Антанты. Последний источник

Глава 12. Страх и граница




До ночи оставалось еще далеко, а Иллиадар вдруг начал резко спускаться. Я тут же с тревогой принялась оглядываться. С того дня, как на нас в воздухе напали, летали мы с оглядкой, а я так и вовсе при любом непонятном телодвижении стража, напрягалась, боясь повторения той история с летающими птеродактилями этого мира.

Да и внизу спокойствия не было. И пусть мы больше так глупо не попадали, но напряжение росло с каждым днём, отчего я ощущала себя вымотанной и нервной. К тому же я ощущала, что еще немного, и я не смогу сдерживать себя. Это чем-то отдаленно напоминало ожидание. Внутри то и дело как-то замирало, а потом давило, отчего мне иногда казалось, еще немного и я задохнусь.

Это заставляло меня слишком часто посматривать на стража с определенными мыслями. Находиться рядом становилось всё более болезненно, но и удалиться от него я не могла, так как ощущала, что попросту не смогу это сделать.

Мои мысли оборвались в тот момент, когда страж опустился на землю, стараясь не задеть крыльями деревья. Поляна в этот раз была маленькой. Я тут же привычно огляделась. Мне уже знакомы такие стабильности. Обычно на такой вот поляне, что-нибудь лежит, что и не даёт Хаосу полностью овладеть этим местом. Это может быть просто столб или поваленное дерево, да даже простой пенек. Я пока что толком не разобралась, отчего появляются такие области, и Монту признался, что толком объяснить не сможет. Сказал что-то крупицы Порядка, которые неизменно бывают в любом месте Хаоса. Никакой определенной последовательности они не имеют, но обязательно присутствуют. Что-то вроде во всем плохом обязательно есть капля хорошего и, наоборот, во всем хорошем обязательно найдётся хоть капля зла. Своеобразное равновесие, необходимое, чтобы Хаос не смог пойти в разнос.

На этот раз ничего бросающегося в глаза я не увидела. На мой взгляд, совершенно непримечательная поляна, которых и в обычном лесу тысячи.

Спрыгнув вниз, тут же отвернулась, уже зная, что Иллиадар сейчас обернется человеком. В таких случаях он оставался обнажённым, а у меня и так нервы пошаливают.

— Кажется, мы, наконец, достигли стены, — сказал Иллиадар.

Я сначала не поняла, но когда до меня дошло, то я резко обернулась. Правда в тот же момент смутилась и опустила голову. Не скажу, что это сильно помогло — перед глазами до сих пор стоял Иллиадар с обнажённым торсом.

Сделав пару вдохов и выдохов, суетливо принялась искать, из чего бы нам сделать костер.

— Я ничего такого не видела, — максимально безразлично сказала я, выдыхая. Вроде бы голос не дрожит. — С чего ты взял?

— Понятия не имею, но я ощущаю это, — ответила страж немного смешливо, словно все мои манипуляции не остались для него секретом.

— Он прав. — Рядом возник Монту, в который раз словно выныривая из темноты леса. — До стены полчаса пешим ходом.

Я сглотнула, выпуская из ослабевших рук несколько небольших веток, которые успела отыскать. Не скажу, что для меня новость была шоком, но я не ожидала того облегчения, которое тут же охватило меня. Я даже сама не подозревала, насколько я хочу выбраться отсюда.

Сжав зубы сильнее, чтобы ненароком не заплакать, я опустила голову, выискивая глазами ветки в траве.

— Это хорошо, — произнесла я тихо, облизывая пересохшие и немного потрескавшиеся губы. — Надеюсь, по ту сторону нам не придется постоянно спать с барьером, опасаясь, что в любой момент нас могут сожрать всякие монстры.

Иллиадар позади хмыкнул.

— Везде есть свои собственные монстры, — его голос прозвучал немного напряжённо. — И я даже не знаю, какие из них страшнее.

— О чем ты? — спросила, осторожно оборачиваясь. Увидев, что Иллиадар уже одет, выдохнула.

— Люди порой бывают пострашнее любых монстров, — отозвался он спокойно, скидывая на землю посередине поляны пару веток.

— А, — я кивнула, опуская взгляд и поднимая с земли еще одну хворостину, — ты об этом. Полностью согласна с тобой. Но люди как-то привычнее, что ли. Более знакомое зло. Хотя, порой и не знаешь, что от них ожидать.

Когда стало совсем темно, вокруг нас уже привычно взвился золотой купол. Мне кажется, он с каждым днём становится все больше. да и сам Иллиадар каждый раз колдует всё больше и увереннее. И выглядит при этом каждый раз всё равно немного удивленным, словно до сих пор не может поверить, что подобное возможно.

Вот, например, сейчас. В какой-то момент ему, видимо, надоело выискивать хворост и он просто… призвал? Не могу сказать, но в один момент из травы в воздух поднялись все веточки, которые годились для костра, а потом просто собрались в одну кучку посередине поляны и тут же вспыхнули.

— Так быстрее.

Иллиадар пожал плечами, принимаясь ковыряться в своей сумке.

— Безусловно, — ответила я, подойдя к костру и складывая те ветке, что держала в руках, рядом.

После ужина мы не стали сразу ложиться спать, так как в этот раз опустились на землю несколько раньше, чем обычно. И пусть темнота за пределами купола уже властвовала, но в сон еще не тянуло. Оглянувшись, я вздохнула. Кажется, Иллиадар сегодня отчего-то нервничает. Больно он молчалив и тих. Не скажу, что в любое другое время страж прямо таки фонтанирует болтовнёй, но сегодня от него буквально ощущается напряжение.

— Что-то случилось? — спросила, поглядывая на то, как страж срывает кору с первой попавшейся ветки. Понятное дело, что делает это он лишь для того, чтобы занять свои руки и отвлечься.

— Кроме того, что мы скоро выйдем отсюда, нет, — тихо проговорил Иллиадар, задумчиво забрасывая оголённую ветку в костер. Почему-то от этого действия мне стало не по себе. Поежилась, мельком осматривая стража. — С той стороны меня должен ждать отец, — всё-таки сказал он, после продолжительного молчания.

— Это же… хорошо? — осторожно поинтересовалась, вспоминая всё, что Иллиадар мне рассказывал об отце и их взаимоотношениях. Хотя уже то, что родитель ждёт, вроде как, своего сына уже о многом говорит.

— Да, — кивнул Иллиадар. — Несомненно, хорошо.

Он поднял на меня взгляд, а потом резко поднялся и обошёл костер, опускаясь на землю позади меня. Я даже отреагировать никак не успела, а меня уже обняли и притянули спиной к груди.

— Что?..

— Понимаешь, в кругу, к которому принадлежит мой отец и я принято заключать, так сказать, договорные браки.

Иллиадар говорил тихо, уткнувшись носом мне в волосы и прижимал меня одновременно и крепко и нежно, словно боялся двух вещей: сделать больно и отпустить.

— О. Можешь не продолжать, — сказала, кончиками пальцев прикасаясь к рукам стража. От этой крохотной ласки Иллиадар прижался еще сильнее, порывисто целуя меня в шею. — Я… Знаю, что такое аристократия. А у тебя… уже есть невеста?


На этом моменте у меня душа ушла в пятки. А ведь, в самом деле, Иллиадар не мальчик, у него вполне может быть уже невеста. Мало ли, может, он уже с самого детства с кем-нибудь помолвлен. Не думаю, что в его кругах такое редкость.

А вдруг он скажет, что возьмет в жену ту, кого выбрал для него отец, а я останусь для него просто… любовницей? А что? Кто я такая, чтобы строить со мной серьезные отношения? Ни влиятельных родителей, ни наследства, ничего. Магия? Ой, не смешите меня! Даже без официального признания моего статуса мне, так или иначе, придется спать с ним, чтобы не умереть самой. Очень удобно, не правда ли? Отказать я ему не смогу, опасаясь за свою жизнь, и уйти от него не получится.

И как удобно получится для него. Отец, скорее всего, уже подобрал ему невесту, за спиной которой влиятельный род. Она и станет официальной женой. А я буду приятным дополнением к счастливой жизни. И любовница, и батарейка, с помощью которой можно упрочнить свои позиции. Он сам говорил, что колдунов у них нет. Думаю, с помощью магии он сможет много добиться.

Мне даже не обязательно давать свободу. Закрыть где-нибудь в подвале, чтобы никто не узнал, и навещать время от времени, забирая магию.

От таких мыслей у меня всё похолодело. Нет, нет. Тряхнула головой, прогоняя подобные мысли. Он — страж. Он не сможет мне причинить вреда.

«А вреда и не будет. Подумаешь, посидишь в подвале. Тебя же никто бить не станет. Даже кровать мягкой будет».

Я вздрогнула. Мне показалось, что мысли мои не совсем мои. Словно кто-то посторонний нашептал.

«Будет время от времени спускаться к тебе, брать, что и так принадлежит ему, а потом снова забывать до следующего раза. А на что ты еще можешь сгодиться? Ни власти, ни денег, ни титула».

Я зажмурилась, вжимаясь в стража, что есть силы.

— Нет, все не так, — прошептала я, ощущая, как кто-то забрался на колени.

— Что с тобой? — спросил Иллиадар. В его голосе отчетливо слышалась тревога.

«Надо уйти от него, прямо сейчас, пока есть возможность. Уже завтра там будет его отец. От них двоих уйти будет сложнее. Стоит ему только рассказать отцу, кто ты такая, как твоей свободе придет конец. Сейчас, надо уйти немедленно».

Я распахнула глаза, начиная подниматься на ноги, но тут же замерла, увидев Монту. Он смотрел прямо на меня. Его желтые глаза пугающе сияли, словно их с той стороны что-то подсвечивало. Казалось, еще мгновение и желтый свет прольется наружу.

— Монту, — задушено прошептала я.

«Он с ним заодно! Скинь его с колен и уходи! Сейчас! Немедленно!»

— Я… — начала говорить, протягивая дрожащие руки к Монту, желая его осторожно убрать с колен. Сердце колотилось, казалось, в самом горле. Страх навалился со всех сторон. Меня начало колотить.

— Сопротивляйся, — тихо произнёс Монту, передними лапами вставая мне на грудь и заглядывая в глаза.

Я замерла, ощущая, что просто физически не могу сопротивляться взгляду желтых, гипнотических глаз.

Сзади что-то то ли шептал, то ли кричал Иллиадар, обнимая меня при этом так, будто пытался сломать все ребра. А еще, мне кажется, он целовал. И я могла поклясться, что слышу, как хаотично бьется его сердце, словно между моей спиной и им не было никакой преграды.

В голове шумело и трещало. Кажется, кто-то заверещал. Вокруг всё зашелестело, словно мимо пронеслось тысячи летающих мышей. В груди с каждой секундой всё сильнее разгорался пожар, и страж в такой близости совсем не способствовал тому, чтобы хоть немного утихомирить огненный цветок.

— Сопротивляйся, — услышала я хорошо знакомый голос, будто из-под толщи воды. — Стены, представь себе стены.

Стены? Мои мысли вяло шевелились. Складывалось ощущение, что весь мой мир состоит из желтого цвета, который заслонил всё вокруг. Мысли запутались в нем, словно мухи в летнем меду.

Откуда-то из глубины пришли воспоминания о серых высоких домах. Оно выстраивались в самый настоящий лабиринт. Да, именно лабиринт из домов, первые этажи которых были давно и прочно заняты всевозможными магазинами, лавочками, салонами, крохотными барами, булочными и парикмахерскими. Везде висели цветастые вывески, в громадных окнах можно было увидеть товар, который предлагали услужливые продавцы покупателям. Да, лабиринт. Город — это лабиринт из серых высоток. Я часто блуждала в своем родном городе, удивляясь каждый раз, как все они похожи друг на друга и в тоже время такие разные.

Видение города медленно потемнело, а потом и вовсе рухнуло в черноту, словно в гигантскую воронку. И я вместе с ним, краем сознания слыша, как кто-то пронзительно кричит.

Очнувшись, я поморщилась. Когда-то давно меня часто преследовала мигрень. Неприятная вещь, от которой так просто не избавиться. Поначалу достаточно легких таблеток, чтобы затушить головную боль, но чем дальше, тем сложнее с ней бороться. Вот и сейчас мне показалось, что те времена вернулись.

Открыв глаза, тут же прикрыла их рукой, кривясь. Свет сейчас казался мне осколками битого стекла, которые вонзаются в незащищенные глаза.

Хотелось пить, да так, что язык во рту распух и еле шевелился.

Кое-как сев, я приоткрыла один глаз и осмотрелась. Моего плеча тут же коснулась чужая рука, а около губ, словно из воздуха появилась чашка с каким-то отваром. Или это я просто не заметила, вот и показалось, что чашка появилась из воздуха?

Отбросив все мысли подальше, приникла к чашке, едва удерживая, готовый сорваться стон удовольствия. Кто бы знал, как это приятно пить, когда от жажды дерет пересохшее горло.

Напившись, подняла глаза, тут же встречаясь с встревоженным взглядом Иллиадара.

— Что случилось? — прохрипела я, удивляясь, насколько глухо звучит мой голос. Такое ощущение, что я всю ночь горланила песни. Причём так громко, что сорвала себе горла. Или же у меня попросту ангина, из-за которой голос практически пропал, оставив мне возможность лишь сипеть.

— Я не знаю, как называются эти жители Хаоса, но мы зовём им сервы, — сказал Монту, появившийся передо мной. — Их тела огромны, почти неподвижны. Но, несмотря на это они самые настоящие хищники, которые любят полакомиться свежим мясом. Гоняться за своими жертвами они не могут, зато мастерски умет подзывать их к себе достаточно близко. Они ментально воздействую на мозг жертв, заставляя их идти в их сторону.

Я вздохнула, растерянно оглядываясь. На краю поляны что-то лежало. Что-то бесформенное, похожее на серого моржа, весом под пару тонн.

— Но почему я? — спросила всё еще сипло, тревожно поглядывая по сторонам. Сейчас явно было очень раннее утро. Солнца не было, но даже такой тусклый свет до сих пор причинял моим глазам неудобства.

— Насколько я понял, — Монту потоптался на моих коленях и свернулся клубком, прикрывая нос хвостом, — они как-то чувствуют страж и во много раз усиливают его. Ты ведь что-то слышала, не так ли? Что именно?

Я растерянно глянула на Иллиадара. Сейчас вчерашние мысли казались таким бредом, что хотелось побиться головой о ближайшее дерево. Право слово, я ведь отлично знаю, что ничего подобного в отношении меня страж не допустит. Но раз этому существу удалось так раздуть мои невольные мысли, значит, я всё-таки сомневаюсь, пусть и неосознанно.

— Неважно, — отмахнулась я, стараясь не смотреть на встревоженного Иллиадара. Он сегодня явно был намного молчаливее и задумчивее, чем обычно. — А это ничего, что мы до сих пор рядом с телом этого существа? Никто не почует падаль? Он, вообще, мёртв?