Антанты. Последний источник

Когда мы уже готовы были нырнуть в лес, прямо под нами взлетела еще целая стая тварей, отчего Иллиадар едва успел затормозить и уйти с траектории их полета. Вот только те, первые, уже были около нас.

Я толком не поняла, что происходит, просто вокруг замелькали отвратительные морды непонятных созданий, которые верещали, кидались, стараясь задеть своими когтями. Уугольно-черные, чем-то похожие на птеродактилей, размером с взрослого человека. Они явно всегда охотились стаями, так как нападали толпой, метясь в менее защищенные места — живот, глаза, шею, крылья.

Я пыталась прижаться к стражу так сильно, чтобы не мешать ему и ненароком не свалиться. Иллиадар же вертелся, сбивая существ гибким хвостом, рвал когтями и клыками. Они кричали, падали вниз, но те, кто не пострадал, всё равно бросались вперёд, словно безумные.

Несколько раз страж пытался снова спуститься вниз, но твари, будто понимали и начинали яростно наседать, не давая дороги. В какой-то момент я заметила, что Иллиадар ранен. Его шея в нескольких местах кровоточила, в правое крыло явно подрано. А ведь я помню, насколько крепким оно на самом деле было.

Наверное, так всегда бывает, что о чём-то важном вспоминаешь только тогда, когда всё совсем плохо. И это неудивительно, часто в стрессовой ситуации человек может поступать нелогично, а то и вовсе теряется.

Так и сейчас. Когда я поняла, что одна из тварей явно нацелилась на меня, то жутко испугалась. Я хорошо понимала, что хватит одного укуса и моё тело лишится значительно куска. И хорошо, если это будет не голова.

В тот же момент Иллиадар подо мной как-то подозрительно вздрогнул, а потом и вовсе громко зарычал. Звук этот вибрацией прошёлся по всему телу, а затем всех тварей отбросило от нас одним резким порывом, чему они явно были не рады. Секунду спустя вокруг нас образовался золотистый шар, из уже знакомой пыльцы, преодолеть которую летучиегады не могли, как не старались.

Я хоть и расслабилась немного, но понимала, что так просто они от нас не отстанут. Когда мы начали снижаться, я испугалась. Судя по тварям, отставать они не собирались, по-прежнему бросаясь на барьер.

Увидев внизу поляну, встревожилась — она были слишком маленькой для тела стража в таком виде. Приземление оказалось не самым мягким. Хорошо хоть Иллиадар вовремя успел сложить крылья и не покалечиться еще сильнее.

Скатившись вниз, опасливо покосилась на тварей, которые нас тут же окружили. Ходить по земле, как оказалось, они не могли, но это не мешало им отлично ползать по деревьям, складывая при этом крылья так, что они почти облепляли тонкое, костлявое и уродливое тело.

По телу Иллиадара прошлась дрожь, похожая на короткую волну. А потом его тело принялось меняться. Это было ни на что не похоже. Вроде только что передо мной лежал громадный летучий змей, а в следующую секунду на траве тяжело дышал человек.

Я ужаснулась, заметив, что у него сильно изранена рука, лопатка и шея. Раны были рваными, а кровь толчками вытекала наружу, капая на пожухлую траву.

Я оглянулась, растерявшись. Барьер вместо того, чтобы исчезнуть, только увеличился, уплотняясь. Тряхнув головой, подскочила к Иллиадару, принимаясь осматривать. То, что страж жив, и так понятно, иначе барьер исчез бы, а меня давно бы переваривали в желудках местные летуны. Но легче не становилось. Раны выглядели серьезно. Становилось понятно, что Иллиадар не может одновременно лечить себя и удерживать барьер.

Трясущимися руками выпотрошив сумку, прикрыла на мгновение глаза, пару раз глубоко вдыхая и выдыхая. Слишком сильно успокоиться это мне не помогло, но хотя бы я сама перестала трястись.

Иллиадар хрипло закашлял, попытавшись перевернуться на спину.

— Селена, — прохрипел он. — Как ты?

— Я в порядке, — быстро ответила. — Не стоит шевелиться. Я сейчас попробую чем-нибудь помочь.

Страж выдохнул и, как мне кажется, кивнул. Правда, я толком не обратила внимания, занимаясь тем, что перетряхивала свои мешочки с травами, которые дал мне в дорогу Лазарус. Конечно, лучше бы сварить отвары, но даже в таком виде, они могут быть полезны.

Сунув в рот стража пучок трав, которые должны были хоть немного убрать боль, я начала осторожно вытирать кровь смоченной тряпкой, а потом аккуратно сыпать на раны порошок. Слишком быстро остановить кровь не получиться, но это лучше, чем ничего.

Я не заметила, когда рядом откуда-то появился Монту. Он просто словно соткался из воздуха. В любой другой момент я обязательно удивилась бы и попросила рассказать, что это у него за способ передвижения такой, но не сейчас, когда всё моё внимание отдано совершенно другому делу. Сейчас некогда. Хотя, в памяти я это отложила, мгновенно решив — если все будет нормально, Монту от меня не отделается, пока не расскажет.

Достав чашку, налила в неё воду, мельком подумав, что лучше бы она была теплой. Когда смачивала в ней тряпку, краем сознания заметила, что вода теплая. Именно такая, какая мне нужна. Эту новую странность я тоже отложила на потом.

Стерев кровь, с радостью заметила, что раны перестали кровоточить. И пусть они не затягиваются, но Иллиадару больше не грозит истечь кровью.

И пусть у меня дрожали руки, но работала я быстро, не обращая внимания ни на что другое. Окружающий мир словно растворился, отходя даже не на второй, а на десятый план. Я лишь изредка бездумно бросала взгляд по сторонам, но толком ничего не видела. Перед глазами стояли рваные раны, алая кровь и тяжелый запах, будивший во мне отвратительное чувство страха.

Монту ничего не говорили, просто сидел рядом, не отрывая хмурого взгляда от покалеченного стража.

Я думала, что Иллиадар без сознания. Он молчал, лежал с закрытыми глазами, не шевелился, даже не вздрагивал, когда я слишком сильно, по моему мнению, давила на раны. Именно поэтому то, что он не спит на самом деле меня весьма сильно удивило.

— Тебя ведь не задели? — задал он вопрос, заставив меня вздрогнуть.

Сердце на мгновение кувыркнулось, забившись чуть быстрее.

— Нет, — ответила, продолжая своё дело. — Ты ведь можешь себя залечить? — поинтересовалась, поежившись от вида раны на шее. Она даже выглядела скверно, не представляю, насколько это больно.

— Барьер, — хрипло отозвался Иллиадар, чуть приподнявшись, отчего я тут же зашипела на него, заставляя лечь обратно. Не хватало еще, чтобы раны снова пооткрывались! — Не уходят.

— Долго они сидеть не станут, — подал голос, молчавший до этого Монту. — Они голодны, так еще немного и снимутся всей стаей.

Иллиадар кивнул, снова прикрывая глаза и давая понять, что он будет ждать. Я вздохнула. Нужно хотя бы боль уменьшить. А что она есть можно было заметить по сдвинутым бровям, напряжённому лицу, сжатым и побелевшим губам и тому, как Иллиадар время от времени задерживал дыхание, словно боялся вздохнуть чуть глубже. Конечно, травы отчасти помогали, но лучше бы у меня сейчас был отвар, он намного эффективнее, чем сухие листья.

Достав котелок, ссыпала в него нужные травы, налила воды и оглянулась. К сожалению, барьер не был слишком большим и внутри него не оказалось ни одной деревяшки, которую можно было пустить на костер. Понятное дело, что за пределы барьера выходить я не собиралась.

Нахмурилась, вспоминая, какими из вещей можно пожертвовать. К тому же нужно что-то такое, что будет гореть сильно и долго. Увы, но на ум ничего не приходило, так как ничего горючего я с собой не носила. Я помнила, что у Иллиадара было масло, с помощью которого можно делать факелы, но и оно не сильно подходило.

Расстроившись, не обратила внимания на котелок, занимаясь тем, что устраивала постель Иллиадару. Когда удалось переместить стража на шкуры, не без его помощи, но заметила, что над котелком образовался какой-то подозрительный пар. Укрыв Иллиадар шкурой, опасливо покосилась на котелок.

— Монту, погляди, — почему-то прошептала я, хотя из-за шума, который производили летучие твари, меня толком не было слышно. Кивнув в сторону дымящегося котелка, который стоял чуть кособоко из-за круглого донышка, я подумала, что до сих пор не могу привыкнуть к странностям этого мира. Наверное, так до конца и не привыкну, всё же такие вещи, как магия нужно впитывать с самого детства, только тогда она станет чем-то обыденным и привычным.

Монту мельком глянул на меня. Я буквально видела, как он мысленно называет меня не самыми приятными словами. Подойдя к котелку, он даже не пытался сунуть в него нос, просто бросил взгляд и отошёл.

— Кипит, — сказал он так, будто ничего более обыденного в мире и быть не может.


— Почему? — спросила, глянув на Иллиадар. — Это ведь не он? Иллиадар, это ведь не ты? — поинтересовалась я на всякий случай.

— Что я? — голос стража звучал хрипло и тихо.

— Ты вскипятил воду в котелке? — уточнила я, поднимаясь и подходя к котелку. Отвар в ней действительно булькал, распространяя в воздухе запах трав. Честно говоря, я не могу сказать, что выглядит более странным — барьер или кипящий сам по себе котел.

— Нет, — отозвался Иллиадар. — Всё мое внимание сосредоточено на барьере.

Я кивнула, хотя страж и не видел меня, так как из-за раны на шее лежал в одной позе и не мог повернуть голову в мою сторону.

С секунду поколебавшись, достала ложку и принялась помешивать отвар, наблюдая его цветом. Нельзя переварить или не доварить. Будет светло-зеленым — не подействует. Станет почти коричневым — навредит. Нужен темно-зеленый цвет.

«Достаточно», — подумала я, когда цвет стал именно таким, каким нужно. И отвар, словно только этого и дожидаясь, перестал кипеть. К тому же еще и остыл до нужно температуры почти мгновенно.

— Я могу колдовать, — сказала я тихо, весьма удивлённая происходящим.

Нет, я помнила о нескольких случаях, когда мне удавалось колдовство, но я думала, что с появлением стража оно мне больше не доступно. Не скажу, что это было необидно. Вроде попала в волшебный мир, даже есть мана, но колдовать не могу, лишь быть батарейкой другому человеку. Только в этот момент я поняла, насколько на самом деле я была расстроена этим фактом. А ведь даже толком и не думала.

— Теперь можешь. Конечно, такой барьер создать тебе не по силам, но по мелочи колдовать вполне возможно. К тому же тебе не нужны заклинания, ты вполне способна колдовать просто силой мысли и желания, — сказал Монту, рассматривая меня чуть внимательнее, чем обычно.

— Почему ты мне не сказал? — спросила я, бросив на Монту хмурый взгляд.

— Источники колдуют, как и стражи интуитивно, но эта способность ненадолго «засыпает», когда они встречаются. Обычно для того, чтобы колдовство в источнике снова проснулось необходимо некоторое время, — Монту встал и обошёл меня по кругу, разглядывая. — Твоя способность проснулась очень быстро и, судя по всему, весьма сильна. Обычно почти вся мана уходит к стражу, почти лишая источник возможности колдовать, но у тебя её так много, что хватает и для тебя самой.

Я вздохнула, опуская взгляд на отвар. Честно говоря, я даже толком не знала, что мне делать с этой возможностью. Тем более, как сказал Монту, много делать я не смогу. Впрочем, даже это большое подспорье. Вот, воду вскипятила в нужный момент. Иногда такая мелочь может стоить кому-то жизни.

Решив, что буду думать об этом и исследовать в более спокойных условиях, аккуратно перенесла котелок ближе к Иллиадару. Присев рядом, разбудила стража, напоила его отваром, после этого проверила раны, которые, как оказалось, начали затягиваться.

Я покосилась на барьер, убеждаясь, что он всё еще стоит. А раны понемногу затягиваются. А ведь он сказал, что может делать только что-то одно.

За пределами барьера уже опустилась ночь, а я только сейчас это заметила. Здесь, внутри, отчего-то было светло, словно рядом горел большой костер. Правда, свет не шёл откуда-то из определённого места, а словно светился сам воздух. Я уверена, место стоянки видно издалека.

Сев рядом с задремавшим Иллиадаром, посмотрела на свои чуть дрожащие руки. Я всё еще была напряжена, хотя нервозность начала медленно отступать. Прислушавшись к себе, с удивлением ощутила, как из меня вытекает мана. Это чувство было странным и не особо приятным. Видимо, для поддержания барьера Иллиадару нужно было больше сил, вот он и тянул их из меня сильнее обычного.

— Уходят, — спустя пару часов тихо сказал Монту.

Я тут же вскинулась, стараясь рассмотреть то, что происходит за пределами барьера. До этого я была так увлечена своими ощущениями, что почти забыла о нашем положении.

Видно было плохо, вернее, почти ничего не видно, так как снаружи царствовала глубокая ночь. Ориентируясь на слух, я с удовольствием признала правоту Монту. Твари уходили. То и дело слышались недовольные крики, хлопки крыльев, шорох листьев. Постепенно звуков становилось всё меньше, пока вокруг нас не настала почти стопроцентная тишина.

— Ушли, — коротко бросил Монту, зевнув.

Подойдя к Иллиадару, кот немного потоптался, покрутился на месте и, свернувшись клубочком, лег рядом.

Я замерла на минуту, а затем подошла ближе и тоже легла рядом. С другой стороны. Обнимать я не спешила, помня, что раны пока что тревожить нельзя. И пусть они очень быстро заживают, но покой им всё-таки необходим.

Поначалу сон не шёл. Слишком много всего теснилось в голове, отчего она гудела. Обрывки мыслей, будто мячики от пинг-понга скакали, не давая толком подумать о чём-то определенном.

Как я уснула, не знаю. Просто очнулась от того, что меня мягко целуют, поглаживая при этом прохладными пальцами по щеке. Вроде вот я лежу и пытаюсь то ли уснуть, то ли подумать, и вот меня уже целуют. Целого куска времени как небывало. Всё-таки правильно говорят, что сон — это маленькая смерть.

— Иллиадар, — тихо прошептала я, подумав, что нужно срочно умыться. — Ты как?

Открыв глаза, отстранилась, стараясь не замечать разливающееся по венам возбуждение. Оно пока что еще было небольшим, но, я уверена, если не прекратить, то превратиться в бушующее пламя. Мне даже прислушиваться к себе не нужно было, чтобы ощутить, как в солнечном сплетении взбухает огненный цветок, пульсирующий, словно второе сердце. Уже скоро, но время пока что есть.

— Чувствую себя отлично, но сильно шевелиться не стал, решив, что ты захочешь сначала убедиться, — ответил Иллиадар и с явной неохотой убрал руку.

Я тут же встала, потерла глаза, пригладила волосы и склонилась над спиной стража, откидывая в сторону одеяло. На месте ран можно было увидеть молодую, розоватую кожу. Осторожно потрогав её, убедилась, что кожа хоть и молодая, но уже достаточно крепкая.

— Ничего не болит? — спросила, пальцами ощупывая молодые шрамы. Правда, я была уверена, что очень скоро от них ничего не останется.

Иллиадар пошевелился, поднимаясь. Откинув в сторону одеяло, он покрутил раненной рукой, потрогал шею, потянулся, хрустнув при этом позвонками.

— Всё отлично, — ответил он, поднимая на меня взгляд.

Я же постаралась поскорее отвернуться. Страж был до сих пор обнажен и, судя по утренней бодрости, возбужден.

— Тогда одевайся, будем завтракать, — бросила я, оглядываясь. Барьер до сих пор окружал нас, даже не думая исчезать.

Я ощущала, что Иллиадар смотрит на меня, но оборачиваться не спешила. Спустя пару минут барьер исчез, словно растворяясь в воздухе. Я тут же поспешила в сторону леса, отчего-то полностью уверенная, что страж не снял бы барьера, если бы в лесу было что-то опасное.

Уже возвращаясь обратно из леса, я подумала, что в этом путешествии у нас с каждым новым днём возникает всё больше вопросов. Не скажу, что это всё мне совершенно не нравилось, но иногда я ощущала себя беспомощным несмышленышем, которого кинули в быструю реку, при этом уверенные, что я обязательно научусь плавать и выплыву, оставшись живой. Это вызывало раздражение. Но был еще и странный, совершенно несвойственный мне интерес: а что там, за следующим изгибом этой безумной реки?