Человек Боя

– О чем ты? – криво усмехнулся «гаишник».

– Отвечать только «да» или «нет», – не повышая голоса, так же внешне спокойно продолжал Егор. – Я тебя узнал. Утром ты охранял зону за колючкой. – Егор показал бетдаггер. – Узнаешь? Он тебе очень понравился. Так вот, в девять утра ты еще был охранником, а после полудня стал инспектором ГАИ. Мотоцикл у тебя такой же, как и у твоих подельников, и точно на таких же прибыли бандиты. Ход рассуждений понятен?

– Позвони в ГАИ, – продолжал криво ухмыляться «инспектор». – Там тебе подтвердят, кто я.

– Позвоню в свое время, – кивнул Крутов. – Заканчиваю. Ты живешь в зоне, и банда после нападения смылась туда же, почему ее и не обнаружила милиция. В рабочее время вы – военнослужащие, хотя это еще вопрос, в свободное время вы – бандиты, ради развлечения грабящие и убивающие людей. Доказывать я ничего не буду, я не следователь, поэтому будь паинькой, отвечай на вопросы точно и быстро. Ты командовал бандой во время налета?

– Ребята, вы, наверно, не понимаете, во что вляпались, – перестал кривить губы морщинистолицый, опуская руку и поправляя китель; глаза его злобно сверкнули. – Да вас через час вычислят и похоронят так, что никто никогда не найдет!

– Не в кургане часом? – простодушно поинтересовался Крутов, по наитию решив проверить реакцию мотоциклиста.

Тот вздрогнул, отшатываясь и бледнея, шире раскрывая глаза, и внезапно сунул руку за борт кителя. В ту же секунду Крутов оказался рядом и приставил к горлу «гаишника» нож. Затем левой рукой вытащил из-под мышки пистолет – отечественный девятимиллиметровый «дротик», кинул через плечо Панкрату, покачал головой.

– Интересно ты реагируешь… инспектор… Не твоя ли банда разрыла курган на Бурцевом городище?

Морщинистолицый сглотнул, глаза его остекленели.

– Время, – негромко сказал Панкрат. – Коли его по делу.

Крутов отнял нож.

– Отвечать будешь?

«Гаишник» молчал. Лицо его покрылось крупными каплями пота, словно внутри его происходила какая-то борьба.

– Я принесу паяльную лампу, – предложил Воробьев. – Жареные яйца очень помогают выяснять истину.

«Гаишник» дернулся, ненавидяще глянул на Панкрата, потом на Крутова, прохрипел:

– Вы покойники…

Егор шлепнул его тыльной стороной ладони по щеке, отрезвляя.

– Думать уже можешь? Вот и отлично. О зоне я с тобой поговорю в следующий раз. А сейчас меня интересует другое. Вопрос первый, причем задаю я его в последний раз: ты вожак банды?

– Нет, – с видимой неохотой ответил «инспектор». – Он на…

– На базе?

Глаза пленника сверкнули. Он действительно не боялся допроса и человеком был сильным.

– Да.

– Базой является воинская часть за колючкой?

– Воинская, – покривил губы «инспектор».

– Что за база? Какому ведомству принадлежит? Министерству обороны, ГРУ, ФСБ?

«Гаишник» сузил глаза.

– Да кто ты такой, черт возьми?!

Крутов замахнулся. Пленник вжался спиной в стену.

– Ведомство?

– Пошел ты!.. – Глаза пленника снова начали стекленеть, и эта его нестандартная реакция на стандартные, в общем-то, вопросы заставила Крутова насторожиться. Парень не не хотел говорить – не мог.

Удар по щеке – глухой стук затылка о стену.

– Ну?!

– Я же сказал…

– Ну его к хренам, – проворчал Панкрат. – Некогда выяснять, что за секретная часть прячется в лесу.

За стеной послышалась какая-то возня, стук, вопль и падение тела. Воробьев на это и бровью не повел. Сказал спокойно:

– Все нормально, это мои орлы вернули наших мотодрузей, сбежать, наверное, хотели через окно. – Он резко наклонился к бледнеющему «инспектору». – Кто главарь банды?! Имя?!

– Дима… Чабан…

– Кто участвовал в нападении на деревню?


– Не знаю.

Панкрат воткнул палец в кадык «инспектора», тот закатил глаза от боли, но быстро пришел в себя.

– Повторяю: кто был в команде налетчиков?

– Я не интересовался, – «гаишник» заторопился, видя сдвинутые брови Воробьева. – Знаю только троих: Петуха… Петухова, Харчука и Силкина. Петух здесь. – Он кивнул на спальню.

Панкрат вышел в соседнюю комнату и вскоре вернулся с голым мужиком, тощим и нескладным, со впалой грудью, с рыжей порослью на подбородке, которую трудно было назвать бородой, и крупным носом, действительно напоминавшим клюв. Грива у него зато была выдающаяся, рыжая, пышная, хотя и неухоженная, грязная. Кличка Петух ему вполне подходила. Прикрывая гениталии руками, он просеменил на середину помещения и быстрым взглядом исподлобья оглядел присутствующих. Панкрат вернулся в комнату с девицами, принес черные кожаные штаны, бросил на руки Петуху.

– Надевай. Ты был в деревне утром?

Петух снова оглядел допрашивающих исподлобья, облизнул губы, посмотрел на «гаишника» с красными пятнами на щеках от пощечин, и Панкрат поразился тому, как эти два разных человека похожи, особенно волчьими взглядами. Шагнув вперед, он легонько стукнул рыжего по затылку.

– Повторить вопрос?

– Не надо, – заторопился Петух, постоянно облизывая узкие бледные губы. – Я был… не один… я ничего… никого не трогал… только водку взял…

– А кто трогал?

Взгляд на «гаишника», тусклый блеск в глазах, короткая заминка, и тут же новый щелчок по затылку: Панкрат был неплохим психологом и не хотел упускать инициативу.

– Не тяни время.

Крутов резко шагнул к мотоциклисту, так что тот отшатнулся, взял его за шею и приблизил его лицо к своему, глядя, как у парня расширяются зрачки:

– Кто стрелял в деда и бил старуху?! Быстро!

Петух вдруг натурально заплакал, рухнул на колени, глядя на Крутова снизу вверх.

– Не убивайте меня, у меня дети… мать больная, я не стрелял, не убивайте… дети…

– Тьфу! – сплюнул Панкрат. – Таких подонков надо убивать еще до того, как они обзаведутся потомками. В крайнем случае кастрировать. – Он присел возле плачущего бандита на корточки. – Успокойся, мразь, не будем мы тебя убивать, только покалечим маленько… чтоб на мотоцикл не смог больше сесть. Кто стрелял в деда, если не ты?

– Серый… Боб… то есть Борис Силкин… а кто старуху бил, не знаю, может, Харчо… Киса Харчук…

– Брешешь, сучара! – донеслось из спальни, и на пороге возник еще один любитель сексуальных утех, плотный, низкорослый, с широким плоским лицом, на котором выделялись маленькие глазки-буравчики. Затылок и виски у него были выбриты, а посреди головы проходил колючий гребень коротких волос.

– Это же ты ее ударил, сначала в грудь, потом ногой в живот! На кого свалить хочешь, падла?!

Последующие события произошли в течение долей секунды.

Рыжеволосый вдруг взвился в воздух прямо с колен, как пружина, увернулся от руки Крутова, схватил со стола нож и метнул в своего приятеля: взмах руки, бросок – и нож вошел в шею широколицего. Удар этот назывался дзигай и выполнен был мастерски. Но больше ничего сделать Петух не успел. Панкрат ухватил его за плечо, развернул к себе и растопыренной ладонью ударил в лицо, вплющивая в него нос. Рыжеволосый обмяк, теряя сознание.

Потеющий от избытка переживаний комендант склада привстал было, расширенными глазами глядя на лужу крови, расползавшуюся под убитым, но тут же сел.

Воробьев поймал взгляд Крутова, говоривший: и что теперь? – кивнул на дверь. Они вышли.

– Что дальше? – угрюмо пробормотал Егор.

– Следовало бы повесить всех троих, – серьезно сказал Воробьев, – но я не палач, безоружных не убиваю. Попробуем попугать мерзавцев, чтобы они призадумались, стоит ли и дальше бандитствовать на дорогах. Однако, судя по всему, это «отморозки», причем опирающиеся на секретную базу. Им на все наплевать, в том числе на собственную жизнь.

– Но он же убил своего!..

– Ну и что? Это еще раз подтверждает мои слова. Будешь говорить с этим «инспектором»?

Крутов подумал и качнул головой.

– Нет смысла. Он ничего не скажет, а если и скажет, мы его все равно не сможем проверить. И все же эта зона за колючей проволокой не дает мне покая. Чует мое сердце, что мы зацепили нечто очень и очень странное, верхушку какого-то секретного айсберга.

– Не вздумай копать, – посоветовал Панкрат. – Мы-то люди никому не известные, сегодня здесь, завтра там, а ты у всех на виду, и деревня твоя рядом с зоной. В один прекрасный день тебя просто пристрелят.

– Пусть попробуют.

– Полковник, это профессионалы. Видал, как он ножик бросил? Такое могут вытворять только классные мастера. И бабку твою он бил со знанием дела. По-дружески советую: не лезь к ним с расследованием, лучше уезжай отсюда поскорей.

Крутов отвернулся. Панкрат мельком глянул на своих бойцов, прохаживающихся по территории склада, с пониманием и сожалением посмотрел на Егора и вошел обратно в комендатуру. Через секунду послышался его выразительный голос:

– А теперь давай разберемся с тобой, парень. Ты явно не рядовой бандит, раз тебе доверяют рекогносцировку местности. Тебя сегодня я не убиваю только потому, что не могу доказать степень твоего участия в прежних акциях банды, за которой я вышел на охоту.

– Я только исполнял приказы, – пробубнил «инспектор» в ответ.

– Удобная позиция для убийцы: я только исполнял приказы… Но для того, чтобы исполнять приказы, достаточно иметь позвоночник, голова для этого не обязательна, ты же на вид гораздо умнее рядового исполнителя. И все же – живи, сволочь. Но передай вожаку: еще раз выйдете на большую дорогу – ликвидирую всех! Обещаю! И не поможет вам ни «крыша», ни бог, ни дьявол!