечной – и не выходить из вагона, думала Аля. Исчезнуть. Стать призраком. Безымянным жителем метро. А может, лучше вернуться? Вернуться, обогатившись новыми знаниями и новым опытом? И тогда, если дело вдруг повернётся так, что ей когда-нибудь ещё раз выпадет встретиться с Кристиной и Светкой, они выслушают историю её странствий и поймут, что Аля – не пустое место. А интереснейший человек, настоящий исследователь-натуралист.

Аля перешла по подземному переходу Садовое кольцо и уже стояла в метро «Курская» у турникета. В руке у неё был зажат проездной, который она потихоньку вытащила из сумки у Лёли. Вытаскивать что-либо из сумки у Лёли запрещалось категорически, но теперь Мелкой Але было всё равно. Она спустилась на платформу и заглянула в чёрную пасть тоннеля, куда убегала вереница огоньков. В лицо ей дохнуло густым ветром. Таким ветром в лицо человека дышат неисследованные бездны.

Первый поезд Аля пропустила: ей показалось, что народу в нём слишком мало и её могут легко заметить. Второй пропустила тоже: народу в нём слишком много, и её могут случайно затоптать. Аля села в третий поезд. Конечно, она уже много раз ездила в метро с родителями или Лёлей, но ни разу – одна. А вдруг пассажиры вызовут полицию, тревожилась Аля. Но внимания на неё никто не обращал. Словно её и не было в поезде или она стала прозрачная.





Доехали до конечной. «Может, попробовать прямо сейчас не выходить и остаться?» – подумала Аля, провожая взглядом последнего пассажира. Но тут в соседний вагон вошла дежурная по станции, и Аля выскочила на перрон.

«Так я и знала. А Светка говорила – не выгоняют», – разочарованно подумала девочка.

Поезд ушёл. Через две минуты подъехал новый, и всё повторилось: пассажиры, немногочисленные в это время дня, к тому же в разгар лета, высыпали на платформу и зашагали в сторону эскалатора. Тётенька с жезлом прошлась по вагонам. Она двигалась змейкой: голова змейки проникала в следующий вагон, пока хвост волочился в предыдущем. Так представляла себе Аля. Дождавшись, когда змейка исчезнет в очередных дверях, она впрыгнула в пустой вагон. Чтобы её не заметили, уселась на корточки. Сердце ухало так, что заглушало все остальные звуки. Через минуту двери захлопнулись. Поезд зашипел, дёрнулся всем телом и пополз. Аля подождала, пока он вползёт в тоннель, поднялась с пола и уселась на сиденье. Поезд тащился еле-еле. В окошке напротив Али медленно проползали бетонные стены тоннеля, в которых виднелись провода, дверцы, какие-то неясные оконца, смутные огоньки. Аля угадывала близость другой жизни. Это была жизнь подземного города, о которой ничего не знают те, кто живёт наверху. В одном из проплывающих окон Але почудились силуэты: дедушка с бородой, держащий в руках что-то, напоминавшее чайное блюдце, – Алечке даже показалось, что он дует на это блюдце, остужая горячий чай, – и мальчик. «А что, если змейка – не единственная, кто обходит поезд в тоннеле?» – со страхом подумала Алечка. В животе у неё нехорошо, болезненно сжалось.

Поезд остановился. Он остановился так резко, словно на рельсы кто-то выскочил, и машинист со всей силы нажал на тормоз. И тут же в поезде погас свет. Аля ожидала чего угодно – даже того, что дверь с шипеньем откроется и в вагон войдёт страшный обитатель подземки. Но темноты не ждала никак. Она бессмысленно таращилась в чёрное пространство, которое распахнулось перед ней. Белые и голубоватые круги плыли у Али перед глазами. Так бывает, пока зрачки человека ещё не приспособились к темноте. Белая комета пролетела по чёрному небосводу, вспыхнула и погасла – одна, за ней другая. Потом перед внутренним взором Алечки заискрили бенгальские огни.

А потом Аля его увидела. Очертания голубя с человеческим лицом. Казалось, голубь нарисован фосфором на чёрном экране. Или выложен ёлочной гирляндой. Только контур. Тонкий, но совершенно отчётливый. Голубь смотрел на Алю с неизъяснимой печалью. Казалось, он хочет ей рассказать что-то очень важное. Пожаловаться на судьбу или попросить о помощи. Никогда ни в чьих глазах не видела Аля такой глубокой тоски. Всё это длилось не более трёх секунд. Голубь исчез. Алины глаза привыкли к темноте и уже различали окна и огоньки. А руки снова горели всё тем же необъяснимым жаром, так что Аля прижала их к прохладной обивке сиденья.

Поезд зашипел, дёрнулся, тронулся в путь и через минуту снова выехал на ту же самую платформу, только с другой стороны. На платформу, где несколько минут назад в него запрыгнула Аля.