Чёрные сердца

Брик медленно вернулся обратно в главную пещеру.

Он шагал осторожно, медленно пересекая узкие песчаные коридоры.

Ни разу он не ослаблял бдительности, не понижал внимательности и насторожённости — прощупывая окружение своей кровью, слушая ушами и осматривая глазами. Он выискивал любой признак того, что кто-то заметил его отсутствие в том смысле, который имел значение.

Он сейчас открыл программу детекции беспилотников на своём наладоннике.

Он держал эту чёртову штуку включённой всё то время, что говорил с Наоко, но тем не менее, всё равно нервничал.

Его разум по-прежнему шёл кругом от разговора с его отпрыском, первого после исчезновения Наоко.

Его переполняло облегчение.

Нескончаемое облегчение по-прежнему оставалось эмоцией, которую он ощущал сильнее всего.

Вместе с тем его наполняло и раздражение — что обе стороны не смогли говорить открыто или как подобает. Брик всё ещё не до конца знал, что запланировал Наоко, только в общих чертах, и не представлял, сколько угрозы нависло над его младшим.

Очевидно, Наоко знал, где находится Мириам.

И также очевидно, что он намеревался отправиться за ней и попытаться спасти.

Брик одобрял такой план… в теории.

Если он справится, это решит огромное количество его текущих проблем. Вместе с тем детали заставляли его знатно нервничать, и не только потому, что Наоко будет предпринимать этот рискованный манёвр практически в одиночку.

В конце концов, формально Наоко ещё оставался новорождённым, даже если он явно начал справляться с некоторыми сложностями его новорождённого вампирского состояния.

Брик также ощущал раздражение из-за видящих-компаньонов Наоко.

Он не знал этого Даледжема, и это его тревожило.

Очевидно, Наоко уже ощущал некую верность ему — и этот факт заставлял Брика нервничать, поскольку он лично не присматривался к этому мужчине-видящему. Его раздражало, что этот «Даледжем» взял на себя надзор за эмоциональным пубертатным периодом Наоко как вампира и внедрил своё влияние, несмотря на его невежество в отношении их расы.

Наоко явно сильно увлёкся им, по крайней мере, если можно было судить по тому, что он ощущал через их общую кровь. Он мог даже сам полагать, что влюблён в мужчину-видящего… или, вероятно, воспринимал его как какого-то спасителя или даже отеческую фигуру.

Все три эти вещи раздражали Брика, пусть и по разным причинам.

Ему не нравилось, что его роль узурпировали.

Другой видящий, который присутствовал с ними, ощущался лишь как источник кормления, но Брику также не нравилось, что Наоко, похоже, питается только кровью этого видящего. Подобное непременно учинит молодому вампиру проблемы в будущем, когда ему придётся переключиться обратно на людей.

Как и большинство вампиров, Брик изначально не возражал против идеи превратить видящих в постоянный источник более вкусной еды для вампиров.

В ранние дни прибытия видящих в их мир это считалось способом контролировать видящих в практическом, повседневном отношении, а также, что более важно, контролировать их популяцию и не давать этой популяции становиться слишком крупной или слишком опасной.

Тогда считалось, что кормёжка от видящих позволит вампирам жить с видящими бок-о-бок в своеобразных симбиотических отношениях — конечно, вампиры получали определённое преимущество над видящими, но это всё равно позволяло двум видам жить в гармонии.

Однако уже вскоре они начали замечать побочные эффекты на вампирах, у которых возникла зависимость от крови видящих.

Изначально считалось, что только видящие страдали от этого недуга. Вампирские учёные считали, что видящие обладают физической слабостью к вампирскому яду, с которой они совершенно не в состоянии справиться, особенно учитывая время и подверженность яду… но это не их вина. И напротив, считалось, что у вампиров, зависимых от крови видящих, возникает психологическая проблема, с которой можно справиться силой воли.

Как оказалось, правда гораздо сложнее, и для обеих сторон не всё так просто. Некоторые видящие могли противиться самым сильным эффектам вампирского яда и могли даже преодолевать зависимость, либо вообще её не вырабатывать.

И наоборот, некоторые вампиры оказывались неспособными на такое.

Никакая сила воли или желание, похоже, не ослабляли их влечение к крови видящего, от которого они сделались зависимыми.

Опять-таки, если смотреть на статистику, то видящим тут повезло меньше, но риски для обеих рас всё равно оставались очень даже реальными.

Как только они практически потеряли значительное количество вампиров, и физически, и ментально, в связи с сильной зависимостью от крови видящих и разума видящих (поскольку кровь со временем вызывала экстрасенсорную связь между кормящимся и объектом кормления), взгляды на то, как разбираться с «проблемой видящих» начали меняться.

Вскоре после этого решения начали разделяться на два совершенно несовместимых и противоположных лагеря.

Большинство последовало за их королём в то время, Константином, который выступал за компромиссы и дипломатические решения, что и привело их к перемирию с Чарльзом.

Однако некоторые сомневались в долговечности такого решения, что привело к возникновению второго лагеря. Эти вампиры, включая самого Брика, пришли к убеждению, что единственное решение в долгосрочной перспективе — это полностью стереть расу видящих с лица Земли.

Фракция Константина оставалась бесспорным большинством при всей жизни прошлого короля. Его «дипломатическому» подходу отчасти способствовал тот факт, что среди видящих было очень мало женщин. Численность видящих росла такими малыми темпами, что опасения «жестокого захвата власти видящими» казались большинству вампиров паникёрскими и совершенно надуманными.

Под давлением и сам Брик признался бы, насколько маловероятен такой исход.


Конечно же, Брик также знал, как много урона способна нанести даже небольшая группа видящих, учитывая их гораздо более обширные способности к принуждению и влиянию на людей по сравнению с вампирами. Большинство способностей вампиров работало один-на-один с конкретным человеком, тогда как видящие в теории могли воздействовать на целые популяции.

Точка зрения Брика оставалась в меньшинстве даже после того, как он стал королём.

Это одна из причин, почему он испытывал сложности с объединением фракций после своего восхождения на трон. Среди его вида существовали те, кто страшились, что Брик может повести вампирскую расу на войну против видящих — очень немногие хотели этого в то время, и не только потому, что довольно многим по-прежнему нравилось кормиться от них.

Однако Брик не начинал эту войну.

Даже после того, как открылись эти межпространственные «врата», и их планету наводнили новые видящие (и в том числе, впервые огромное количество женщин) Брик не начинал эту войну. Если быть честным с самим собой, то он и сам до сих пор не разобрался со своей философией по поводу того, что делать с расой видящих на данном этапе.

Вместе с тем, у него не возникало ни капли колебаний в том, что касалось взглядов на Чарльза или его мнения о том, что стоит делать с Чарльзом.

А вот по поводу лагеря Блэка он испытывал всё больше и больше сомнений.

Пока что он ограничился тем, что запретил вампирам кормиться от видящих… в то же время ясно дав понять, что он сделает всё что угодно, чтобы остановить Чарльза, в том числе и заключит союз с другими видящими ради достижения этой цели. Он заострил внимание своих людей на существенной угрозе, которую представлял Чарльз, а также на том, как Чарльз использует свои способности, чтобы уничтожить их расу и поработить планету в целом, если они это допустят.

Однако, если не считать правила про кормление, он не делал никаких заявлений о видящих как о расе.

Конечно, он знал, что это может измениться, если они сумеют остановить Чарльза.

В конце концов, что помешает другому Чарльзу прийти к власти, если они сумеют остановить этого?

Однако пока что видящие делились на «хороших» и «плохих» видящих, «опасных» и «дружелюбных» видящих. Брик продолжал действовать и думать о них в такой манере, пока это не станет бессмысленным.

Вытолкнув это всё из головы и вновь входя в помещение, которое стало их «командным центром» в подземном комплексе, Брик стер все эмоции с лица. Он уже заметил, что некоторые в лагере видящих весьма умело читали выражения лиц. Он даже сейчас ощущал на себе взгляды, пытающиеся определить причину его кратковременного исчезновения.

— Никаких плохих новостей, надеюсь? — вежливо спросила Мика, одна из видящих с азиатской внешностью.

Брик повернулся, не упустив пытливость в её взгляде.

— Нет, — сказал он. — Ну… ничего такого, чего мы бы уже не знали или не подозревали. Новости из Европы. Они информируют меня, что Чарльз уже проник в некоторые правительства Западной Европы, а также Соединённого Королевства и территории на Востоке и Юге. От этого пересечение границ становится все более сложным. Они говорят мне, что, наверное, могут выбраться… но небольшими группами. В противном случае им грозит арест от Чарльза посредством этих других правительств.

Брик помедлил, замечая, что Энджел, Ковбой, Декс и некоторые другие слушают, затем добавил:

— …Я приказал им пока что удерживать позиции на случай, если они понадобятся нам как отвлекающий фактор. Это же может пригодиться, да? Если мы сумеем вставить эту часть в общий план по побегу из этих пещер? — помедлив, он сделал лёгкий жест ладонью. — …Я также на всякий случай сказал, что Мириам с нами. Поскольку мы не уверены, прослушивает ли Чарльз наши связи, я подумал, что не помешает подкрепить это убеждение.

Мика взглянула на Энджел, которая едва заметно кивнула.

Мика посмотрела обратно на Брика, затем дружелюбно хлопнула его по плечу.

— Звучит неплохо, клыкач, — бодро заявила она.

Ковбой подавил тихий смешок.

Человеческий мужчина отвернулся, когда Брик вскинул бровь и посмотрел в его сторону.

По правде говоря, сложно было сказать, то ли два их лагеря становятся дружелюбнее друг к другу, то ли они просто все не в себе из-за такого долгого пребывания под землёй. Он ощущал клаустрофобию в представителях обеих сторон от длительного близкого соседства; он чувствовал, как это выматывает их прежние формальности и насторожённость в отношении друг друга.

Он взглянул на Декса и Кико.

Два человека нависали над несколькими экранами, которые они установили в центре комнаты и подключили к подпольной сети, организованной людьми Брика с некоторой помощью видящих. Ни один из них не поднял взгляда, когда Брик заново вошёл в комнату… хотя Джакс, видящий с индийской внешностью, который все так же торчал возле Кико, посмотрел на него.

Пурпурные глаза видящего продолжали настороженно всматриваться в лицо Брика.

Кико и Декс оставались сосредоточенными на поисках своего босса, как и в течение последних недель.

Ну, точнее, на поисках обоих их боссов… но поскольку все находки крутились вокруг Блэка, а про Мириам ничего не всплывало, то они могли питать хоть какую-то надежду только на нахождение Квентина.

Им также приходилось аккуратнее искать Мири на случай, если Чарльз наблюдал за ними.

Брик кивнул на экран.

— Что по поводу того сообщения с Гавайев? — спросил он. — Подтвердилось?

Кико впервые подняла взгляд.

Взгляд её тёмных прищуренных глаз остановился на Брике.

Она также слегка подвинулась к Джаксу, который слегка подвинулся к ней в то же самое мгновение. Они оба источали какой-то обоюдный щит, который казался Брику до странного милым. В то же время он задавался вопросом, осознают ли они оба, что делают это.

Декс, человеческий мужчина, который находился по другую сторону мониторов от Кико, определённо заметил.

И ему это определённо не понравилось.

Он встал между Джаксом и Кико, хмуро поджав полные губы, и Брик едва не расхохотался в голос, особенно увидев выражение, проступившее на красивом лице Джакса.